В Украине создан прецедент исключения из творческого союза за… «антиконституционную деятельность». Героем скандала стал писатель Павел Баулин, высказавшийся за военно-политический союз Украины, России и Белоруссии. По его мнению, без такого союза Украине не устоять против экономической и идеологической экспансии Запада. В 170-тысячном избирательном округе, где он баллотировался в депутаты Верховной Рады, его позицию разделяют. Ничего удивительного в этом, в общем-то, нет. В сознании людей, родившихся и выросших в стране под названием СССР, навсегда запечатлены ее границы. Не все желали бы в них оставаться. Но не так уж мало и таких, которые хотели бы. Правомерно ли упрекать их в этом? В Союзе писателей Украины посчитали, что правомерно. Сам же Баулин полагает, что квалифицировать его взгляды как антиконституционные вправе только суд -- если сочтет необходимым.
Председатель правления Союза писателей Украины Юрий Мушкетик говорит, что был против исключения Павла Баулина из союза, но перевесило мнение его коллег из писательской организации Запорожья -- они продемонстрировали удивительную нетерпимость к позиции Баулина. С другой стороны, и он клеймил своих противников, не стесняясь в выражениях, так что если уж говорить о терпимости, то ее не было обоюдно: похоже, оную не исповедует ни одна из сторон.
Так в нашей беседе возникла тема нетерпимости, под знаком которой происходит перестройка нашего общества. Хотя вокруг много разговоров о плюрализме и толерантности, значение этих слов гражданам Украины, видно, пока еще не открылось. Даже те из них, которые не упускают случая потанцевать на крышке гроба большевистской власти, на самом деле не избавились от борцовского синдрома, заставлявшего наших соотечественников в 50-е годы бороться с любителями узких брюк, а в 70-е -- с теми, кто слушал «радиоголоса».
Нынче другая конъюнктура, и другие, соответственно, выпрыгивают чертики из табакерки. Примеров -- хоть отбавляй. Во Львове националистически настроенным гражданам не по нраву польские школы -- и они периодически «украшают» их стены фашистской символикой, требуя от городских властей прекратить «польский произвол». А в Киеве под горячую руку кому-то попалась русская школа, многие годы носившая имя Виссариона Белинского. Бюст писателя примитивно разбили молотком -- понятное дело, пришлось его убрать из помещения школы. Когда же компетентные органы попытались найти виновных, руководство школы заметно сникло: а вдруг хулиганы еще что-нибудь натворят? И, объяснив исчезновение бюста тем, что его якобы отдали на реставрацию, спустило дело на тормозах.
Нетерпимость всегда считалась признаком низкой культуры, а уровень последней, в свою очередь, ставился в зависимость от образованности. Сколько умов, завороженных этой формулой, трудилось над проблемой тотального просвещения масс! Просвещенные люди, казалось им, уже не собьются в толпу, готовую безрассудно затоптать всякого, чьи мысли ей непонятны и чья позиция для нее неприемлема. Пройдя путь от ликбеза до всеобщего среднего образования, многомиллионный народ стал самым читающим в мире. И что же? Он так и не избавился от привычки организованно вцепляться зубами в штаны тому, кто шагает не в ногу. У народа, правда, было алиби: его держали в идеологической клетке, из которой мало кому удавалось дотянуться до объективной информации. Нынче же в ее получении ограничивает разве что собственная лень. Сколько же у нас ленивых, если нетерпимость в обществе нарастает?
Их действительно немало -- людей, которые даже не пытаются составить собственное представление о том, что происходит в стране. Похоже, они просто страшатся интеллектуального напряжения. Однако при этом желают чувствовать себя гражданами. Проявляя нетерпимость, гражданскую деятельность легко симулировать -- вот они и выводят непристойности на стенах, крушат молотками памятники, обливают краской мемориальные доски, оскверняют могильные плиты, избивают людей на темных улицах…
Можно ли в один ряд с ними ставить тех, кто исключает из творческих союзов? Они же интеллектуалы -- книжки пишут! Наличие интеллекта, утверждают исследователи феномена коллективного бессознательного, не освобождает от нетерпимости людей, которые действуют не в одиночку, а в составе группы. Не важно, что это: уличное сборище, политическая партия или творческий союз -- толпа в любой форме обладает таким качеством, как нетерпимость. Заряжается ею и человек, который вливается в эту толпу. «С того момента, когда люди оказываются в толпе, невежда и ученый становятся одинаково неспособными соображать», -- говорит француз Ле Бон. Это не так уж страшно в стабильном обществе, которое достаточно терпимо по отношению к «отклоняющимся» людям и явлениям. Но в обществе с расшатанными устоями такие люди и явления объявляются вредными -- и с ними тотчас начинают бороться. Что считать вредным, и, следовательно, на что обрушивать нетерпимость, всегда подсказывают люди, умеющие управлять массами в своих интересах.
Так что же -- тупик? Переболевшие нетерпимостью западные демократии показывают, что выход из него есть. Та же Германия на днях продемонстрировала пример достойного отношения к людям, чьи политические взгляды у большинства граждан симпатией не пользуются. Речь о тех, кто изъявил желание возложить цветы к памятникам Карлу Либкнехту и Розе Люксембург. Узнав, что приверженцы коммунистических идеалов собираются организованной пройти по улицам, какой-то маньяк объявил: если им это позволят, он бросит в толпу взрывное устройство. Несмотря на оглашенную угрозу, берлинские власти шествие разрешили. И более того: организовали массированное полицейское сопровождение, которое и обеспечило безопасность мирной демонстрации.
Не удивительно, что произошло это в Германии, которая учится делать выводы из своих исторических ошибок. Причем делает это на уровне школы. Здесь знают, что школьный учитель может и выиграть войну, и построить мир -- все зависит от того, чему он научит детей. Понятие толерантности там, как и во многих других странах, входит в сознание граждан, еще когда они сидят на школьной скамье.
А что знают о ней наши учащиеся? Любопытные данные на этот счет привела на конференции по вопросам педагогики толерантности старший научный сотрудник Института проблем воспитания Вера Киричок: более 90% наших школьников понятия толерантности (терпимости) либо вообще не знают, либо неправильно его трактуют. Они отождествляют терпимость с терпеливостью, то есть с умением переносить физическую боль или моральные испытания.
-- Никто из учеников не связывает терпимость с умением понять другого человека, уважать его мысли и чувства, -- рассказала Вера Андреевна побывавшей на конференции по заданию редакции Дарье Трусовой. -- Раскрывая свое понимание термина «терпимость», ребята приводят такие примеры: «Обидел незаслуженно товарищ -- терпишь», «Наказал непонятно за что учитель -- смиряешься», «Побили родители -- сносишь»… Тенденция не противиться насилию вызвана тем, что у детей недостаточно сформировано или же вообще отсутствует чувство собственного достоинства. Это -- следствие традиционного в нашем обществе отношения к человеку как к винтику системы: сидел он в гнезде, которое ему отвели, и не претендовал влиять на решения, принимаемые «там, наверху». По указке любил, по указке ненавидел. А внутренняя пружина сжималась, сжималась… Теперь она распрямляется -- и мы видим, как расцветает нетерпимость.
Ее орудия -- окрик и кулак. Но прибавляется ли достоинства у тех, кто «позволяет себе» кричать и размахивать кулаками? Ответ зависит от самого понимания достоинства. Когда я спросила у своего 11-летнего сына, что подразумевается под чувством собственного достоинства, он сказал: «Уверенность в себе». Мне кажется, сын подметил главное: только человек, уверенный, что его не оскорбят и не унизят, будет воспринимать Человеком и себя, и других. У того, кому не грозит нападение, нет необходимости защищаться. Поэтому, думаю, прежде всего нашим детям нужно дать ощущение защищенности. А оно, в свою очередь, и даст импульс к развитию и становлению личности, которую уже не так легко будет встроить в колонну и под крикливым лозунгом отправить в указанном направлении…
Вообще-то, древние говорили, что терпение -- дар небес. Но толерантность, то бишь терпимость, можно и воспитать. Мы не замахиваемся на всеобщую терпимость -- вряд ли она возможна. Еще Ганди говорил, что полное ненасилие возможно лишь теоретически, как и прямая Евклида. Но нужно стремиться к ненасилию. И можно так воспитать человека, что в каждой конкретной ситуации он станет отдавать предпочтение тому действию, которое несет в себе наименьший заряд нетерпимости или принуждения. И есть методики такого воспитания. Но массовой школой они пока, к сожалению, не востребованы.