К счастью, и сердце иногда ошибается -- разлученная войной семья объединилась вновь почти шестьдесят лет спустя
То, что произошло рождественским утром 2000 года в небольшом украинском городке Камень-Каширский, иначе чем сказкой не назовешь. Потому что вероятность такой встречи после почти шестидесятилетней разлуки равняется примерно нулю. Но случилось настоящее чудо, и 7 января отец семейства вернулся из далекого английского города Ноттингема домой…
Встречать Бориса Ивановича, прилетевшего из Ноттингема, вышли все соседи Татьяны Михайловны. Но в те первые минуты встречи постаревшие на полвека супруги видели, пожалуй, только друг друга. «Таня, что ж ты так не берегла себя, кремами не пользовалась?» -- это был первый вопрос, который Борис Иванович задал своей законной супруге, после того, как вручил ей новое обручальное кольцо.
Поначалу он был весел, много шутил и охотно общался с соседями на украинском языке с легким английским акцентом. Самое большое впечатление в день встречи на Бориса Ивановича произвели колядки на родном языке. Но по мере того, как он сталкивался все с новыми «сюрпризами», его настроение заметно портилось. Оказалось, что не так-то просто девяностолетнему старику, прибывшему в Украину из Англии, привыкнуть к нашему быту, трудностей которого мы почти не замечаем в повседневной жизни.
Когда я в назначенный день и час появился в двухкомнатной квартире Татьяны Михайловны в Камне-Каширском, Борис Иванович, несмотря на свой преклонный возраст все еще красивый, крепкий мужчина, мрачнее тучи сидел в кресле, укутав ноги пледом.
-- Какое может быть интервью, -- сердито спросил он, -- если я уже пять недель не могу помыться? Что это за страна такая, где в квартирах нет туалета? Я что, должен на снег ходить? Я так долго ждал этого дня, когда смогу вернуться на родину, и вот… Здесь даже свет отключают без предупреждения!
Фотографироваться Борис Иванович наотрез отказался и, ворча, ушел в другую комнату.
-- Что я могу с ним поделать? -- с горечью разводит руками Татьяна Михайловна. -- Мы-то тут ко всему привыкли, а вот для Бориса все в диковинку. Первым делом, как приехал, купил новый цветной телевизор. Перед тем, как включить, радовался, как ребенок. Говорил: «Сейчас будем «люс» смотреть». (Видимо, Татьяна Михайловна неправильно расслышала английское слово «ньюс» -- новости). А когда включил, посмотрел день, очень расстроился и говорит: «Я этот телевизор в окно выброшу, там все равно нечего смотреть». Очень переживает из-за отсутствия горячей воды. Я предложила ему нагреть воду и помыться на кухне, а он мне заявил, что в таких условиях мыться не будет. Смеялся сначала долго над моей пенсией в семь долларов, сам-то он получает около восьмисот фунтов стерлингов. А когда узнал, что мне и тех денег не выдают, -- снова расстроился. Я обо всем этом ему рассказывала перед его приездом, ведь он мне два месяца раз по семь каждый день звонил. А теперь говорит, что я ничего не говорила. Все удивляется, почему я в магазин хожу пешком, а не вызываю такси… Очень многое для него здесь непривычно. Мне это очень больно слышать, ведь мы по-прежнему, как и пятьдесят шесть лет назад, любим друг друга…
… Первые четыре года после свадьбы для Бориса Шурана и Татьяны Шумской, наверное, были самыми счастливыми в их жизни. Ничто не предвещало долгой разлуки. Сейчас Татьяна Михайловна с кокетливой улыбкой говорит, что уже и не помнит, как познакомилась она с молодым лесником Борисом. «Это было так давно, -- рассказывает она, -- что будто бы никогда и не было».
На семнадцатилетнюю Танюшу заглядывались многие ребята. Да, Борису пришлось за ней побегать, пока не решили они в 1938 году сыграть свадьбу. А в сороковом родился Славик. За все то время, что молодые супруги прожили вместе, они так ни разу и не поссорились. А потом на украинскую землю пришла война. Борис с Татьяной и опомниться не успели, как оказались в поезде, увозящем их в оккупированную фашистами Польшу на принудительные работы. Там их и разлучили, отправив в разные лагеря. Перед этим, правда, им удалось попрощаться. Тогда Татьяна, вытирая слезы, сказала мужу: «Чувствует мое сердце, что мы больше никогда не увидимся». На что Борис ответил: «Будем каждый день молиться, чтобы Бог подарил нам новую встречу», -- и сам заплакал, видимо, не очень-то веря своим словам. На прощание, уже из вагона, успел крикнуть: «Береги сына!»
До самой победы Татьяна работала на заводе в далекой Германии. Ей еще повезло, что не разлучили с сыном, единственным, что осталось у нее от довоенной жизни. А после того, как ее вместе с другими остарбайтерами освободила Советская Армия, вернулась на родину. Еще несколько лет после войны Татьяна надеялась, что Борис жив, ждала его, но, увы, от мужа не было никакой весточки. В 1949 году снова вышла замуж, окончательно похоронив надежду на его возвращение.
Но Борис выжил. Правда, судьба ему выпала нелегкая. Мужчинам-остарбайтерам приходилось более тяжко работать, чем женщинам. Но каторжный труд не сломил его морально, хотя и основательно подорвал здоровье. За три года он побывал в нескольких лагерях. А незадолго до окончания войны Бориса вместе с другими нашими соотечественниками освободили союзники. Но до возвращения на родину было еще очень далеко.
-- Не мог я тогда вернуться в Украину, потому что боялся, -- вспоминает Борис Иванович. -- В лагере для перемещенных лиц среди моих товарищей по несчастью упорно ходили слухи о том, что несколько бывших фашистских узников были расстреляны сразу же, как только вернулись на родину. Так я и оказался в Англии. Многие уезжали в Америку или Канаду, но я посчитал, что Британские острова гораздо ближе к Украине.
Очень быстро Борис Иванович свыкся с новым образом жизни, выучил язык. Работа нравилась, и заработок был вполне приличным. Мало-помалу наш земляк начал делать карьеру -- устроившись разнорабочим на крупный склад, на котором хранились товары, предназначенные для экспорта в Советский Союз, через несколько лет стал его директором. Все было бы прекрасно, если бы не тоска по родине и, в первую очередь, по семье. Борис Иванович много работал, иногда по три смены, лишь бы заглушить хоть как-то эту тоску. Но все же он так и не смог вычеркнуть из памяти любимую жену и сына. Он верил, что вернется к ним, а потому, чтобы не забыть родной язык, купил два радиоприемника (на тот случай, если один из них поломается), надеясь ловить украинские радиостанции.
-- Я каждый день жил надеждой, что увижу свою любимую, или хотя бы какую весточку от нее получу, -- вспоминает Борис Иванович.
Весточки пришлось ждать аж до конца 1999 года, когда в далекой Англии, в доме для престарелых, где в двухкомнатной квартире в последнее время проживал английский пенсионер Борис Шуран, прозвенел звонок. «Алло, папа? Это я -- Славик. Мы с мамой живы и ждем тебя!» Услышав это, Борис Иванович схватился за сердце и заплакал от радости.
-- В начале прошлого года в службу розыска Волынской областной организации общества Красного Креста Украины пришел запрос от гражданина Великобритании Бориса Шурана, который разыскивал своих жену и сына, -- рассказывает заместитель председателя этой организации Виталий Габрук. -- Борис Иванович на протяжении нескольких последних лет упорно искал своих родственников в Западной Украине и Польше. Мы очень хотели помочь этому человеку и подключились к розыску. В поисках мне помог опыт работы в органах внутренних дел, а может быть, и случай. В запросе были неточно указаны названия сел, где могла проживать Татьяна Шумская, и тогда мы решили проверить все окрестные села с названиями, созвучными с теми, которые назвал Борис Иванович. А потом мы дали объявления в районные газеты под рубрикой «Красный Крест разыскивает», и очень скоро получили ответ от Вячеслава Борисовича Шумского (Шурана), жителя городка Камень-Каширский, который назвался сыном нашего «украинского англичанина».
Борис Иванович Шуран вернулся на родину девяностолетним, спустя пятьдесят шесть лет после разлуки со своими близкими. Наверняка у многих из нас может возникнуть вопрос: неужели нельзя было раньше начать их поиски? Может быть, не такой уж и сильной была тоска по родине и собственной семье у нашего героя?
-- Вспомните, все мы еще совсем недавно с особой тщательностью заполняли в различных анкетах графу о наличии родственников за рубежом, -- поясняет руководитель Службы розыска Национального комитета Красного Креста Украины Ирина Царук. -- Ведь тогдашним режимом это не очень поощрялось. К человеку, имеющему родственников за границей, со стороны некоторых служб всегда было повышенное внимание. Об этом знали и оказавшиеся по каким-либо причинам вне родины наши соотечественники. Известны случаи, когда после того, как кто-то давал о себе знать из-за рубежа, его советских родственников отправляли в лагеря. Наиболее активно люди начали разыскивать друг друга на территории бывшего СССР только после обретения союзными республиками независимости. Именно поэтому лишь в 1992 году и была создана наша служба розыска. Стараемся помогать всем, кто к нам обращается. Ведь мы -- единственная организация в Украине, которая абсолютно бесплатно помогает встретиться людям, потерявшимся в результате вооруженных конфликтов и других экстремальных ситуаций. Вот и в данном случае, учитывая почтенный возраст Бориса Ивановича и Татьяны Михайловны, я считаю, мы сработали достаточно оперативно. Ведь любящие друг друга люди встретились рождественским утром 2000 года. Чем не рождественская сказка?
P. S. Недавно Борис Иванович заболел. В больницу идти отказался. Заболел, скорее всего, не от какой-то инфекции, а от переживаний. За более чем полвека, прожитых в Англии, он хорошо усвоил, что о стариках заботятся. А что бы сделал украинский пенсионер, получай он ежемесячно тысячу долларов пенсии, если бы его не устраивали условия быта? Провел бы себе горячую воду, купил бы, в конце концов, другой, более благоустроенный дом. Да уж, наш менталитет иностранцам, даже с украинскими корнями, понять весьма и весьма нелегко…
P. P. S. Редакция благодарит работников Национального комитета Общества Красного Креста Украины и Волынского отделения Красного Креста за помощь в подготовке материала.
«Facty i kommentarii «. 10 февраля 2000. Человек и общество