Глава парламентского комитета по экономической политике Алексей Костусев считает, что в Верховной Раде много достойных людей, но практически нет дружбы и зачастую недостает сплоченности. Приятное исключение, по словам Костусева, составляет его родная фракция «Трудовая Украина»: депутатам, входящим в нее, удается оставлять за порогом парламента все разногласия и действовать единым фронтом. Видимо, поэтому Алексей Костусев, после запрета КПСС старательно уклонявшийся от партийной жизни, решил всерьез подумать о вступлении в партию «Трудовая Украина», учредительный съезд которой состоится в ближайшие дни.
Руководитель Комитета ВР по вопросам экономической политики без особого энтузиазма говорит о планах на будущее. После нескольких покушений на его жизнь он дал зарок не загадывать наперед. Алексей Алексеевич сделал из пережитого один очень важный вывод: надо добросовестно и честно выполнять свою работу, а там -- жизнь покажет. Охотнее и эмоциональнее всего народный депутат рассказывает о своем увлечении -- истории.
-- Откуда такая любовь к истории?
-- Я по образованию экономист, специальной исторической подготовки не имею, но историей увлекался с детства. К тому же у меня много друзей, которые учились в свое время на истфаке. Но если для них штудирование учебников по истории было обязаловкой, то я читал это с интересом и удовольствием. Особенно увлекался историей Великой Отечественной и наполеоновских войн… Перечитал практически все, что выходило на русском языке по этой теме.
-- И нашли пример для подражания?
-- Наполеон! Человек, опередивший свое время и предопределивший историю Франции. Это был великий полководец всех времен и народов, он одержал побед больше, чем Александр Македонский, Цезарь, Ганнибал и Суворов вместе взятые. Безусловно, гениев в мире достаточно, но лишь немногие способны железной рукой добиться задуманного. Поэтому Наполеон и утверждал, что выигрывает сражение не тот, кто придумал хороший план, а тот, кто его осуществил.
-- Вы приверженец железной руки?
-- Колоссальной воли! А железная рука -- это производное воли. Я считаю, что власть должна быть жесткой и твердой.
-- Какая степень откровенности позволительна политику?
-- Идеальных людей нет, и открытость должна иметь границы. Человек не может быть все время на виду. Поэтому я считаю неправильным отношение американцев к скандалу Клинтон-Левински. Во время поездки в США я спрашивал у американцев: вам не нравится ваш президент? Нравится, нормальный президент. Он, мол, сказал, что мы выполнили госбюджет на 100% и у нас остается в запасе 70 млрд. долларов. На мой взгляд, такие достижения куда весомее скандальных отношений с практиканткой. Надо уметь прощать, и политикам в том числе!
-- Какие прегрешения общество может простить политикам на нашем этапе развития демократии?
-- Не сотвори себе кумира! Ведь человек, занимающийся политикой, сделан из такого же теста, как и все мы. Просто волею судьбы он оказался на высокой должности, и не исключено, что завтра ему придется с ней распрощаться. Но думать, что, попав на властный Олимп, он сразу стал святым, а уйдет -- будет обычным человеком, смешно. Я, например, не считаю политика, который в компании может хорошо выпить, безнравственным. Безусловно, речь не идет о больных алкоголизмом.
-- Куда вы приглашаете своих друзей провести время в хорошей компании?
-- Мне нравится китайский ресторан «Восток» на Набережно-Крещатицкой. Там очень оригинальная и доступная по цене кухня.
-- Вы не можете позволить себе дорогой ресторан?
-- Изредка могу. Но у меня нет столько денег, чтобы, допустим, каждый день бывать в дорогих ресторанах. Деньги сами по себе меня не интересуют. Чтобы чувствовать себя человеком, нужен минимум средств. И этот минимум у меня есть!
-- У вас достаточно яркая политическая биография, но вы беспартийный. Почему?
-- Моя партийная жизнь прекратилась с запретом КПСС. Не вижу ничего страшного в том, что взгляды могут меняться, но нельзя спекулировать прошлым. А именно этим занимаются нынче бывшие компартийные боссы. И именно по этой причине я медлил с поиском политической силы, с которой мои взгляды совпадали бы полностью. Например, я совершенно не приемлю позиции левых в области экономики, приватизации. Складывается впечатление, что для них приватизация -- это зло по определению, а не потому, что они не хотят, чтобы собственность получила настоящего хозяина.
С другой стороны, у меня есть разногласия и с так называемыми рыночниками. Но компромиссные варианты всегда можно найти. И, кажется, у меня это получилось. Сейчас всерьез подумываю о вступлении в «Трудовую Украину».
-- Как вы считаете, удастся ли нынешнему правительству реализовать свои планы?
-- Я был сказал так: это правительство не имеет права не добиться результата, потому что оно оказалось первым за все годы независимости получившим полную поддержку со стороны не только Президента, но и законодательной власти.
-- Начало вашей политической карьеры было достаточно бурным, сопряженным со скандалами -- например, во время выборов мэра в Одессе в 1994 году…
-- Первый тур я тогда выиграл у Гурвица с отрывом в 20 тысяч голосов. А результаты второго грубо сфабриковали. Я и сейчас глубоко убежден, что выиграл выборы 1994 года с разницей более чем в 50 тысяч голосов. И так считал не только я. Спустя четыре года, в ходе предвыборной гонки, по местному телевидению выступали люди, которые рассказывали, как подтасовывались результаты на предыдущих выборах, как были украдены десятки тысяч голосов моих избирателей, как отдавались команды сжигать тираж газеты «Вечерняя Одесса», которая меня тогда поддерживала…
У меня нет возможности предъявить доказательства, поэтому я не имею права кого-либо обвинять, в том числе и Гурвица. Но так получилось, что не все, поддерживавшие меня в 94-м, дожили до сегодняшнего дня. Убили редактора газеты «Вечерняя Одесса» Бориса Деревянко. Умер Виталий Чечик, несколько раз зверски избитый… На пороге редакции «Вечерней Одессы» расстреляли моего пресс-секретаря Сергея Лебедева. Он был тяжело ранен, но, к счастью, остался жив. Из четверых бизнесменов, финансировавших мою избирательную кампанию, сегодня жив только один. Евгений Шляхов был убит киллером, двое погибли при странных обстоятельствах. Я мог бы продолжить этот список.
-- Каким образом вам удалось избежать их участи?
-- После выигранного мной первого тура я знал, что живу под полным контролем: разговоры прослушиваются, передвижения отслеживаются. Сначала это очень раздражало, а потом я как-то с этим не то чтобы смирился -- принял как данность. Потом было вооруженное нападение на мою машину. Перекрыли дорогу, но нам чудом удалось уйти. Охранявшие меня люди задержали одного из тех, кто следил за мной и вел записи: мол, отсюда в такое-то время Костусев выехал, сюда приехал…
-- И зачем это делалось?
-- Цель очевидна -- для подготовки серьезной акции. Меня явно вычисляли, грубо говоря, пасли. Я это ощущал физически…
-- Но предотвратить покушение все-таки не удалось?
-- Позвонили в дверь: милиция, мол, откройте. Я сказал, что сейчас уточню по телефону у начальника РОВД, по какому поводу вы пришли. Но только я произнес, что намерен звонить, раздались автоматные очереди. Стреляли пулями со смещенным центром тяжести. В общем, разнесли всю квартиру, особенно то место, где я должен был стоять… Стрелявшие были уверены, что телефон у меня стоит почти напротив входной двери -- это место было буквально сметено свинцом. Обычно аппарат там и находился, но за день до этогот от двери в прихожей я перенес его в комнату, которая расположена подальше от входа. А произошло это нападение за считанные дни до второго тура выборов… И когда стали подводить итоги голосования, я понял, что мне несдобровать, потому что лидировал практически во всех районах. Однако в официальных данных все было по-другому. Узнав, что мои оппоненты пошли на такую наглую подтасовку, я отвез жену и ребенка в аэропорт. Сам же старался дома не появляться, не ночевать дважды в одном месте.
Друзья из органов меня предупредили: тебе тоже надо немедленно уезжать, на тебя уже вышли. Где ты сегодня ночуешь? Я: мол, какая разница, только единицы знают этот адрес. И тут мне его называют. У меня холод по спине пошел. Вот тогда сел в машину и уехал из Одессы. Я точно знал, что я заказан и что меня должны убить. Куда еду и где находится семья, я никому не говорил.
-- Что вы почувствовали, когда были уже в безопасности?
-- Понимаете, до отъезда вокруг меня кипела жизнь. Я возглавлял Одесский городской комитет приватизации, участвовал в выборах. И вдруг -- все оборвалось! Это ужасное, жуткое состояние. Такое ощущение, что тебя закрыли в комнате и ты сидишь с ватой в ушах. Вакуум вокруг и внутри тебя. Можно сойти с ума!
-- Вы уезжали из Одессы навсегда?
-- Надеялся, что изгнание мое -- временное. Поэтому и отказывался от предложенной работы в Петербурге. В Италии продержался дольше -- больше полугода. Обзавелся даже квартирой в пяти минутах ходьбы от моря, начал налаживать дела, пошли какие-то проекты… Вот там передо мной стояла только одна проблема: третий раз ехать на выходные в Венецию, или в десятый -- в Рим? Но я все оставил и вернулся в Украину. После того, как стали убивать моих друзей. Правда, пришлось все время менять квартиры, больше года ходить в бронежилете. Вот таким оказалось возвращение в родной город!
-- Семья присоединилась к вам в Одессе?
-- Ни жену, ни ребенка в наш город я не привез. Было время, когда мы не виделись дольше года, только раза четыре удалось поговорить по телефону. Я делал все, чтобы на них не смогли выйти. Моя единственная слабость -- это близкие люди! Их надо беречь. Конечно, если ввязался в мужские игры, надо играть по-мужски, но ближних не втягивать…
-- Как жена относится к вашим проблемам?
-- Честно говоря, в мои по-настоящему серьезные проблемы она не посвящена и многих деталей не знает. Но поддерживает меня тем, что никогда не устраивает истерик, не плачет, все воспринимает как данность. Я ей за это очень благодарен. Как-то жена мне сказала: «Я все пойму, но у меня единственная просьба: если опять куда-то придется уезжать, предупреди хотя бы за день, чтобы я смогла собрать вещи». Потому что в тот раз я дал ей на сборы 30 минут. Из Одессы мы улетели с пустыми руками. И в своей квартире не появлялись несколько лет. А если иногда у нас заходит разговор о том, как жить дальше, супруга, конечно, говорит, что лучше всем этим не заниматься. Ведь она прекрасно знает, что я могу работать, обеспечивать семью всем необходимым: зачем, мол, тебе это все надо?
-- Так зачем вам все это надо?
-- Хороший вопрос! (Смеется). Вы знаете, я, как и многие другие, не выбирал себе судьбу. Работал в Институте инженеров морского флота, любил эту работу. Рано стал кандидатом наук, был одним из самых молодых заведующих кафедрой… Все у меня шло хорошо. А потом ректор попросил стать его доверенным лицом на выборах в Одесский горсовет. Я провел его выборы. Вскоре и мне предложили попробовать: нам, мол, такие люди нужны. Имея опыт ведения избирательной кампании, прошел в горсовет с первого тура. Там не сидел сложа руки, потому что не могу этого терпеть в принципе. Видимо, мои предложения были достаточно разумны, потому что вскоре стали предлагать работу в исполнительной власти. Так я возглавил комитет по приватизации. Я честолюбивый человек: за что бы ни взялся, стараюсь делать лучше других.
В общем, работал, имя мое было на слуху, и мне предложили баллотироваться на пост мэра. Так я и втянулся в эту борьбу. А того, что окажусь в парламенте, честно говоря, даже не предполагал. Как сложилось, так и сложилось.
-- Сложилось так, что вы возглавляете один из наиболее серьезных парламентских комитетов -- по экономической политике. Не ощущаете давления?
-- Бывает, чувствую попытку уговорить меня сделать то-то и то-то…
-- Но уговорам не поддаетесь?
-- Как правило, депутаты, прежде чем идти к кому-то с предложением, сначала собирают о своем собеседнике информацию. Думаю, многие в курсе, что давить на меня нельзя: в безвыходном положении я иду ва-банк.
-- А подкупить вас можно?
-- Очень трудно.
-- Но возможно?
-- Не-ет, я не считаю, что меня можно подкупить. Это возможно сделать, наверное, с голодным человеком. Я не голодный и в состоянии жить так, как хочу. И на столько, на сколько захочу. Только придется больше работать.
-- Бывая в Одессе, вы останавливаетесь в той же квартире?
-- После случившегося я не могу там жить! Хотя эту квартиру очень любил, практически все там своими руками сделал. А после того -- словно что-то перечеркнуло… Я захожу и ничего не чувствую. Сразу вспоминаю свист пуль, и мне хочется как можно быстрее уйти оттуда.
В Киеве у меня тоже нет квартиры. Иногда останавливаюсь у родственников, друзей. Сейчас арендую квартиру. Честно говоря, надоело! Тем более, что я живу так уже шесть лет. Меня раздражает, что вещи -- в разных местах, городах, странах. А где находятся некоторые, вообще не могу вспомнить. Пытаюсь хотя бы документы держать в одном месте. От грустных мыслей отвлекаюсь чтением.
-- И что читаете сейчас?
-- Вы не поверите: «Стандарт возмездия» Чингиза Абдулаева. Боевик.
-- Вам в жизни не хватает боевиков?
-- Сравниваю реальную жизнь с художественным вымыслом.
-- Вы достаточно резко отзываетесь о бывших партфункционерах, пытающихся любой ценой удержаться у власти. А вам власть не нужна?
-- Исключительно для того, чтобы реализовать свой потенциал и решать те вопросы, которые позволяет мне подготовка, опыт, образование… Только с этой целью! Сама по себе власть для меня не представляет какой-либо ценности. Я считаю, что являюсь самодостаточным человеком и всегда найду, чем заниматься.
«Facty i kommentarii «. 19 июня 2000. Политика