Чемпион Украины по марафонскому бегу, мастер спорта международного класса Николай Рудик, получивший тяжелое ранение на Майдане и лечившийся за границей, вернулся домой, в Винницу
После трех сложных операций, сделанных врачами Варшавского военного госпиталя, Николай Рудик восстанавливает здоровье на родине. Он с восхищением рассказывает о профессионализме польских медиков, которые спасли и его, и других побратимов с Майдана.
— О киевском Майдане я впервые услышал… во Франции, где принимал участие в международной конференции, посвященной лечению пациентов, страдающих детским церебральным параличом, эпилепсией, а также детей-даунов, — рассказывает 40-летний Николай Рудик. — Я занимаюсь реабилитацией таких деток, у меня есть даже собственные методики. В Париже сразу же разыскал проживающих там соотечественников, и вместе мы организовали акцию в поддержку украинской революции. Вышли к Эйфелевой башне с нашими флагами и таким образом привлекли внимание французов и всего мирового сообщества к нашему Майдану.
А вернувшись домой, в начале декабря отправился в Киев, на Майдан. Меня поразил царивший здесь дух свободы, братства, стремления людей жить в цивилизованной Украине. Познакомился со многими замечательными людьми, вместе с ними 20 декабря отметил на Майдане свое 40-летие. Мы устанавливали палатки, занимались доставкой продуктов, заготовкой дров и бензина. Как нам помогали киевляне! Невозможно вспоминать без слез, как старики, едва передвигаясь в лютые морозы, тащили нам по несколько поленьев, чтобы мы бросили их в «буржуйки» в палатках и согрелись. А школьники и студенты под пулями носили горячий чай, молоко, хлеб, печенье…
— Вы были ранены во время зачистки Майдана силовиками, когда погибли многие герои «Небесной сотни»…
— В ночь на 19 февраля вместе с побратимами я выносил раненых из пылающего Дома профсоюзов. Затем, когда трудился на укреплении баррикад, почувствовал жуткую, просто невыносимую боль в голове. Упав, инстинктивно потянулся рукой к глазу, но друзья придержали мою руку. Очнулся в Александровской больнице. Врачи констатировали, что в моей голове застряли две металлические пули, начиненные шрапнелью, а третья такая пуля прошла навылет, пробив шлем. Также сказали, что глаз я потерял. Кроме того, в голове оказалось несколько осколков от разорвавшейся гранаты. Буквально нашпигован таким «железом» был и мой бронежилет, который я надел за несколько дней до зачистки Майдана.
В Польшу полетел на следующий день после ранения, вместе с другими пострадавшими. Жена успела привезти мой заграничный паспорт. Хотя, как потом выяснилось, меня пропустили бы и с паспортом гражданина Украины, к тому же без визы. Поляки спешили оказать нам медицинскую помощь и не придавали значения этим формальностям. Доктора из Варшавского военного госпиталя с помощью специального лазерного оборудования сделали мне три сложные операции по извлечению инородных тел из головы и сумели сохранить зрение. Они говорили, что мне очень повезло, ведь осколки остановились в нескольких миллиметрах от мозга. После операций у меня опухла голова, ничего не видел уже обеими глазами, не мог говорить, потерял память, аппетит. Лишь молился про себя и целовал нательный крестик, с которым никогда не расстаюсь. Молитвами и усилиями польских медиков я и исцелился…
Врачи очень радовались, когда я пошел на поправку. «Пан спортовец дужий, моцный хлопака», — подбадривали они меня. Я радовался, что уже вижу травмированным глазом, пусть и нечетко. Понимаю, необходимо время, чтобы раны затянулись. Да и правой части лица пока не чувствую, она все еще парализована.
— В польских больницах майдановцы лечили и пулевые ранения, и травмы, полученные в результате жестокого избиения силовиками.
— Да, наши ребята находились во многих польских клиниках. К тому же, польские врачи брались и за тех пострадавших украинцев, которые сразу после ранения улетели в Израиль. Там им выставили внушительные счета, а спонсоры, обещавшие оплатить их, почему-то не сделали этого. Поляки же все расходы, связанные с нашим лечением, брали на себя. Бесплатное лечение майдановцам предоставили в Чехии и Литве. А в Германию всех нуждающихся пригласили протезироваться. В общем, Европа сильно поддержала нас, и огромное ей за это спасибо!
В госпитале нас навещали и поляки, и живущие в этой стране украинцы. Приносили фрукты, сладости, медикаменты, интересовались, что еще нам надо. Многие священнослужители передавали пожертвования прихожан в больницы, где лечились майдановцы. Еще порадовал визит жены президента Польской Республики Анны Коморовской. Эта простая и милосердная женщина каждому из нас, украинцев, жала руку, желала скорейшего выздоровления, чтобы продолжать отстаивать правое дело. Когда супруга президента ушла, «ходячие» пациенты бросились к окну и были очень удивлены, увидев, что она приехала на скромном автомобиле, без сопровождения. Не то что наши «знаменитые» политики и члены их семей.
— По окончании лечения вы еще и проходили курс реабилитации в Варшаве?
— Я принял приглашение святых отцов греко-католического монастыря, которые готовы поделиться с нами, украинцами, последним куском хлеба. В перерыве между лечебными процедурами горячо молился за мир и благополучие на родине, за здоровье всех защитников Украины. Домой, в Винницу, поляки привезли меня на автомобиле, лететь или ехать поездом не рекомендовали, поскольку это могло повредить травмированному глазу.
Хочется рассказать об одном ярком событии. Когда лечился в Варшавском госпитале, проходил полумарафон, в котором приняли участие более 11 тысяч спортсменов. Ранее я тоже выходил на старты польских марафонов и полумарафонов и жалел, что теперь не могу это сделать. Но неожиданно украинские спортсмены объявили, что будут выступать за раненых майдановцев, которые сейчас по состоянию здоровья не могут выйти на старт. Организаторы полумарафона, как потом рассказывали мне спортсмены, были очень растроганы их решением. За меня бежали Сергей Панасюк и другие марафонцы из Ковеля. Вскоре они привезли мне и подарили выигранные в этом забеге медали.
— Как встретила вас Винница?
— Сейчас наслаждаюсь домашней тишиной. Так соскучился по жене Галочке, дочери — восьмикласснице Вике! К слову, наш пес Билл породы самоед сейчас не отходит от меня, каждое утро мы с ним отправляемся в лесопарк. Я делаю дыхательные упражнения. Стараюсь избегать резких движений, которые могут навредить. Хочется побежать, как раньше, но пока мне этого нельзя. Не смотрю телевизор, чтобы не перегружать глаза. Правда, слушаю радио и знаю, какой ужас происходит на востоке Украины. Очень переживаю, из-за этого поднимается глазное давление.
Если бы здоровье позволяло, отправился бы на Донбасс. Ведь там много моих друзей сражается с боевиками и сепаратистами. Вот только если бы даже дали мне в руки автомат, стрелять в людей не смог бы. Жаль, что россияне вынуждают нас брать в руки оружие. Кстати, в России у меня много друзей. Они так поддерживали меня своими sms-ками! Вот одна из них: «Вы, украинцы, молодцы, мы рады за вас, что вы свергли тирана, мы же только мечтаем о таком восстании!»
— У вас богатая коллекция спортивных наград…
— Бегать начал еще в школьные годы. Я рос без отца, пятым ребенком в семье. Мама учила жить по правде, с Богом в сердце. Еще в детстве понял, что если человек ставит себе цель и прикладывает усилия для ее достижения, у него обязательно все получится.
Почти 20 лет я участвовал в марафонах во Франции, Германии, Испании, США, странах Азии, Африки, Латинской Америки. Радовался, когда под аплодисменты болельщиков приходил к финишу первым. И каждую спортивную победу посвящал Украине.
А главной своей победой считаю участие в событиях на Майдане. Недавно в моей коллекции появилась открытка со стихом о Майдане и «Небесной сотне». Ее мне подарили представители украинской диаспоры в Польше. Благодарен всем, кто поддержал меня. И спортивному миру, и просто неравнодушным людям.
— Собираетесь вернуться в спорт?
— Если не получится выйти на марафонскую дистанцию, стану тренером. А еще хочу поскорее вернуться к больным деткам. Ведь мои массажи и другие процедуры им помогают.
*"Каждую из своих спортивных побед я посвящал своей родине, Украине!" — говорит Николай Рудик