Известные люди, проживающие за рубежом, рассказали «ФАКТАМ» о том, что осуждают агрессию России по отношению к Украине
Стремительно развивающиеся события в Украине стали предметом обсуждения не только политиков, экономистов, но и культурных деятелей. Уже известно несколько писем российской интеллигенции, направленных против политики агрессии России по отношению к Украине. Много людей, сопереживающих нашему народу, живут не только в России, но и во всем мире. Среди них известный польский режиссер, создатель картин «Знахарь», «Огнем и мечом», Ежи Гофман и ныне живущий в Израиле писатель, сценарист Александр Каневский — бывший киевлянин. Оба следят за событиями в Украине с самых первых дней Майдана, болезненно реагируя на все, что сейчас происходит в их любимой Украине.
— Конечно, я, как и любой поляк, сейчас слежу за ситуацией в Украине, — сказал Ежи Гофман. — Я просто в шоке! Россия нарушила абсолютно все гарантии и договоренности. При этом сама она совершенно не признает, что в чем-то не права. Более того, мне кажется, что экономические санкции, которые сейчас собираются вводить Европа и Америка против России, для нее как… Есть хорошая русская пословица, напомните.
— Мертвому припарка?
— Точно. Мне кажется, это не произведет никакого впечатления на Путина и его команду. Нам остается надеяться на то, что они не двинутся вглубь в Украину. Иначе это будет просто сумасшествие.
— А разве то, что происходит сейчас, не сумасшествие?
— Человеку здравомыслящему это сложно понять. А уж оценить — просто невозможно. Россия говорит одно, делает другое, а думает третье. То, что она показывает в своем информационном поле, вообще не налазит на голову разумным людям. Теперь мне ясно одно: ни одна страна, которая сейчас владеет ядерным оружием, после произошедшего с Украиной не станет от него отказываться. Ни за какие гарантии! И это принесет огромную угрозу всему миру.
— В Польше все едины в желании поддержать Украину?
— К сожалению, как везде, и в нашей стране есть разные люди. Надо признать, что и у вас на Майдане были люди, с идеологией которых я никогда в жизни не соглашусь. Говорю об экстремистах из Западной Украины. Не хочу называть их по имени. С другой стороны, подобные люди всегда участвуют в революционных событиях. Иное дело, насколько они оказывают влияние на нынешнюю ситуацию в Украине. Думаю, у них нет решающего голоса, хотя начал в этом сомневаться, когда ваша Верховная Рада стала принимать свои первые решения после победы Майдана.
Больше всего меня поразило желание отменить языковой закон. Это чистой воды провокация. Как можно это делать в стране, которая многоэтнична. Вопрос о языках надо закрыть навсегда. Кроме того, для движения Украины вперед необходимо всеми доступными методами уничтожить любые проявления коррупции. Иначе все деньги, которые придут из-за рубежа для помощи вашей стране, попадут в карманы нечистых на руку дельцов. Нужно создать в Конституции необходимые гарантии для развития национальных меньшинств. При этом они не просто должны быть прописаны на бумаге, но и воплощены в жизнь. Мне кажется, горький опыт с Крымом говорит именно об этом.
— Ваша страна уже прошла нелегкий путь становления европейских ценностей.
— И могу сказать, что это очень тяжелая дорога. Не буду никого обманывать — вам предстоят трудные времена самопожертвования. Экономические реформы должны быть жесткими, даже жестокими и разбудить все общество. Но без этой встряски невозможно движение в Европу. Мы, слава Богу, все это прошли, выстояли и теперь, очистившись, продолжаем развитие демократического общества. Но, знаете, вся ваша предыдущая история вела к тому, что имеете сегодня. Еще с тех пор, когда в 2004 году у вас был Майдан, а затем один другому в глотку вцепились Тимошенко и Ющенко. Именно это привело к победе Януковича. Вы знайте — сердца поляков на стороне Украины. Сейчас для вас главное не стать жертвой. Потому что легче проливать слезы над несчастными. А мне не хотелось бы видеть несчастных украинцев. Ведь на самом деле вы достойны лучшего. Верю в то, что Украина будет процветать, став серьезным партнером для Европы. Более того, ваша страна может стать не бастионом между Западом и Россией, а мостом между ними. В конце концов, до сознания каждого из россиян дойдет то, что любая нация имеет право решать, как она хочет жить и какую иметь систему.
— Вы все еще в это верите?
— Я много раз бывал в России. Выучил русский язык, живя на Севере, а затем будучи студентом ВГИКа. Знаю, что там есть думающие, достойные уважения люди. К сожалению, сейчас они не у власти. Что им посоветовать? Пусть изучают историю хотя бы для того, чтобы не допустить прежних ошибок. Единственное, что я отрицаю, это пророчество. Бог дал человеку волю для того, чтобы он сам мог принимать решения и строил собственную судьбу. Конечно, есть общие законы. Именно они в свое время и были нарушены большевиками, поэтому все, что сейчас происходит и с вашей, и с нашей страной, идет оттуда. Впрочем, это уже прошлое. Знаете, чего я желаю Украине? Положительные изменения, которые наступят в вашей стране, заставят людей, голосовавших за отсоединение от Украины, горько пожалеть об этом. Пусть они кусают себе локти, понимая, что именно в такой стране хотели бы жить.
— Часто вы признавались, что Россия заставила вас стать одновременно счастливым и очень несчастным человеком. Это о временах, когда вашу семью репрессировали и сослали в Сибирь?
— О них и о тех счастливых годах, которые я провел, обучаясь киношному искусству в Москве. Наша семья жила в небольшом городке недалеко от словацкой границы. Когда в 1938 году Гитлер захватил Чехословакию, родственники из Тернополя предложили переехать к ним. Помню, как мы с мамой пробирались к ним буквально под бомбами. В город вошла рабоче-крестьянская Красная армия, и нас, как и многих поляков, репрессировали. Моя семья оказалась в Новосибирской области, там, где раньше находился лагерь для заключенных. С детства помню это странное слово «спецпереселенцы», которым называли меня с мамой и наших друзей-поляков.
Мама оказалась единственным врачом на 26-ти участках, где жили наши соотечественники. Она все время была на вызовах. Папа ушел на фронт. Русские относились к нам как к заключенным. Мы голодали, погибали от холода и слышали от начальников: «Вы подохнете здесь, как собаки». Это были страшные годы, поэтому наше возвращение в Варшаву в 1945 году было для меня и мамы настоящим праздником. Главное, там было очень много еды, но после внедрения советского трехлетнего плана возрождения страны все начало постепенно исчезать с полок… Нашему государству пришлось долго бороться за свою независимость. Да, были разные времена и в Советском Союзе, я дружил со многими замечательными интеллигентными людьми. Но никогда ни за какие деньги не хотел бы вновь оказаться в том времени.
Уже писал, что моя память похожа на подзорную трубу. Рассматриваю свое прошлое, и оно мне кажется радостно-огромным, переворачиваю трубу и вижу все обиды и раны, нанесенные бюрократией и антисемитизмом, но вижу их далекими и маленькими. Радость и благодарность перевешивают. Благодарность за верных и надежных друзей, эталонно-красивых подруг, умение ненавидеть подлость и немедленно давать сдачи, как в драках на Крещатике, умение смеяться сквозь слезы, оптимизм вперемежку с авантюризмом. Все это подарил мне Киев, широко и щедро, от всей души.
— В начале 80-х вы уехали из Киева.
— Расставшись с городом, я не переставал его любить. А в последние годы стал гордиться тем, что он — моя Родина. Для меня всегда было очень важным чувство собственного достоинства страны, а оно складывается из чувства собственного достоинства каждого гражданина. После первых Майданов это ощущение проявилось в полной мере, стало ясно, что в Украине выросло новое поколение, выдавившее из себя страх и рабство. Конечно, как во всяком обществе, есть и экстремисты, и провокаторы, но подавляющее большинство здоровое и здравомыслящее, оно в состоянии само разобраться в своих проблемах и решить их.
Я против любого военного вмешательства. Оно не решит проблем, а только умножит. Мне тревожно, сейчас очень переживаю за то, что происходит в моем Киеве и во всей Украине. Но хочу верить в то, что созидающий здравый смысл победит над разрушающими эмоциями. Молю Бога, чтобы все разрешилось благополучно, и очень надеюсь, что он меня услышит — ведь он где-то совсем рядом с моей второй родиной — Израилем.