Народный артист Украины, знаменитый режиссер-мультипликатор и сценарист отпраздновал юбилей
На мультфильмах Давида Черкасского выросло несколько поколений. Его «Приключения капитана Врунгеля», «Остров сокровищ», «Доктор Айболит» давно вошли в золотой фонд украинской мультипликации. Собственно, туда же занесено и имя Давида Яновича. Он давно уже не снимает мультфильмов, хотя, несмотря на возраст, идей и задумок огромное количество. Сейчас Давид Черкасский постоянно заседает в телевизионном клубе «Золотой гусь» на правах заправского юмориста. В свободное время иллюстрирует книги и говорит, что совершенно счастлив.
— По правде говоря, дату юбилея мне очень хотелось проскочить, — признался в телефонной беседе Давид Черкасский.
— Отчего же — дата красивая, голос у вас молодой...
— Вы бы еще на тело посмотрели! Нет, наверное, этого не пишите. Разговор ведь серьезный, шутить я не собираюсь.
— Давид Янович, никто не поверит, что вы во время разговора не вставляли острых словечек. Так отчего же не хотели праздновать юбилей?
— Я никогда не любил праздники — ни свои, ни государственные. Мне всегда больше нравилось встречаться с друзьями, разговаривать, выпивать. Вот это настоящий праздник. А официальным признаниям в любви я не верю. Все они кажутся лживыми и неискренними. Так что никакого банкета я не закатил. Выпил лишь с близкими друзьями, избавившими меня от ненужных речей, после которых себя не узнаешь.
— Как вам удается сохранять бодрость духа?
— Думаю, что это в большей степени подарок от родителей. Ну и, конечно, результат того, что я прожил довольно радостную жизнь. Сколько себя помню, всегда шел на работу с наслаждением. В жизни любого человека это значит очень многое. Больше всех остальных желаний.
— А как же любовь, деньги?
— Это уже потом. Главное — работа. Правда, так в моей жизни было не всегда. После окончания Киевского инженерно-строительного института я проработал три года в научно-исследовательском учреждении «Проектстальконструкция» и понял, что такое нелюбимое дело. Вернее, работа, которая не приносит тебе радость. И лишь когда попал на студию «Киевнаучфильм», ощутил, что такое счастье. Кстати, взяли меня туда без специального диплома. Я никогда не учился рисованию профессионально. Хотя с детства помню себя все время с простым карандашом и листком бумаги.
— Ваши родители не имели отношения к творчеству?
— Абсолютно никакого. Мама занималась домом, а папа до войны был заместителем наркома юстиции по хозяйственной части. Мы жили в огромной киевской коммунальной квартире на углу Пушкинской и Прорезной. Дома этого уже, к сожалению, нет. Кстати, у нас было шесть семей соседей, но никаких ссор и ругани. Вообще, не помню, чтобы я испытывал какие-то неудобства в связи с тем, что приходилось жить в коммуналке. Да, туалет был один на всех, но сколько там на него нужно времени? Что касается ванной, то в те годы мы ходили в баню, и это считалось совершенно нормальным. Я рос веселым и бодрым мальчиком. Даже, скажем так, слишком бодрым.
— Что это за история была с вашим рождением?
— Ее рассказала мне мама. Она меня родила и отдыхала в палате. Пришел доктор, осмотрел новорожденного и резюмировал: «Мальчик хороший, но это не жерадовский товар». В то время в Киеве было несколько магазинов, принадлежащих бизнесмену Жераду. Продавали там только товары высшего класса и называли их «жерадовскими». В общем, на суперкачество я, видимо, не тянул. Это доказали и мои беспокойные детские годы. Я перепробовал все: глотал гвозди и железные шарики, вставлял себе в нос пуговицы. Но, слава Богу, каждый раз обходилось без «жертв». Правда, когда из меня однажды вышел железный шарик, он чуть не разбил унитаз. В общем, моим родителям пришлось несладко. Когда мы ходили в гости к нашим многочисленным тетушкам, единственное, что могло меня успокоить, — карандаш и листок бумаги. Вспомнил по этому поводу один анекдот, но он неприличный, рассказывать не буду. Так вот, к моему творчеству никто из родителей серьезно не относился. Да и я сам не думал, что все случится именно так.
— С чего же все началось?
— С маленького кинозала для детей, который раньше размещался напротив кинотеатра «Киев». Первый раз туда меня привел папа, и с тех пор я заболел мультипликацией. Можете себе представить, что я почувствовал, когда, наконец, попал на студию «Киевнаучфильм». Это была абсолютно моя среда обитания.
— Что же вас заставило через какое-то время перейти на работу осветителя?
— Ну, пошалил немного. Не очень люблю вспоминать эту историю. Я проработал осветителем около полутора лет, мотаясь по командировкам. Кстати, там же и пить научился. До этого момента в рот ничего не брал. Пили водку, тогда к другому как-то не были приучены. Закусывали чем Бог пошлет — пирожками, огурцами, помидорами. Да что еще нужно для счастья молодому горячему человеку?
— И много могли на грудь принять?
— Да я и сейчас еще силен. А тогда только учился. Сейчас уже с чувством, расстановкой могу много выпить. Единственное условие — наличие компании. Кстати, я ни разу в жизни не опохмелялся. Вот такой у меня организм — после пьянки утром голова не болит, и такое впечатление, что я вовсе и не пил.
— Вашей супруге, надо признать, повезло.
— А я, когда выпью, тихенький. Не буяню, не скандалю, приду домой и сразу спать ложусь.
— Не знаю почему, но знаменитый капитан Врунгель всегда казался мне похожим на вас.
— Вот уж, действительно, удивили. Кстати, Врунгеля я делал по заказу Центрального телевидения. Тогда это была общепринятая практика. Книжку о похождениях веселого капитана я любил еще с детства и прекрасно помнил блестящие иллюстрации художника Константина Ротова. Его Врунгель немного другой, чем мой, но тоже маленький, кругленький. Когда я только приступил к работе над «Врунгелем», то понял, что мне не хватает драматургии. Так и появились похищение статуи Венеры, два гангстера и их шеф. Собственно, они и двигали весь сценарий, я только вставлял туда эпизоды из книжки. Но, надо признать, больше всех моих работ мне нравится «Доктор Айболит». Даже не знаю почему.
*Драматургию к знаменитому мультфильму «Приключения капитана Врунгеля» Черкасский придумал практически сам
— Ваша первая работа, снятая по заказу пожарной службы, сразу получила приз.
— Да, как лучший дебют. Мультфильм назывался «Тайна черного короля». Правда, мало кто его видел, поскольку в то время не существовало проката мультфильмов. Помню, на студию пришли два полковника и принесли сценарий ролика о том, как они себе представляют противопожарную агитацию. Я учел все их просьбы, и в результате получилась такая мультипликационная детективная история. Как выяснилось гораздо позже, она не была похожа на работу «Союзмультфильма», а скорее напоминала югославскую мультипликацию. Правда, в те годы о существовании таковой мы и не догадывались. Во времена Советского Союза в нашей стране были известны лишь две студии: «Дисней» и «Союзмультфильм». При этом мы понимали, что у себя в Киеве не сможем сделать ни как в «Диснее», ни как в «Союзмультфильме». Вот так и родилась украинская мультипликация.
— Мультипликаторам тоже приходилось, как и режиссерам большого кино, проходить художественную комиссию?
— Конечно. Мультфильм сначала показывали на киностудии, затем в Госкино Украины, потом его везли сдавать в Москву. Так у меня не приняли две картины. Первой была «Мистерия-буфф», сделанная по стихотворениям Владимира Маяковского. В озвучивании принимали участие актеры Театра на Таганке. Картина получилась шумная, яркая, пестрая, не похожая на все, что тогда снималось в Москве. В показе ей отказали, хотя в Киеве эту работу приняли. Второй работой, которая не пришлась ко двору, стала «Вокруг света поневоле» —
— Этого было достаточно, чтобы чувствовать себя комфортно?
— О чем вы говорите? Я мог работать целый год, а в результате получить тысячу сто рублей. При этом за подобную работу в художественном кино режиссеры получали по пять тысяч и сразу покупали себе машины. У нас же, пока группа доходила до получения постановочных, долгов накапливалось гораздо больше получаемой суммы. Зарплаты ведь были небольшие. Я начинал со 120 рублей и дошел до максимальной — 300. Правда, если мультфильм был многосерийный, как, например, «Врунгель», то за год получалось три тысячи рублей.
— Можно было и дачку купить.
— Нет, дача — это не для меня. Я не король ковыряний в земле. А вот готовить таки научился. Даже люблю это дело. Моя супруга уже долгие годы вегетарианка, а я человек мясной. Умею неплохо готовить, и мне это доставляет удовольствие. Лучше всего удаются борщ и жаркое.
— Да под хорошую выпивку...
— Дома я не пью. С кем мне это делать? Жена не употребляет, сын тоже. Остаются только компании. Вот там — всегда пожалуйста.
— О чем вы мечтаете, Давид Янович?
— Недавно прочел, что до 80 лет надо жить, работать и мечтать. А после
— Так вы же этим и занимались до 80!
— Ну я же при этом еще и работал! А теперь с работой надо завязывать...