23-летняя киевлянка, шесть дней находившаяся без сознания, пришла в себя на следующий день после того, как стала матерью с помощью кесарева сечения. А как только в канун Рождества ребенка окрестили, маленькая Евгения и ее мама быстро пошли на поправку
Как уже писали «ФАКТЫ», 29 января около девяти вечера на улице Телиги в Киеве в результате столкновения трех легковушек пострадали четыре человека. 34-летний водитель «Тойоты», не справившийся с управлением в сложных погодных условиях, что стало причиной ДТП, отделался легкими повреждениями. А вот 42-летний таксист и его пассажиры — молодожены, спешившие на одесский поезд «Черноморец», — получили тяжелые травмы.
Лишь спустя час после аварии 23-летнюю Сашу Яковенко, потерявшую сознание, с трудом извлекли из искореженного такси. Вместе с таксистом, у которого оказалась сломана нога и несколько ребер, «скорая» доставила беременную молодую женщину в 17-ю городскую больницу. Второго пассажира, мужа Александры, также получившего перелом ноги, медики почему-то отвезли на Левый берег, в больницу скорой помощи.
Водитель такси 42-летний Валерий Притула, с которым мы встретились в больнице, вспоминает о произошедшем, как о страшном сне.
— У меня двадцать лет водительского стажа, десять из них работаю в службе такси — и ни одного ДТП! А тут такое, — говорит мужчина. — В тот день это был последний вызов. Я позвонил жене, сказал, что сейчас отвезу людей на вокзал и заеду домой. Потом мы с семьей собирались в супермаркет — закупить продуктов к новогоднему столу. На Троещине забрал супружескую пару — мужчину и молоденькую беременную женщину, поставил их сумки в багажник. До вокзала оставалось ехать минут 10−15, когда, поднимаясь наверх по улице Телиги в районе Кирилловской церкви, я вдруг увидел, что со встречной полосы вынесло «Тойоту». Машина, потеряв управление, вначале ударилась об автомобиль, стоявший у бордюра, а потом ее понесло прямо на нас. Избежать столкновения было невозможно. Резкий удар пришелся как раз на левую сторону автомобиля — в основном по мне и пассажирке, сидевшей сзади. Очевидцы потом рассказывали, что я выскочил из машины, полез драться с водителем «Тойоты». Я этого ничего уже не помню. Наверное, был в шоковом состоянии. У меня сломаны пять ребер, перелом ноги. Слышал, что у моей пассажирки дела хуже… Кстати, как она там?
О состоянии пострадавшей нам рассказал руководитель клинического отделения больницы № 17, доцент кафедры анестезиологии и интенсивной терапии Национального медуниверситета имени Богомольца Сергей Дубров:
— Пациентка поступила к нам в очень тяжелом состоянии, она была без сознания. Закрытая черепно-мозговая травма, ушиб головного мозга, перелом верхней челюсти, вывих бедра. Положение осложнялось 30-недельной беременностью пациентки. Женщине сразу сделали УЗИ. Ультразвуковое исследование показало, что плод, к счастью, жив и не травмирован. Это несколько успокаивало. Специалисты-акушеры решили пока не предпринимать никаких действий в надежде, что к моменту родов женщина поправится и все произойдет естественным путем.
Однако дни проходили, а сознание к Саше не возвращалось. Она лежала в реанимации, подключенная к аппарату искусственного дыхания. Изредка ее худенькое тело замирало в тяжелом сне, чаще она металась по кровати и бредила. Пока Александра находилась в этом тяжелом состоянии, родных к ней не пускали.
— Мы с отцом примчались в больницу утром 31 декабря, — рассказывает мать Александры Тамара Яковенко, с которой мы познакомились возле дверей отделения реанимации. — О несчастье узнали в тот же вечер: нам позвонили родственники зятя, рассказали, что по дороге на вокзал они попали в аварию. А ведь у меня сердце как чувствовало, я часа за два до этого ей звонила. Знала, что в Киеве метель, говорила, мол, ты там, доченька, поосторожнее. Но разве в той ситуации от нее что-то зависело? 30-го утром мы должны были встретить Сашу с мужем Любомиром в Одессе на вокзале, а потом все вместе ехать на машине в Тирасполь. Новый год планировали встречать в семейном кругу, с оливье и запеченной с яблоками уткой. Срок беременности у дочки был уже большой, сразу после поездки она собиралась оформлять декретный отпуск. Саша — будущий врач. По окончании Одесского медицинского института работала стажером на киевской подстанции скорой помощи. В феврале ей еще предстояли экзамены по специальности, я так просила дочку отложить их, поберечь себя и будущего ребеночка…
— Как же она оказалась жительницей столицы?
— Вышла замуж. Во время утренней пробежки по набережной познакомилась с командировочным киевлянином. Любомир — художник-реставратор, старше нашей дочери на 17 лет. Они встречались два года, перезванивались, ездили друг к другу в гости. Наконец в мае прошлого года решились. Для Любомира этот брак тоже первый.
— Я тогда спросил дочку: «Неужели не нашла себе помоложе?» — улыбнувшись, присоединился к разговору отец Александр Иванович. — Она засмеялась: «Папочка, беру пример с тебя!» Дело в том, что у нас с женой тоже большая разница в возрасте, она на четверть века младше меня. И хорошо живем, вон какого прекрасного ребенка вырастили!
Вспоминая о событиях минувших дней, родители вновь помрачнели.
— В Киев мы примчались 31 декабря, сразу побежали в больницу, — продолжает Александр Иванович. — Весь день провели тут, на скамеечке на лестнице. Все ждали: может быть, сейчас нас позовут, дадут какую-то надежду. Чтобы врачи хотя бы сказали, что опасность миновала. Но врачи, выходя из реанимации, только и повторяли, что состояние тяжелое… Допоздна сидели под дверями. Потом пошли в гостиницу. Старались даже вслух ничего не говорить — настолько тяжело переживали. На следующий день, 1 января, снова пришли сюда. И снова никакой надежды, никаких улучшений.
Родители увидели дочку только утром второго января.
— Учитывая сложность ситуации, мы каждый день проводили ультразвуковое исследование беременной пациентки, которая по-прежнему находилась без сознания, — рассказывает врач Сергей Дубров. — Утром 2-го числа у нее отошли околоплодные воды и появились признаки отслойки плаценты. Это грозило кислородным голоданием и гибелью плода. Необходимо было срочно принимать решение. Родители Саши дали согласие на операцию. Прибыла бригада медиков из 5-го роддома. Больной дали наркоз. Ребеночка извлекли за восемь минут. Оказалась такая маленькая девочка — весом 1670 граммов. Конечно, недоношенная, слабенькая. Вместо того чтобы громко закричать, лишь слабо пискнула. Минут десять она дышала самостоятельно, потом дыхание начало снижаться, и неонатологи подключили ее к аппарату искусственного дыхания, положили в кювез и увезли в «Охматдет».
— Нас позвали в ординаторскую, напоили чаем, поздравили с появлением внучки, — растроганно продолжает отец Саши. — Но сразу сказали, что состояние малышки тяжелое. Мы, конечно, расплакались. Сашенька так ждала ребеночка, звонила нам: «Я стала тяжелее на пять килограммов!», потом: «Уже десять кило прибавила!» Только они с мужем не знали, кто родится: девочка или мальчик. Мы попросили разрешения взглянуть на дочку. Ребенка нам не показали, девочку сразу увезли на реанимобиле. А нас на минутку впустили в реанимацию. Дочь лежала спокойно, тихо, еще не отошла от наркоза. Такая красивая, как мадонна!
— Потом мы снова ушли на лестницу, ждать, — продолжает Тамара Яковенко. — Мы очень благодарны врачам, которые делали все возможное. Помогли и сотрудники 1-й киевской подстанции скорой помощи, где дочка стажировалась. Узнав о нашей беде, они собрали деньги, договорились, чтобы нас приютили на 20-й подстанции, дали бесплатно комнатку — тут совсем недалеко ходить. Приехали на «скорой», помогли нам собрать вещи. Не нужно больше платить за гостиницу, а на сэкономленные деньги можно купить какое-то лекарство для дочки. Каждый день с утра приходим сюда, под дверь отделения реанимации, и ждем: вдруг выйдет доктор, и нужно будет что-то сбегать купить из лекарств.
— Хорошо, что рядом живем, пешком всего минут пятнадцать! — заметил Александр Иванович. — Я перенес два инфаркта, мне тяжело ходить. Нужна операция на сердце — шунтирование. Деньги на операцию я собирал несколько лет. И вот теперь они очень пригодились… Как хорошо, что у нас эти деньги были! Лекарства сейчас такие дорогие. Вот только что с женой разговаривали: поставим дочку на ноги и снова начнем собирать на операцию для меня.
— На следующий день после операции наша пациентка понемногу пришла в себя, начала адекватно реагировать на окружающую обстановку, — говорит лечащий врач. — Уже 3 января мы сообщили Александре, что у нее родилась девочка. Она не могла говорить — ведь в горле трубочка от аппарата, но написала на бумажке: «Как она себя чувствует?» Мы заверили, что все хорошо. Не говорили, конечно, что ребенок в тяжелом состоянии. К вечеру, однако, женщине снова стало хуже, она провалилась в забытье.
В Сочельник, 6 января, родителей наконец на несколько минут пустили к дочери.
— Сашенька узнала нас, расплакалась, — рассказывает Александр Иванович. — Потом мы разговаривали. Она писала нам ответы на бумажке. Мы спросили, как она хотела бы назвать дочку. Саша написала: «Женя».
— И надо же случиться такому совпадению! — подхватывает Тамара Федоровна. — Сашина свекровь хотела на всякий случай быстро окрестить ребенка. Священник пришел в отделение реанимации, где находилась малышка, как раз вечером 6 января. Спросил, какое имя дать при крещении. Свекровь пожала плечами — мол, мама малышки в больнице, в тяжелом состоянии, никаких распоряжений не давала, называйте как хотите. Он достал святцы, полистал и предложил имя… Евгения. Так и окрестили. А Сашенька, получается, приблизительно в это же время выразила свое пожелание назвать дочку Женей!
После того как девочку окрестили, обе пациентки — мама и дочка — пошли на поправку. Тоже совпадение?
11 января, когда корреспондент «ФАКТОВ» побывала в больнице, медики уже были уверены в благополучном исходе. Мне даже разрешили зайти на минутку в палату, чтобы поздороваться с выздоравливающей пациенткой. Саша — худенькая, маленькая, с желтеющими на личике следами кровоподтеков — сидела на кровати и пыталась улыбаться.
— Вот наша красавица. Очень сильный духом человек, — улыбнулся ей навстречу доктор Дубров. — Сегодня отключили от аппарата, теперь дышит самостоятельно. Только говорит с трудом — дает о себе знать дырочка в горле, откуда только сегодня вынули дыхательную трубку. Ничего, это быстро заживет!
Я рассказала Александре о своем звонке в «Охматдет». Еще 5 января начмед Татьяна Иванова отказывалась говорить о здоровье маленькой пациентки, доставленной к ним после кесарева сечения. Мол, состояние тяжелое, и нечего тут обсуждать. А после праздников ее голос заметно потеплел. По словам начмеда, маленькая Евгения явно идет на поправку.
— Саша так мечтает увидеть дочку хотя бы на фотографии! — сказал на прощание отец и теперь уже счастливый дед. — Но как мы ее добудем, ведь в реанимацию «Охматдета» нас не пускают!
Возможно, это вскоре удастся сделать мужу Саши, которого в ближайшее время выпишут из больницы скорой помощи. Пока же он только по многу раз в день звонит родителям, чтобы узнать, как дела у его любимых девочек. Может быть, хотя бы его, пусть даже с гипсом на ноге, пустят к дочери на минутку.