Ялтинский городской суд приговорил
Для жителя Ялты Михаила Вегеры понедельник 24 апреля был обычным будним днем. Он, как всегда, выехал из дому на станцию техобслуживания, где работал сторожем. СТО находится на трассе Симферополь — Ялта, при въезде в поселок Массандра, как раз напротив знаменитого винного завода. Развязка здесь крайне неудобная: две полосы дороги поднимаются вверх, к Массандре, а одна спускается к Ялте. При этом левого поворота на станцию техобслуживания нет, и для того, чтобы туда попасть, нужно съехать вправо в маленькую улочку, потом пропустить все едущие по главной дороге машины и уже затем пересечь перекресток. Михаил Николаевич так и сделал: он, профессиональный водитель с
Когда Михаил Николаевич отошел от первого шока и смог выбраться из искореженной машины, вокруг уже собралась целая толпа. Прибежали сотрудники СТО и шиномонтажа, они же вызвали милицию и «скорую помощь», хотя одного взгляда на горе-мотоциклиста, который врезался в «Жигули», было достаточно, чтобы понять: ему врачи уже не помогут. От повреждений внутренних органов, многочисленных переломов и посттравматического шока
— Парень несся со стороны Ялты с огромной скоростью, — говорит Иван Таран, сотрудник станции, на въезде в которую и произошла авария. — В уголовном деле эксперт написал, что его скорость была «не меньше 53 километров в час». Но вы посмотрите на машину, — Иван Семенович откидывает чехол с груды железа, которая когда-то была «Жигулями». — Удар пришелся в задние двери и практически сложил машину пополам. Из багажника повылетали инструменты и рассыпались по дороге на расстоянии более чем пять метров. О каких пятидесяти километрах в час могла идти речь? Мотоцикл несся со скоростью больше ста пятидесяти. Это подтверждает и спидометр. Мы с ребятами видели его — он валялся рядом, на дороге, и стрелка застыла на отметке «160». Но милиционеры быстренько забрали прибор с собой и сделали вид, что его не было.
* «Удар пришелся в задние двери и практически сложил машину пополам, — говорит сотрудник станции техобслуживания Иван Таран. — Хорошо еще, что наш Миша не пострадал» (фото автора)
Вместе с врачами и милиционерами на место происшествия приехали несколько мужчин, явно знакомые погибшего парня. Я своими ушами слышал, как один из них, грузин, сказал: «Ну зачем, зачем я дал ему покататься на моем мотоцикле?» И заплакал. А потом я этого грузина увидел на суде. Он проходил по делу как свидетель и утверждал, что Виктор ехал... на своем собственном мотоцикле. Но ключи от «Хонды» и сам разбитый мотоцикл почему-то вернули не матери погибшего, а этому грузину!
— Это Гурам, друг разбившегося парня, — рассказывает жена Михаила Вегеры, Людмила Ивановна. — Чтобы обелить себя и скрыть, что он разрешил покататься на своей «Хонде» человеку, не имевшему водительских прав, да еще пьяному и без шлема, Гурам выдумал целую историю. Врал, что Виктор купил мотоцикл по интернету, просто еще не растаможил его, поэтому и не имел документов на транспортное средство. О том, что у Виктора не было водительских прав на вождение мотоцикла, его приятель якобы не знал. Как и о том, что «Хонда» явно была угнанной или незаконно выкупленной: экспертиза доказала, что у мотоцикла перебиты номера. Гурам утверждал, что Виктор катался на мотоцикле уже полгода. Но если это правда, значит, шесть месяцев человек подвергал себя и всех участников дорожного движения страшной опасности, потому что, не имея права вообще садиться за руль, гонял на огромной скорости, пьяным и без шлема. Вы попробуйте высунуться из окна автомобиля, который мчится на скорости больше ста километров! Сразу почувствуете, что глаза при таком встречном потоке воздуха держать открытыми невозможно. А раз человек на мотоцикле без шлема и очков движется со скоростью сто шестьдесят километров в час, получается, он несется по дороге с закрытыми глазами. В приговоре сказано, что и погибший Виктор, и мой муж имели техническую возможность избежать столкновения. Но супруг не успел этого сделать, потому что «Хонда» в считанные секунды вылетела из-за закрытого поворота, а погибший мальчик не объехал «Жигули» потому, что попросту не видел, куда едет.
Из материалов уголовного дела следует, что специалисты, проводившие автотехническую и трассологическую экспертизы, не сумели установить скорость, с которой двигался мотоцикл, «так как в Украине отсутствуют методики, с помощью которых это можно сделать». Единственное, на чем сошлись эксперты, так это на том, что «Хонда» двигалась быстрее, чем... 53 километра в час. А показания единственного свидетеля столкновения — водителя КамАЗа, который утверждает, что «Хонда» неслась больше 150 километров в час — почему-то никто не принял во внимание.
— Водитель грузовика четко описывает все, что произошло в тот день, — продолжает Людмила Ивановна. — Спускаясь по дороге в Ялту, он увидел машину моего мужа и помахал ему рукой — они с Михаилом Николаевичем, оказывается, когда-то работали вместе. После этого «КамАЗ» продолжил спуск, и уже на повороте возле заправки водитель заметил, как мимо на бешеной скорости проскочило что-то серое. Глянув в боковое зеркало, он увидел, что это пронесся мотоциклист, который, не притормаживая, въехал в бок «Жигулей», практически завершивших маневр. Муж пересек три полосы главной дороги и половиной корпуса уже заехал на безопасную зону, когда в его задние двери врезалась «Хонда». Водитель КамАЗа утверждает, что на дороге в этот момент больше никого не было, и мотоциклист мог спокойно объехать легковушку по любой свободной полосе. Но почему-то не сделал этого.
Судебно-медицинская экспертиза доказала, что погибший Виктор был пьян — в его крови обнаружили 1,8 промилле этилового спирта. Несмотря на это, суд принял во внимание положительные характеристики с работы парня, свидетельства друзей, девушки и матери покойного, которые утверждали, что «он был умницей и большим трезвенником». А вот то, что
— Когда мы пытались доказать, что это ложь, и рассказать, как все было на самом деле, нас просто выставили из зала суда, — возмущается Иван Таран. — Сказали, что наши показания к делу не относятся.
— Думаю, половину срока муж получил за поведение нашего так называемого адвоката, — вздыхает Людмила Ивановна. — Следователи поначалу говорили, что нам вообще не нужен защитник, так как мой муж однозначно невиновен и вообще должен проходить по делу как свидетель. Но за два дня до первого судебного заседания нам сказали срочно искать адвоката. Николай Зозуля попался на нашем пути случайно. За три тысячи, которые мы ему заплатили, он увеличил срок моему мужу как минимум вдвое. Необходимых вопросов свидетелям и экспертам не задавал, свидетелей с нашей стороны в суд не приглашал, а только хамил всем участникам процесса так, что у нас уши вяли. Благодаря его «стараниям» судья приговорил Мишу к пяти годам лишения свободы, да еще и обязал его выплатить семье погибшего ущерб в 250 тысяч гривен. Мы, даже если продадим квартиру и пойдем жить в палатку на улице, все равно не рассчитаемся.
— Я до сих пор не могу поверить, что моего невиновного мужа обвинили в преступлении вместо хулигана, разъезжавшего по дороге без прав, без шлема, на ворованном мотоцикле и пьяным, — пытаясь скрыть хлынувшие из глаз слезы, Людмила Ивановна поспешно надевает темные очки. — Что нашей семье довелось пережить за эти пять месяцев, вы не представляете. В феврале этого года я похоронила маму, а спустя несколько месяцев умерла Мишина младшая сестра. И тут новая напасть! Я даже предположить не могла, что с мужем что-то случится на дороге — ведь знала, что он очень аккуратный и ответственный водитель, который никогда и ни за что не нарушает правил. В тот день, как обычно, была на работе (я медсестра в санатории), когда ко мне подошел знакомый и с сочувствием спросил, как там мой супруг. Я не поняла, о чем он, стала расспрашивать и узнала об аварии. У меня подкосились ноги, я начала звонить Мише, но он не брал трубку. Его до утра продержали в милиции, и только утром муж вернулся домой. Бледный, растерянный. Он очень переживал за погибшего мальчика, жалел его родителей, но даже подумать не мог, что его обвинят в смерти этого парня.
А сколько унижений нам пришлось перенести! На нервной почве у супруга резко подскочил сахар в крови и начал сильно падать слух. Он просил участников процесса говорить громче, потому что плохо слышит. Адвокат потерпевших язвительно спросил: может, Михаил Николаевич и видит плохо, поэтому и мотоцикла не заметил? Весь судебный процесс был явно односторонним и предвзятым. После оглашения приговора муж тихонько сказал мне: «Знаешь, я, наверное, умру в тюрьме, но никогда не смирюсь с тем, что меня обвинили в чужом преступлении».
— При вынесении приговора суд должен в первую очередь опираться на заключение экспертов, — объяснил «ФАКТАМ» судья Ялтинского городского суда Андрей Леонов. — Комментировать это уголовное дело я пока не могу, так как вынесенный мною приговор еще не вступил в законную силу. Скажу лишь, что если бы обвиняемый раскаялся в совершенном преступлении, попросил прощения у матери погибшего, которая потеряла единственного сына, возможно, приговор был бы мягче. А так защитник обвиняемого Николай Зозуля оскорблял и унижал мать и девушку покойного Виктора, всячески проявлял свое непочтение к суду, желал прокурору попасть под машину, при зачитывании мною положительных характеристик погибшего кричал, что трупам характеристики не нужны. Я каждое судебное заседание делал адвокату замечания, но он свое поведение не менял. Что же касается скорости, с которой ехал мотоциклист, однозначного ответа у нас нет. С одной стороны, есть свидетельские показания водителя грузовика, который говорит, что парень ехал больше ста километров в час. Однако наш эксперт утверждает, что в Украине на сегодняшний день отсутствует методика, с помощью которой можно было бы определить скорость мотоцикла после аварии.
— В нашей стране давно и очень серьезно подходят к вопросам расчета тормозного пути и скорости, с которой двигалось транспортное средство перед дорожно-транспортным происшествием, — прокомментировал ситуацию директор киевского независимого судебно-экспертного учреждения Богдан Ныщий. — Для этого серьезные фирмы используют новейшее оборудование вроде «PC crash», способное определить такие величины с большой точностью, а учреждения попроще — знания физики и механики, главным образом — о кинетической энергии, потраченной на образования тех или иных деформаций транспортного средства. По тому, насколько далеко отлетел мотоцикл после удара, как именно деформировался сам и как деформировал «Жигули», в данном случае можно достаточно четко рассчитать, с какой скоростью он двигался. Мало того, рассчитав скорость, с которой «Хонда» вылетела из-за закрытого поворота главной дороги на тот участок, где произошло столкновение, эксперты должны были ответить на главный вопрос: успевал ли мотоциклист объехать «Жигули» и мог ли водитель автомобиля избежать столкновения, заканчивая свой маневр. Именно от этого в данном случае зависит вина каждого из участников аварии. А если эксперты даже не смогли определить скорость, с которой двигалось транспортное средство, попавшее в ДТП, значит, адвокатам осужденного есть за что бороться.
Новый защитник Михаила Вегеры подал апелляцию на вынесенный приговор. Семья осужденного пенсионера надеется, что в силу преклонного возраста Михаила Николаевича, который сейчас находится в СИЗО, освободят условно-досрочно, а если апелляционный суд отправит дело на дополнительное расследование, может быть, и вовсе признают невиновным.