Накануне предстоящих 25 июня выборов народных депутатов (хотя на этот раз на избирательные участки придется прийти лишь части населения, лишившейся по тем или иным причинам своего представителя в парламенте) все чаще стали звучать имена политиков, ввиду различных обстоятельств сошедших было с публичной сцены. Среди них -- экс-министр промышленности, первый вице-премьер украинского правительства, бывший зампредседателя Фонда госимущества Анатолий Голубченко. Правда, говорить, что он оказался в тени политического бомонда, было бы не совсем правильно. После декабрьского 1999 года съезда партии «Молодая Украина», на котором А. Голубченко был избран ее лидером, СМИ о нем писали достаточно много. Но повод к освещению был несколько нелицеприятный -- раскол в партии. В печати и на телевидении живо обсуждалась тема «развода» между Анатолием Голубченко и прежним лидером «Молодой Украины» Олесем Донием. В некоторых материалах и «ФАКТЫ» не совсем объективно освещали эти события. Надеемся, что в сегодняшнем интервью нам удалось отчасти это исправить. В разговоре Анатолий Константинович признался, что трудно отвечать за все. Но он готов.
-- У вас такой богатый опыт работы в исполнительной власти. Не тянет опять заняться привычным, конкретным делом?
-- И да, и нет. Да -- потому что я все время жил работой, она стала моим образом жизни. И менять этот образ очень трудно! Сложности такой ломки касаются не только работы, но и вообще принципов устройства жизни. Представьте себе: неожиданно возникла необходимость переезжать в другой город. Даже если там гарантируется получение хорошей квартиры и престижной работы, бросать город, в котором вырос, с которым так много связано, очень тяжело. Поэтому неизбежно появляются сомнения -- правильно ли ты поступаешь, не делаешь ли ошибки, покидая насиженное место? Я 30 лет проработал в органах исполнительной власти! Из них 25 -- руководителем: заместитель генерального директора «Запорожстали», первый зампредседателя Госкомитета по металлургической промышленности, замминистра, министр промышленности, первый вице-премьер… Вы думаете, сложившийся при этом образ жизни легко изменить? И когда кто-то говорит, что с легким сердцем покидает свой престижный кабинет, я почти уверен: за редким исключением, все это притворство… Если чиновник лишь делает вид, что ему хочется работать в исполнительной власти, то ему легко и уйти из нее. А тому, кто жил этой работой, очень трудно смириться с отставкой.
-- Вы почти убедили меня в своем желании все вернуть на круги своя. Так что же вам мешает?
-- Мы все время говорим о том, что человек должен стремиться к личному благополучию, иметь возможность жить так, как он хочет. Ведь никто не сомневается, что каждый хочет для себя достойной жизни. Но возможно ли, работая в органах исполнительной власти, достичь благополучия и жить в достатке? Желание-то есть у всех, а вот с возможностью -- проблемы… Это меня и останавливает.
-- Вы хотите сказать, что многие наши высокопоставленные чиновники живут на мизерную зарплату? Думаю, этому никто не поверит, по меньшей мере, не поймет…
-- (Помолчав). Попытаюсь объяснить. Делать то, что тебе запрещено различными предписаниями, и то, что ты обязан делать, как говорят в Одессе, две большие разницы. У обычного госслужащего нет возможности жить в достатке. В лучшем случае у него будет зарплата 600 гривен, служебный автомобиль -- и все! Наше законодательство запрещает госслужащему быть учредителем какой-либо фирмы, работать по совместительству. Разве что только заниматься преподавательской деятельностью. Даже жена госслужащего не имеет права работать в бизнесе! Тогда скажите, пожалуйста, как можно обеспечить себе и родным достойную жизнь?
-- Именно поэтому вы отдаете предпочтение бизнесу?
-- Если я вернусь на госслужбу, то все, что дает мне возможность жить достойно и богато, придется оставить за порогом. Все! Поэтому я должен решить для себя: быть либо лукавым, либо прямым и открытым. И при этом помнить, что лукавство все видят, прямоту же не замечают…
-- На ваш взгляд, у политика бывают незыблемые принципы?
-- Я приветствую и поддерживаю единственный принцип: «Интересы конкретного человека -- это интересы государства. Интересы же государства -- это еще не интересы конкретного человека».
-- Именно этот принцип и помог вам стать удачливым предпринимателем?
-- Я не считаю себя удачливым предпринимателем. Работаю президентом Ассоциации металлургов Украины. Безусловно, отчасти это предпринимательская деятельность, но мы не прибыльная организация и не занимаемся коммерцией. Однако я постоянно работаю с директорами, а задача каждого руководителя предприятия -- это, в конечном итоге, получение прибыли. Вот и получается, что я тоже этим занимаюсь: создаю условия, чтобы каждый завод получал максимальную прибыль, чтобы люди лучше жили… И хочу получать за это достойную зарплату, а не оклад госслужащего.
-- А что вы сейчас считаете «достойной зарплатой»?
-- Ну-у, это как посмотреть: для кого-то борщ -- жидковат, а кому-то жемчуг мелковат…
-- Стоит ли ради материальных благ отказываться от активной политической деятельности?
-- Буду откровенным: от участия в политической жизни я все-таки уйти не могу. А поэтому буду заниматься и партийными делами, и бизнесом. Ну куда я от этого денусь? Иначе мне жизнь будет не интересна. Насколько мне это удастся -- другой вопрос. Я не обращаюсь за помощью ни в Администрацию Президента, ни в Кабмин, ни в Верховную Раду, а работаю так, как, считаю, это будет полезным для общества. И при этом абсолютно признаю программы, предложенные Президентом. Мне иногда говорят: Леонид Кучма тебя уволил -- почему же ты его поддерживаешь? Дело не в симпатиях. Просто другого выхода из ситуации, кроме предложенного Президентом, я не вижу.
Большие надежды возлагаю и на правительство. Но знаю и другое: судить о Ющенко народ будет не по макроэкономическим показателям, а по своему кошельку и столу. И людей, по большому счету, мало волнуют проблемы главы Кабмина, поставленного перед необходимостью все время выбирать между тем, кто ему нужен и кого ему навязывают. Сегодня премьер-министру надо быть настолько независимым, смелым, уверенным в себе, что даже не представляю, как это у Ющенко получится.
-- А у вас получалось в должности вице-премьера сохранить независимость?
-- Мне приходилось искать точки соприкосновения и общий язык с Верховной Радой. Я вообще считаю, и это мое твердое убеждение, что человечество не придумало ничего более правильного, чем парламентаризм в демократическом обществе. Посмотрите: половина Кабмина -- бывшие народные депутаты, да и немало сегодняшних парламентариев рвется в правительство. Мне непонятно, откуда такое почти твердое убеждение, что плохой парламентарий станет хорошим членом правительства, а плохой член правительства -- хорошим народным депутатом… Я уверен в одном: парламент и правительство должны быть единым целым. И когда Верховная Рада начинает конфликты с правительством -- значит в этом целом сосуде появились трещины и вытекает содержимое, а посему надо искать компромиссные решения. И я не уверен, что во время моей работы в Кабмине можно было сотрудничать как-то иначе. Как, впрочем, и сегодня. А можно ли, идя на компромиссы, быть независимым?.. Нет, независимых политиков не бывает. Особенно сейчас. К сожалению.
-- Вы не намерены участвовать в нынешних довыборах в парламент?
-- Я долго над этим думал… Скорее нет, чем да.
-- А что может склонить вас в сторону «да»?
-- Не исключено, что победит все-таки желание получить высокую политическую трибуну и возможность выступать. Но я еще не определился.
-- Почему из такого разнообразия партий в стране вы предпочли возглавить «Молодую Украину»?
-- Не предпочел. В том-то и дело, что не предпочел, а создал. Задумка создать «Молодую Украину» была у меня еще в 1994-м. Но реализована она только в 1996-м, потому что идею вынашивал, как ребенка. Однажды изложил ее Юрию Збитневу, рассказав ему историю, как меня, 28-летнего, в свое время хотели сделать секретарем парткома завода имени Ильича в Мариуполе.
Вызвал меня секретарь горкома КПСС и говорит: иди секретарем парткома завода. Тогда эта была высочайшая должность, на которую утверждали в ЦК КПСС. Я попросил совета у брата, который был старше меня на 18 лет. Он мне сказал: «Не ходи, это не твое дело. Твое вот -- цех, работа… Ты и так партийный вождь в цехе». С этим я и пришел в кабинет секретаря горкома. Не пойду, мол, хочу работать в цехе. И услышал в ответ: «Запомни, это последний наш с тобой разговор. На твоей карьере -- крест». Для меня это было, как нож в сердце! Прихожу расстроенный домой, рассказываю. Брат говорит: «Ты знаешь, сколько ему лет? 62. А тебе 28. Через 15 лет никто не будет знать, кто был секретарем горкома! Но все будут знать Голубченко, молодого, потому что тебе будет только 43! Ты разве не понимаешь?» Я этого тогда не понимал.
Только спустя годы осознал, что значит быть молодым. Что бы ни происходило в стране, нынешние 65-летние через 15 лет будут только рассказывать, как было сегодня. А те, кому сейчас 25, через 15 лет будут руководить страной! С каким мировоззрением они придут к власти? Политическими бомжами-авантюристами или честными людьми, желающими строить общество и живущими для народа? Ответ на этот вопрос зависит и от меня, и от старшего поколения -- мудрого и опытного, которое должно готовить молодых к их будущей роли. Вот почему я решил создавать «Молодую Украину» -- не под молодежь, а на основе молодых людей.
-- Вы считаете, что молодые политики могут уже сегодня играть значительную роль в жизни страны?
-- Уверен, если молодой человек придет домой и скажет: папа, не мешай мне жить, проголосуй за нас, -- папа проголосует. У меня брат двоюродный -- коммунист до мозга костей, работал в штабе Симоненко! Накануне президентских выборов я приехал к нему домой. Спрашиваю: «Ну расскажи мне, участник войны, как тебе плохо живется. Ты получаешь пенсию. У тебя работает сын, который тебя поддерживает, потому что хорошо зарабатывает». Брат мне в ответ: если бы не сын… Так дай сыну жить! Ведь он не хочет, чтобы у власти был Симоненко. И брат проголосовал за Кучму, хотя и возглавлял штаб Симоненко. Поэтому я и хочу так воспитывать молодых, чтобы хотя бы им удалось наконец разрушить те пресловутые тридцать процентов, которые левые имеют на любых выборах.
-- Но ведь «Молодая Украина» не всегда занимала в вашей карьере главное место?
-- Волею судьбы я стал первым вице-премьером, работал, как папа Карло… Какая политика? После отставки был назначен первым заместителем главы Фонда госимущества. Там для моих знаний и опыта применения было очень мало, поэтому и появилось свободное время. Тогда же ко мне начали приходить так называемые молодые политики -- Захаренко, Толкованов, Доний. Он тогда был другим: такой скромный, со всем согласный… И то, что сегодня Олесь рассказывает, как он воевал и отстаивал партию, как отшивал тех, кто к ней примазывался, -- по-моему, смешно. Он, прежде всего, ко мне примазывался. А я, к сожалению, развесив уши, этому не препятствовал. Хотя меня и предупреждали, чем это может закончиться.
-- Как же тогда Доний стал главой «Молодой Украины»?
-- По моей инициативе… Его кандидатуру на съезде предложил я и уговорил всех проголосовать. Но во время президентской кампании Доний начал агитировать против Л. Кучмы -- тогда-то наши пути и разошлись. Олесь настойчиво предлагал мне встретиться с Морозом, убеждал, что именно он победит. Я ему говорю: знаешь, я не хочу быть хамелеоном. Буду поддерживать тех, в ком уверен. И когда на заседании главного совета мы голосовали за поддержку на выборах Кучмы, Доний воздержался. Но я не стал записывать это в протоколе… А зря.
После выборов надо было проводить съезд, и Доний стал настаивать, чтобы «Молодая Украина» ушла в оппозицию. Тогда, мол, нас будут все знать и считаться с партией, а если мы поддержим нынешнюю власть, нас забудут. Как же я мог после этого с ним идти и куда?! В нем авантюризм превалирует над всеми остальными качествами. И главное для него, по-моему, стать известным любыми способами!
Когда я понял, что нам под одной крышей не ужиться, предложил Донию вести нормальную борьбу. Такую, как должны вести политики. На это он мне ответил: «Пол›тики повинн› вести брудну боротьбу. я буду вести брудну. По-›ншому я не переможу».
-- Его можно понять. Не он первый и, видимо, не он последний считает, что для достижения цели все средства хороши?
-- Это потому, что каждый хочет быть наверху. Я же заявляю: если найду партию, с которой мы идеологически сможем слиться, готов уйти на рядовую работу. И не возглавлять эту партию!
«Facty i kommentarii «. 29 апреля 2000. Политика