Представившись врачом, мошенник прямо в больнице «Феофания» выманил у матери больной раком девушки две тысячи долларов. На днях преступника задержали. Правоохранители подозревают, что жертв афериста могло быть больше
«ФАКТЫ» уже не раз рассказывали о мошенниках, снимающих деньги со счетов онкобольных детей. Своих жертв аферисты находили очень быстро: для этого нужно было лишь зайти на благотворительный сайт помощи больным детям, где каждый день появляются десятки новых объявлений. В каждом указан номер счета и номер телефона нуждающейся в помощи семьи. Этих данных киберпреступникам достаточно, чтобы опустошить чужой банковский счет. Тем временем в Киеве задержали еще одного не менее циничного мошенника. Выманить деньги у матери больной раком девушки он сумел прямо в больнице.
— Об этом не знают даже наши близкие родственники, — признается 53-летняя жительница Одесской области Виктория. — Поэтому прошу вас не называть в статье мою фамилию. Мне очень стыдно за то, что произошло. Особенно перед людьми, которые нам помогали. На лечение дочки собирали деньги всем миром.
Дочери Виктории Александре 24 года. Несколько месяцев назад девушка узнала, что у нее опухоль головного мозга.
*Здесь, в столичной клинике «Феофания», аферист втерся в доверие к 24-летней Саше, которой предстояла сложная операция (фото Сергея ДАЦЕНКО, «ФАКТЫ»)
— До того как Саше поставили диагноз, мы списывали ее головные боли на повышенное давление, — вспоминает Виктория. — Они начались, когда дочка еще училась в университете. Даже подумать не могли, что это может быть что-то страшное. Саша несколько раз обращалась в больницу, и нам все время ставили один и тот же диагноз: гипертония. И только когда в ноябре прошлого года мы сделали томографию, стало понятно, что причина в другом. «Ситуация очень непростая, — пряча от меня глаза, сказал врач. — В головном мозге большое новообразование. Скорее всего, это онкология». Я отказывалась верить: не может быть, Саше всего 24 года! Но самое страшное было впереди. «К сожалению, мы не сможем сделать операцию, — добавил врач. — Случай запущенный, опухоль задела жизненно важные участки мозга. Мы не рискнем». Я не знала, как сказать об этом дочке. В свое время раком болела моя мама. Пока она не знала свой диагноз, исправно проходила лечение. А когда узнала, опустила руки и отказалась от химиотерапии. Я боялась, что с Сашей будет то же самое. И осторожно сказав дочке, что у нее в голове доброкачественная опухоль, начала искать врачей, которые согласились бы ее прооперировать.
Но кому женщина ни показывала снимки, отовсюду слышала один и тот же ответ: случай неоперабельный. Отказали даже в Институте нейрохирургии. И все же Виктория не теряла надежды.
— Я понимала, что без операции моя дочь умрет, — объясняет женщина. — Понимала и то, что, если даже кто-то за нее возьмется, Саша может остаться инвалидом. Но я готова была рискнуть. Лучше так, чем вообще никак. В результате нам согласились помочь в киевской клинике «Феофания». Хирург заранее предупредил о возможных последствиях операции, но дал согласие. Для меня это было главным. Только потом я узнала, что лечение в этой больнице стоит недешево. Нужно платить за пребывание в палате, обследования, медикаменты.
По-прежнему не рассказывая Саше, насколько тяжелый ее диагноз, я обратилась за помощью ко всем знакомым. Дочкины подруги тем временем создали в интернете группу помощи Саше. Общими усилиями мы стали собирать деньги. Я знала, что наши друзья — хорошие и отзывчивые люди. Но даже не ожидала, что нам поможет столько людей! В первый же день мне позвонили не меньше пятидесяти человек. «Куда перечислять деньги? — спрашивали они. — Мы уже рассказали нашим знакомым, они тоже хотят помочь». На следующий день начались звонки от незнакомых людей. Некоторые отправляли по нескольку тысяч гривен. Подключились бывшие Сашины однокурсники, одноклассники. Спасибо всем большое. Не поверите, но меньше чем за две недели удалось собрать почти четыре тысячи долларов. Это придало мне оптимизма. Активную помощь людей я посчитала знаком свыше: если так быстро удалось собрать деньги, дочке точно надо делать операцию. Официально ее должны были сделать бесплатно. Но я для себя решила, что отблагодарю хирурга. Хотя он ни на что не намекал и очень заботливо относился к Саше.
Все это время друзья еще и морально поддерживали дочку. Она все время с кем-то общалась, и это отвлекало ее от мыслей по поводу предстоящей операции. А спустя некоторое время я узнала, что у нее появился новый знакомый. «Какой-то молодой мужчина, — рассказала дочка. — Прислал мне sms-ку, сказал, что узнал о моей болезни от знакомых и хочет помочь». Я спросила, как именно. «Он очень меня поддерживает, — объяснила Саша. — Пишет, что понимает меня, рассказывает о себе. Говорит, что сам медик и операция, которую мне будут делать, не такая уж и тяжелая. Он очень умный, мне интересно с ним общаться». Я была этому только рада. Нас поддержали десятки абсолютно незнакомых людей, поэтому не увидела ничего подозрительного.
— С тех пор я часто слышала от дочки о новом знакомом, — рассказывает Виктория. — Они продолжали общаться, а однажды Леонид (так он представился) пришел ее навестить. Я, правда, в тот момент уезжала за лекарствами и его не застала. «Вот, угощение мне привез, — улыбнулась дочка, показав пять явно не самых свежих мандаринов. — Говорит, что придет еще. В этой больнице он лично знает многих врачей». Когда Сашу увезли в операционную, а я осталась ждать, мне на телефон пришло сообщение: «Виктория, это Леня, новый знакомый вашей дочки. Я сейчас в больнице. Мы можем увидеться?» Через минуту он уже стоял возле операционной. На вид ему было около 35 лет. Прилично одетый, приветливый, он производил хорошее впечатление. «Извините, что я так не вовремя, — сказал Леонид. — Просто очень переживаю за вашу дочь. Могу себе представить, что чувствуете вы. Вот и решил как-то вас поддержать». «Вы же почти с ней не знакомы», — заметила я. «За последние несколько недель Саша стала для меня другом, — тяжело вздохнул Леня. — Я уверен, что все будет хорошо». Я была благодарна ему за поддержку. Около одиннадцати часов вечера (операция длилась целый день) хирург наконец вышел из операционной и сказал, что все прошло более-менее успешно. «Слава Богу!» — воскликнул Леня. Он выглядел таким взволнованным, чуть не плакал. Пообещал, что навестит Сашу, как только она придет в себя.
Результат операции даже врачи назвали чудом.
— Спасибо врачам — они провели ювелирную работу, — голос Виктории дрожит. — Я ждала, когда дочка придет в себя, и в то же время очень боялась этого момента. Вдруг она меня не узнает? Или не сможет разговаривать? Но, едва открыв глаза, Саша сказала: «Мама! Как прошла моя операция?» «Хорошо! — расплакалась я. — Не просто хорошо, а очень-очень хорошо! Бог услышал наши молитвы». И мы вдвоем, не сговариваясь, начали вслух читать «Отче наш». Я не могла поверить своему счастью: она все помнит, прекрасно разговаривает, как будто и не было никакой операции. Хирург тоже с трудом сдерживал эмоции: «Вы не представляете, как я рад. Теперь будем лечиться. К сожалению, опухоль злокачественная. Поэтому нужна химиотерапия».
Вскоре позвонил Леонид: «Как вы там? Сашенька пришла в себя?» Узнав, что все прошло хорошо, он сказал: «Я был в этом уверен! Ваш врач — мой хороший знакомый, я в нем не сомневался. Вы можете выйти в коридор? Я жду вас возле ординаторской». Когда я вышла, у Леонида в руках были какие-то бумаги и снимки компьютерной томографии. «Врачи посвятили меня во все детали, — сказал он. — Я сам имею отношение к медицине, неплохо в этом разбираюсь и теперь могу однозначно сказать: у вашей дочки все будет хорошо. Я лично все буду контролировать». «Спасибо вам! — расчувствовалась я. — Как хорошо, что на свете столько добрых людей!» «Это правда, — кивнул Леонид. — Но вы же понимаете, что в операцию вложены большие деньги». Я спросила, что он имеет в виду. «Ничего не делается просто так, — понизив голос, стал объяснять Леонид. — Вам это скажут в любой больнице. Здесь случай был тяжелый, и, если бы не я, хирург сделал бы операцию кое-как. А я дал ему денег». «Но мы же вас об этом не просили, — удивилась я. — Зачем?» «Хирург побоялся бы взять у вас деньги, — сказал Леонид. — А я тут свой человек, тоже медик. Я заплатил ему пять тысяч долларов». Увидев мою реакцию, Леонид тут же добавил: «Вы должны понять: это Киев, здесь очень большие расценки. Но три тысячи долларов я вам дарю, забудьте о них. С вас всего две тысячи». Деньги у меня были — как я уже говорила, нам их собрали добрые люди. «Ничего себе расценки», — не сдержалась я. «Вы же понимаете, что за одно „спасибо“ у нас в стране никого не лечат, — тяжелым вздохом прервал меня Леонид. — Радуйтесь, что все хорошо закончилось». «Действительно, что это я?! — одернула себя. — Моей дочери спасли жизнь. Да я отдам за это все, что угодно!» Я тут же побежала в палату за деньгами.
— Положив две тысячи долларов в карман, Леонид сосредоточенно посмотрел на снимки МРТ, которые были у него в руках, — продолжает Виктория. — «Видите, какой была опухоль? — сказал он. — А теперь ее нет. Разве это не чудо?» На следующий день Леонид перезвонил, спросил, как у нас дела. Он звонил на протяжении нескольких дней. А потом опять приехал в больницу и вызвал меня в коридор. «Вы знаете, что нужно продолжать лечение, — начал он разговор. — Я только что был у врача, он дал мне вот это (Леонид протянул листок бумаги, исписанный мелким шрифтом). Тут написано, ксерокопии каких медицинских справок вам нужно сделать». «Зачем? — удивилась я. — В больнице же есть наша история болезни». «Бюрократия, — вздохнул Леонид. — На дальнейшее лечение опять нужны деньги. Три тысячи долларов. Сможете завтра принести?» Таких денег у меня не было. И начала думать, где их взять.
Уже под вечер я поняла, что такой суммы не соберу. Сначала хотела позвонить Леониду, но потом решила переговорить с лечащим врачом. В конце концов за химиотерапию мы можем заплатить официально, и врач не должен бояться обсуждать со мной эту тему. «Какая химиотерапия? — удивился наш хирург. — Об этом пока даже речи не идет — мы ждем результатов анализов». — «Ну как же, доктор? Леонид сказал, что химиотерапия стоит три тысячи долларов». «А кто такой Леонид?» — спросил врач. Хирург явно не понимал, в чем дело. Оказалось, ни он, ни его коллеги никакого Леонида знать не знают. И ни от какого «приближенного к ним медика» деньги не брали. Я с ужасом поняла, что меня обманул аферист.
По словам Виктории, она готова была тут же звонить Леониду, чтобы выяснять, кто он такой. Но врач предложил другой вариант — как ни в чем ни бывало назначить мошеннику встречу. Женщина так и поступила. Но на этот раз подошла к Леониду вместе с хирургом.
— Увидев его реакцию, я сразу поняла, что этот человек — мошенник, — сокрушается Виктория. — При виде врача он попятился назад. «Кто вы такой? — спросил хирург. — И какое отношение имеете к лечению дочери этой женщины?» Бросив на врача испуганный взгляд, Леонид поджал губы. «Вы что-нибудь скажете или нет? — не выдержал хирург. — Кто вы такой?» Тем временем его со всех сторон обступили другие врачи. Кто-то из них вызвал милицию. У меня закружилась голова. «Как вы могли так поступить?! — закричала ему. — Вы говорили, что лично знаете нашего хирурга». Леонид неуверенно кивнул. «Так опишите его, — попросили медработники. — Как он выглядит?» Мошенник молчал.
Уже в присутствии сотрудников милиции задержанный признал свою вину. Оказалось, его зовут вовсе не Леонид и он не имеет никакого отношения ни к медицине, ни к клинике «Феофания».
— Более того, он уже был судим за мошенничество и подделку документов, — сообщил «ФАКТАМ» первый заместитель прокурора Голосеевского района Киева Олег Федорчук. — Сейчас в отношении него открыли уголовное производство по статье «Мошенничество». В суде он признал свою вину. Встал на колени, искренне раскаялся. Но где деньги, которые выманил у матери больного ребенка, так и не сказал. По решению суда мужчина арестован.
— Оказалось, это был хорошо продуманный циничный обман, — качает головой Виктория. — Прочитав в интернете, что Саше требуется помощь, аферист позвонил ей и начал втираться в доверие. Снимки МРТ, которые показывал, были частью его плана. Не знаю, где он их взял, но оказалось, что это чужие снимки… То же самое с медицинскими документами. Перечень копий документов, которые я якобы должна была ему принести, он составил сам — для достоверности. Следующий раз мы встретились уже на очной ставке. «Что вы так смотрите? — буркнул преступник. — Я эти деньги, между прочим, взял не для себя. У меня у самого болен сын, ему тоже нужно лечиться». Но не думаю, что человек, который спасает своего ребенка, способен отнять деньги у другого. Особенно зная, что без этих денег другой не выживет. Сейчас дочке подбирают химиотерапию. Где взять деньги, пока даже не представляю. При обыске у афериста нашли… сто долларов. Куда дел наши две тысячи, он не говорит. Обращаться к людям мне стыдно, ведь я сама отдала мошеннику деньги. Никогда себе этого не прощу. «Не вините себя, — попытался успокоить меня следователь. — Этот человек явно обладает навыками гипноза. Даже я, разговаривая с ним, готов был ему поверить».