Во Львовской области десятки журналистов, частных предпринимателей и волонтеров объединились, чтобы спасти жизнь
«Я такая одна на миллион», — говорит о себе Оксана Сенишин из райцентра Николаев Львовской области. К сожалению, девушка не хвастается и не кокетничает. Она больна редкой болезнью — идиопатической легочной гипертензией, которая действительно встречается у одного-двух человек на миллион. С каждым днем легочная артерия Оксаны сужается все сильнее, сердце не справляется с нагрузкой, оно уже практически не способно насыщать организм кровью и кислородом и может остановиться в любой момент. Для Оксаны единственный шанс выжить — это пересадка легких. В Украине подобные операции не проводятся, но немецкие трансплантологи пообещали спасти девушку за... полмиллиона евро. Сумма немалая даже для олигархов, а для небогатой семьи из провинции — просто астрономическая. Можно было бы однозначно сказать, что собрать столько денег не удастся, если бы в борьбу за жизнь Оксаны неожиданно не включилась вся Львовская область...
«Девочка-лучик», — невольно подумала я, глядя на Оксану. Сияющие глаза, жизнерадостная улыбка, какой-то неуловимый свет, которым, кажется, искрится изнутри эта тоненькая хрупкая блондинка.
— Даже подумать не могла, что со мной такое случится, — разводит руками Оксана Сенишин. — Ведь у меня никогда не было проблем с сердцем. Я училась в школе, общалась с подружками, влюблялась. В общем, жила, как все. Разве что на физкультуре не могла сдать все нормативы, быстро уставала, была как-то послабее остальных. После окончания школы выучилась на финансиста и даже успела поработать в банке. Но пять лет назад случилась беда. Когда я возвращалась с работы, на меня напали. Отобрали сумочку, новый телефон, который отец подарил к окончанию университета, большую сумму денег — я тогда собиралась снимать квартиру во Львове и подыскала себе несколько вариантов. Грабитель, вооруженный битой, к счастью, не искалечил меня, но наговорил кучу гадостей. Сначала угрожал, что изнасилует, потом — что прибьет. Мне чудом удалось вырваться. Милиция поймала и наказала преступника, однако стресс не минул без последствий. Я не спала по ночам, постоянно плакала. А в одно «прекрасное» утро... не смогла дышать. Раскрывала рот, пытаясь втянуть в себя воздух, но он шел словно куда-то не туда. С большим трудом мне удавалось с третьей-четвертой попытки хоть чуть-чуть вдохнуть.
— Это, наверное, очень страшно — вы ведь не понимали, что с вами происходит.
— Да, неизвестность пугала. Но еще страшнее было то, что я догадывалась: у меня может быть легочная гипертензия. В это невозможно поверить, но, хотя болезнь очень редкая, в нашей семье это уже... третий случай. Говорить о наследственности, наверное, нельзя, потому что и у отца, и у матери с легкими и сердцем все в порядке. Но от легочной гипертензии умерли мои старшая и младшая сестры. Старшей, Оле, диагноз поставили уже посмертно. Ей было три годика, а я только-только родилась. Олечку я не помню, поэтому могу только представить, как тяжело было родителям ее потерять. А вот младшую, Соломийку, люблю до сих пор, — глаза Оксаны наполняются слезами.а- Когда она заболела, мне было шестнадцать лет, а ей всего девять. У нее обнаружили легочную гипертензию, и врачи сразу заявили, что ничего уже сделать нельзя. Нужно просто идти домой, не перегружать ребенка и... ждать. Чего ждать, не сказали, но мы и так все поняли.
*«Я привыкла мыслить позитивно, — говорит Оксана Сенишин. — Верила и верю до сих пор, что безвыходных ситуаций не бывает. Мне очень нужна эта операция! Ведь так хочется жить». Фото автора
— То есть внутренне вы были готовы к тому, что тоже можете оказаться в группе риска?
— Нет, — качает головой Оксана. — Я привыкла мыслить позитивно. Не ходила и не вздыхала: «О Боже, я, наверное, тоже заболею!» Скорее наоборот, радовалась, что мне удалось избежать заболевания, что я здорова, активна и у меня все хорошо. Тем тяжелее для моей семьи оказался этот третий удар. В день, когда я начала задыхаться, мама, наученная горьким опытом, сразу понеслась со мной во Львовский кардиологический центр, а потом во Львовский мединститут. Диагноз врачей был однозначен: прогрессирующая легочная гипертензия неизвестного происхождения. Мама так рыдала, что у меня просто разрывалось сердце. Она впала в тяжелейшую депрессию, потому что потерять еще и третью дочь было выше ее сил. Но я не сдалась! Верила и верю до сих пор, что безвыходных ситуаций не бывает. Я беспрерывно ездила по клиникам и медицинским центрам, консультировалась и обследовалась. Все врачи разводили руками, говоря, что моя болезнь не поддается лечению. К счастью, я вовремя попала к киевскому профессору Лидии Федоровне Коноплевой, которая уже сорок лет занимается гипертензиями.
— Случай у Оксаны очень тяжелый, — объяснила «ФАКТАМ» доктор медицинских наук, профессор кафедры внутренних болезней № 2 Национального медицинского университета имени Богомольца Лидия Коноплева. — Гипертензия прогрессирует с каждым днем. Все эти годы девушке удавалось держаться на медикаментах и определенных процедурах, которые я назначила. Но если не сделать срочную пересадку легких — через год она умрет. Я знаю вашу газету, вы помогли спасти жизнь уже многим обреченным людям. Помогите Оксане — она удивительная, умная, образованная, красивая.
— Мне приходится каждый день пить по шесть таблеток виагры, — говорит Оксана. — Тогда кровь циркулирует по организму гораздо быстрее и давление в артерии уменьшается. Еще я принимаю препараты, разжижающие кровь, мочегонные и сердечные таблетки. Когда начинаю задыхаться, делаю кислородные процедуры и ингаляции, которые немножко расширяют артерию и позволяют несколько часов полноценно дышать. Лечение обходится мне в двадцать тысяч гривен в месяц. Но даже оно уже не помогает. У меня начинается гипертонический криз, сильнейшие боли в грудной клетке, удушье. Дело в том, что в артерии есть определенное давление, норма его — пять-десять единиц. Уже при двадцати единицах ставится диагноз гипертензия. При сорока считается, что болезнь сильно прогрессирует. У меня же в феврале этот показатель был — сто. Оттягивать дальше некуда. Мое сердце может остановиться в любой момент. Но я очень хочу жить! Хочу видеть небо, слышать пение птиц, заниматься любимой работой.
У моей мамы тяжелый полиартроз (дистрофическое заболевание многих суставов одновременно. — Авт.), она уже не выходит из дому. Отцу на производстве оторвало руку. Родители и так потеряли двух детей, как же они останутся еще и без меня? Я тоже мечтаю о собственной семье. После пересадки легких не разрешают рожать детей, но я бы могла взять из детдома какого-то малыша, подарить ему свою нежность, любовь и материнскую ласку. Я отчаянно борюсь за жизнь и делаю все, что мне по силам, и даже больше. Чтобы общаться с зарубежными клиниками, я за несколько месяцев выучила английский язык, которым теперь владею свободно. Сама написала многим депутатам, Президенту, во все благотворительные фонды и в Министерство здравоохранения письма с просьбой о помощи. Чиновники не спешат давать деньги. Говорят, что вместо меня одной можно спасти десять больных детей. Но это же не значит, что мне нужно лечь, сложить руки на груди и умереть!
Оксана обратилась чуть ли не во все клиники Европы, где проводят трансплантацию легких. В Австрии и Франции ей отказали в операции, сославшись на большие очереди. В Израиле тоже не захотели принимать нашу соотечественницу, так как там предоставляют донорские органы для пересадок только лицам еврейской национальности.
— Украинцам не хотят проводить пересадки органов в Европе, потому что наша страна не является членом международной организации «Евротрансплант», — объясняет Оксана. — То есть мы не поставляем европейцам органы наших соотечественников, зато претендуем на органы европейских доноров. Единицам украинцев удается добиться пересадки органов в Европе. Меня согласились принять лишь в Берлине. Немецкие трансплантологи выставили счет — 500 тысяч евро за подготовку к операции, за поиск донора легких, саму пересадку и реабилитационный период. Минздрав Украины не готов оплачивать операцию. Чиновники тянут резину, каждый месяц требуя все новые документы, предъявляя все больше претензий. Очевидно, ждут, пока я либо умру, либо соберу средства самостоятельно, без их участия. Но моей семье взять такую космическую сумму просто негде. Слава Богу, стали помогать друзья, которые подключили своих друзей, а те своих. Мне пересылают деньги по почте, переводят на банковский счет, приносят домой. Пенсионеры, которые не умеют пользоваться интернетом, делают почтовые переводы с пенсий. Люди звонят, сочувствуют. Очень поддерживает парень, которому несколько лет назад уже сделали пересадку легких в Германии и который сейчас жив, здоров и даже занимается спортом. Поражает отзывчивость совершенно чужих, незнакомых людей. Недавно одна женщина пришла к нам домой. Рассказала, что ее дочь заболела и умерла молодой. Гостья дала денег, расплакалась и попросила меня во что бы то ни было держаться, бороться и жить. А теперь стали помогать и журналисты. После их публикаций, телепрограмм и радиопередач люди стали жертвовать еще больше. У меня не хватает слов, чтобы выразить, насколько я всем благодарна. Просто знайте: вы дарите мне не деньги, а жизнь.
— Оксана — удивительная девушка, — призналась «ФАКТАМ» львовский журналист интернет-издания «Varianty.net» Ирина Марушкина. — У меня сначала опустились руки, когда я услышала о необходимой для лечения сумме. Но, познакомившись с самой Ксюшей, с удивлением обнаружила, что почти все варианты помощи, которые мы могли ей предложить — обращения в фонды, письма депутатам, организацию сбора средств в социальных сетях, — она уже сделала сама. Эта хрупкая худенькая девочка борется, как лев. И ее обязательно нужно поддержать.
— Сумма не должна пугать нас, — вторит коллеге главный редактор «Львовской газеты» Игорь Гулык. — Наоборот, она должна быть стимулом для всех, чтобы объединиться.
Недавно во Львовской области стартовала благотворительная акция «Стань рождественским ангелом — подари жизнь Оксане». Волонтеры, журналисты и просто небезразличные к судьбе этой девушки люди каждый день ездят по городам и районным центрам области, рассказывают о судьбе, диагнозе и надежде Оксаны Сенишин и обменивают рождественские поздравительные открытки на деньги для больной девушки. Плата за открытку не имеет значения — хоть гривня, хоть тысяча евро. Главное, искреннее желание помочь.
— У нас напечатано пятьсот тысяч открыток, — говорит Ирина Марушкина. — Если каждую из них обменяют хотя бы на одиннадцать гривен — то есть на один евро, необходимая сумма на операцию будет собрана. На сегодняшний день на счету Оксаны уже лежит пятьдесят две тысячи евро. До двадцать восьмого декабря нужно накопить столько же — только при наличии ста тысяч евро и гарантийного письма солидной организации о том, что остаток суммы будет вовремя собран и оплачен, немецкие трансплантологи соглашаются взять Оксану в клинику, поставить на очередь, начать поиск донора и подготовку к пересадке. У нас есть один месяц и огромное желание помочь!
— Несмотря на трудности, я знаю, что все получится и все будет хорошо, — заверяет Оксана Сенишин. — Потому что вижу поддержку людей и чувствую помощь Бога. Мне приснился сон, что я карабкаюсь по лестнице из глубокого колодца. Добравшись наверх, едва успеваю зацепиться руками за край колодца, как лестница падает вниз, в бездну. Я чувствую, что у меня не хватает сил, разжимаю пальцы, срываюсь, но в эту секунду чья-то добрая и сильная рука подхватывает меня и вытаскивает наверх, к свету...
P.S. Те, кто хочет пожертвовать деньги Оксане Сенишин, могут обратиться по телефонам