Новый 2000 год вокзальные бездомные встречали с похлебкой и шампанским, а Рождество -- с подарками от Красного Креста
Они вызывают у нас жалость, негодование, даже омерзение. И конечно же, страх, животное чувство мелкой дурной опасности -- эти современные прокаженные неприятно пахнут, бывают отвратительно пьяными, от них можно заразиться какой-нибудь кожной болезнью, вшами, наконец. И все-таки это целая планета отверженных, которая вертится вокруг своего светила -- железнодорожного вокзала. Их неудержимо притягивает вокзал как отправная точка всех путешествий, потому что только в движении они могут выжить. Несмотря на кочевой образ жизни, бездомные так же, как и мы, отмечают самые домашние из всех праздников -- Новый год и Рождество.
Оказывается, у этих людей есть страшная традиция, своеобразный ритуал добровольного ухода из жизни -- почти как харакири. Когда в душе еще тлеют угольки воспоминаний о прежней жизни, семье, детях, работе, а оболочка бомжа, к которой вроде бы и привык, внезапно становится невыносимой, человек уходит из жизни. Но поскольку окна, из которого можно выброситься, нет, как нет и самого дома, остается один выход. И они ложатся на перрон в ожидании поезда так, чтобы голова свешивалась над рельсами. Мчащийся навстречу состав разбивает ее вдребезги. Эту практику фиксируют милицейские сводки. Но бывают и неудачные попытки самоубийств, когда из-под поезда вытаскивают искалеченное, окровавленное, но… живое тело.
Это финал их жизни, которую мы называем «чернуха». Но есть в ней и светлые пятна. Есть интриги и радости. Сейчас на обновленном вокзале бомжей заметно меньше по сравнению с прошлыми годами. На поиски героев нашего материала ушло около получаса. Ивана Михайловича Сорокина, пятидесятилетнего жителя села с романтическим названием Яблоневое, мы обнаружили в переходе к железнодорожным платформам. Пока мы пристально наблюдали за ним, он совершил несколько кругов по залу, опираясь на тросточку. Похоже, наш странный вопрос не смутил его:
-- Извините, вы бездомный человек?
-- Да, я уже год назад уехал из родного села и обитаю здесь, на вокзале. Иногда ухожу ночевать к другу. Почему оказался в таком положении? Семья моя распалась, и я уехал в Киев. По электричкам, как другие, я не езжу. Работать на вокзале, да и в любом другом месте, не могу -- я инвалид.
Вскоре мы познакомились и с другом Ивана Михайловича, который оказался более активным и предприимчивым бездомным. На вокзале он известен как Семен Петрович Капельдудкин (фамилию он себе выдумал сам, видимо, чтобы не было скучно). Этот маленький вертлявый мужичок с озорными глазами полон оптимизма и какой-то «вокзальной» мудрости. Семен Петрович, похлопывая собрата по несчастью, рассказал:
-- Иван совсем неприспособленный, в село свое не уезжает, здесь просит подаяние. У меня же есть квартирка, но я ее сдаю двум таким же бомжам: один бывший летчик, второй закончил КПИ. Квартиранты мои то копейку дадут за проживание, то похлебку сварят -- все-таки помощь. На постой беру только людей без насекомых -- поскольку сам чистоту соблюдаю! Сюда, на вокзал, прихожу промышлять -- подношу людям вещи, сдаю их в камеру хранения.
Кушаем мы в «божественной» столовой -- там иностранцы, служители церкви, которые бесплатно кормят нас раз в день. Жена моя умерла, дочке двадцать восемь лет, у нее две маленькие девочки. Но с ней я жить не могу -- такой груз взвалить на молодые плечи мне совесть не позволяет! Я на себя вокзальную жизнь примерил после того, как второй раз из тюрьмы вышел -- на работу не устроился, мне ведь уже пятьдесят лет! А был бригадиром в строительной бригаде. Дочь ко мне не приходит. Да я и сам не хочу, мне стыдно за то, что я такой отец!
Новый год Иван Сорокин и Семен Капельдудкин встретили в одной компании. Пошли в рабочую столовую, расположенную недалеко от вокзала, взяли там супчик -- буфетчица Люба дает им прекрасный суп. Встретили Новый год с шампанским, которое пили, между прочим, не из пластиковых стаканов.
-- Нас собралось много -- человек пятнадцать, -- вспоминает Семен Петрович. -- Все было как положено. Были и пиво и кофе. В три часа ночи разошлись. Отметили хорошо -- без драк и без женщин. Я лично против женщин -- не общаюсь с ними принципиально, от них одно зло.
У этих людей есть свои легенды и мифы. К примеру, в канун Нового года в один из супермаркетов в центре города всегда заходит колоритный бомж и покупает самую дорогую бутылку водки (стодолларовую!) и банку черной икры. Другая история -- о бомже, который поселился в удачном подъезде под носом у нового русского. А тот -- так, для забавы, отослал его встретить Новый год… на Гавайи!
Фотографировать себя наши знакомые не разрешили -- жизнь у них и так непростая, привлекать к себе внимание незачем. Многое о жизни бездомных стало ясно после экскурсии по вокзалу, которую мы совершили с начальником ЦОС УМВД Юго-западной железной дороги Николаем Чевельчой. Ведь вокзал -- это не просто теплая ночлежка или место подработки, это отправной пункт. Отсюда можно уехать, а в движении бездомному человеку легче прокормиться или заработать.
В миграциях жизнь бомжа приобретает радужные перспективы. Весной эти люди, в отличие от перелетных птиц, начинают передвигаться на юг. В так называемый сезон бездомные бродяги на юго-западе (на таких станциях, как Яготин, Гребенка, Мироновка) без особых проблем находят еду -- продавцы, торгующие на лотках и в киосках, отдают им остатки продуктов, нереализованных за день. Летом, кроме обычных продуктов, прибавляются фрукты -- виноград, персики, арбузы. За это время бомжи отъедаются, поправляют свое здоровье и приобретают вполне респектабельный вид.
В столовой для железнодорожных работников, где отмечали Новый год наши знакомые, о бездомных отзывались без злости и презрения. Бухгалтер Татьяна Андрющенко рассказывает:
-- К нам приходят бомжи, достают свои копейки, покупают еду. Специально для них мы делаем дешевую вермишель без подливы, супчик. Иной раз сюда приходят совсем без денег, просят кусок хлеба -- разве можно отказать. Другое дело, что от них, конечно, антисанитария -- и грязь, и запах. Так что держим хлорку, чтобы сразу после их ухода вымыть стулья и стол. А так они обычные люди, никаких неприятных случаев не припомню. Смирные, бедные такие…
О Рождестве бездомные тоже не забыли. В изолятор временного содержания, где, кроме преступников, находятся лица без определенного места жительства, руководство Юго-Западной железной дороги направило архимандрита Свято-Успенской церкви Киево-Печерской лавры отца Пимена и представителя Красного Креста железнодорожников Лилию Трапей с подарками. Так что и этот праздник для некоторых бродяг был наполнен теплом.
По сообщениям ЦОС УМВД на Юго-Западной железной дороге, «сезон» (весной--летом) в управлениях транспортной милиции ежедневно регистрируется от 600 до 1000 бомжей. Да и то лишь задержанных правоохранительными органами. Остальных «счастливчиков», ловко скрывающихся от милицейских нарядов, постоянно кочующих в теплушках и электричках по стране, гораздо больше. В статистических данных это выглядит приблизительно так -- железная дорога Украины перевозит за год более миллиарда пассажиров, около ста тысяч из них -- лица без определенного места жительства.
Бороться с ними бессмысленно. Можно либо умалчивать о существовании такого явления, как это было во времена СССР, или же время от времени проводить «зачистку» улиц и вокзалов. Загружать запуганными бомжами грузовики, отвозить их за город в своеобразный отстойник, где они пройдут фильтровку, а потом после установления личности снова вернутся на свои насиженные места.
Сегодняшний бомж уже не вписывается в устоявшиеся стереотипы. Мы привыкли видеть в нем профессионального попрошайку, мелкого воришку, в лучшем случае -- сезонного рабочего или грузчика, вкалывающего когда придется за еду и койку на ночь. Но на самом деле сейчас статус бомжа позволяет несколько расширить сферу деятельности таких бродяг. Денек-другой поиграть в настоящего Джеймса Бонда, потом выступить лжесвидетелем в суде, взять на хранение немалую сумму денег, спрятать на время в своих лохмотьях чей-то атвомат или карабин, перевезти от границы вглубь государства пару килограммов наркотиков.
Николай Чевельча рассказал «ФАКТАМ» и о том, как и в каких целях используют бомжей криминальные группировки и спецслужбы:
-- Существует несколько вариантов, по которым бомжи могут быть задействованы при разведывательной деятельности или в промышленном шпионаже. Эти люди прекрасные информаторы: они не вызывают подозрений, постоянно находятся возле железнодорожных путей, слышат разговоры как начальства станций, так и простых рабочих. Они видят, какой поезд прибыл, фиксируя, когда, кто и куда пересел, в какую сторону отправился нужный состав. Когда перевозят важный для государства груз, «бомжи-шпионы» могут перепроверить информацию, отследить передвижение объекта, интересующего заказчика.
В 1997 году после проведения контрразведывательного мероприятия была приостановлена деятельность нескольких международных групп, совершавших незаконный транзит нефтепродуктов через страны Прибалтики, Россию и Украину. По задумке аферистов вся транзитная продукция должна была продаваться у нас. То есть в Грузию, выступающую в роли заказчика, бензин поступал лишь де-юре. Также была продумана схема по отмыванию денег, создана фирма-посредник «АМКО», пропускавшая транзит. В ходе следствия выяснилось, что она была зарегистрирована на паспорт бомжа. Тогда под станцией Киев-Пассажирский был задержан целый эшелон бензина на три миллиона долларов.
Кроме всего прочего, образ бомжа очень удобен при конспирации или просто для сокрытия личности преступника. Транспортная милиция неоднократно задерживала «бомжей-дезертиров» или «бомжей-боевиков», воевавших на Северном Кавказе или в Приднестровье.
В последнее время одним из способов зарабатывания денег для бездомных стала перевозка наркотиков. Доходит даже до того, что прямо в пригородных электричках можно купить уже готовую «ширку», марихуану. Нередко бомжи берут на хранение разыскиваемые вещи, оружие. За плату принимают участие в судебных заседаниях, своими показаниями дезинформируя суд. Совсем недавно сорвалась кража груза дорогостоящего сырья стоимостью около 3 миллионов гривен, который прибыл в один из южных городов. Кто-то позвонил в милицию, сообщив, что в нерабочее время производится разгрузка. Это сразу вызвало подозрение. А кто был информатором, догадаться нетрудно. Не только криминальный мир, но и оперативные работники могут использовать бомжей в качестве агентов-информаторов.
-- Нужно превратить благотворительность отдельных лиц в политику государства,-- считает Николай Чевельча. -- От единичных акций необходимо переходить к планированию в бюджете, к социальной помощи. И потом, я считаю, нельзя говорить о бомжах только как о социальном зле. К примеру, у нас имеются сведения о том, что бомжи спасают бездомных детей от профессиональных попрошаек, которые пытаются завлечь их в свой бизнес, от воров. Ведь беспризорники -- это как бы дети бомжей, похожие на них и на тех детей, которых они, возможно, оставили в своем прошлом.