— Как все произошло, хорошо помню, — говорит
— Вы видели, что произошло с вашей левой ногой?
— Ну да. Она висела на кусочке кожи. Понял, что дело плохо, когда начал распутывать штанину. Голень буквально перемяло металлическими лопастями...
Чтобы остановить кровотечение, ногу Василия Петровича перетянули куском веревки, найденной тут же. «Скорая», которая не сразу могла найти нужное поле, отвезла пострадавшего в районную больницу.
— Там травматологи Андрей Нагорный и Юрий Гоменюк начали решать, что со мной делать, — продолжает мужчина. — Но я тоже размышлял: медицина же у нас развивается, значит, хирурги могут выполнить любую операцию. Поэтому сразу попросил: не надо ничего отрезать, пусть хирурги попробуют пришить голень. Я очень благодарен врачам, которые постарались все сделать для того, чтобы ногу удалось сохранить. Главный врач Корсунь-Шевченковской районной больницы Виктор Завертайло созвонился с коллегами из Киева, объяснил ситуацию, а те сказали: «Везите к нам». И через пару часов я снова был в карете «скорой». Со мной в больницу поехала и жена. Сознание не терял ни на секунду. Даже водителю дорогу на Киев подсказывал, ведь часто сам езжу в столицу...
В столичном Национальном институте хирургии и трансплантологии имени А. А. Шалимова пациента уже ждала бригада микрососудистых хирургов и анестезиологов. О несчастье им сообщили в 17.30. Василия Петровича привезли почти в полночь.
— Мужа забрали в операционную в полночь, — рассказывает супруга Василия Петровича Валентина. — Лишь в восемь утра хирург вышел ко мне и сказал, что нога на месте.
— Представляете, ногу оттяпало в секунду, а пришивали ее восемь часов! — добавляет мужчина. — Но, помню, встречавшие меня в киевской больнице врачи
*Чтобы закрыть огромную рану на ноге, микрохирурги использовали мышечный лоскут с кожей, взятый со спины мужчины
— Лезвия механизма прошлись по нижней трети голени, вырвав часть мышц, перерезав сосуды, нервы, сухожилия, перерубив кости, а затем по ноге проехало колесо трактора, — объясняет хирург отделения Евгений Симулик. — Сначала пришлось очистить рану, удалить размозженные частицы, убрать осколки костей. Чтобы все закрепить, применили специальную пластину, спицы, сшили семь сосудов, восстановили нервы. Когда с артерий сняли зажимы, увидели, что в голень вернулось кровообращение, она начала теплеть. Казалось, все хорошо, но радоваться было рано. В подобных ситуациях самыми опасными считаются третьи, пятые и седьмые сутки — могут начаться необратимые осложнения. А у Василия Петровича события и вовсе развивались по неожиданному сценарию.
Спустя шесть часов после операции врачи, которые буквально не отходили от кровати пациента, увидели: пришитая нога внезапно стала белой и холодной. Это очень плохой признак.
— Оказалось, обе артерии, питающие голень кровью, затромбировались, — продолжает Александр Резников. — Это произошло из-за того, что во время травмы сильно пострадали сосуды — их внутренняя выстилка отслаивалась, что и привело к образованию тромбов. Через 15 минут после того, как мы заметили тревожные симптомы, Василий Петрович был уже на операционном столе. Микрососудистые хирурги восстановили кровоток.
Следующие сутки прошли спокойно. Мужчина находился в реанимационном отделении, приходя в себя.
— Мне постоянно ставили капельницы, врачи без конца подходили, трогали пальцы, смотрели результаты анализов, — говорит Василий Петрович. — В покое меня не оставляли ни на минуту. Некогда было поспать. И вдруг почувствовал — лежу в луже крови. Снова открылось кровотечение. Вот тогда, честно говоря, я уже потерял надежду, что пришитая нога приживется, даже начал вспоминать, есть ли знакомый плотник, который сможет смастерить деревянную. А врачи даже не сомневались, что ногу нужно и можно оставить.
— Спасать пострадавшую ногу нам позволяло общее состояние пациента, — объясняет Александр Резников. — Мы всегда используем даже крошечный шанс, который дает нам надежду на спасение конечности. Согласитесь, человеку лучше жить со своей ногой, чем учиться ходить на протезе. Останавливая кровотечение, определили, что во время пульсации сосуд терся о край сопоставленных костей, поэтому и возникало такое опасное осложнение. Решили перевязать артерию. Голень хорошо питалась вторым сосудом. Я вам больше скажу: у Василия Петровича лопасти фрезы вырвали кусок мышц с кожей, а оставшейся не хватало, чтобы закрыть рану, когда пришивали голень. Пришлось оставить рану открытой. Четыре недели у пациента был огромный дефект размером 8 на 19 сантиметров, аж до кости. Считается, что в подобной ситуации оторванный сегмент обязательно нужно ампутировать и формировать культю. Мы же четыре недели готовили больного к пересадке мышечного лоскута. На днях эту операцию провели и закрыли дефект.
— Василий Петрович, вы знали, что у вас была открытая рана?
— Я видел ее на перевязках, — отвечает мужчина. — Она была огромной. Но врачи сразу рассказали, как ее закроют. Даже разрешения моего спрашивали: можно, мол, взять у вас мышцу с кожей со спины? Естественно, я согласился.
Перед последней операцией по устранению дефекта на голени хирурги провели несколько консилиумов. Пациент был дополнительно обследован.
— В итоге мы решили взять для пересадки мышцу спины, которую называют широчайшей, — говорит Александр Резников. — Анатомически она наиболее соответствовала глубине и обширности раны. Кроме того, у нас есть возможность закрыть это место на спине без дальнейшей коррекции. Так как мы перенесли кожно-мышечный лоскут с сосудами и включили его в кровоток с помощью артерии, все ткани продолжают снабжаться необходимыми веществами. Эту методику давно применяем в самых разных случаях. Операцию Василию Петровичу провели ровно через месяц после травмы.
— Видите, мы оставили отверстие в повязке, чтобы наблюдать за пересаженным кожным лоскутом, — показывает Евгений Симулик. — Он розовый, теплый — значит, уже прижился. Стопа пока остается отечной, но со временем это пройдет.
— Еще до последней операции я пошевелил стопой, — продолжает Василий Петрович. — Как же обрадовался! Похвастался врачам. Но они попросили меня не форсировать события. Нужно время, чтобы все структуры зажили, и лишь потом можно приступать к разработке конечности. Так что я послушно выполняю рекомендации медиков. Больше не хочу осложнений. Надеюсь, после Нового года мне разрешат ходить на костылях. А лечащий врач на днях мне сообщил: «Теперь могу точно сказать, что будешь ходить без палки!» Значит, смогу и за рулем ездить, я же водителем работаю.
В больнице за Василием Петровичем ухаживает жена. Она показывает нам снимок трактора и фрезы, под которую попал ее супруг.
— Я специально попросил сына сделать фотографию, чтобы хирурги увидели, какая машина нанесла мне травмы, — объясняет мужчина. — Восхищаюсь специалистами, которые собрали мою ногу. Честно говоря, лежал целыми днями и думал: нужно обратиться в газету, чтобы все знали, в каких сложных случаях умеют помогать наши врачи, как в столичной клинике медсестрички ухаживают за больными, какие профессионалы работают в реанимации. Это же настоящее чудо!
Правда, не всем пациентам везет так, как Василию Петровичу. Буквально через несколько дней после него в эту же клинику доставили
— Она захотела попробовать тесто на вкус, — рассказывает Александр Резников. — Но огромный промышленный агрегат, мешавший вязкую массу, затянул руку, как в водоворот. Это произошло так неожиданно, что всей правой частью тела женщина сильно ударилась об аппарат. Правая рука была вырвана, сосуды и нервы оборваны на разной высоте. В день, когда привезли пострадавшую, снова дежурил Евгений Симулик. Он пришил руку, но на третьи сутки у пациентки затромбировались все сосуды. Когда мы открыли их, стало ясно — вычистить все невозможно... Руку пришлось ампутировать. Кроме того, сосуды пострадали и выше. Накладывая в спешке жгут, ткани передавило пряжкой ремня, и она несколько часов въедалась в руку. Врачи, оказывавшие первую помощь женщине, не обратили на это внимания, не изменили повязку. Это тоже негативно отразилось на работе сосудов. Была допущена еще одна грубейшая ошибка: оторванную руку привезли в коробке, плотно забитой льдом. То есть ткани получили дополнительную травму. Микрохирург все же пытался помочь молодой женщине, но совпавшие негативные факторы в итоге сыграли свою роль.
Признаюсь, когда необходимо ампутировать конечность, для всего нашего коллектива это становится трагедией. Без преувеличения могу сказать, что Евгений Симулик и другие сотрудники нашего отдела месяц практически не выходили из клиники. Они не отходили от своих больных, контролируя их состояние, боясь пропустить малейшее осложнение. Но иногда врачи бессильны.
Напомню правило «трех пакетов»: оторванный сегмент нужно положить в чистый полиэтиленовый пакет, который поместить в такой же, но наполненный водой, после чего всю конструкцию следует положить в емкость со льдом. Очень важно, чтобы конечность не соприкасалась ни с водой, ни со льдом. В этом случае ткани не получат дополнительную холодовую травму, а значит, у нас будет больше шансов провести успешную операцию по восстановлению.
Фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»