Самым первым и, пожалуй, неожиданным фокусом Дэвида Копперфилда в Киеве было исчезновение одного из трех его запланированных шоу 7 декабря. Раз -- и нет. Официальная версия, разоблачающая фокус, гласила, что трейлеры с аппаратурой Дэвида застряли где-то в Карпатах, по дороге из Вены в Киев. Неофициальная (кулуарная) -- билеты на первый день шоу продавались с большим скрипом и посему организаторы посчитали, что выгоднее им сделать всего два концерта в один день. Этот день уже наступил. Сегодня в 16. 00, а затем в 20. 00 Дэвид Копперфилд предстанет перед украинской публикой со своим новом супершоу «You!». Публика замерла в ожидании…
Дэвид Копперфилд, прибывший в столицу Украины еще в понедельник, оказался простым американским парнем, отнюдь не претендующим на звание суперстар. По крайней мере, внешне. Сначала его долго вылавливали среди прибывших самолетом из Вены пассажиров. Если бы не нашли, так и пошел бы Дэвид, как простой смертный, через наши таможенные посты. Выловили, пустили через VIP-зал. Его, отца, продюсеров и охранника. У Копперфилда он всего один, зато какой! Эдакий загорелый, мрачноватый и молчаливый Шварценеггер. Девятиметровый «Линкольн» рядом с этим гигантом казался простым «Жигуленком». Телохранитель первым сел в машину, затем там же исчез Дэвид и его отец, который, правда, перед этим с большим удовольствием и с ослепительной американской улыбкой позировал нашему фотографу. Кстати, не покидала она (улыбка) и лицо самого мага. Такое впечатление, что Дэвид всю жизнь только о том и мечтал, чтобы попасть на землю своих предков. А может, действительно мечтал… По крайней мере, зайдя в свой шикарный люкс гостиницы «Днепр», он тут же начал листать справочник, чтобы выяснить, куда бы ему отправится на экскурсию, что где посмотреть. «Очень хочу увидеть… как это… Киевские ворота? Есть у вас такие? -- поинтересовался Дэвид у журналистов на пресс-конференции. В ответ все закивали головами, объяснив, что ворота, правда, Золотые. «Золотые? -- Удивился Копперфилд. -- О! Так это еще лучше!»
Не помню случая, чтобы все журналисты, как один, были в восторге от гостя. Может быть, разве что когда в Киев приезжал Ален Делон. На пресс-конференции Дэвид был в ударе. Сыпал шутками, учил русские слова, одной девушке предложил выйти замуж и даже показал фокус. Встав на колени и упершись рукой в пол, он прокрутил кисть вокруг оси. Я смотрела во все глаза и никакого подвоха не заметила. Если это был трюк, то гениальный!
… А потом я села в «Линкольн» с Дэвидом Копперфилдом. Да-да, прямо напротив него, в мягкое кожаное кресло. Рядом с Дэвидом сидел отец, а в глубине салона -- охранник. И больше никого! Длинный черный лимузин не показался мне внутри таким уж огромным. Всего три кожаных дивана и совсем небольшой столик с напитками. «Как поживаете? -- вежливо поинтересовался у меня Дэвид. «Никогда не ездила в таких больших машинах», -- откровенно призналась я. «По правде, я тоже не часто. Все больше на такси», -- можно сказать, пожаловался мне на свою непростую магическую жизнь Дэвид Копперфилд.
Эксклюзивное интервью нашей газете Дэвид Копперфилд давал вместо так и не удавшейся прямой линии с читателями «ФАКТОВ». Знаете, когда тебя окружает много продюсеров, не только американских, но еще и российских, и украинских, трудно найти взаимопонимание. Нужно только тихо удивляться, как вообще Дэвиду удалось приехать в нашу страну.
-- После пресс-конференции, я свидетель, все журналисты обсуждают ваше удивительное чувство юмора. Это у вас от кого?
-- Юмор? Не знаю, наверное, от дедушки Владимира, который жил в России и играл на балалайке. (Слово «балалайка» -- наиболее часто употребляемое Дэвидом Копперфилдом русское слово. -- Т. Б. ) Это, конечно, шутка.
-- Поняла. А то те, кто считает вас украинцем по происхождению, могут и обидеться.
-- Сейчас я хочу всерьез заняться своей родословной. Из Одессы эмигрировал мой дедушка Коткин. Но я больше ничего не знаю о своем роде. Правда, получаю много писем от своих однофамильцев, которые живут в России и в Украине. Но ни одно из них пока не дало реальных фактов, подтверждающих наше родство.
-- Вы часто берете на гастроли своих родителей?
-- Нет, только тогда, когда мы едем куда-то за пределы Америки. К сожалению, из-за недостатка времени мы с отцом не сможем поехать в Одессу. Хотя я думаю, что когда-нибудь я обязательно это сделаю.
-- Вы помните, как отреагировали родители на ваш выбор столь своеобразной профессии?
-- О, они были поначалу очень против. Не понимали, что это может принести мне какой-то успех и благополучие. Им хотелось видеть меня или врачом, или адвокатом. Увы, не получилось. Но, по-моему, сейчас, глядя на меня, они счастливы.
-- Интересно, были ли они счастливы, когда вы сделали свой первый фокус?
-- По крайней мере, были счастливы мои одноклассники. Это было еще в школе, я сделал так, что исчезла учительница. Все были жутко довольны.
-- Надеюсь, она потом появилась?
-- О да, к сожалению, через некоторое время она появилась.
-- И с тех пор исчезновение людей стало вашим коронным номером?
-- Обычно на моем шоу исчезает двенадцать человек. Это все случайные люди, которых мы выбираем, бросая в зал шары. Так что если кто-то желает, чтобы исчез, скажем, его начальник, ему остается молить Бога, чтобы он пришел на мой концерт, сел в нужное место и поймал шар. Тогда, может быть, у него появится новый начальник.
-- Спасибо за совет. А те двенадцать человек… Что с ними потом происходит?
-- Вы имеете в виду, как они досматривают шоу? Теперь мы делаем этот трюк в самом конце, потому что нам надоело возвращать им деньги за билеты.
-- Очень трудно понять, когда вы шутите, а когда говорите серьезно, как и то, кто вы на самом деле -- волшебник или фокусник.
-- Я иллюзионист. И никогда не называл себя магом или волшебником. Все, что я делаю, это трюки, созданные при помощи технологий, управления и психологии. А вот как я это делаю -- секрет. Так что никому не говорите. Как это по-русски -- joke? Как-как? Шютка. Правильно?
-- Замечательно. Как вы думаете, какой из ваших трюков и через сто лет не будет разгадан?
-- Мне бы хотелось думать, что люди не будут заниматься разгадыванием фокусов. Ведь это совсем неинтересно. У нас существуют четыре-пять вариантов каждого трюка. Кто-то может разгадать один из них и написать об этом. Для нас это не проблема. Мы сохраняем трюк, просто меняя вариант. Некоторые люди почему-то пытаются испортить магический эффект. И иногда им это удается. Они хотят заглянуть за кулисы, некоторым мы это разрешаем. Но, поверьте, к секретам это не имеет никакого отношения. Самое главное -- чувства, возникающие у зрителей во время представления. Я хочу им помочь поверить в свою мечту. У меня есть пять способов летать и четыре -- сделать так, чтобы люди исчезали. Я делаю шоу только для того, чтобы люди могли радоваться и мечтать.
-- А о чем мечтает самый великий маг в мире?
-- На самом деле, я очень романтичный человек. И если мечтаю, то о чем-то прекрасном и возвышенном.
-- О полетах во сне?
-- Я уже не летаю во сне. Как только стал летать на сцене.
-- Что это за чувство -- когда ты паришь?
-- Это удивительное ощущение. Как будто ты плывешь навстречу водному течению. Но в какой-то момент понимаешь, что никакой воды под тобой нет.
-- Страшно?
-- Нет, страха я не ощущаю. Это другое чувство. Ты просто отдаешь себе отчет в том, что может произойти. И тогда стараешься сконцентрировать свои силы.
-- В вашей жизни бывали случаи, когда вам не удалось рассчитать силы?
-- К сожалению, один раз было. После чего я несколько месяцев провел в коляске -- из-за проблем с ногой. Это случилось во время репетиции одного из трюков, когда я в воде должен был справиться с препятствием. После этого трюк я уже не повторял.
-- В некоторых средствах массовой информации писали, что ваши трюки позаимствованы у известного российского фокусника Игоря Кио. Вы знакомы с ним?
-- Я хорошо знаю работы его отца. В моем музее в Неваде есть много его вещей. Кио-старший приезжал в США, когда я был еще мальчиком. Я очень хорошо запомнил его выступление в Нью-Йорке в Мэдисон-сквер-Гарден. Это было на большой арене, в центре зала. Он пригласил из зала зрителя, поместил его в ящик, и ящик стал гореть. От этого ящика исходило большое количество тепловой энергии, которую чувствовал зритель. Для меня это очень важное воспоминание, потому что я понимаю, как можно задействовать зрителя во время представления. Зритель принимает активное участие в моем шоу.
-- А как насчет разговоров о ваших двойниках?
-- Конечно, они существуют. На самом деле есть три Копперфилда. Вот я, который сидит с вами, ненастоящий, поддельный. Еще один поддельный сейчас репетирует в театре. А настоящий спит наверху в своем номере.
-- Мне все-таки больше нравится поддельный. Хотя, учитывая, что вы даете около 500 концертов в год, можно действительно усомниться в вашей реальности.
-- Заметьте, часто по два концерта в день. Ну зачем об этом говорить, тем более, что, поверьте, у меня остается достаточно времени для отдыха. Я никогда никого ни к чему не принуждаю. Это касается не только моих шоу, моей работы, но и моих личных отношений. Я вообще нормальный парень.
-- Ну, судя по вашим отношениям с Клаудией Шиффер, вполне.
-- Мы были вместе с ней шесть лет. Это были великолепные шесть лет. И для нас каждый являлся частью жизни другого. Но у меня и у Клаудии есть своя мечта, осуществлением которой мы и занимаемся. Хотя, честно говоря… Хорошо быть холостяком.
-- Вы уже знаете, как будете встречать 2000 год?
-- Это будет наверняка в Нью-Йорке с отцом и мамой. И, конечно, с друзьями. Все будет очень тихо. Но с громкой музыкой и… балалайкой.
-- Я смотрю, вам очень нравится это слово. Это после гастролей в Москве?
-- Может быть. Когда мы первый раз были в Москве, люди, имеющие отношение к церкви, предупреждали: будьте осторожны, на шоу происходит нечто свехъествественное. Хотя я все время говорил, я -- художник и просто показываю кино без экрана. Шоу -- это отражение моей фантазии. И вот на одной из вечеринок после шоу я познакомился со служителем церкви. Он подошел ко мне и сказал: «Это было о'кей!» Я же не новый мессия, я просто летаю, прохожу сквозь стены, поворачиваю рукой…
-- У вас есть ученики?
-- Я думаю об этом. Но сейчас еще продолжается творческий процесс создания самого себя. Например, у меня никогда не было кумиров среди магов или волшебников. Мои кумиры -- это Уолт Дисней, Фрэнк Синатра. Все эти люди тоже были магами в своем деле. И если бы я кого-то обучал, то скорее, это был бы музыкант, художник или кинорежиссер. Но об этом говорить еще рано.
-- Тогда расскажите, почему ваше шоу называется «You!»
-- Это шоу о вас. Это интерактивное шоу, в котором немаловажную роль играют сами зрители, поэтому я стараюсь обращаться к каждому из тех, кто приходит в зал. Кстати, последнее мое шоу, которое я делал на Бродвее, великий Коппола назвал «Сны и кошмары». Оно было более автобиографичным.
-- Кстати, говорят, вы большой гурман.
-- На самом деле, я чаще всего питаюсь чизбургерами. А что бы вы мне посоветовали попробовать из украинской кухни?
-- Традиционный борщ и вареники.
-- Как-как? Бор-р-щ? Это интересно… По-моему, я уже очень проголодался.
P. S. Правда, отведать борщ с пампушками и вареники в первый день Дэвиду Копперфилду так и не удалось. В небольшом перерыве между интервью нашей газете и телеканалу «Интер» великий маг и волшебник довольствовался своим любимым калорийным чизбургером.