На прошлой неделе по милицейским сводкам прошло шокирующее сообщение. 36-летний житель города Лисичанск Луганской области сжег свою девушку и ее мать. Произошло это рядом с городским пляжем. Затаившись в кустах, мужчина дождался, когда женщины будут проходить мимо, и набросился на них с бейсбольной битой, после чего, сбив своих жертв с ног, облил бензином и поджег. Помочь несчастным было некому. Когда на место ЧП приехала «скорая», пострадавшие еще были в сознании. У матери сильно обгорели спина, грудь и руки. С дочерью ситуация оказалась куда хуже. На 23-летней Ане Винокуровой не осталось живого места — у нее сгорело все тело, лицо стало похоже на кусок угля. Врачи сразу сказали, что у Ани практически нет шансов. К сожалению, они оказались правы. На днях девушка умерла.
— То, что произошло, не укладывается в голове, — говорит заместитель начальника Северодонецкого горотдела милиции Дмитрий Шпак. — Пляж, на котором произошло ЧП, находится в Северодонецком районе, поэтому расследованием дела занимается наше управление. Когда нам позвонили лисичанские коллеги, пострадавшую девушку и ее мать уже госпитализировали. У обеих были сильные термические ожоги, особенно пострадала 23-летняя Анна Винокурова. Девушка была в сознании, но не могла говорить. О случившемся смог рассказать только Василий, гражданский супруг Ирины. По его словам, они с женой и падчерицей целый день загорали на пляже, а около половины шестого вечера начали собираться домой.
«Никакой слежки за собой мы не заметили, — рассказывал Василий. — Не спеша шли по аллее, разговаривали. Вокруг никого не было. Внезапно из кустов выпрыгнул крупный мужчина. Я сразу узнал в нем Володю (имя изменено. — Авт.), парня нашей Ани. Подбежав ко мне, он с размаху ударил меня по голове палкой».
— Василий упал и потерял сознание, — продолжает Дмитрий Шпак. — Вслед за Василием Владимир несколько раз ударил Анину маму. Ирина тоже упала без чувств. После этого напавший принялся избивать девушку. Когда она упала на землю, мужчина облил ее бензином (у него с собой была специально заготовленная канистра) и… поджег. Очнувшись от крика дочери, Ирина бросилась ее защищать. Тогда преступник поджег и женщину. Не обращая внимания на то, что сама горит, Ирина принялась сбивать с Ани огонь. Но ничего не получалась — у девушки вспыхнуло все тело. Тем временем Владимир убежал.
Придя в себя, Василий увидел горящих жену и падчерицу. Пытаясь потушить на них огонь, начал звать на помощь. Но вокруг никого не было. Мужчина в отчаянии побежал в сторону пляжа. Он же и вызвал «скорую». А когда вернулся, увидел только падчерицу. Ирины нигде не было. Позже женщину нашли на пляже — видя, что ей не удается потушить на дочке огонь, она собралась с силами и сама побежала за помощью. «Спасите мою дочь, умоляю вас! — плакала женщина, не обращая внимания на то, что сама горит.- Моя Анечка, доченька… Она же сейчас умрет!» Люди на пляже вызвали «скорую». Меньше чем через полчаса мать и дочь госпитализировали.
— У девушки констатировали ожоги 90 процентов поверхности тела, — говорит Дмитрий Шпак. — У нее практически не было шансов выжить. Мы тем временем бросили все силы на поиски преступника. Ирина и Василий сразу сказали, что это был Анин парень Володя. По их словам, он безумно ревновал Аню и уже не раз ей угрожал. «Дочка пыталась с ним расстаться, но Володя ее не отпускал, — рассказывала Ирина.- Сразу начинались угрозы, он мог даже побить дочь. И Аня вынуждена была к нему возвращаться». Владимир подался в бега. Мы задержали его через два дня. Он прятался в квартире у приятеля в Луганске. Сдаваться правоохранителям не хотел, даже попытался оказать сопротивление. Ростом под два метра, очень крупный и сильный. Как потом выяснилось, обычно он целыми днями пропадал в спортзале, и это было его единственным занятием. Владимир нигде не работал, жил на деньги, которые ему присылала из-за границы сестра. И хотя не был ранее судим, проблемы из-за неконтролируемой агрессии у него иногда возникали. Мы нашли его бывших подруг, которые уходили от него по одной и той же причине — Владимир был очень жесток и ревнив. Не зная, как избавиться от навязчивого ухажера, некоторые девушки даже уезжали из города.
С каждым днем состояние Ани Винокуровой ухудшалось. Если ее мать вскоре пришла в сознание, то девушка, наоборот, впала в глубокую кому. Врачи посоветовали родственникам готовиться к худшему. На третий день у Ани начали отмирать внутренние органы. Девушку хотели забрать в Донецкий ожоговый центр, но больная оказалась нетранспортабельной. Даже дорогу в Луганск Аня перенесла с большим трудом. На восьмые сутки после случившегося она умерла.
— А я ведь всегда говорила Аннушке, что этот Володя ей не нужен, — качает головой бабушка погибшей девушки Валентина Алексеевна, с которой мы встретились после похорон. — Он мне сразу не понравился. Когда они с Аней познакомились, внучке было 20 лет. Он — на 11 лет старше. Но дело даже не в возрасте. О своем кавалере Аня долго не рассказывала ни мне, ни Ире. Аннушка не страдала от недостатка мужского внимания. Стоило ей выйти на улицу или, например, зайти в кафе, она сразу, как магнит, притягивала к себе мужские взгляды. Хотя внучка достаточно скромно одевалась и не вела себя вызывающе. До Володи у нее ни с кем не было серьезных отношений. А тут влюбилась. Когда она впервые привела его к нам в дом, он ни на кого не произвел особого впечатления. Здоровенный, накачанный и какой-то… грубый, что ли. То резко схватит ее за руку и бросит на диван, то небрежно толкнет. Все старался подчеркнуть, что Аня полностью ему принадлежит. Внучке это в нем только нравилось. «Бабушка, ну что ты в самом деле? — смеялась Аня, когда я пыталась с ней об этом поговорить.- Володя меня любит, я его тоже. Что тебе не нравится?»
Начинаешь говорить о его манерах (вернее, об их отсутствии), Аня злится. Как-то спросила, почему в свои 35 лет он нигде не работает. «Не знаю, у него что-то не получается, — сказала Аня.- Да ему и так есть на что жить — сестра из Швейцарии регулярно высылает деньги». Единственным занятием Володи были спортивные клубы. Он сутками там пропадал, все время качался. Но Ане нравился. Это были первые в ее жизни серьезные отношения.
Со временем Владимир, по словам Валентины Алексеевны, начал все чаще проявлять агрессию. Доходило до того, что мог поднять на Аню руку.
— Это происходило, когда они ссорились, — говорит Валентина Алексеевна. — После того как внучка призналась, откуда у нее синяки, я уже не скрывала свою неприязнь к Володе. Говорить на эту тему со мной он, естественно, не хотел. «У нас с Аней все хорошо», — отвечал одной и той же фразой. А у самого при этом лицо становилось каменным, а глаза — красными. Сожмет руки в кулаки и видно, как белеют косточки на пальцах. Но при мне он сдерживался. Только бросал в мою сторону неприязненные взгляды. Аня иногда говорила, что Володя ее ревнует, но я не думала, что настолько. Потом уже узнала, что через полгода после их знакомства он не только запретил внучке ходить в клубы, но даже встречаться с подругами. Дескать, подруги плохо на нее влияют, настраивают против него. Пользуясь тем, что в городе у него много знакомых, он начал контролировать каждый Анин шаг. Ему докладывали все: когда она вышла из дома, куда пошла, если даже в магазин за хлебом. «Бабушка, мне иногда самой становится не по себе, — как-то призналась Аня.- Он ведет себя, как маньяк. Ревнует меня даже к моим любимым актерам — сразу требует, чтобы я выключила телевизор». Я вспомнила, как во время одной из наших первых встреч Володя сказал: «Свою Аню никому не отдам. Или она будет со мной, или… ее не будет вообще». Я еще удивилась: недавно знакомы, а он уже говорит о ней как о своей собственности. «Так бросай его! — посоветовала я внучке.- Бросай и даже не думай. Что это за отношения?» Аня молчала. Теперь я понимаю, что внучка его просто боялась.
Однажды произошел и вовсе из ряда вон выходящий случай. Едва ли не первый раз за год Аня пошла в местный клуб. Естественно, Володе тут же об этом сообщили. Не прошло и получаса, как он приехал в этот клуб. Подошел к Анечке и, схватив ее за волосы, с размаху бросил на пол. Ударившись головой об пол, внучка потеряла сознание. Никто из присутствующих за нее не заступился — не хотели связываться с двухметровым верзилой. А Володя вызвал такси и увез внучку к себе. Дома Анечка появилась только в полдень. Вся избитая, в синяках и гематомах, длинные ногти были вырваны с мясом. «Это все Володя, — расплакалась внучка. — Он такое устроил… При всех начал обзывать проституткой, бил меня головой об пол. Он как с цепи сорвался. А когда я уже не могла встать, сказал: «Ой, это же криминал» — и начал вызывать такси».
— После этого Аня окончательно решила с ним расстаться, — продолжает Валентина Алексеевна. — Но сказать ему в глаза боялась. Поэтому позвонила и сказала: мол, так и так, больше не хочу с тобой встречаться. Не знаю, что он ей ответил, но внучка проплакала целый день. А дальше начался сущий кошмар. Володя стал буквально ее преследовать. Стоило ей выйти из дому, как он подбегал и начинал извиняться: «Ты все равно будешь со мной. Или со мной — или ни с кем. Вот увидишь». Потом извинения переросли в угрозы. Володя угрожал даже мне. Звонил на домашний телефон и кричал: «Передай этой проститутке, что если так будет продолжаться, я ее убью» или «Изуродую твою Аньку-красавицу, а потом убью. Будешь всю жизнь плакать. Это ты виновата, что она меня бросила». Такие же sms-ки приходили внучке на телефон. Аниным подругам угрожал, что «перебьет ноги». Одну из них даже спустил с лестницы. Потом я узнала, что Аня таки к нему вернулась. Мы с Ирой спрашивали зачем. «Я не могу иначе, — покачала головой внучка. В ее глазах были слезы.- Все зашло слишком далеко. Володя так просто меня не отпустит». Мы несколько раз обращались в милицию. В Лисичанском горотделе нас знали, наверное, уже в лицо. Правда, ничего не помогало. Сотрудники милиции говорили, что провели с ним воспитательную беседу, но Володя продолжал названивать и угрожать.
*С этим парнем Аня Винокурова встречалась три года. И все это время девушка страдала от его безумной ревности и угроз
Видя, как Аня постоянно плачет, подруги уговаривали ее уехать из города. «Иначе он не даст тебе проходу, — говорили.- Ты же видишь, он ненормальный». Внучка уже всерьез начала об этом подумывать, но так и не решилась. Куда уезжать, если вся родня здесь, в Лисичанске? Здесь дом, родные, работа. Мы все же надеялись, что Володя, как говорится, перебесится и оставит ее в покое.
По словам Валентины Алексеевны, очередной скандал Володя устроил за несколько дней до страшного происшествия на пляже. Причиной опять стала необоснованная ревность.
— Весь последний год он контролировал все, даже Анин менструальный цикл, — объясняет бабушка. — А тут у нее почему-то случилась задержка. Володя сразу это заметил. И начал кричать: «Ты от кого, шлюха, успела забеременеть?!»
— Разве он не мог допустить, что от него?
— Это было невозможно, — качает головой Валентина Алексеевна. — Еще несколько лет назад врачи сказали Володе, что он бесплоден. Аня пыталась объяснить ему, что задержка еще не говорит о беременности, но он даже слушать не стал. Начал исступленно орать, что «за измену убьет или в лучшем случае навсегда оставит инвалидом». Внучка убежала домой и с тех пор старалась одна не выходить. На пляж они решили пойти с мамой и отчимом. Кто же мог подумать, что даже это его не остановит?
Мы с мужем в тот вечер закрывали во дворе смородину. Как вдруг звонок. Это был Володя. «Ну все, — сказал он довольным голосом.- Все о'кей. Принимай своих уродов». И бросил трубку. А буквально через минуту позвонила Ирочка: «Мамочка, быстрее приезжай на пляж! Володя нас сжег!» На этом связь оборвалась. Как потом рассказывала Ира, в тот момент Володя, который все еще был рядом, выбил у нее из рук телефон. «Он сидел в кустах и выжидал, — рассказывала потом дочка.- Был весь при параде: в хорошей рубашке, дорогой обуви. Выскочил к нам белый как мел, а глаза были такие широкие и страшные. Он избил нас с Васей то ли битой, то ли палкой, мы потеряли сознание. Я очнулась от крика Анечки. Подползла к ней, начала стряхивать с нее огонь. Она вся горела… А Володя кричал: «Так от кого ты, сука, беременная?! Давай признавайся!» Было очень горячо, я чувствовала, как у меня горят руки, спина… Но главным было спасти дочь». По словам Ирины, этот изверг даже попытался сбросить их в овраг. Но Ира начала громко кричать, и он убежал.
Когда мы с мужем примчались в больницу, Аню как раз выносили из машины скорой помощи. Я еле ее узнала. Лица у нее уже не было, вместо него — черное, похожее на уголь, пятно. Не было видно ни рта, ни носа, ни глаз. И… собранные в комок обгоревшие волосы. Анечка еще была в сознании и узнала меня. «Бабушка, что теперь будет? — заплакала она.- Мы теперь будем инвалидами?!» Я начала ее успокаивать, говорить, что с ней все в порядке… Это был наш последний разговор. С тех пор она больше не приходила в сознание.
Я понимала, что все очень плохо. Даже звучало страшно — ожоги 90 процентов тела. С каждым днем ситуация ухудшалась. Сначала у внучки начали отмирать почки, затем — печень, селезенка… Началось обезвоживание, двусторонняя пневмония. Врачи тактично говорили, что надо верить в лучшее, но по их лицам все было понятно. А один врач сказал откровенно: на выживание остался один процент. «Вы понимаете, что это значит?» — спросил он, тяжело вздохнув. Кстати, за несколько дней до смерти у Анечки началась менструация. Никакой беременности не было.
Аню Винокурову хоронили в закрытом гробу. На похороны пришли несколько сотен человек, в том числе и те, кто не знал Аню, но слышал об этой ужасной истории. Аниной маме Ирине о смерти дочери пока ничего не говорят. В день похорон женщине как раз делали операцию. И это хирургическое вмешательство не последнее. Чтобы спасти женщину, жители Лисичанска, а теперь уже и всей Луганской области, помогают кто чем может. Кто-то сдает кровь, кто-то перечисляет деньги на специально открытый банковский счет. Валентина Алексеевна надеется, что со временем дочь удастся перевести в Донецкий ожоговый центр — туда, куда не смогли отвезти внучку. Там бы женщина быстрее восстановилась.
— Не представляю, как мы скажем Ире о том, что Анечки больше нет, — говорит Валентина Алексеевна. — Это ее единственная дочь, она была для нее всем. Для дочки Аня по-прежнему «в тяжелом состоянии». Но когда-то нам придется сказать правду. Ирочка у меня сильная, я знаю, что она поправится. Знаете, раньше я никогда не верила в сны. И суеверную Анечку убеждала, что все это глупости. Поэтому когда внучке за день до трагедии приснилось, что на нее напали собаки, я не придала этому значения. А это ведь очень плохой знак: говорят, если во сне нападают собаки, значит, наяву нападут друзья, люди из своего окружения. Так и случилось. А Ирочке той же ночью приснилась покойная подруга Лиля. Эту женщину много лет назад убил ее парень. «Мама, мне снилось, как я с кем-то дерусь, а Лиля хочет мне помочь,- рассказывала Ира.- «Не надо, Лиля, — сказала я.- Сейчас сама с ними разберусь, и мы с тобой убежим. Подождешь меня?» И вот я дерусь-дерусь, а она вдруг исчезла. Так меня и не дождалась».
P.S. Для тех, кто хочет помочь Ирине Винокуровой, сообщаем счет, куда можно перечислить деньги.
«Укргазбанк» МФО 320478
ОКПО 23697280
Расчетный счет 292434151
Получатель Кривохатская Валентина Алексеевна
Идентификационный код 1787119480
Лицевой счет 26250008340001
Назначение платежа: для благотворительной помощи на лечение Ирины Винокуровой.