Завтра самый титулованный скороход мира, обладатель четырех олимпийских наград, отпразднует свое 65-летие
Из досье «ФАКТОВ»
Владимир Степанович Голубничий родился 2 июня 1936 года в Сумах. Кавалер орденов Трудового Красного Знамени, «Знак почета» и Олимпийского ордена. Заслуженный мастер спорта СССР. Свой первый мировой рекорд 19-летний Голубничий установил еще в 1955 году. Через пять лет стал чемпионом Олимпийских игр-60 в Риме и повторил свой успех на Олимпийских играх-68 в Мехико. На Олимпиаде-64 в Токио выиграл бронзовую, а в Мюнхене (1972 г. ) — серебряную награды. Шестикратный победитель матчей СССР-США. Двукратный серебряный призер чемпионатов Европы (1962 и 1966 гг. ). Двукратный мировой рекордсмен. В 38 лет Голубничий стал чемпионом Европы-74, а в 41 год — серебряным призером всесоюзного чемпионата. Всего же на чемпионатах СССР он завоевал 13 медалей, в том числе 6 золотых.
Владимир Степанович Голубничий отдал спорту 21 год. Такого спортивного долголетия, как у знаменитого скорохода из Сум, история отечественной и мировой легкой атлетики не знает.
Я встретилась с Владимиром Степановичем накануне юбилейного киевского турнира «Призы олимпийских чемпионов», куда его пригласили в качестве почетного гостя. Он был скромно одет. На руке — именные золотые часы, подаренные 30 лет назад Владимиром Щербицким. У легендарного скорохода необычайно добрые лучистые глаза и натруженные руки с навсегда, казалось, въевшейся в их кожу землей. Дело в том, что Голубничий — заядлый огородник. Он с гораздо большим удовольствием, как мне показалось, поговорил бы о своих знаменитых помидорах, чем о спорте.
- Если честно, то я порядком устал от интервью. Да и что я? Молодых надо рекламировать, свежих! Я-то завершил выступления уже больше 20 лет назад. В мое время гремели имена легкоатлетов Эмиля Затопека, Владимира Куца. Потом постепенно их забыли. Сейчас уже никто из молодых и не вспомнит, кто они такие. Меня, правда, в Сумах жалуют: чуть какое мероприятие — приглашают.
Я уже сам себе надоел, а другим — тем более! Хочется покоя, уединения. Да и столько забот на огороде! В этом году землю вспахали плохо, много бурьянов. Последние два-три года что-то погода не балует. То град, то мороз, не знаешь что и посадить. Посадил помидоры, а они замерзли. Я обычно высаживаю сорта крупных, увесистых красных помидоров и маленькие «сливки» — для консервации. Уже цветет клубника. Когда поспеет ягода, как раз приедут мои внуки из Мурманска. Вот решил съездить в Киев, чтобы отдохнуть от огорода.
- Вы мечтали когда-то о том, что станете знаменитым спортсменом?
- Откровенно говоря, самой заветной мечтой детства было поесть досыта, я все время ходил голодным. Детство прошло в трудное время. Жили мы бедно, в доме на завтрак, обед и ужин — жиденький постный супчик.
В студенческие годы я жил в Киеве на Большой Китаевской улице, рядом с маргариновым заводом и конфетной фабрикой, где подрабатывали студенты, в том числе и я. Как только появлялось «окно» между учебой и тренировками, бежал на подработки. Мы таскали ящики с маргарином и, бывало, припрятывали для себя пачку. А масла вообще не видели. На киностудии Довженко я даже снялся в массовке — играл роль некой декорации, создающей видимость движения кареты. Нас обматывали ветками, и мы превращались в зеленые кусты, по команде режиссера пробегая мимо стоящей кареты. За съемки платили по 25 рублей.
Знаете, есть такое выражение: «Когда собака голодная, она становится злее и быстрее бегает». Может, потому я достиг каких-то высот в спорте, что в молодости был вечно голоден и зол. В студенческой столовой, если придешь первым, борщ подавали еще густой. А вот если задержишься на тренировке — он жидкий, как бурда. В общежитии готовили картошку-толчонку со сметанкой или кефирчиком.
- Какая победа вам особенно дорога?
- В 1953 году я неожиданно выиграл чемпионат Украины. Вот эту первую победу я хорошо запомнил. В 19 лет установил свой первый мировой рекорд. В 1959 году выиграл самые престижные тогда соревнования — матч СССР-США, а через год стал чемпионом Советского Союза.
Перед своими первыми Олимпийскими играми-60 я получил травму. В дождь баловались с ребятами, бросали гирю как диск — кто дальше. Гиря была мокрая, сорвалась с рук и — по колену. Меня тогда подняла на ноги известный спортивный врач Зоя Миронова. В Рим я ехал с одной мыслью: «Господи, как бы так выступить, чтобы не сильно ругали». Во время Игр в Риме стояла невыносимая жара. Может, это меня и спасло, потому что мои соперники быстро начали ходьбу, наглотались горячего воздуха. А я, не торопясь, «вработался» и на второй половине дистанции стал лидером, выиграв Олимпиаду.
Помнится, мне приходили тогда огромные пачки поздравительных телеграмм из Москвы, Сум. У меня от волнения пропал сон. По совету врача выпил 100 граммов чистого спирта и наконец-то поспал. Стало действительно легче.
На следующей Олимпиаде, в Токио, я уже особенно не волновался. Япония — своеобразная страна. На предолимпийском сборе в горном курортном городке мы ходили в кимоно и деревянных сандалиях. В домиках никаких кроватей не было, мы разворачивали циновки и спали прямо на полу. Кстати, там я впервые ощутил, что такое землетрясение. В Японии я первый раз решился попробовать ракушки…
- Вам уже было далеко за 30, когда вы поехали на четвертую Олимпиаду…
- В 1971 году я нигде не выступал, травмы так замучили, что хоть спорт совсем бросай. Я опустил руки, ведь ни бегать, ни ходить не мог — так болело колено. Но меня вызвал в Киев ныне покойный председатель украинского общества «Спартак» Порфирий Влох. Медики обследовали меня и поставили на ноги. Я после этого поехал на свои четвертые Олимпийские игры в Мехико — и победил.
Двукратный олимпийский чемпион, серебряный и бронзовый призер… «Поталанило» мне в спортивной жизни! Хотя все мои Олимпиады были по-разному сложными. Перед выступлениями всегда переживаешь, дрожишь, пот из-под мышек катит… Помню, в конце 50-х годов на чемпионате Украины меня, уже тогда мирового рекордсмена, почти на круг опередили два молодых черкасских спортсмена. После этого я всех соперников боялся, зная, что любой из них может преподнести сюрприз. А вообще, всех своих соперников я уважал. «Перед стартом мне часто снились спортивные кошмары»
- Может, вы знаете какой-то особый секрет побед?
- Никаких особых спортивных секретов у меня не было. Разве что выработалась привычка не за день, а всего за два часа до начала соревнований аккуратно, стежок за стежком пришивать стартовый номер. Во время этого процесса я психологически настраивался. Потом проверял обувь, носки, обувь, трусы. Ложился отдыхать и мысленно представлял себе ход борьбы. Раньше мне частенько снились спортивные кошмары: ноги тяжелые, я чуть ли не ползу, руками землю царапаю, меня обгоняют, а я лезу, лезу…
- Ваша удачная спортивная карьера не вызывала зависти у коллег?
- Что-то не припомню, чтобы моим спортивным успехам кто-то завидовал. Мы, советские ходоки, дружили с немецкими спортсменами, приезжали на сбор и в ГДР, и Западную Германию. С американцами поддерживали хорошие отношения, я девять раз ездил в Америку. Мы часто слышали:»Какие ходоки дружные!» В нашей команде был неписаный закон: после каждой победы нужно обязательно «обмыть» медаль, выпив по бокалу шампанского.
Надо сказать, что в спортивной жизни мне все помогали, начиная с родных и заканчивая старшим тренером сборной СССР. Он, кстати, говорил мне всегда:»Ты — боец. Твои соревнования — Олимпийские игры, чемпионаты Европы и матч СССР-США». Для меня спорт был обыкновенной работой. Я работал так, как и многие другие люди на заводе или фабрике. Ничего такого особого не совершал. — Закадычный друг в сборной у вас был?
- Многие годы я был очень дружен с Николаем Смагой. Царствие ему небесное… На сборах мы всегда жили в одной комнате, вместе тренировались. Даже почти одинаково выступали. На чемпионатах СССР я — первый, а он — второй. На европейском первенстве я второй, он третий… Может быть, мне немного больше везло. В 1971 году, когда я не выступал из-за травмы колена, Николай Смага выиграл чемпионат Европы. На Олимпиаде в Мексике он был бронзовым призером. Николая лишили серебряной награды судьи, побоявшиеся снять на последних ста метрах явно не идущего, а бегущего мексиканца Педразу. На упрек руководителя советской команды Коробкова один из судей ответил:»Я не самоубийца. У меня дети. А на трибуне у каждого зрителя револьвер!»
- Вы объездили практически весь мир. Приходилось ли вам, как делали многие советские спортсмены, менять на валюту водку или икру?
- Действительно, многие советские спортсмены занимались за границей обменом вещей. Но я — нет. Наверное, потому и выступал лучше. Если бы мне пришлось выискивать, где бы выгодно сбыть водку или икру, то на это ушло бы столько нервов!.. На суточные я всегда стремился купить подарки родным. Иногда покупал какую-то модную обувь или плащ, а потом дома продавал соседям.
- Почему вам не удалось завоевать медаль на своей пятой Олимпиаде?
- В сорок лет я поехал на свои последние Олимпийские игры. Это уже был 1976 год. Я был, кстати, великолепно подготовлен: на отборочных соревнованиях перед монреальской Олимпиадой показал лучший в своей спортивной карьере результат! А перед этим выиграл матч СССР — Франция.
Ведь чем замечателен мой вид спорта? Спортивная ходьба — самый простой и доступный вид спорта. Все люди ходят — не бегают, не прыгают, не метают! Спортивной ходьбой можно заниматься в любом возрасте. Но, увы, в Монреале произошел срыв. Накануне соревнований мы с Толей Бондарчуком опоздали на автобус в гостиницу, попали под дождь. Ночью у меня поднялась температура. На старт я вышел опустошенным и финишировал седьмым…
- Как вы считаете, Родина сполна оценила ваши спортивные заслуги?
- У меня нет абсолютно никаких обид. Члены советской сборной получали хорошую зарплату, нас одевали-обували, кормили. Чего еще было желать? Для членов сборной СССР организовывали тренировочные сборы на лучших базах Германии, Болгарии, Мексики, Франции. Мы регулярно отдыхали в секретных военных санаториях Киргизии, на Иссык-Куле. Там перед полетами отдыхали и космонавты. Питание отличное, сказочный воздух, до озера десять метров. Скажите, кто из нынешних спортсменов может позволить себе такой отдых?
Меня часто приглашали переехать в Москву, даже за границу. Но вся моя родня — в Сумах. Лучше ведь жить среди своих. Когда я возвращался после соревнований домой, первым делом принимался за ремонт. Побелка, покраска — мне это приносило огромное удовольствие. Очень любил ходить в лес за грибами. В Лебединском районе я знаю все грибные места, за раз могу собрать два ведра. Разве ж можно было уехать из родного города, где меня все знают и любят?!