Испытав все тяготы эмигрантской судьбы, бывший одессит стал американским капиталистом и теперь помогает выживать украинским нелегалам
Почти каждый второй украинец, по данным опроса компании Research & Branding Group, мечтает переехать жить за границу. У желающих эмигрировать разные цели и планы, но все они объединены желанием жить лучше.
Бесспорно, лучшую жизнь приятнее и правильнее строить на родине. Но для тех, кто все же решился на этот сложный шаг, «ФАКТЫ» публикуют серию материалов о способах выехать, найти себя и справиться с трудностями жизни в чужой стране.
Медиамагнат из США Игорь Голубчик меньше всего похож на миллионера. Для интервью он оделся предельно просто: белая футболка, шорты и кеды... без шнурков. На запястье — сплетенные из ниток «фенечки», которыми, как правило, украшают себя подростки. За спиной — походный рюкзак. На первый взгляд — обычный студент. Однако истинный статус собеседника выдавали детали: ослепительная «голливудская» улыбка и элегантные солнцезащитные очки.
«Не думайте, что я миллиардер, — начал сходу оправдываться Игорь. — У меня только телеканал, газета, журнал, радиостанция, интернет-сайты...» Я сделала страшные глаза: «И все? Теперь понятно, почему вы ходите без шнурков». — «Между прочим, это пара из последней коллекции известного американского бренда, — похвастал миллионер. — Стоит аж сто долларов!»
В Америку Голубчика забросило, как сейчас говорят, второй волной эмиграции. Накануне отъезда из Одессы знающие люди посоветовали родителям Игоря запастись... лисьими шапками. «Продадите за сумасшедшие деньги! — уверяли советчики. — В Штатах меховые шапки идут нарасхват».
Из досье «ФАКТОВ»
Игорю Голубчику 36 лет. В 1992 году вместе с семьей эмигрировал из Украины в Америку. Создатель одного из первых в США русскоязычных новостных сайтов. Владелец медиахолдинга Chicago Ethnic Media. Живет в Чикаго, имеет двоих детей, разведен.
Февральским днем появившееся в аэропорту Чикаго семейство Голубчиков щеголяло нахлобученными на головы огненно-рыжими шапками необъятных размеров. Игорь до сих пор помнит, как пристально, с явным недоумением взирали на них прохожие.
*«Головной болью нынешних иммигрантов является вопрос легализации в Америке, — говорит Игорь Голубчик. — Это самая большая проблема» (фото из семейного альбома)
— Представители фонда помощи иммигрантам привезли нас на съемную квартиру и, пожелав удачи, отбыли, — вспоминает Игорь Голубчик. — Мы начали осваиваться на новом месте. И тут выясняется: электричество, телефон, газ, вода, отопление — все отключено. Попросить о помощи некого. Соседи говорят по-английски, мы — нет. Напомню: в начале
Нас ждал еще один неприятный сюрприз — в квартире не было мебели. К счастью, бывшие жильцы оставили в комнате ковер. Вся семья (мама, папа, пятилетняя сестра и я) спала на ковре, укрываясь от холода куртками. На третий день отец познакомился с соседями, такими же эмигрантами. Те подсказали, где и как подключить коммунальные услуги. Диван, кровать, кресло и торшер мы с отцом нашли на улице и притащили в дом. Стало легче.
Первое время жили на иммигрантское пособие. Этих денег едва хватало на оплату аренды жилья. Родители бросились искать работу, а ее — нет! Иммигрантам вообще сложно найти работу. Мне было уже 14 лет, и я не хотел сидеть сложа руки. Начал обходить близлежащие магазины, предлагал услуги грузчика. Там уточняли мой возраст и отказывали — в США можно работать только с 16 лет.
Что было делать? После школы я бродил улицами Чикаго, выискивая оброненные центы. Иногда за вечер удавалось собрать целый доллар, а то и два. Деньги отдавал родителям, они тратили их на еду. Как сейчас помню: вакуумная упаковка колбасной нарезки стоила всего 25 центов. В такую же цену обходилась упаковка «ватных» булочек. Тогда мы еще не знали, что это страшно вредная колбаса и напичканный добавками хлеб. Делали бутерброды и радовались: «Так вкусно! В Украине такого нет».
Мелочь с мостовых Чикаго кормила нас, пока я не нашел работу. Однажды среди иммигрантов прошел слух: завтра утром приедет грузовик и заберет тех, кто очень хочет работать. Я проснулся в пять утра и в половине шестого уже стоял на указанном перекрестке. Кроме меня, там мерзли еще несколько взрослых мужчин. В шесть часов подъехал микроавтобус: «Работать хотите?» — «Йес, шур!» («Да, конечно!») — «Тогда быстро в машину!» Нас привезли на огромную кухню-столовую. Дали тряпки, щетки, моющие средства: «До вечера все должно блестеть».
Мы отдраили столовую так, что пол скрипел от чистоты. Нам заплатили огромные по тем временам деньги: по три доллара за час работы! На следующий день я снова пришел на перекресток, и нас повезли мыть другое помещение. Почти два месяца я был единственным кормильцем в семье. Потом отец нашел работу, и я стал больше времени уделять учебе.
— Как вы, не зная английского языка, учились в американской школе?
— Это было нелегко. В Одессе я учился в школе, где, как считалось, иностранные языки преподают на высоком уровне. Не знаю, как и чему нас учили, но в Америке это не пригодилось. Я навсегда запомнил первый день в американской школе. Учитель обратился ко мне, а я не понял ни слова. Одноклассники расхохотались. Мне хотелось провалиться сквозь землю: мучительное чувство стыда и беспомощности.
На английском я заговорил через год. Язык выучил, постоянно слушая телевизор, одноклассников, учителей. Когда мне исполнилось 16 лет, я получил разрешение на работу и начал совмещать учебу с работой. Жарил картошку-фри в ресторане быстрого питания, мыл мусорные баки, драил полы. Потом работал тренером карате в школе, продавцом в магазине, охранником в супермаркете. Несмотря на такую занятость, в выпускных классах я набрал высокие баллы по основным предметам. Поэтому без труда поступил в местный университет на юридический факультет.
Работу по душе нашел, будучи студентом старших курсов. При Чикагском университете существует радиостанция. Я прошел конкурс и стал радиоведущим. Потом меня пригласили на местную русскоязычную радиостанцию. Параллельно освоил компьютерное программирование. Создал один из первых в Америке новостной сайт для русскоязычных иммигрантов. Сразу же появились желающие разместить там рекламу. Чуть позже основал русскоязычную газету, журнал, открыл собственную радиостанцию.
— Вы рассказываете так, будто ваша медиаимперия возникла по мановению волшебной палочки.
— Вы правы: для этого пришлось много и тяжело работать. В Америке успешные люди вообще много трудятся. Иногда работа поглощает всю жизнь. Например, я посвящаю бизнесу 18 часов в сутки. В газете и журнале выполняю обязанности главного редактора, на радио веду несколько программ, курирую все медиапроекты.
— Слышала, вы создали на радио программу помощи украинским нелегалам.
— Двадцать лет назад главной проблемой иммигрантов было отсутствие информационной поддержки. Например, мы даже не знали, где купить кастрюлю или джинсы. Сейчас таких проблем нет: зашел в интернет и получил ответ на любой вопрос. Головной болью нынешних иммигрантов является вопрос легализации в Америке. Это самая большая проблема.
Вы даже не представляете, как много в Штатах украинских нелегалов. Чтобы попасть в Америку, украинцы приезжают в Канаду или Мексику и оттуда нелегально пересекают американскую границу. Способов множество: можно перейти по суше тайными тропами (проводники-мексиканцы всегда рады помочь за отдельную плату), переплыть реку, проехать, спрятавшись в грузовике... Или же просто остаться в стране по просроченной визе — туристической либо учебной.
Чаще всего украинские нелегалы работают водителями, строителями, убирают в домах американцев. Расскажу такой случай: однажды женщина, которая постоянно убирает мою квартиру, не смогла прийти. Я нашел в интернете первый попавшийся сайт агентства по подбору персонала для дома. Попросил, чтобы к восьми утра прислали человека. А сам отправился в душ. Через пару минут выхожу из ванной — посреди комнаты стоят парень с девушкой: «Можно начинать?» Я опешил: «Кто такие?» «Юра и Юля из Ивано-Франковска», — рапортуют визитеры на ломаном английском. «Как проникли в квартиру?» — «Нас прислало агентство. Мы пришли немного раньше, а вы... забыли запереть дверь».
— Часто компании нейтрализуют конкурентов, анонимно сообщая властям, что те используют труд нелегалов, — продолжает Игорь Голубчик. — В Америке служба борьбы с нелегалами работает четко: тут же приезжают в офис или на стройку, проверяют документы. Нарушивших закон доставляют в депортационную тюрьму. Судьбу каждого нелегала решает суд. Одного отсылают на родину, другого могут помиловать. Но это скорее редкое исключение, чем правило.
По местным законам, рожденные на территории страны дети получают американское гражданство. Однако родителей-нелегалов это не спасает. Наоборот, лишь усугубляет ситуацию: суд может оставить детей в Америке. Родителей же, невзирая на слезы и просьбы, отправят на историческую родину.
Сейчас в США проживает около 12 миллионов нелегалов. В прессе активно обсуждают необходимость иммиграционной реформы. Многие американцы считают: укоренившихся в стране нелегалов надо амнистировать. Однако шансов, что сенат примет подобный закон, очень мало.
— И все равно, зная обо всех рисках, украинцы едут в Америку в поисках лучшей жизни.
— Многие живут без документов долгие годы, иногда десятилетия. Женятся, заводят детей, открывают и даже успешно ведут бизнес. Я знаю случай, когда украинский дантист-нелегал купил в интернете оборудование, материалы и открыл подпольный стоматологический кабинет. От клиентов нет отбоя. При этом он боится обращаться в полицию или в больницу, иначе его в два счета депортируют из страны. А ведь сложные ситуации возникают каждый день. И надо как-то выкручиваться.
Поэтому я создал на радио несколько интерактивных программ для «украинцев вне закона». Нам может позвонить любой желающий и совершенно бесплатно получить в прямом эфире консультацию высококлассного юриста. Часто слушатели помогают друг другу дельными советами. Ведь проблемы у всех похожие, и кто-то уже нашел выход из той или иной ситуации.
Иногда в прямом эфире разыгрываются настоящие драмы. Однажды позвонил мужчина: «Здравствуйте, Игорь. Я слушаю вашу программу много лет и очень ее люблю. Вот, звоню попрощаться. Сегодня вечером я уйду из жизни. Все уже готово». Звонивший говорил сбивчиво, задыхался от волнения. Было понятно, что это не шутка. Спрашиваю: что случилось? Он ответил, что это история не для прямого эфира. Я старался удержать его на связи как можно дольше. Говорю ему: «Давай так. Сейчас я завершу прямой эфир, поставлю музыку. Ты продиктуешь свой адрес. Я приеду, и мы поговорим». Неожиданно он согласился.
И тут у меня начал разрываться телефон. Звонили знакомые и незнакомые люди: «Игорь, мы едем с тобой! Надо помочь человеку». Я отказался от сопровождения, ведь пообещал, что приеду один. По дороге купил бутылку коньяка. Приезжаю на окраину Чикаго, на вибрирующих от напряжения ногах вхожу в квартиру. Там полный бардак: повсюду пустые бутылки. В комнате на продавленном диване сидит мужик с трехдневной щетиной. Увидев меня, встрепенулся: «Ты Игорь? А я думал, не приедешь...»
Я разлил коньяк по грязным стаканам. Выпили. Мужик рассказал свою историю: пять лет назад приехал в Штаты, женился на такой же нелегалке, у них родился ребенок. Семейная жизнь не ладилась: постоянно не хватало денег. Несколько дней назад его жена исчезла, прихватив ребенка. Он обзвонил друзей и знакомых, те ничего не знают. Обратиться в полицию не может, вот и сходит тихо с ума. Решил убить себя, даже пистолет якобы раздобыл...
По ходу беседы выясняется: в Чикаго у него есть хороший товарищ. Я позвонил этому другу, попросил приехать. К тому времени мужик был уже крепко пьян. Я оставил его на попечение друга, дал свою визитку. Договорились: завтра, придя в чувство, он со мной свяжется. Утром он действительно перезвонил. Я свел его со своим адвокатом. Через месяц едва не покончивший с собой мужик снова позвонил в прямой эфир. Рассказал, что жизнь наладилась: жена вернулась, они переехали в Майами, оба нашли хорошую работу.
Я часто вспоминаю эту историю. Очень важно знать, что в рамках своего бизнеса можешь делать что-то значительное, полезное для людей.