Тернопольский городской районный суд приговорил организатора торговли людьми к девяти годам лишения свободы
Началась эта история с того, что сорокалетняя учительница Чорткова решила кардинально поменять вид своей деятельности: с преподавания детям «вечного и светлого» перейти на торговлю людьми. Первой жертвой педагога стала ее будущая молоденькая подельница. «Отработав» долги в зарубежных притонах, сообразительная девица вернулась на родину и принялась помогать своей «работодательнице» вербовать наивных девушек.
Злоумышленницы четко наладили свой промысел. Одна искала жертв, в основном из малообеспеченных семей, другая налаживала связи за рубежом и время от времени сопровождала «живой товар» к покупателям. За каждую новоиспеченную жрицу любви украинки получали по 200-300 долларов.
- Одна из таких девушек вовремя узнала о том, какую именно «работу» ей предлагают за рубежом, и категорически отказалась ехать, — рассказали «ФАКТАМ» в Центре общественных связей управления милиции в Тернопольской области. — Разъяренная отказом учительница закрыла ее в своей квартире, требуя вернуть деньги, потраченные на изготовление загранпаспорта. К счастью, друг пленницы узнал, где содержится его знакомая, и силой ее освободил. Однако работорговцы и тут попытались найти выгоду: воспользовавшись паспортом отказавшейся, переклеили в нем фото и попытались вывезти за рубеж другую 16-летнюю девушку. Но подделка оказалась неудачной, и за рубежом во время проверки документов полицейский заметил, что паспорт фальшивый. Девушку депортировали в Украину.
На крючок злоумышленниц попадались и девушки из благополучных семей. Одна из жертв, Наташа, выросла в семье медработника и госслужащего. Как-то в разговоре с соседкой (она оказалась вербовщицей) девушка поинтересовалась, как та умудряется нигде не работать, а жить в роскоши. Соседка ответила: «Работаю за рубежом, очень неплохо получаю». Наташа попросила устроить и ее.
- Меня познакомили с Оксаной, которая мне сразу не понравилась, — рассказывает «ФАКТАМ» Наташа. — Насторожило, как она оценивающе смотрела на меня. Новая знакомая поинтересовалась: «Сможешь швабру держать в руках?» — «Умею! Я готова делать все, что угодно». — «Ну это мы еще увидим. Затраты на дорогу я беру на себя, потом отдашь мне 300 долларов. Будешь за рубежом мыть полы в кафе. Это хоть и не престижно, зато хорошо оплачивается».
Вместе с Оксаной мы поехали автобусом в одну из стран Европы. По приезде мои документы и все деньги, что у меня были, она забрала. И тут Оксану словно подменили: она стала покрикивать на меня, заставляла нести ее багаж. На вокзале меня усадили в черный джип. А Оксана передала водителю мои документы, тот ей — доллары, потом вышла из машины. Водитель несколько минут рассматривал меня, потом сказал, что его зовут Богдан, он владелец отеля, в котором я буду заниматься… проституцией. И пока я ему не верну потраченные на меня деньги, своих документов не получу. Пригрозил: «Не будешь слушаться — сдам в полицию, как воровку».
То время страшно вспомнить. Клиент за клиентом! Из отеля можно было выйти только в сопровождении охранника. За любое нарушение — штраф. Не танцевала стриптиз или отказала клиенту — плати, не «раскрутила» посетителя на алкоголь, нагрубила — плати. Из суммы, полученной за оказание сексуальных услуг, 80 процентов забирал себе хозяин, а из оставшихся надо было еще платить за проживание и питание. Когда через несколько месяцев, «отработав» долг, я попросила Богдана отдать документы, он заявил, что у одного из моих клиентов пропал кошелек и я должна вернуть 1300 долларов. Перепуганная, позвонила своей маме и все ей честно рассказала: как по моей глупости меня продали в бордель и как хозяин теперь за освобождение требует деньги. Спустя три дня получила переводом деньги от родных. Мой рабовладелец оказался порядочным человеком — взяв присланные моей мамой доллары, отдал документы и освободил из своего борделя…
Недавно в тернопольском горрайсуде закончился судебный процесс над двумя жительницами Чорткова, которые продавали своих юных соотечественниц за границу в бордели. Организатора лишили свободы на девять лет, ее пособницу — на восемь.