Ровно 45 лет назад в Приморском крае произошел вооруженный конфликт между Советским Союзом и Китаем
— Перед кровавым днем 2 марта 1969 года, когда на острове Даманском (расположен на дальневосточной речке Уссури) погибли больше тридцати наших солдат и офицеров, китайцы регулярно нарушали там границу, — говорит Герой Советского Союза генерал-лейтенант пограничных войск в отставке Юрий Бабанский. — Я тогда проходил срочную службу на погранзаставе «Нижне-Михайловская». Непрошеных гостей с китайской стороны мы выпроваживали то словами, то кулаками — нередко доходило до потасовок. Нарушители границы орудовали прикладами автоматов, рогатинами, дубинами. Мы отнимали эти предметы и дрались ими. Подобные инциденты стали частыми.
*Провокации на границе носили массовый характер. Советским пограничникам приходилось вооружаться дубинками, рогатинами, чтобы прогнать непрошеных гостей
Так что, когда утром 2 марта пограничные наряды и дозорные на вышках увидели, что на Даманский идет человек двадцать китайских военнослужащих, не усмотрели в этом ничего из ряда вон выходящего. Застава была поднята по тревоге. На двух автомобилях и БТРе мы отправились выдворять провокаторов. Машина, в которой ехала моя группа — 12 человек, — отстала от остальных. Когда мы добрались к берегу реки Уссури, командир заставы старший лейтенант Иван Стрельников уже повел пограничников по льду на Даманский. Я решил со своей группой обогнуть остров слева, чтобы зайти нарушителям во фланг. Китайцы стали уходить с острова. Было видно, как Стрельников с небольшой группой догнал их на протоке, по которой проходила граница. Старший лейтенант достал блокнот, в котором русскими буквами были написаны необходимые в таких случаях фразы на китайском, и высказал протест. Вдруг с китайского берега раздался выстрел. Это был условный сигнал: провокаторы, с которыми говорил командир заставы, вскинули автоматы, в упор расстреляли Стрельникова и всех, кто с ним был. Сразу же после этого началась стрельба на острове. Дело в том, что лейтенант оставил там группу прикрытия. Как оказалось, накануне ночью около трехсот китайских военных тайком пробрались на остров и, замаскировавшись, устроили засаду. Теперь они отрыли огонь по группе прикрытия и перебили ее.
Мою группу они заметили не сразу — обзору мешал густой кустарник, укрывавший Даманский. Из оставшихся в живых пограничников я, младший сержант, оказался старшим по званию, поэтому принял командование на себя. Прежде мы ни разу не применяли оружие. В этом случае были вынуждены открыть огонь. Завязался бой. Нам на руку было то, что остров покрыт кочками и осокой. Это мешало противнику прицельно стрелять. Ведя огонь, переползая по снегу от кочки к кочке, мы меняли позиции. При этом по нам палили не только из засады на острове, но и с китайского берега.
— Сколько человек выжило из вашей группы?
— Шестеро. Возможно, полегли бы все, не подоспей к нам помощь с соседней заставы во главе с ее командиром старшим лейтенантом Виталием Бубениным. На БТРах он со своими людьми прорвался на остров. Попал под огонь, но все же сумел занять там позицию и завязал бой. После этого огонь по нашему взводу значительно ослабел — китайцам пришлось воевать на два фронта. Нас это очень выручило, ведь мы к тому времени были почти окружены, патронов оставалось совсем мало. Стали пробираться к отряду Бубенина.
*Двенадцать пограничников под руководством Юрия Бабанского вступили в бой с тремя сотнями китайских военных
Через некоторое время с китайского берега стала выдвигаться рота подкрепления. Бубенин оставил часть своих пограничников на острове, а сам с группой солдат на БТРе устремился на перехват роты и шквальным огнем расстрелял ее на льду. Затем промчался вдоль позиций китайцев на острове, разгромив их командный пункт. Забегая вперед, скажу, что за этот бой Бубенин был удостоен звания Героя Советского Союза.
Изгнать провокаторов с советской территории смогли, когда на вертолете прибыл резерв погранотряда. Нам удалось с ним соединиться. Враг дрогнул, стал отступать, унося раненых, убитых, а также боеприпасы, имущество. Мы затем нашли лишь одно тело китайского солдата. Уходить неприятелю было недалеко — до его берега метров пятьдесят. Оттуда стали стрелять, чтобы прикрыть отход китайцев. Но мы их не преследовали.
К сожалению, враг добил почти всех раненых советских пограничников. Чудом спасся только один из них — Геннадий Серебров. А раненого комсорга нашей заставы ефрейтора Павла Акулова китайцы утащили на свою территорию. Над солдатом страшно издевались. Затем, когда конфликт на Даманском был окончательно улажен, тело Акулова передали советской стороне.
— У командира вашей заставы старшего лейтенанта Стрельникова была семья?
— Да, они с женой растили двоих детей. Стрельникову было всего 29 лет.
— Что представляет из себя Даманский?
— Ничего особенного на нем нет. Просто один из необитаемых остров, которых на речке Уссури множество. Даманский целиком принадлежал Советскому Союзу. Какой-либо хозяйственной ценности он не имел — на нем не пасли скот, не заготавливали ягоды или грибы. Пограничной заставы там не было. Видимо, развязывая вооруженный конфликт, руководство в Пекине исходило из каких-то политических соображений.
— Как развивались события после боя 2 марта?
— Наше командование понимало, что нападение может повториться. Стали укреплять заставы, подтянули войска. Меня назначили командиром разведгруппы. В течение последующих дней нам удалось захватить во время ночных вылазок нескольких «языков» — китайских военнослужащих. Под покровом темноты они пробирались на остров, оборудовали там замаскированные огневые позиции, закладывали мины. Пленные рассказали, что идет подготовка новой, уже более масштабной вооруженной провокации. Чтобы держать остров под контролем, советская сторона стала отправлять на него по ночам усиленные пограничные наряды численностью до тридцати человек во главе с офицерами. Затем мы оборудовали там опорные пункты.
— Китайцы решились на повторное нападение?
— Да, это случилось 15 марта. Они открыли интенсивный огонь из орудий и минометов. Артобстрел продолжался минут сорок, а затем противник большими силами пошел в атаку. В это время на острове находилось около тридцати наших. Им выслали подкрепление. Бой проходил с переменным успехом — то мы теснили врага, то он нас. Чтобы помочь пограничникам, которых атаковали около пятисот китайских пехотинцев, в наступление пошли три советских танка. Командовал этой группой полковник Демократ Леонов. К сожалению, неприятелю удалось подбить танк Леонова. Когда полковник выбрался наружу, погиб от пули снайпера.
Через два часа у пограничников закончились боеприпасы, поэтому пришлось отступить с острова. Ввиду значительного численного превосходства китайцев руководство приняло решение применить секретные тогда установки залпового огня «Град». После двух залпов противник попросил через громкоговорители мира. На этом конфликт был исчерпан. С нашей стороны в ходе боев 2 и 15 марта полегли 58 человек, потери китайцев — более 800 военнослужащих (большинство из них было уничтожено залпами «Града»). Впоследствии остров Даманский был передан Китаю.
— Золотую Звезду Героя Советского Союза вам вручали в Москве?
— Конечно. Этого звания за события на Даманском были удостоены пять человек — трое посмертно: полковник Леонов, старший лейтенант Стрельников, пулеметчик младший сержант Владимир Орехов (он пал смертью храбрых в бою 15 марта). Старшему лейтенанту Бубенину и мне звезды Героя вручил председатель Президиума Верховного Совета СССР Николай Подгорный. Меня попросили сказать пару слов. Я заявил, что это награда всем нашим ребятам, которые погибли на Даманском.
— Вы стали офицером…
— Хотя этого не хотел. После того как был удостоен звания Героя Советского Союза, командование стало настойчиво предлагать остаться в армии. Но я никогда не мечтал о военной карьере. Перед призывом на срочную службу получил гражданскую профессию слесаря по ремонту химического оборудования. Думал: вот вернусь домой в Кемеровскую область, устроюсь по специальности, женюсь — на родине меня ждала невеста. И тут вдруг говорят: становись военным. Я долго сомневался, но согласился.
Мне дали отпуск, а затем направили в Москву на курсы подготовки лейтенантов-политработников. Первым местом службы в качестве офицера стало Заполярье. Приехал туда с молодой женой. Там у нас родился старший сын. Он, кстати, тоже стал пограничником.
— В первые годы независимости Украины вы были генералом украинской армии и депутатом Верховной Рады…
— В 1988 году, как раз когда я закончил Академию общественных наук при ЦК КПСС, меня назначили начальником политотдела и членом военного совета Западного пограничного округа. Тогда мне было сорок лет. К тому времени закончил Военно-политическую академию имени Ленина, прошел большую школу пограничной службы. Генеральское звание я получил в последний год существования Советского Союза. В 1990-м меня избрали народным депутатом. До сих пор с теплотой вспоминаю замечательных людей — жителей Турийского, Локачинского и Любомльского районов, доверивших представлять их в парламенте, работал там на освобожденной должности в одном из комитетов. Когда в 1994 году был избран новый состав Верховной Рады, надеялся, что мне предложат работу, даже обращался по этому поводу к Евгению Марчуку, возглавлявшему тогда Кабинет министров Украины. Но места ни в одной из государственных структур не нашлось. Покидать страну не хотелось — моя мать украинка. Но нужно было кормить семьи, и я уехал в Россию, много лет возглавлял антитеррористическое подразделение Министерства путей сообщения РФ. Сейчас являюсь одним из руководителей Партии ветеранов и московского клуба Героев Советского Союза, России и кавалеров орденов Славы.
Кстати, хотя я и уехал из Украины, газету «ФАКТЫ» знаю — мой младший сын Алексей живет с семьей в Киеве, работает в «Союзпечати».
Я переживаю по поводу потрясений, которые обрушились на вашу страну, особенно удручает, что много людей погибло. Желаю, чтобы обстановка в Украине как можно быстрее нормализовалась.
Фото из семейного архива