Печерский райсуд столицы приговорил юных жениха и невесту, пытавшихся «выяснить отношения» с обидчиком девушки, к семи годам лишения свободы за… разбой
Осенью 2008 года 23-летняя курсантка Национальной академии внутренних дел Наталья Денчук попала в неприятную ситуацию: девушку чуть было не изнасиловала компания пьяных турок. После того как в милиции отказались возбуждать уголовное дело, Наталья решила отомстить обидчикам сама. Наткнувшись в интернет-сайте знакомств на фотографию одного из них, девушка узнала его адрес и отправилась «в гости». Но не одна, а с другом, мастером спорта по дзюдо. Результаты визита были обескураживающими: спустя неделю после «разговора по душам» мстители оказались в СИЗО по обвинению в разбойном нападении.
Когда информация об этом необычном деле просочилась в СМИ, сотрудники Печерского районного управления милиции, расследовавшие инцидент, возмутились: «Да что журналисты придумали?! Это был банальный разбой! Девица со своим парнем, оба студенты, сговорились. Вооружились пистолетами и напали на квартиру богатых турок, вынесли оттуда всю оргтехнику».
Побывав на нескольких судебных заседаниях, корреспондент «ФАКТОВ» попыталась разобраться, на чьей стороне истина.
На суде Наталья Деньчук рассказала о причинах, которые привели их с Артемом вечером 16 января 2008 года в квартиру, которую снимал в центре столицы гражданин Турции Саид Бельбек (имя изменено).
— Работая в столице региональным менеджером крупной международной фирмы, я несколько раз по делам ездила в Турцию, — рассказывала Наталья. — Владения английским и арабским языками там оказалось недостаточно, мне захотелось выучить турецкий. Один мой знакомый турок, работающий в Киеве, предложил несколько книг на его родном языке и пригласил зайти за ними к нему домой. Он снимал квартиру на Оболони. Не ожидая подвоха, я согласилась. Однако, едва зайдя в комнату, поняла, что там уже не первый час идет застолье. За столом с остатками закуски сидели несколько пьяных мужчин. Мой сопровождающий закрыл входную дверь на ключ, а когда я попросила выпустить меня, сделал вид, что… очень удивился: «Разве ты сюда не за этим шла?» Двое мужчин поднялись из-за стола. Я закричала, стала прорываться к двери, но меня держали крепко. Один из них, пытаясь сорвать с меня одежду, резко дернул за сумку. Ее содержимое разлетелось по полу. Второй, заметив выпавшее удостоверение курсантки академии внутренних дел, закричал на Саида: «Ты кого к нам привел? Суку из милиции!» Не помню, как оказалась на лестничной площадке, — растрепанная, в разорванной одежде. «На прощанье» меня несколько раз ударили головой о стену, и дверь захлопнулась.
Оскорбленная и униженная, девушка нашла в себе силы дойти до ближайшего отделения милиции. Но там… отказались принять ее заявление о попытке изнасилования. «Попытку доказать трудно, — хмуро заявил дежурный. — Зато грязью тебя обмажут со всех сторон. И в институте станет известно, и друзья узнают. Оно тебе надо?» «Надо, — твердо ответила будущая юристка. — Я хочу, чтобы они понесли наказание по закону». Но блюстителям порядка явно не хотелось связываться с иностранцами. «Как ты их теперь найдешь? — упирался сотрудник РУВД. — Ты же точного адреса не знаешь». «Я визуально помню и дом, и квартиру! — возражала девушка. — Пойдемте со мной, я покажу». «Ну и что мы там увидим? — вяло возражали в отделении. — Пьяных мужиков? Как ты докажешь, что они к тебе приставали?» — «Можно же пойти в травмпункт, снять побои. Они меня били головой о стену… » «Ну и что? — окончательно разозлился милиционер. — Я тоже супругу свою иногда к стенке прикладываю, что с того?» Выслушав отповедь, Наталья бросила бумагу на стол и ушла, хлопнув дверью. (Позже проверка показала, что это ее заявление так и не зарегистрировали. ) И тогда девушка решила наказать обидчиков своими силами.
Спустя несколько месяцев после инцидента Наталья познакомилась со своим сверстником Артемом Воронковым. Юноша учился в университете «Украина» и подрабатывал охранником в частной фирме. Отношения развивались стремительно, парень и девушка стали жить вместе, решили пожениться.
— Наташа как-то обмолвилась, что у нее был конфликт с турками, — рассказывал на суде Артем. — Из-за чего именно, она не уточнила. (Что, впрочем, понятно: какой девушке захочется делиться с женихом подобными воспоминаниям? — Авт. ) Однажды мы сидели с ней вечером за компьютером, листали сайты знакомств. Просто развлекались… Вдруг Ната помрачнела, показала мне фотографию какого-то парня восточной внешности и воскликнула: «Это один из них!» Я понял, что речь шла о тех людях, которые обидели Наташу.
Чтобы узнать, где найти насильника, девушка зарегистрировалась на сайте под вымышленным именем, разместила чужую фотографию и начала с ним электронную переписку. Через несколько дней ловелас принялся зазывать киевлянку к себе в гости.
— Я бывала в Турции и знаю, что родители этих парней отрицательно отнеслись бы к тому, что их сыновья насилуют девушек в чужой стране, — говорила Наталья. — Вначале хотела посмотреть на этого парня и убедиться, что это именно он. Потом узнать адрес его родителей.
Наталья договорилась с турком о встрече у него на квартире и попросила Артема сопровождать ее. Он, естественно, согласился. Подъехав на такси по указанному адресу в центре столицы, они поднялись по лестнице и позвонили в квартиру. Дверь сразу открылась, и… последовала немая сцена. Двое восточных мужчин (как и в прошлый раз, дело явно пахло «групповухой») явно не ожидали, что гостья явится в сопровождении кавалера.
— Увидев Наталью, один из турок изменился в лице, — вспоминал Артем Воронков. — Было понятно, что он сразу узнал девушку. Он предложил деньги, чтобы она «не создавала проблем». Наташа отказалась. Начался бурный разговор, который я плохо понимал, поскольку не владею языком. Наташа требовала у турка сведений о каких-то знакомых, он отнекивался… Мы провели у них в квартире около получаса и ушли.
А через несколько дней в квартиру, где жили Артем с бабушкой и Наташа, вломились вооруженные пистолетами люди, оказавшиеся оперативниками Печерского РУВД.
— На Артема и Наташу надели наручники и вытолкали их на лестничную клетку, следом выбросили одежду, — рассказала мама парня Алла Воронкова. — Без санкции на обыск милиционеры осмотрели всю квартиру, забрали два пневматических пистолета, на которые имелись разрешения, видеокамеру, 700 гривен бабушкиной пенсии, четыре мобильных телефона, гражданские и заграничные паспорта, другие документы. На просьбу бабушки вернуть ей мобильный лишь рассмеялись: «В таком возрасте мобильный без надобности!»
Юношу и девушку отвезли в районное отделение милиции, где с порога объявили: они подозреваются в разбойном нападении на квартиру, в которой проживают граждане Турции, избиении и грабеже ни в чем не повинных людей.
Оказалось, что турки не теряли времени после ухода неожиданных гостей. Они вызвали милицию, а спустя три часа и «скорую помощь», врач которой констатировал у Бельбека небольшой синяк за ухом и царапину на губе. Сначала Саид ничего не сказал правоохранителям о давнем знакомстве с посетительницей, больше того — постеснялся признаться, что ждал девушку для «совместного времяпровождения». В ответ на вопрос, как посторонние оказались в его квартире, пострадавший лишь пожал плечами: «Грабители!» В подтверждение своей версии он написал заявление, что из квартиры пропали два ноутбука и три мобильных телефона.
На суде Артем и Наташа отрицали, что применили рукоприкладство по отношению к обидчику. Однако сам потерпевший рассказал об их встрече иначе.
— Ну, договорился по интернету с девушкой. Что тут такого? Но, когда я открыл ей дверь, в квартиру первым ворвался парень. В одной руке у него был пистолет, в другой — кастет. Ничего не говоря, он ударил меня кастетом по уху, — жаловался судье Саид Бельбек. — Я попытался убежать в комнату и позвонить по мобильному своим знакомым, но он выломал плечом дверь и ударил меня еще раз. Телефон выпал из рук и разбился. Вслед за парнем вошла вот эта, — Саид кивнул на сидящую в «клетке» Наташу. — Она тоже была вооружена, размахивала пистолетом и кричала: «Турки изнасиловали мою сестру, и я сейчас буду мстить вам!» Они потребовали мой паспорт, который я им не отдал. Я предложил им забрать деньги, какие у меня были, лишь бы они поскорее ушли. Но они отказались! Парень завел меня на кухню и приказал лечь лицом на пол. А сам сел на табуретку. Увидев, что с моего лица капает кровь, он достал из морозилки кусочек льда и протянул его мне. Они провели в квартире не меньше получаса…
На мой взгляд, факт применения физического насилия остался невыясненным. Синяк за ухом и царапина, не причинившие вреда здоровью, могли появиться и днем раньше, когда Саид Бельбек, согласно показаниям свидетелей, бурно праздновал свой день рождения. Ни одной из якобы похищенных у турок вещей в квартире Воронкова не нашли (хотя подозреваемые несколько дней находились в «оперативной разработке»). Больше того, граждане Турции не смогли доказать, что у них действительно были украденные ноутбуки! Единственным доказательством вины Артема и Наташи стало, по сути, лишь их «чистосердечное признание», сделанное сразу после задержания.
— Артему пригрозили, что на его глазах сделают с невестой то, что «недоделали» турки, — глухо сказал отец Артема, Андрей Воронков, которому разрешили навестить сына лишь спустя четыре месяца после ареста. — Он подписал все, что от него требовали. Признался и в нанесении побоев, и в грабеже. Наташу «развели» еще проще, сказав: «Подпиши и сразу поедешь домой, Артем уже ждет тебя на улице. А следствие потом во всем разберется». Как только ребята поставили свои подписи, их сразу препроводили в изолятор.
По словам матери Артема Аллы Воронковой, вскоре через адвоката к ней поступило предложение: пять тысяч долларов — и турки «мирно найдут свои ноутбуки у себя в тумбочке». Не успели родители обдумать ситуацию, как сумма… удвоилась, а через неделю составляла уже 25 тысяч долларов! Поняв, что торг может продолжаться бесконечно, Воронковы поменяли защитника.
— Стряпая обвинение по статье «Разбой», по которой предусмотрено до десяти лет лишения свободы, в милиции пошли на вопиющие циничные нарушения закона, — заметила адвокат Лариса Журавская, занимающаяся этим делом почти два года.
— В деле имеются документы, датированные одним числом и подписанные одним и тем же человеком, но противоречивые по содержанию, — продолжает адвокат Лариса Журавская. — Например, в протоколе задержания указано, что подозреваемых задержали на дому, причем при этом было изъято оружие. Затем, понимая, что дома люди с оружием не ходят, следователь готовит второй документ — оружие, мол, изъято при обыске. Возникает вопрос: где ордер на обыск? Его нет. Да что говорить, если следователь даже не удосужился провести очную ставку между потерпевшим и «разбойниками»! Однако самое потрясающее нарушение: в течение полутора лет молодые люди находились в следственном изоляторе незаконно. Их срок пребывания под стражей истек 29 мая 2008 года, и следователь даже не позаботился его продлить. По закону, если нет документа о продлении ареста, начальник СИЗО обязан немедленно выпустить подследственных на свободу. Он этого не сделал. (Позже Генеральная прокуратура признала это нарушением конституционных прав граждан. Но что толку? Юная пара продолжала сидеть в тюрьме. — Авт. )
— Артем и Наташа находятся в СИЗО уже два года. Особенно тяжело девочке, — вздохнула Алла Воронкова. — Ее родители работают в Испании, приехать сюда не могут, только посылают деньги для передач. Свидания с ней не разрешают. Да и характер у нее непростой. Чуть что кажется несправедливым — вступает в спор. И с тюремным психологом, и с надзирателями. Только вредит себе.
Сама Наташа в своем последнем слове на суде призналась, что оказалась на скамье подсудимых из-за непокорного характера:
— Я раскаиваюсь в том, что была слишком самонадеянной и рассчитывала, что смогу сама наказать насильников. Ведь я не могла смириться с тем, чтобы Саид и его соотечественники думали, что в нашей стране будут делать с девушками что угодно… Моя вина в том, что я втянула в эту историю Артема, который любит меня и хотел мне помочь, — выдержка изменила девушке, и она расплакалась. — Прошу суд о снисхождении.
Девушка и юноша еще раз подтвердили, что, зайдя в квартиру к гражданам Турции, лишь поговорили с ними — не били и не грабили. И попросили у суда оправдательный приговор.
Решение суда было обескураживающим, хотя в течение всего процесса судья Печерского районного суда столицы Иван Мосьондз, на мой взгляд, относился к подсудимым вполне объективно и даже сочувственно. Например, приобщая к делу справку о состоянии банковского счета Натальи, судья заметил: «Вряд ли, имея такую сумму, девушка могла пойти на преступление ради двух ноутбуков!» И вот итог — семь лет лишения свободы каждому. Плюс компенсация потерпевшему материальных убытков (25 тысяч гривен) и морального ущерба (50 тысяч гривен).
Представитель потерпевшего, заявляя иск о моральной компенсации, мотивировал его тем, что «на Саида Бельбека плохо стали смотреть на работе, а родные перестали ему доверять». Означает ли это, что Наталья Денчук таки добилась своего?