Это обстоятельство едва не стоило владелице интимного заведения жизни: опасаясь возможной расправы со стороны сильных мира сего, она была на грани самоубийства
Хозяйка салона -- студентка -- на журналистов изрядно сердита. Полгода назад, когда под видом клиентов нагрянула с арестом милиция, едва не все местные издания запестрели скандальными заголовками: «В Херсоне закрыт очередной бордель». Так обозвать ее шикарное заведение, где отдыхали люди весьма и весьма уважаемые -- предприниматели, деловая элита города, местные знаменитости! Ведь салон был доступен лишь клиентам определенного круга, попасть туда без солидной рекомендации никому не удавалось. И вдруг эта грязная лексика: «улица красных фонарей», «меблирашки», «бандерша».
-- Чтобы впредь вы имели хотя бы элементарное представление, о чем пишете, я покажу вам мой так называемый бордель, -- сердито соглашается Ирина. Уголовное дело против нее недавно прекращено по амнистии -- маме Ире помог в этом маленький сынишка.
… Впервые в жизни отправляюсь в публичный дом.
Можно ли обычную четырехкомнатную квартиру переоборудовать в фешенебельное заведение -- с сауной, душевыми с зеркальными потолками и, пардон, туалетом, где унитаз изысканностью форм напоминает лебедя, взлетающего с идеальной глади кафельного озера?
-- Скажу вам по секрету, -- Ира смеется и берет меня под руку, чтобы провести по своим апартаментам, -- я здесь все до последней мелочи придумала сама. Нафантазировала. А муж собственными руками воплотил. Он у меня военный. Прекрасный семьянин, только вот приносить деньги в дом у него не получается. Поэтому в нашем семейном бизнесе Леша на вторых ролях.
Впрочем, своих шикарных клиентов, подъезжающих к подъезду обычной девятиэтажки в одном из спальных районов Херсона на глянцевых черных «мерсюках», Ира с Алексеем с самого начала собирались удивлять отнюдь не изысканными интерьерами.
-- Вы когда нибудь слышали о дельфинотерапии, анималотерапии? -- спрашивает хозяйка. -- О том, что прикосновение к дельфину, к лошади расслабляет и лечит человека? Причем гораздо эффективнее таблеток. Ни один психолог не добьется того, что может сделать нежное прикосновение. Да, мы своим клиентам предложили подобный способ расслабления, и мой салон назывался салоном массажа и эмоциональной разгрузки. Люди в подобных местах получают возможность снять с себя все социальные маски и на час-два стать детьми. Я умела каждому гостю создать сказку. Как? Зажигала свечу, включала аромалампу, делала особую подсветку, ставила нужную музыку, стелила простынку, на которую даже богатые люди ложатся не каждый день. Да и массаж делала не просто массажистка -- каждой женщине создавали образ: придумывали макияж, одежду, оттачивали детали поведения, планировали, что сказать конкретному клиенту, когда и как. Мелочей не было. Из каждой девушки, работавшей у меня, создавалась богиня! В результате и получалась сказка… Гость растворялся в этой обстановке до последнего капилляра. Мы научились возвращать в души мужчин гармонию, тишину, покой, красоту. До детства, до рая им отсюда было ближе, чем до парковочной стоянки.
-- Каких женщин вы приглашали на работу в свое крохотное королевство?
-- Обыкновенных. В том смысле, что конкурсов топ-моделей не устраивали. Но всем девушкам ставилось обязательное требование: не превращаться в проституток.
-- Что это значит?
-- Запрещалось принимать приглашения гостей куда бы то ни было -- в бар, казино, получать от них подарки, деньги, продолжать какие-либо отношения за пределами салона. Если девушка позволяла себе увлечься клиентом или нарушала одно из правил, она увольнялась. От каждой также требовалось сохранять достоинство. «Король может подметать лестницу и при этом оставаться королем», -- повторяла я девушкам.
-- На чем же вы погорели?
-- О, тема отдельная! Я ни в душе, ни в работе сутенером никогда не была. Но давайте говорить начистоту. В Херсоне, в областном Центре здоровья вполне легально готовят специалистов эротического массажа. Можно получить лицензию и открыть свой бизнес. Законодательство регламентирует эту деятельность таким образом, что какие-либо действия, имеющие сексуальную окраску, в массажном кабинете запрещены. Массажист максимально приближает момент полного расслабления, предполагая, очевидно, что окончательную разрядку клиент получит дома либо в другом месте. Но кто тогда должен следить за тем, чтобы массажист эту размытую грань не перешел? Милиционер? Хозяйка салона? Да и не задевает ли подобная регламентация права клиента как личности?
-- Вы хотите сказать, что ваши девушки у вас сами решали, что им делать, а что -- нет?
-- Я не стояла под дверью и доверяла желаниям своих клиентов. Среди них, знаете, ведь были люди из органов, при погонах. Почему же ни один за эти годы не сказал: «Ирина Валентиновна, вы занимаетесь противозаконными вещами» Этого было бы вполне достаточно, я человек законопослушный. Могли ведь по дружбе намекнуть: мол, работайте осторожней или закройтесь совсем. Так ведь ничего подобного! Поэтому арест для меня действительно был словно гром среди ясного неба. Увезли, бросили в изолятор временного содержания, я там на нарах трое суток пролежала без сознания, потом попала в больницу.
-- В областном управлении по борьбе с организованной преступностью, сотрудники которого возбудили и расследовали ваше уголовное дело, мне рассказали, что вы всерьез опасались расправы со стороны клиентов, которых стали вызывать следователи в качестве свидетелей. Чего именно боялись?
-- При задержании и обыске у меня изъяли блокнот с телефонами, адресами, фамилиями посетителей салона. Понимаете, я хоть и не по своей воле, нарушила самое главное правило подобных заведений -- не соблюла конфиденциальность. Переживала из-за этого ужасно. Город наш провинциальный, здесь всем все известно. Можно только представить себе, что значит вызов в качестве свидетеля по такому делу для известного человека, у которого к тому же семья… Я опасалась, что клиенты подумают, будто я их обманула: зная, что за нами идет слежка, продолжала принимать гостей. Если бы знала! Это теперь мне известно, что длительное время все телефонные разговоры прослушивались -- эти записи стали основным доказательством моей вины. Да, не стану скрывать, я действительно была на грани самоубийства, и следователи видели это.
-- Месть жен клиентов вас не пугала?
-- Жен? Вы шутите? Наоборот, они должны быть мне благодарны. Ведь завсегдатаи салона -- сорокалетние мужчины или люди чуть-чуть постарше. Да, они еще молоды, полны энергии, но это ведь и трудный возраст, опасный. Уже накопилась супружеская усталость. Кроме того, в известном возрасте мужчины спешат жить. Даже у самых праведных появляются любовницы. А ведь любовница -- это трагедия для семьи. Иное дело -- массажистка. Клиент не воспринимает ее как объект любви. Он заплатил и ушел, чаще всего не зная даже настоящего имени девушки. А дома появился довольный, жизнерадостный. Свое хорошее настроение принес в семью. Разве от любовницы такими приходят? Скажу больше: клиенты потом и жен приводили на массаж. И последним очень нравилась обстановка в салоне -- здесь не было вульгарности, грязи в отношениях.
-- Вы утверждаете, что увольняли девушек, которые привязывались к клиентам. Но как раз проститутке легче не увязнуть в мужчине душой. А для нормальной женщины… Это все равно что курить у бензоколонки -- опасно.
-- Был единственный случай, когда девушка вдруг, ничего не объяснив, уволилась. Но это досадное исключение, оно портит репутацию салона.
Иногда мне говорили: вот, мол, у тебя в городе появилась конкурентка, но я никогда не опасалась конкуренции. К нам приезжали гости из Киева, Одессы, ближнего и дальнего зарубежья, все в один голос утверждали, что подобной жемчужины нигде не встречали. А люди эти много поездили и кое-что видели. Некоторые, очень богатые, видя мой деловой потенциал, предлагали деньги на развитие бизнеса. Но прежний неудачный опыт партнерства меня останавливал.
-- Ну, а как к такому беспокойному соседству относились жильцы вашего дома? Да и вам самим как жилось в «жемчужине»?
-- Что соседи? Ни пьянок, ни криков, ни оргий у нас не было. Многие, наверное, до сих пор не догадываются, что за заведение было рядом. А жизнь нашей семьи в салоне… Конечно, неудобство. Мы не могли готовить еду, стирать, сушить белье -- все это делалось в доме моей мамы. Если человек пришел за сказкой, а тут пахнет котлетами, то это уже действительно бордель.
Выйдя на свободу после семимесячной отсидки в СИЗО, арестантка поинтересовалась у адвоката: «Так все-таки можно или нельзя заниматься эротическим массажем?»
На этапе расследования уголовного дела юридическую поддержку Ирине оказывала известный в Херсоне адвокат Инна Мажеру. Мы встретились с ней.
-- У меня сейчас сразу две клиентки, которых привлекли к ответственности по статье 210 УК Украины, -- рассказывает Инна Александровна. -- Причем Ира еще легко отделалась. Ларису (назовем ее так) упекли в следственный изолятор на целых семь месяцев. Сейчас оба дела прекращены по амнистии.
Знаете, мне искренне жаль этих женщин. Молодые, интеллигентные, умницы… Лариса окончила школу с медалью, институт с отличием. С Ирочкой вообще общаться -- огромное удовольствие, вы сами могли в этом убедиться. Но обе не смогли найти приличную работу, нормально реализоваться, вынуждены тянуть на себе семью. У Лоры на руках двое маленьких детей.
А теперь ответьте мне: зачем было бросать обеих женщин за решетку? Неужели они так опасны для общества? Ирину «спасло» от длительной отсидки лишь плохое здоровье -- она инвалид первой группы. Разлучили детей с матерями, при обысках вытряхивали из кошельков даже мелочь… Я не стану утверждать, что мои подзащитные вовсе не подозревали, какого рода услуги получают мужчины в номерах их салонов. И уж тем более не буду произносить похвальное слово порче общественных нравов. Но все же давайте перестанем лицемерить и признаемся себе: в обществе существует и всегда существовала потребность в особого рода сексе: анонимном, мимолетном, ни к чему не обязывающем -- и она не менее реальна, чем потребность в искренней и прочной любви. Мои клиентки никого ни к чему не принуждали. Ведь в чем задача правосудия? Не наказать, а исправить, разъяснить.
Вполне достаточно было в данном случае предложить Ирине и Ларисе закрыть салоны. Они, уверена, незамедлительно бы свернули свой двусмысленный бизнес. Потому что это порядочные, приличные граждане. Но правоохранительные органы по привычке -- подчеркиваю, по привычке! -- бросают их за решетку. Хоть и тогда уже было ясно, что статья 210 подпадает под амнистию. Я по этому поводу недавно встречалась с начальником управления МВД Украины в Херсонской области Юрием Ивушкиным, и он меня удивил тем, что наши взгляды на многие проблемы, в том числе и эту, совпадают: он -- руководитель новой генерации, надеюсь, что подходы к означенной ситуации впредь станут более гуманными.
Отдельная тема -- юридическая беспомощность дам. Даже тех, кто окончил институт с красным дипломом. Уголовный кодекс они предпочитают по старинке изучать уже за решеткой. Справедливости ради должна сказать: Ирина хранит целый том переписки с юридическими службами различных солидных ведомств, у коих она добивалась ответа: запрещен или нет бизнес, связанный с эротическим массажем? Ни одного вразумительного и четкого ответа! А юрист одной из газет, весьма уважаемой в бизнес-кругах Украины, ответил читательнице буквально следующее: «Если ваши клиенты не жалуются, если они довольны уровнем предоставляемых услуг, обязательно продолжайте свое дело». Ирина прислушалась к совету и завела в салоне… книгу отзывов. Время от времени гостям предлагали записать свои замечания, пожелания, благодарности девушкам в похожую на альбом провинциальной барышни тетрадку. Жаль, не спасла она свою хозяйку.
Между тем обвинительные заключения, над которыми розыскники трудились много месяцев, аккуратно подшиты к делам. Распуганные милицией любители элитарных забав по вечерам теперь лежат дома на диванах и читают газеты. В Ириной уютной квартире время от времени звонит телефон и кто-то вкрадчиво интересуется, нельзя ли шумной компанией по старой памяти завалиться в нумера? «Проверяют», -- догадывается хозяйка.
А тем временем кто-то юный и невинный изобретает колесо, выключает свет, зажигает свечу… Комната становится волшебной, почти еще детский голос несмело спрашивает: «Тебе хорошо со мной?», надеясь на хоть небольшой гонорар. Ну, а адвокат… Адвокат полусерьезно-полушутя говорит мне: «Читателям сообщите, что прогресс налицо. В понятии «бордель» все меньше пьяных девок, темных грязных углов, венерических болезней и все больше чистоты, достоинства, европейского комфорта, хорошей музыки, высоких гонораров». Радоваться переменам или огорчаться?