Пройдя через нищету, одиночество и потерю близких, 45-летняя киевлянка (в прошлом известный тренер по шейпингу) продолжала верить, что ее возлюбленный, дизайнер из Египта, с которым она рассталась пятнадцать лет назад в Эмиратах, разыщет их с дочерью
После того как в декабре минувшего года в «ФАКТАХ» вышла статья об украинских туристках, которые отправляются в арабские страны, чтобы постичь тонкости восточной любви, я повстречала свою знакомую. «Правдивая статья, — вспомнила она публикацию в газете. — Арабские мужчины действительно самые романтичные любовники на земле». «А ты откуда знаешь?» — спросила я. «Да у меня же дочь от египтянина, — огорошила меня Лина. — И встретилась я с ее папой в начале девяностых в Эмиратах. Был бурный роман. Я вернулась в Украину. Родила дочь. И вдруг он нас разыскал. Через пятнадцать лет… »
Только сейчас я заметила, как взволнована Лина. Я затянула приятельницу в ближайшее кафе, чтобы выведать все подробности этой истории.
— Как ты попала в Эмираты?
— Это была первая страна, куда я поехала после падения железного занавеса. Мне было 29 лет. В Киеве я была известным тренером по шейпингу. Собирала залы по 100-120 человек. Занималась еще и культуризмом, побеждала на чемпионатах. Зарабатывала по 400-500 долларов в месяц. От мужчин отбоя не было. Но семью создавать не торопилась.
Как раз открылись границы, и мои коллеги стали уезжать на заработки в другие страны. Я тоже рискнула и, недолго думая, выбрала «экзотику» — рванула в Объединенные Арабские Эмираты. Там требовались тренеры в закрытые женские фитнесс-клубы. Открыла визу на три месяца, прилетела в Эмираты, устроилась в отеле, дала объявление, что ищу работу тренера. И буквально в первые же дни встретила Фарида. Он был на год старше. Красивый брюнет со спортивной фигурой, чуть ниже меня ростом. Чувственный рот, глаза, как горящие угли…
Это было, как пишут в книжках: «Их взгляды встретились, и сердца пронзили стрелы любви… » (Смеется. ) Я, бывшая советская школьница, первый раз за границей. Восточные базары, витрины, полные золота, красивые смуглые люди, жара, запахи пряностей… Не помню, говорили ли мы с Фаридом больше десяти минут. У меня колотилось сердце, подкашивались ноги. Он предложил мне показать город и пригласил в машину. Пытаясь соблюсти остатки приличий, я спросила: «Ты женат?» Он ответил: «Нет». Помню, как сейчас: у него была большая белая «Тойота». Я, в красивом белом платье, сажусь к нему в машину, и мы куда-то едем…
— Кроме внешности, в нем что-то еще было?
— Искренность, эмоциональность, чувственность. На что покупаются многие славянские женщины. Фарид рассказал, что родился в семье потомственных художников. Закончил Каирскую академию художеств в Египте и так же, как и я, приехал искать работу в Арабские Эмираты. Устроился по контракту художником-дизайнером, снимал трехкомнатную квартиру, где я прожила с ним лучшие три месяца своей жизни. Разумеется, о работе тренера пришлось забыть: Фарид хотел, чтобы все свободное время я посвящала ему.
Общались мы с помощью словарика. Часами копались в нем, чтобы выразить свои чувства. Фарид много раз говорил: «Я люблю тебя. Ты самая красивая!», часто гладил меня по голове (тогда у меня были светлые кудри, в духе Мерилин Монро) и удивлялся: «Как же так получилось, что мы, люди разных стран, разных культур, встретились?» Но наши отношения старался не афишировать. Говорил, что в этой стране незамужней женщине запрещено находиться рядом с мужчиной. Когда мы встречались в ресторане с его друзьями, я должна была сидеть, опустив глаза, не смея взглянуть на других мужчин.
— «Спортсменку, комсомолку, красавицу» не смешила такая роль? Не напрягала?
— Ничуть. Наверное, когда любишь, готов принять любые особенности чужой религии, чужой страны. Более того, вся эта экзотика мне безумно нравилась! Я ни минуты не сомневалась, что мы поженимся. Но однажды Фарид сказал: «Твоя виза скоро заканчивается, ты должна уехать». И хоть любимый ничего не обещал, я оставила ему номер своего телефона в Киеве и улетела домой, пребывая в уверенности, что он преодолеет все преграды, чтобы мы были вместе.
Но время шло, а он не звонил. Подруга мне сказала: «Лина, забудь! Это «глухарь» полный!.. » Я и сама уже начала это понимать. И вдруг узнала, что беременна…
— О чем ты сразу подумала?
— Первая мысль: «Я хочу ребенка от этого мужчины». Вторая: «Это невозможно. Ведь он больше не звонит… » Мама тут же окружила меня любовью и заботой, сказав: «Будем рожать! Все будет хорошо». А это был 1994 год, разруха в стране, безработица. Родители как раз ушли на пенсию. Я тоже осталась без работы: многие в те годы стали экономить, находились в депрессии, словом, людям было не до шейпинга. Хотела устроиться хотя бы продавцом на лоток, но не могла найти даже место уборщицы. Помню, как после очередного отказа в получении работы ехала в метро и слезы лились из глаз ручьем. Не могла даже подумать, что когда-нибудь окажусь в такой нищете. Ведь раньше у меня были деньги, успех, наполеоновские планы стать чемпионкой мира по культуризму и уехать в Америку. Все рухнуло в один миг…
— Разве твой успех и популярность так быстро забыли?
— Помогали буквально единицы. Да и признаться, что ты голодна, было невыносимо. Однажды зашла к знакомой, которая жила вполне безбедно, и обмолвилась, что беременна. Она вроде бы искренне обрадовалась: «Линусик, это так хорошо! У меня самой вон бегает малыш… » Набравшись духу, я сказала, что мне нечего есть, и попросила одолжить на хлеб. Она ответила: «Ой, у меня у самой как раз мелких денег сейчас нет». Сгорев от стыда и унижения, я убежала, решив больше ни у кого ничего не просить. Но моя коллега — тренер по шейпингу Марина, — не спрашивая ни о чем, стала меня постоянно подкармливать, угощая свежими булками с маслом. Ничего вкуснее в своей жизни я не ела.
Мои силы — и моральные, и физические — были на исходе. И однажды сказала подруге: «Наверное, пойду на аборт». Она спешно отвела меня в католическую церковь, где работали активистки движения против абортов. Я пришла к одной из этих женщин и говорю: «Была любовь, теперь будет ребенок, мужа нет, есть нечего. Зачем рожать?» Она не стала мне читать мораль, а просто сказала, что ее дом для меня всегда открыт. Каждый день я приезжала к ней на Троещину, она меня кормила ужином и давала пару долларов, чтобы я могла купить молоко и творог.
— Как она тебя убедила оставить ребенка?
— Просто дала брошюру, где были картинки, каким становится ребенок в животе у мамы каждый месяц. Что вот у него уже появляются пальчики, он растет. И так меня пронзили эти картинки, что я подумала: «Господи, как хорошо, что я ничего со своим ребенком не сделала!.. »
Беременность проходила легко. На седьмом месяце мне удалось собрать группу по шейпингу из восьми богатых клиенток. На занятия они приезжали в норковых шубах, платили по сорок долларов в месяц — большие по тем временам деньги. Это было спасение.
Дочка родилась здоровой и крепкой. Вес 4200, рост 50 сантиметров. Увидев смуглый цвет кожи и черные глаза моей крошки и зная, что я рожаю без мужа, врач буднично спросила: «Ну что, пишете отказ?» Я возмутилась: «Вы что? Да я ни за что на свете не откажусь от своего ребенка!»
— Ты пыталась сообщить Фариду о дочке?
— Когда Ярославе было около года, я сделала альбом с ее фотографиями, приехала в аэропорт и попросила одну из пассажирок, которая летела в Эмираты, позвонить Фариду и передать ему этот альбом. А на фотографиях Слава — копия папы. Узнав, что стал отцом, Фарид тут же позвонил в Киев: «Это моя дочь! Я счастлив! Я вас люблю! Я приеду!» Но так и не объявился. Мама сказала: «Лина, наверное, он поступил по законам своей религии, своей страны. Прости его и отпусти». Только боль не уходила.
Однажды я сказала друзьям — художникам Максиму и его жене, которые тоже заботились обо мне: «Почему я такая несчастливая?» Максим воскликнул: «Лина, ты что? Разве это не счастье — пережить яркую красивую любовь в чужой стране? Разве это не счастье — родить ребенка от любимого человека?» Он меня «переформатировал». Я вышла из депрессии, поступила в университет на философский факультет, где темой курсовой работы выбрала ислам. Стала изучать культуру восточных стран. Это была такая иллюзия: вроде бы становишься ближе к любимому, проживаешь хоть какую-то совместную жизнь.
krupina@facts. kiev. ua