О спортивной карьере Евгения Кучеревского, о его взлетах и неудачах, тренерской манере и отношениях с игроками столько в свое время было написано, что невысокая фигурка на краю футбольного поля казалась болельщикам «Днепра» понятной до малейшего взгляда и жеста. И в то же время личность тренера и его влияние на развитие отечественного футбола так и остались до конца непознанными. Он столько сделал для становления своей любимой команды «Днепр», что преувеличить эти заслуги просто невозможно — многие высшие достижения коллектива связаны с этим человеком. Недаром же бульвар, ведущий к новому стадиону «Днепр-Арена», назвали его именем.
И в то же время из жизни Кучеревский ушел с обидой на больном сердце — незадолго до трагического столкновения с грузовым МАЗом на улице Ростовской его уволили с должности главного тренера, поручив не понятные ему обязанности спортивного директора клуба.
Евгений Мефодиевич собирался писать мемуары. Возможно, из них мы узнали бы о секретах его тренерского таланта. Но не успел…
В большой квартире Евгения Кучеревского на набережной Днепра живут сегодня Тамара Васильевна, вдова тренера, и королевский пудель Аякс. Собаку Евгений Мефодиевич подарил на день рождения своей Тамарочке, но Аякс был больше предан хозяину.
— Я ужасная кофеманка, — вспоминает Тамара Васильевна, — и в 11 часов всегда варила кофе. Если Женя не был в отъезде, обязательно приезжал домой к этому времени. У нас сложился привычный ритуал. Он звонил и спрашивал: «Ты кофе еще не пила? И на мою долю готовь». Я даже имени мужа иногда не называла, но Аякс тут же садился у двери, ожидая хозяина. Как он узнавал, что Женя сейчас приедет?
Собачья преданность поражает родных тренера до сих пор. Накануне 70-летия со дня рождения Евгения Мефодиевича семья поехала на кладбище, чтобы навести порядок на могиле, полить и подстричь травяной газон, который напоминает о футбольном поле. Хотели оставить Аякса в машине, но он так рвался за ними, что Тамара Васильевна махнула рукой: «Пусть побегает». Аякс бегать не стал: уткнулся носом в землю у подножия гранитной фигуры Кучеревского с мячом в руках и заскулил, словно заплакал. Заплакали следом за ним и Тамара Васильевна, дочь Ирина и внучка Юлечка, три его любимые девочки, как называл их Евгений Мефодиевич. Увидев слезы, пудель бросился утешать, слизывая капли со щек у каждого поочередно.
— Словно сам Женя нас успокаивал тогда, — дрожит голос у Тамары Васильевны. — Вот и не верь после этого в переселение душ… Прошло пять лет, а наш пудель помнит даже голос Жени. На днях по телевизору показывали фильм в память о муже, там было старое интервью с ним. Услышав голос хозяина, Аякс стал отчаянно метаться по комнате в поисках: то ко мне подбежит, то к Юле, а в глазах такое недоумение!
Да что Аякс! Сама Тамара Васильевна, понимая, что мужа уже не вернешь, поверить в это не может. Вот уже пять лет, готовя себе кофе, автоматически насыпает на две порции. Вдруг Женечка позвонит в дверь: «Кумарик, где мой кофе?» Их отношениям завидовали даже молодые футболисты, которые по части чувств вроде бы должны были дать фору 65-летнему мужчине.
Как бы далеко ни находился от дома Кучеревский, после матча сразу набирал домашний номер телефона: «Томик, все в порядке!» У него даже тембр голоса менялся, когда говорил с женой, вспоминают коллеги. Уйдет куда-нибудь в уголок раздевалки и шепчет в трубку ласковые слова. Сразу такая наступала тишина, словно ребята боялись прервать телефонную связь. Поговорит с женой, отчитается, а потом уже начинает с игроками разбор полетов. И ритуал этот он ни разу не нарушил. Дочь Ира, как бы ни хотелось ей позвонить сразу после матча, поздравить папу, знала: минут пятнадцать нужно подождать, пока он поговорит с мамой…
Трагедия произошла субботним днем 26 августа, когда Евгений Кучеревский ехал со своей дачи в поселке Обуховка в Новомосковск, где должна была состояться игра дублирующих составов «Днепра» и «Арсенала». Как тренер, а потом спортивный директор Кучеревский никогда не пропускал матчи родной команды. Само его присутствие на тренерской скамье давало игрокам ни с чем не сравнимое ощущение надежного тыла.
Путь на стадион лежал через левобережную часть Днепропетровска. Тогда на перекрестке проспекта Воронцова и улицы Ростовской не было светофора (его установили уже после той страшной аварии), и Евгений Мефодиевич долго ждал, пока пройдет поток транспорта слева. Водитель стоящей за ним машины рассказывал потом: серый «Мерседес-Бенц», пытаясь, очевидно, проскочить в просвет между машинами, сначала дернулся вперед, потом резко затормозил, так как к перекрестку быстро приближался грузовой рефрежиратор МАЗ. И вдруг, когда машина была уже совсем рядом, серая иномарка плавно поехала прямо наперерез тяжелому грузовику. Удар пришелся в левую переднюю дверцу, буквально расплющив водительское место. От мощного столкновения высокая кабина МАЗа оторвалась и упала на бок.
Свидетели происшествия с трудом извлекли Кучеревского через пассажирскую дверь. Неотложка приехала очень быстро — подстанция скорой помощи находится неподалеку. Врачи областной больницы имени Мечникова сделали все возможное для спасения жизни любимого всеми тренера. Но около пяти часов вечера, не приходя в сознание, он умер от тяжелейших травм…
Как определила потом экспертиза, за минуту до столкновения у Кучеревского случился микроинфаркт. Этим, наверное, и объяснялось странное поведение машины. У «Мерседеса» автоматическая коробка передач — уже нажав на тормоз, водитель мог потерять сознание, и этой секунды хватило, чтобы нога отпустила педаль. Машина поехала наперерез грузовику.
Тот инфаркт был, кстати, далеко не первый. За год до гибели Евгению Мефодиевичу даже провели стентирование сердца. И по словам дочери, к операции он готовился в строжайшей тайне от жены — чтобы не волновалась.
— В этом тоже проявился его характер, — вздыхает Ирина. — Сказал маме, что едет в командировку, а сам лег в больницу. Мы сообщили ей, что папу прооперировали, когда все волнения были уже позади.
…Не увидев Кучеревского на привычном месте перед началом игры в Новомосковске, пресс-секретарь «Днепра» Дмитрий Пелин удивился. Но решил, что Мефодьича кто-то перехватил по дороге к тренерской скамейке, и он будет наблюдать матч с другого места. Когда закончился первый тайм, а спортивный директор так и не появился, стало ясно: что-то произошло. Самые худшие опасения подтвердил зять Кучеревского Михаил. Он первым узнал страшную весть и сообщил в дирекцию футбольного клуба «Днепр».
Тамара Васильевна с трудом пережила потерю. И сегодня, спустя пять лет, она помнит каждое мгновение их совместной жизни. Одну из комнат просторной квартиры «главная тренерша», как называл ее муж, переоборудовала в импровизированный музей Кучеревского, собрав здесь все, что было связано с делом его жизни: медали, кубки, грамоты, подарочные мячи, фотографии, газетные статьи.
— Мы с ним даже за границей ни разу не отдыхали, — печально качает головой Тамара Васильевна. — Все ему некогда было. Работа на первом месте, а уж потом семья. Бывало, попрошу его поехать куда-нибудь, а он: «Любой каприз за ваши деньги! Выбирай страну, бери Иришку или Юлечку, и поезжайте. А я как-нибудь потом с тобой съезжу». В отпуске считал дни до начала футбольного сезона, в выходные выдерживал дома только до обеда, потом мчался на тренировочную базу: «Может, там кто-то из ребят остался»? Отдыхать вообще не умел.
В ее словах ни тени обиды или недовольства. Скорее, гордость за мужа. Тамара Васильевна понимала, что Кучеревский — не просто ее Женечка, это еще и кумир миллионов украинских болельщиков. И пыталась помочь даже тем, что не мешала отдаваться работе без остатка.
Хорошо известны телекадры, на которых Валерий Лобановский наблюдает за игрой своей команды, подпрыгивая на скамье, размахивая руками и меняясь в лице. У Евгения Кучеревского, бывало, за весь матч — каким бы напряженным он ни выдался — не дрогнет на лице ни один мускул. И эта внешняя холодность, сдержанность, возможно, мешали многим понять, каким он был на самом деле. О том, какие страсти бушевали в душе одного из титулованнейших футбольных наставников (он имел звания заслуженного тренера СССР и Украины, был чемпионом и призером чемпионатов СССР, обладателем Кубка Советского Союза, бронзовым призером чемпионата Украины) знала, пожалуй, только жена.
— Для него футболисты были прежде всего людьми, а уже потом игроками, звездами, — подчеркивает Тамара Васильевна. — Знал о них все, даже женам и родителям советовал, как создавать в семье необходимую для ребят атмосферу. В игре человек раскрывается так, как порой не способен раскрыться даже в любви. Поэтому родные футболистов высоко ценили Женины советы. К любому человеку он мог подобрать свой ключик. И понимал, на кого надо прикрикнуть, а кого — приободрить. Если команда проигрывала, никогда ребят не ругал. Приедет домой расстроенный и скажет: «По большому счету виноват я».
В свое время немало судачили о том, почему Кучеревский так часто менял коллективы, прежде чем вернуться в родную команду. Пресс-секретарь «Днепра» Дмитрий Пелин считает, что это результат колоссальной востребованности тренера. Всем хотелось заполучить Кучеревского, а ему было интересно «лепить» из молодых ребят чемпионов и самому расти вместе с ними.
— Когда папа уехал в Тунис главным тренером команды «Этуаль», он самостоятельно, обложившись учебниками, за пару недель освоил французский язык, чтобы общаться с футболистами без переводчика, — вспоминает дочь Ирина. — Настолько переживал за своих подопечных, что на одном из матчей судьям пришлось даже полицию вызывать: папа не стерпел их необъективности и чуть в драку не полез. Но, наверное, это единственный случай, когда он не справился с эмоциями. Обычно же был очень сдержанным. Только мы с мамой могли понять по его лицу, какие страсти бушуют в душе. Своим внешним спокойствием он как бы настраивал команду: все нормально, все в порядке. И это всегда срабатывало…
Муж запрещал Тамаре Васильевне смотреть по телевизору матчи его команды, ведь из-за гипертонии супруге нельзя было волноваться. А она запрещала ему после инфаркта курить. Но оба тайком нарушали эти запреты. Когда играл «Днепр», Тамара Васильевна не отрывалась от экрана и частенько видела, как из-под колена Женечки тянется дымок — именно там он прятал сигарету, зная, что жена за ним наблюдает.
— Мы всегда обсуждали с ним все матчи, он очень ценил мое мнение как болельщика, — гордится Тамара Васильевна. — Но часто спорил. Допустим, мне нравился один бразильский игрок, такие финты выписывал! А Женя говорил: «Он же на публику работает, а не на команду. Нужно искать партнера на поле, а не перетягивать игру на себя». Бывало, «Днепр» закончит встречу вничью, я расстроена, а Женя доволен: команда выложилась по полной.
Тренер не вел дневников или записей — все свои наблюдения, задумки, стратегические расчеты хранил в памяти. Когда Кучеревские купили дачу и оборудовали там кабинет для Евгения Мефодиевича, внучка Юля часто спрашивала: «Жека, когда ты уже засядешь за мемуары? Мы тебе все условия создали». «Рано, Юлечка, — отвечал, — я свою песню до конца не спел. Еще повоюю…»