«Снежный барс» и заслуженный мастер спорта вырос на улице Спортивной, где не было ни стадиона, ни спортплощадок, а в детстве он прогуливал уроки физкультуры, потому что у него не было спортивной формы
В толпе встречающих наш поезд Сергея Бершова я вычислил сразу. Хотя внешне он ничем не выделялся -- футболка, легкие летние брюки, сандалии на босу ногу. Вот только лицо -- дубленое ветрами, морозом и солнцем, лицо рабочего человека. В цивильной жизни Сергей Игоревич -- заслуженный тренер Украины, доцент местного физкультурного вуза и председатель областной Федерации альпинизма -- заботливый муж (его супруга Татьяна, кстати, мастер спорта по альпинизму), отец троих детей и дедушка одного внука. Ему 53 года, хотя больше сорока не дашь -- фигура юноши, походка легкая, как у барса. Впрочем, там, где ходят Бершов со товарищи, настоящему барсу пришлось бы несладко. И от «незвериных» условий, и от зависти. «Снежными барсами» становятся люди, сумевшие без крыльев и мотора забраться на высоту семь километров, где только камни, лед, снег, да пронзительный ветер гоняет разреженный воздух. С каждым шагом силы тают, а восстанавливать их непросто -- аппетит пропадает, а вкусовые ощущения меняются.
-- Чем же вы там питаетесь, что пьете?
-- Как правило, травяной чай, компоты, кисели, -- говорит Сергей Бершов. -- Сухарики, печенье. Сало. Если человек хорошо акклиматизировался, прекрасно идут икра черная и красная, таранка, колбаса.
-- А насчет спиртного?
-- На Эвересте даже мыслей о спиртном не было. В горах очень большие нагрузки на организм, и, если выпьешь, печень сразу отзывается. Но иногда берем с собой хороший коньяк. Граммов 300--500 на четверых, чтобы перед сном или за ужином принять пробочку-другую, как лекарство. Ведь сон на высоте -- это проблема. К тому же, может развиться горная болезнь. Появляются навязчивые идеи, галлюцинации, головная боль, тошнота, рвота, даже отек легких… И если больного не спустить вниз -- смерть. У разных людей «горняшка» проявляется по-разному. Чтобы избежать ее, человек должен обязательно пройти акклиматизацию в промежуточных лагерях, организованных на разных высотах.
В то же время разумное пребывание в высокогорье имеет большой плюс -- за две недели кровь полностью обновляется.
-- А как же тогда быть с пословицей «Умный в гору не пойдет… »?
-- Да ее, скорее всего, придумали сами альпинисты. Они ведь люди с юмором…
-- А что означает слово «Эверест» и второе название этой горы -- «Джомолунгма»?
-- Название «Эверест», как ни странно, не имеет никакого отношения ни к самой горе, ни к ее покорению, -- отвечает Сергей Игоревич. -- Высочайшую гору планеты (8848 метров) придворные подхалимы нарекли именем местного губернатора-англичанина. Жители Непала дали вершине другое название -- «Джомолунгма», что означает «Матерь богов».
В течение столетий она считалась недоступной. Начиная с 1921 года Джомолунгму безуспешно пытались взять 15 раз. И лишь 16-й экспедиции, на вооружении которой был даже боевой миномет для ликвидации лавин, повезло. В 1953 году новозеландец Эдмунд Хиллари и шерпа (носильщик снаряжения и продуктов) Норгей Тенцинг сумели взойти на вершину и вернуться живыми. Ведь Матерь богов берет суровую дань. На ее склонах погибли от холода, истощения или сорвались в пропасть более 160 человек. Например, весной 1996 года новозеландский инструктор Роб Холл, четырежды побывавший на вершине, уже во время спуска с Эвереста выбился из сил и застрял на высоте 8500. Снизу, из базового лагеря, товарищи по мобильному телефону умоляли его встать и спуститься. Того же требовала по спутниковой связи его беременная жена. А он бодро желал ей спокойной ночи и обещал вот-вот встать и идти. Его нашли мертвым в позе спящего на боку через 12 дней.
Большинство погибших так и остались лежать там, где приняли смерть. Сейчас, например, если идти по северному маршруту, на склоне можно увидеть не менее полутора десятков тел альпинистов. Эвакуировать мертвых с большой высоты весьма сложно, опасно, дорого. На северной стороне это стоит не менее 50 тысяч долларов. Такая сумма сопоставима со стоимостью разрешения властей Непала на проведение экспедиции по восхождению.
-- Кто же такой Сергей Бершов, человек, который ничего не боится?
-- Я не камикадзе. Ни одна гора не стоит того, чтобы ради нее терять даже мизинец. Если бы я знал, что отморожу кончик пальца -- ни за что не пошел бы. Я обычный человек. Родился в деревне. Рос на Харьковщине в небольшом городке Мерефа. Кстати, улица наша называлась Спортивной, хотя ни стадиона, ни каких-либо спортплощадок на ней не было. В школе с уроков физкультуры меня выгоняли, а потом я и сам убегал. Вырос в многодетной семье, и у родителей не хватало денег на спортивную форму.
После восьмого класса пошел на завод. А вскоре к нам пришел молодой выпускник Харьковского политехнического института Володя Подберезовский -- энтузиаст альпинизма. Организовал секцию. Азы скалолазания познавали на развалинах старого крематория. Потом стали выезжать в каменный карьер, затем -- в Крым. А там горы, море, костер, романтика…
В 1965-м мне дали бесплатную путевку на Кавказ, и я выполнил норматив на значок «Альпинист СССР». Это теперь за сутки пребывания в лагере надо платить 10 долларов, а ведь сборы длятся 10--20 дней.
Чтобы иметь средства к существованию, я освоил профессию маляра-высотника, красил строящиеся заводские корпуса, трубы, радио- и телеретрансляторы, водонапорные башни, высоковольтные ЛЭП. Но тогда душа моя уже принадлежала горам.
-- Даже несмотря на гибель вашей первой жены-альпинистки?
-- Что поделаешь. Тамара погибла в 1974 на Кавказе, в Приэльбрусье. Сыну тогда было два годика. Сейчас у него уже своя семья, и он работает высотником. А к началу 80-х я был мастером спорта, чемпионом СССР, призером международных соревнований.
-- Перед поездками за границу вас проверяли-инструктировали на предмет политической лояльности и «облико морале»?
-- Ну, разумеется, характеристики утверждали. Собеседования в ЦК КПСС проходили, инструктажи. А советы насчет поведения «там» бывали весьма курьезными. Например, если советский спортсмен садился оказывался в купе с заграничной девушкой, полагалось немедленно вызвать проводника, чтобы тот переселил его в другое купе.
Слежки за собой мы почти никогда не чувствовали, но вот в 1975-м, Америке, нас «пасли» весьма ощутимо. Как-то мой товарищ по команде сообщил, что наши личные вещи в гостинице проверены. «Откуда знаешь?» -- спрашиваем. «А я начитался шпионских романов и перед уходом из номера ниточку незаметную привязал. Теперь вижу, что, пока мы ходили по городу, кто-то пошарил… »
-- А не было ли какого-то идеалогического, партийного давления, в смысле «Даешь победу любой ценой!»?
-- Вот что рассказывали мне ветераны альпинизма. В 1955-м тогдашний секретарь ЦК Компартии Казахстана Л. И. Брежнев решил отметить взятием пика Победы ее 10-летие. Но подготовка экспедиции из-за некомпетентности чиновников велась из рук вон плохо. Когда ее руководитель Евгений Колокольников попытался рассказать о этом в Совмине республики, его обозвали паникером. А Брежнев вызвал к себе и давай «давить». Дескать, струсил? Ты, видать, и на фронте-то не был? «Да что вы, Леонид Ильич, я всю войну прошел, воевал в 18-й армии, и вы сами мне вручали в Карпатах орден!» -- возмутился Колокольников. «Если Карпаты брал, и эту гору возьмешь», -- отрезал Брежнев. И попробуй не подчинись! В результате погибли 11 альпинистов -- почти вся группа. В живых остался только один. Не дошла до вершины и команда Узбекистана, перед которой была поставлена задача опередить соперника. Устроив «гонки», спортсмены забыли о безопасности. Кстати, когда единственного оставшегося в живых члена казахстанской команды везли на лошади с ледника в город, в больницу, и местные жители спрашивали, кого везут, сопровождающие ответили, что поймали крупного шпиона, он оказал сопротивление.
Трагедию пытались скрыть. Через много лет мой товарищ на высоте 6900 метров нашел во льду дневник одного из членов команды. А я наткнулся на тело другого участника пропавшей экспедиции -- Кости Рыбалко. Он лежал на спине. Волосы, когда-то темные, яростное солнце выжгло добела. Рядом -- раскрытый рюкзак. На бедре четырьмя витками была закреплена веревка, уходящая вниз к карнизу, обрывающемуся трехкилометровыми стенами. Видимо, тот, кого Костя страховал, или все трое, если шли в одной связке, сорвались в пропасть вместе с рухнувшим участком карниза…
Мы похоронили погибшего, присыпав камнями. И пошли к вершине…
-- Впервые на Эверест мне удалось подняться в составе первой советской экспедиции нехоженным путем по южной стене, -- продолжает Сергей Бершов. -- Этот маршрут до сих пор никто не повторил. Меня тогда наградили орденом Трудового Красного Знамени, и через месяц я получил вот эту трехкомнатную квартиру.
-- Вторично вы собирались подняться на Эверест в прошлом году в составе первой украинской национальной экспедиции…
Та экспедиция завершилась трагедией -- погиб наш товарищ Василий Копытко. Первая команда взошла на вершину, но не успела засветло спуститься. Резко ухудшилось состояние Владимира Горбача, с ним остался Василий. Похоже, Вася встал на карниз и сорвался в пропасть, а Горбач всю ночь провел на высоте 8600 метров без палатки и пищи. Какое уж тут восхождение?! Всем пришлось заниматься поисково-спасательными работами. Кстати, тогда я получил орден «За мужество».
А в этом году меня и моего земляка Алексея Бокова пригласили на Эверест краснодарские товарищи. Инициатором и организатором экспедиции стала Кубанская юридическая академия МВД России, в частности ее начальник -- генерал-майор милиции, он же кандидат в мастера спорта Юрий Агафонов. Меня взяли в качестве «играющего» тренера-консультанта, а Лешу (он по профессии хирург-травматолог и мастер спорта по альпинизму) -- как второго «играющего» врача. Мы с ним ходили на два «восьмитысячника», он покорил восемь отечественных семитысячных вершин.
В начале мая мы на джипах приехали в базовый лагерь, размещенный на высоте 5200 метров. Несколько дней жили там, чтобы акклиматизироваться. Затем погрузили багаж на яков -- по 60 кг на каждого. И поднялись на высоту 6400 метров. Здесь, а затем на высотах 7000, 7700 и 8300 метров создали промежуточные лагеря для отдыха. Из последнего -- штурмового -- лагеря совершали восхождения, разделив команду на три группы, которые шли по очереди, с интервалом в два дня, чтобы в случае чего оказать друг другу помощь.
На вершину взошла вся команда! Такие результаты не удаются даже национальным сборным! А ведь опыта у краснодарцев было немного, на Эверест они шли впервые. Первая группа оставила на Эвересте икону. Я шел во второй, и 17 мая водрузил на вершину флаг Украины.
Кстати, там мы встретили пакистанца, двух англичан, непальца-шерпа и еще двух иностранцев. Обменялись приветствиями, полюбовались красотой гор. Отсюда, с высоты, видно, что Земля наша -- круглая. Сфотографировались.
Когда иностранцы узнали, что у нас взошли все 12 членов команды, -- начали восторгаться: «Русские -- сильные ребята!» А мы шутили: «У нас только повар не взошел, и то только потому, что у него не было ботинок».
«Facty i kommentarii «. 20-Июль-2000. Жизнь.