Врачи одной из клиник Лос-Анжелеса посчитали, что этот ребенок безнадежен. Но родители девочки продолжали искать выход и по всему миру наводили справки о хирургах, способных спасти дочь. А когда выяснилось, что их готовы принять в Украине, отправились в 14-часовой полет через океан. Терять семье было нечего…
-- Я с ужасом вспоминаю слова одного из врачей, который, услышав, какой диагноз ставят дочке, сказал: «Вам лучше завести второго ребенка. Врожденная легочная гипертония не лечится. Это -- приговор. Единственный выход -- пересадка сердца», -- говорит Инна, мама Ани (имя у девочки болгарское). -- К счастью, здесь, в Украине, первоначальный диагноз не подтвердился. И хотя сложный порок сердца с тремя аномалиями тоже мало кого может утешить, но нам повезло. Благодаря высочайшему профессионализму украинского кардиохирурга Ильи Емца страшный приговор снят. У нас появилась надежда, что сердечко Ани будет работать нормально. Сейчас я понимаю: Илья Николаевич нам вернул ребенка.
… На руках у Инны возится такой любимый и доверчивый человечек. После операции, во время которой пришлось «перекроить» и реконструировать сердце, ребенок чувствует себя гораздо лучше.
-- Первую операцию по поводу порока сердца двухмесячной Ани сделали в Калифорнии, -- говорит папа ребенка Ангел Ивлиев. -- Нам сказали, что это довольно простое хирургическое вмешательство. Но после него ребенку стало хуже. Как я теперь понимаю, из-за того, что в сердце были и другие аномалии, начало развиваться осложнение со стороны легких (легочная гипертония). В течение нескольких месяцев мы каждую неделю ходили на консультацию к хирургу, сделавшему операцию. И каждый раз Ани, такая маленькая, казалось бы, несмышленая, увидев врача, начинала плакать. Это был не ее доктор. Другие люди в белых халатах не вызывали у нее никакой реакции. И вот что удивительно: здесь, в клинике Института сердечно-сосудистой хирургии, она не боится врачей, не боится Илью Николаевича. Как будто сама выбрала его для своего спасения…
Аня родилась в США и является гражданкой этой страны. А вот ее родители, переехавшие в Штаты из Киева четыре года назад, гражданство пока не получили. Это должно произойти через год. В США все у них складывалось нормально. Рождение ребенка стало радостным событием. Но когда девочке было два месяца, выяснилось, что она плохо набирает вес, и связано это с пороком сердца. Операция, осложнение, не оставляющий надежды диагноз… Родители не захотели в это поверить и начали искать выход. Знакомые проконсультировались с украинскими специалистами. Поиски привели их к Илье Емцу. Родители узнали, что Илья Николаевич оперирует самых сложных пациентов, что у него большой опыт работы в ведущих клиниках Австралии, Канады и Франции. Одна проблема -- Аня так далеко! Как девочка перенесет дорогу? Но времени для сомнений уже не оставалось.
-- В легких у дочки могли произойти необратимые изменения, -- говорит мама. -- В какой-то момент мы поняли, что лучший выход -- как можно скорее привезти ребенка в Украину.
В самолете маленькую Аню пришлось подключать к кислородному баллону, подстраховывая ее дыхательную систему. Перелет длился 14 часов, но перенесла его девочка неплохо. А в Центре кардиохирургии новорожденных Института сердечно-сосудистой хирургии АМН Украины ребенку провели специальное обследование. Александр Перепека, один из лучших диагностов клиники, установил реальную картину: с помощью катетера в сердце ввели контрастное вещество, и стало ясно, какие именно нарушения надо будет устранить хирургу. Все говорило о том, что при удачной операции ребенку можно будет спасти не только жизнь, но и здоровье.
На днях в Киеве состоялась пресс-конференция, посвященная вопросам кардиохирургии новорожденных. Участвовали в ней директор Института сердечно-сосудистой хирургии, академик АМН Украины Геннадий Кнышов и заведующий Центром кардиохирургии новорожденных при этом институте, заслуженный врач Украины Илья Емец. А поводом послужила операция, сделанная маленькой американке Ане.
-- Во всем мире именно кардиохирургия новорожденных считается одним из самых перспективных направлений, -- подчеркнул Геннадий Кнышов. -- Мы поняли это, и в 1992 году отправили на стажировку в ведущую клинику Австралии группу наших сотрудников. Среди них был и Илья Николаевич. Вернувшись, Емец возглавил новое отделение и начал активно оперировать. Пороки сердца, считавшиеся раньше несовместимыми с жизнью, удавалось исправлять. И дети нормально себя чувствовали. Существует около 150 разновидностей пороков, свыше 200 методик операций. Многие из них применяются в нашем институте. Специалисты у нас замечательные и, как видите, это удалось подтвердить в ситуации с Аней.
-- Сложность операции заключалась еще и в том, что крошечное сердце Ани уже перенесло вмешательство хирурга, -- говорит Илья Емец. -- В Калифорнии ей ушивали открытый артериальный проток. А рубцы могли помешать мне сделать сложную пластику. Но все сложилось удачно: за 25 минут (столько была пережата аорта) мне удалось сделать реконструкцию дуги аорты с пересадкой сосудов, а также защитить легкие от гипертензии, сузив легочную артерию. Специалисты могут оценить сложность и темп операции. К тому же мы «реконструируем» маленькое сердце новорожденного без применения искусственных материалов. Это дает надежду на хороший результат: малыш будет расти, а вместе с ним и его сердечко. Если все сложится нормально, ребенок станет практически здоровым. Я знаю это, так как ежегодно мне приходится делать свыше 100 таких же и более сложных операций. Некоторые мои пациенты, прооперированные в первые месяцы жизни, уже ходят в школу.
-- Социальное значение такого медицинского направления, как кардиохирургия новорожденных, трудно переоценить, -- утверждает Геннадий Кнышов. -- Вдумайтесь: мы теряем детей, которые могли бы вырасти здоровыми. И никто не несет за это ответственность. Если ребенок с пороком сердца не был направлен на консультацию к кардиохирургу, если он умирает в первые месяцы жизни, это считается нормальным. «Врожденная патология» -- так напишут в его заключении о смерти. Мы специально изучали протоколы вскрытия: в некоторых случаях порок можно было устранить с помощью простой операции, давно нами отработанной. Это очень обидно. Я обращаю внимание: нам необходимо финансирование, государственная поддержка. Врачи работают на устаревшем оборудовании. Но они отлично работают. И могли бы делать еще больше.
Еще два года назад между Украиной и Германией (в лице Президента Леонида Кучмы и канцлера Герхарда Шредера) были подписаны документы о сотрудничестве в области детской кардиохирургии. Академия медицинских наук Украины и фирма «Сименс» создали совместный проект Центра детской кардиохирургии, в котором можно было бы вовремя обследовать и оперировать всех нуждающихся в этом украинских (и не только) детей. Проект был очень близок к реализации. Но… Что-то помешало его осуществлению. Временно? И специалисты, и пациенты устали ждать ответ на этот вопрос. Речь идет о государственном подходе, а не о единичных случаях. О возможности сохранить жизнь тысячам детей, а не только тем, кому повезет так же, как американке Ане.
-- Во время операции мы с женой были в клинике, -- вспоминает отец Ани. -- Но никто из нас не говорил о том, что происходит в данный момент, и не плакал -- это плохая примета. Только молились, каждый про себя, да отвлекались разговорами на другие темы. Хотя нервное напряжение было очень сильным. К вечеру нам разрешили взглянуть на Аню. Она спала. У меня от сердца отлегло, я почувствовал облегчение.
Аня уже улыбается, играет. Особенно она любит сидеть в детском кресле с игрушками.
-- Бабушки и дедушки до последнего времени не знали об операции. Мы решили рассказать им, когда все будет позади, -- признался Анин отец (они с женой и сейчас попросили не называть их имен и не фотографировать). -- Конечно, наши родители очень переживали бы за малышку, а помочь ничем не могли. А мы, в свою очередь, тревожились бы еще и о них. Некоторое время дочка побудет под наблюдением здесь, в Киеве. Илья Николаевич считает, что сам обязан контролировать ее состояние в течение месяца. Организм должен перестроиться, работа сердца и легких войти в норму. И еще хочу подчеркнуть: наша семья очень благодарна сотрудникам Института сердечно-сосудистой хирургии, лично Илье Николаевичу. Но наш случай частный и нельзя трактовать его как отражение недостатков американской медицины. Да, нам не повезло с хирургом в Америке, у нас есть к нему претензии, и страховая компания будет с этим разбираться. Но есть достаточно примеров, когда американские врачи спасают пациентов из разных стран мира. Бывают успехи, бывают ошибки. Профессиональная этика требует того, чтобы каждый подобный случай разбирали и оценивали коллеги, где бы он ни происходил. Только так уровень медицины в любой стране можно поднять на ступень выше.
Ошибка врача чуть не стала роковой для Ани. К счастью, эту ошибку удалось вовремя исправить. Это случилось благодаря украинским специалистам.