20 ноября ровно 5 лет назад прямо на льду остановилось сердце мужа и партнера Екатерины Гордеевой
«Если вы любите фигурное катание, полное легкости, романтизма и свежести, ваша пара — Гордеева--Гриньков», — слова, напечатанные однажды в одной из популярных американских газет «Филадельфия инкуайер». В фигурном катании эта пара долгое время была как бы вне национальных признаков. Ей отдавали сердца зрители на всех континентах. Подкупало еще то, что маленькая обаятельная девушка и ее красавец-партнер не только выступали вместе. Они любили друг друга. Романтично и беззаветно, как в сказках, которых порой так не хватает в нашей жизни…
Все оборвалось 20 ноября 1995 года, когда прямо на льду под звуки Грига остановилось сердце ее мужа. Пять лет Екатерина Гордеева и ее дочурка Дашенька живут без него. Катя больше не катается в паре… Но ее выступления в лучшем американском шоу «Звезды на льду» по-прежнему собирают аншлаги…
Екатерина Гордеева родилась 28. 05. 71 г.. Сергей Гриньков родился 04. 02. 67 г.. В 1986 г. стали чемпионами мира (Сергею было 17 лет, а Кате — 13). Чемпионы СССР (1987 г. ), чемпионы России (1993 г. ), трехкратные чемпионы Европы (1988, 1990, 1994 гг. ), четырехкратные чемпионы мира (1986, 1987, 1989, 1990 гг. ), двукратные олимпийские чемпионы (1988, 1994 гг. ) в парном катании.
С 1991 по 1995 г. выступали в ледовом шоу «Звезды на льду» (США), многократные чемпионы мира среди профессионалов.
Вот уже долгое время Катя живет в США. К сожалению, нынешняя экономическая ситуация во всех республиках бывшего СССР заставляет многих спортсменов искать счастья, работу, а то и просто средства к достойному существованию за океаном. Отечественных примеров тому великое множество. В небольшом американском Симсберри, считающемся одним из лучших центров подготовки фигуристов, дом Гордеевой находится по соседству с домом нашей первой олимпийской чемпионки Оксаны Баюл. В этом же городке обосновался и еще один известный украинский фигурист — Виктор Петренко.
В Америке Екатерина Гордеева очень популярна. Еще в далеком 1988 году Рейган во время визита в СССР устроил в Москве прием для перестроечной элиты и знаменитостей. Первым вопросом американского президента, когда он вошел в зал, был: «А где Катя?» И поэтому неудивительно, что книга Гордеевой «Мой Сергей» была просто сметена с полок книжных магазинов. В предисловии к этой книге есть такие слова: «Сережа, я сберегу чудесную сказку, в которой мы жили, и расскажу ее нашей дочке»…
А ведь чудесной сказки могло и не быть.
- Тебя как звать-то?
- Серега.
- Ну раз Серега, берем…
По всем другим параметрам пятилетний Гриньков на фигуриста явно не тянул. Но мальчиков в детской школе ЦСКА катастрофически не хватало, и Сергей Ческидов, работавший тогда в армейском клубе тренером по фигурному катанию, решил все-таки оставить паренька на «правах тезки». Учителям, родителям и тренерам Гриньков хлопот доставлял уйму. То, бывало, уроки забудет сделать, а то и школу прогуляет. Но по жизни Сергей шел с улыбкой: ругают его — смеется в ответ, хвалят — тоже смеется. Но однажды друзья-фигуристы все же увидели его по-настоящему расстроенным и, поскольку такое случалось с ним крайне редко, встревожились: «Что случилось, Серега?» Он тяжело вздохнул: «Партнершу дают»…
Владимиру Захарову, в то время второму тренеру Станислава Жука, уговорить «одиночника» Гринькова попробоваться в паре с третьеклассницей Катей Гордеевой стоило немалого труда.
- Да я ж ее не подниму! — со слезами в голосе доказывал он Захарову. Позже Сергей вспоминал со смехом, что успокоился он только тогда, когда увидел, что Гордеева эта — совсем кроха, а значит, очень легкая.
Катя была во всем полной противоположностью Сергея: безмятежное детство, обеспеченные родители, большая квартира на Калининском проспекте. Но что сразу выделяло эту девчушку, так это ее недетское упорство. На тренировки в ЦСКА приходилось вставать в пять--шесть утра. И она вставала со словами: «Это моя работа».
«Я росла наивным и веселым ребенком. Воспринимала жизнь просто: мы — самая замечательная страна в мире и самый великий народ. Меня любили дома: отец — танцовщик Ансамбля песни и пляски Советской Армии, мама — оператор телетайпа в ТАСС, дедушка (дека) — преподаватель Академии бронетанковых войск, бабушка… Я была крошечной (большое преимущество в фигурном катании!), и меня уже в 4 года взяли в ЦСКА. Чтобы быть на катке в 7. 00 (в это время нам давали лед), приходилось вставать в полшестого, и я тормошила бабушку: «Вставай! Опоздаем на мою работу!» (из книги «Мой Сергей»).
У обоих прыжки были недостаточно сильными для одиночного катания, поэтому тренеры и поставили их в пару. Ей тогда было одиннадцать, ему — пятнадцать. Поддерживать друг друга они научились как никто другой. И на льду, и в жизни.
Небольшой рост Кати оказался кстати: Сергей не был богатырем. Но он упорно наращивал мускулы, отрабатывая поддержки с железным стулом. Катя чувствовала себя в безопасности, когда он поднимал ее, а вот выбросов боялась панически. Сергей кидал ее, словно тряпичную куклу, схватив за руку и талию, а она падала, падала и падала… Тренер этой пары Станислав Жук без устали повторял Сергею:
- Ты должен бросать ее так, словно она — хрустальная ваза.
К каждому из нас любовь приходит по-разному. Кого-то накрывает девятым валом, а к кому-то осторожно подкрадывается на кошачьих лапках. Именно так она и подкралась к этим молодым людям. Катя и Сергей были молоды и счастливы: ей — семнадцать, ему — двадцать один. И влюблены. На соревнованиях в Англии у них впервые появилась возможность побыть наедине. Катя совсем не помнит соревнований: «Я была как бы в опьянении. Благодаря ему я вдруг почувствовала себя значительно старше, я почувствовала себя женщиной… Мне кажется, каждая девушка мечтала бы иметь первый опыт в сексе именно с таким мужчиной».
Но на тренировках Сергей все чаще стал появляться угрюмым, был чем-то недоволен. Хореограф этой пары Марина Зуева в лоб спросила, что с ним происходит. И словно гром среди ясного неба:
- Я больше не хочу кататься. Мне 22 года, у меня ни квартиры, ни машины, я живу с родителями или на сборах…
Спустя месяц Гриньков получил «Волгу». Для влюбленных она стала единственной возможностью оставаться наедине. Катя шутили, что, наверное, придется превратить машину в уютный домик и растить в нем детей.
И вновь катание стало в удовольствие. Хотя это удовольствие иногда омрачалось. Любители фигурного катания, возможно, помнят досадный инцидент, произошедший с нашей парой на чемпионате мира в Калгари. Гриньков и Гордеева с новым тренером Станиславом Леоновичем выучили новую подкрутку: Сергей подбрасывал Катю в воздух, а та со шпагата соединила ноги, делала четыре оборота в воздухе, после этого он ее ловил. Никто, кроме них, такого элемента не делал. Обидно, что комментаторы называли его тройным, и даже судьи не всегда правильно сосчитывали обороты. В Калгари при исполнении четверного прыжка у Сергея лопнула штрипка на брюках. До льда она не доставала, но судья засвистел. Мы же, памятуя наказ тренера: «Не останавливаться, что бы ни происходило вокруг!», — продолжали программу. Смолкла музыка, Леонович на вопросительный взгляд своих подопечных не отреагировал, и они откатали в мертвой тишине, не допустив ни одной ошибки. Зал начал хлопать задолго до конца, и все-таки судьи не записали оценки и потребовали повторить программу. Гриньков и Гордеева отказались, были дисквалифицированы и лишь на чемпионате мира 1987 года смогли защитить титул чемпионов мира.
Но заветная мечта любого спортсмена — олимпийское «золото»…
«Родители пригласили Сергея к нам на Новый год. Когда начали бить куранты, мама бросила на пол тарелку: «До последнего удара каждый прячет осколок и загадывает желание». Я успела подумать: «Победа на Играх!»
И вот золотая медаль в Калгари. Первое ощущение: как быстро это кончилось! Столько готовились — и вот уже все позади. От имени федерации нам выдали по 3 860 долларов наличными. Я не верила своим глазам! Прежде мне платили что-то вроде зарплаты — 350 рублей в месяц (впрочем, все-таки больше, чем зарабатывали родители).
В память об этом событии я сделала химическую завивку и купила маленькие сережки с бриллиантами. А дома отец положил медаль в бокал, налил шампанское и пустил по кругу, чтобы каждый пригубил, потому-то ленточки на моих медалях все в пятнах (из книги «Мой Сергей»).
Вскоре после этого Сергей получил ордер на новую квартиру и пригласил Катю посмотреть ее. Он просто сказал: «Я хотел бы жить здесь с тобой».
«На венчание съехались друзья из различных ледовых шоу со всех концов света. Лил дождь — это считается хорошей приметой (теперь я в это не верю). А вечером мы с Сергеем впервые танцевали настоящий вальс. «Я не знаю, как это делается. » — «Я тоже. Давай попробуем. » На полу мы танцевали неважно — это уж точно (из книги «Мой Сергей»).
Вместо медового месяца Гриньков и Гордеева присоединились к турне Тома Коллинза. Татьяна Тарасова, к тому времени уже долгое время работавшая тренером в США, пригласила пару в знаменитое шоу «Звезды на льду» и поставила для них «Вестсайдскую историю». Катя всегда любила играть, но Сергей без особого энтузиазма отнесся к роли. В «Вестсайдской истории» ему надлежало изобразить собственную смерть.
«Однажды я вдруг поняла, что не могу переносить запаха пищи (даже любимого кофе), хотя ужасно хочу есть. Анализы подтвердили: я беременна. Не хотелось в двадцать лет пропускать целый год тренировок, и я решилась на аборт. Мама, зная мое упрямство, сказала «да», а сама пошла к главврачу клиники. И он мне мягко сказал: «Потом у вас может не быть детей вообще».
… Альбервилль я смотрела по телевизору, хотя какая-то часть меня горячо мечтала об Олимпийских играх. На четвертом месяце беременности я завершила канадский тур, сделав на прощанье несколько двойных акселей — просто для собственного удовольствия (из книги «Мой Сергей»).
11 сентября у Кати и Сергея родилась дочь, а уже через несколько недель Гордеева вновь встала на коньки. «Если бы мы были одиночниками, я постаралась бы стать хорошей матерью. Но Сергей не мог выступать без меня», — говорила тогда Катя. Они защитили титул чемпионов мира среди профессионалов всего через три месяца после рождения ребенка. Скучали по Дарье каждую секунду, но были готовы на любые лишения ради Игр в Лиллехаммере. В тот год после тщательного обследования врач олимпийской команды Аниканов заключил: «Беспокоиться не о чем». (Через два года Сергей умер от сердечной недостаточности: артерии, несущие кровь к сердцу, были полностью заблокированы. После похорон Аниканов еще раз просмотрел снимки: «Не было оснований предполагать такой конец». )
Смерть всегда приходит неожиданно. Даже когда человек долго борется с болезнью и внутренне смиряется со страшным диагнозом. Когда уходит из жизни молодой человек — смерть страшна вдвойне. О том трагическом дне Катя вспоминаете очень часто:
«После телевизионного шоу «Золотые коньки III» в Олбани (туда приглашали только золотых медалистов Олимпиад) мы приехали в Лейк-Плэсид. Заметив, что у нашей машины разбито зеркало заднего вида, я сказала: «Мальчишки развлекались», — а в голове мелькнуло: плохая примета. 20 ноября 1995 года наш хореограф Марина должна была уезжать и попросила нас в последний раз откатать программу на музыку Грига от начала до конца. И вот мы стоим лицом к лицу, я приложила голову к родному плечу.
- Как хорошо пахнет!
- Да, футболка чистая.
Это были последние слова Сергея. Мы начали кататься: вращение, большая поддержка, аксель в два оборота. Теперь должна быть дорожка шагов, но почему-то Сергей катится к бортику… Потом у него подгибаются колени, и он медленно опускается на лед.
- Что с тобой, Серега? — кричу я.
Марина остановила музыку и занялась искусственным дыханием. Я набрала 911 и вдруг поняла, что забыла все английские слова. Потом были машина «скорой помощи», больница. И женщина-врач на крыльце:
- Мы сделали все возможное: электрошок, укол адреналина прямо в сердце… Не спасли.
Казалось, Сергей просто спит. Марина сказала:
- Поговори с ним, он еще может тебя услышать.
- У тебя такие холодные руки, — начала я. — Прости меня, Серега! Только в волшебных сказках бывает счастливый конец. А у нас все было слишком здорово, чтобы закончиться благополучно.
А в голове бьется мысль: «Он больше не встанет, не обнимет меня, не возьмет за руку». Я сняла с него коньки и принялась тереть ноги. Но мне не удалось вернуть им тепло» (из книги «Мой Сергей»).
Хоронили Сергея в России. Прощание проходило на катке ЦСКА. Когда траурная церемония ехала на Ваганьковское кладбище, по всему маршруту следования стояли люди…
После похорон союзником Кати стал сон: только там можно было забыться. Ей предстояли нелегкие испытания и долгая жизнь. Без Него. Катя чувствовала, как постепенно теряет себя, как исчезает цель в жизни. И она поняла, что только работа сможет залечить ее душевные раны. Катя вернулась в Америку, где тысячи незнакомых людей писали ей письма со словами поддержки и слали мягкие игрушки. В США был организован благотворительный фонд Сергея Гринькова, на счет которого до сих пор поступают денежные средства. Эти деньги Катя планирует потратить на образование дочери.
Не оставили Катю в трудную минуту и настоящие друзья — Кристи Ямагучи, Катарина Витт, Оксана Баюл, Виктор Петренко, Скотт Хамильтон, которые посвятили памяти Сергея одно из представлений «Звезды на льду». Кате было предложено присутствовать на представлении. Но эта хрупкая женщина приняла смелое решение — танцевать. Одна. Без Сергея, но для Сергея.
«Заиграла музыка, и я выехала на темную арену. Все мучения вдруг прошли. Включился свет, люди начали аплодировать, и я… начала волноваться, что потеряюсь на катке, что я такая маленькая, что никто меня не увидит… Но мои ноги продолжали двигаться. Я прислушивалась к своим ногам. Я прислушивалась к Сергею. И почувствовала двойную энергию. Я точно знаю, что никогда не смогу станцевать так вновь» (из книги «Мой Сергей»).
- Умейте находить мгновения счастья в каждом дне. Не забывайте повторять человеку, с которым вместе живете: «Я люблю тебя», — с улыбкой произнесла Катя в конце этого вечера.
Сейчас она катается одна. Участвует в соревнованиях профессионалов и танцует в шоу «Звезды на льду». Журнал «People» назвал Катю в числе пятидесяти самых красивых людей планеты.
- Раньше моя жизнь состояла из тренировок, катания на льду, побед, переезда в Америку и жизни с любимым человеком. Все давалось легко. Трудности, с которыми я сталкивалась, были незначительными. Языковой барьер, покупка билетов на самолет, разнашивание новых коньков, тренировки. Мелочи. Я поняла, что жизнь значительно труднее, чем я думала раньше. Сейчас я познаю себя. А жизнь продолжается, — сказала недавно Гордеева в одном из интервью американскому телеканалу.