Известного аккордеониста вчера приговорили к 13 годам лишения свободы
История уголовного преследования музыканта Игоря Завадского стала одним из самых резонансных и неоднозначных дел последних лет. Еще в 2012 году всемирно известный аккордеонист, заслуженный артист Украины, обладатель трех призов «Золотая лира» и лауреат многочисленных международных конкурсов был задержан по подозрению в растлении несовершеннолетних. Правоохранители заверили, что вина музыканта полностью доказана — подтверждена показаниями потерпевших и видеоматериалами. Дескать, в квартире Завадского несколько месяцев была установлена видеокамера, на которую удалось заснять преступления. Сам Игорь утверждал, что невиновен, а видеоролики сфабрикованы. Впрочем, журналистам эти видеоматериалы так и не показали. А на защиту музыканта тем временем стали его коллеги, поклонники и родители учеников. Вчера они в очередной раз собрались около здания Подольского районного суда столицы, где аккордеонисту вынесли приговор.
Игоря Завадского задержали в марте 2012 года в подъезде его дома на Подоле. Вместе с музыкантом правоохранители взяли его помощника Андрея Бригиду — сейчас он тоже находится на скамье подсудимых. Доставили в милицию и водителя аккордеониста, но вскоре отпустили на подписку о невыезде «за сотрудничество со следствием». Подробности своего задержания Игорь Завадский изложил в письме, которое передал в редакцию «ФАКТОВ» через несколько дней после нашумевших событий. По словам музыканта, правоохранители жестоко избили его еще в подъезде. А в райотделе продолжили пытки.
«Когда угрозы не подействовали и я так и не согласился дать признательные показания, сотрудник милиции по имени Ростислав заломил мне левую руку и начал поднимать ее вверх, — сообщил Игорь Завадский. — Потом подбежали еще четыре сотрудника и на глазах у следователя Александра Александровича стали меня избивать. Я кричал во весь голос, сбежалось много других сотрудников. Потом один из избивавших схватил меня за яички и начал с силой их сжимать до бешеной боли. Меня сбили с ног, я упал лицом вниз, ударившись головой о пол. Потерял сознание. Очнулся от ударов ногами. Почувствовав, что они вошли в раж и не остановятся, я согласился дать отпечатки пальцев…»
Официальная прокурорская проверка слова аккордеониста не подтвердила — в действиях стражей порядка не нашли нарушений. Между тем после произошедшего у Игоря Завадского возникли серьезные проблемы со зрением — начала отслаиваться сетчатка. По словам музыканта, сейчас, когда он находится в СИЗО, зрение продолжает падать.
Но даже не это стало главным аргументом для защитников аккордеониста. Родители учеников Завадского были уверены в его невиновности. Более того, незадолго до задержания музыканта родителям одного из лучших его воспитанников Дениса Снегирева звонили неизвестные с настоятельной просьбой… оговорить Завадского.
— Мужу позвонила какая-то женщина, — вспоминает мама Дениса Снегирева Наталья. — Не представившись, она сказала: «Знаю, что ваш Денис часто ездит к Игорю Завадскому. Мы видели вашего сына у его дома». «Ну да, ездит, — ответил супруг. — А кто это?» «У нас есть информация, что Завадский развращает мальчиков, устраивает с ними сексуальные оргии, — словно не услышав вопроса, продолжала женщина. — Вы можете подтвердить это милиции?» А буквально через несколько минут на мой мобильный позвонил незнакомый мужчина: «Вы Наталья? Хотел бы поговорить о вашем сыне. Вы знаете, что Завадский делает с детьми у себя в квартире?» «Впервые слышу, — ответила я. — Мне ребенок никогда ничего подобного не рассказывал». «Так вы напишите заявление в милицию», — скорее утвердительно, чем вопросительно, сказал он.
Дождавшись сына из школы, мы осторожно его расспросили, чем дети занимаются в квартире учителя. Денис спокойно рассказал: несколько часов занимаются на аккордеоне, потом — настольный хоккей. «И все? — уточнили мы. — Больше вы ничего там не делали?» Денис отрицательно покачал головой.
Наталья с супругом созвонились с родителями других юных аккордеонистов, которые тоже ездили к Завадскому. На расспросы все дети отвечали одно и то же: занимались музыкой, играли в настольный хоккей и на компьютере.
— А буквально через день мне опять позвонили: «Все-таки мы уверены, что Завадский развращал детей. И ваш Денис может быть к этому причастен», — продолжает Наталья. — Я спросила у сына прямо: такое происходило? Он посмотрел на меня, как на сумасшедшую: «Мам, ты что?!» А нам с мужем продолжали звонить. Эти люди по-прежнему не представлялись и твердили одно: напишите заявление. При этом предупреждали: «Только не говорите ничего Завадскому. Зачем обижать человека?» Когда звонки начали поступать по нескольку раз в день, мы сменили номера телефонов. Но они как-то узнавали наши новые номера и продолжали названивать.
Денис обо всем рассказал Завадскому. «Не верь, — ответил ему Игорь. — Это все неправда. И с теми людьми больше не общайтесь». А вскоре незнакомцы позвонили Денису. Мужчина (наверное, тот же, который говорил с нами) начал издалека: спросил, какие сын любит компьютерные игры, есть ли у него ноутбук. «Я сказал, что ноутбука у меня нет, — рассказывал мне потом Денис. — „Хочешь, чтобы он у тебя появился?“ — спросил он. Я сказал, что хочу». В тот же вечер позвонили мужу: «Знаем, что ваш сын мечтает о ноутбуке. Мы можем помочь. Но для этого вам нужно дать показания. Те, о которых говорили раньше…» Муж не выдержал и ответил им в такой форме, что больше ему не звонили. А мне продолжали. «Мы никого не заставляем, — говорили в трубке. — Это ваш выбор. Но вы подумайте. И приезжайте». Интонации звучали уже угрожающе. Я была близка к нервному срыву…
В милиции слова Натальи Снегиревой отказались комментировать. «ФАКТЫ» тем временем связались с родителями детей, которые проходят по уголовному делу как пострадавшие. Но все они даже на условиях анонимности наотрез отказались общаться с журналистом.
Сам Игорь Завадский, который время от времени передавал через адвокатов письма в редакцию, утверждал: его «заказали».
«На протяжении последних 13 лет мне поступали угрозы, — написал Завадский. — Еще до задержания узнал, что меня «заказал» один влиятельный человек. Я тогда не поверил. Но позже нашел много косвенных тому подтверждений. Через день после задержания один из сотрудников милиции принес мне распечатку интервью этого лица по поводу моей ситуации и «передал от него привет». Такие «приветы» от этого человека я получал и в 1999-м, когда за две недели до моей поездки на фестиваль во Францию была частично сожжена моя квартира. В 2002—2003 годах он попытался дискредитировать меня как специалиста, распространяя неправдивую информацию. А 31 декабря 2004 года лично позвонил мне и, оскорбляя, пригрозил, что «оторвет голову, если услышит мое имя в контексте со своим и если сравнение будет не в его пользу». Эти угрозы я по совету одного народного депутата записал на диктофон.
В 2006-м меня избили неизвестные под моими же афишами на Майдане. Я получил серьезные увечья и чудом остался жив. Это произошло через 11 дней после моего триумфального сольного концерта во Дворце «Украина». Еще один «привет» от того же влиятельного лица мне передавали уже в СИЗО с угрозами покалечить, если я кому-нибудь расскажу о своих подозрениях по поводу «заказчика» дела. Кстати, «заказчик» буквально на следующий день после моего задержания побывал на приеме у тогдашнего генпрокурора Виктора Пшонки.
В момент ареста я находился на пике своих музыкальных успехов, через три месяца должен был получить в Италии приз «Орфей», который вручали всего второй раз в истории (первый «Орфей» в 2011 году получил Фридрих Липс — председатель ассоциации баянистов-аккордеонистов России). Кроме того, если бы не задержание, мне бы присвоили звание народного артиста Украины".
Осенью 2012 года неоднозначное дело было передано в Подольский районный суд Киева. Присутствовать на закрытых судебных заседаниях корреспондент «ФАКТОВ» возможности не имела. Между тем в прессе время от времени появлялись сообщения о том, что обвинение якобы разваливается: дескать, потерпевшие отказываются от показаний, говорят, что их заставили оговорить музыканта. В столичной прокуратуре эти подробности не комментировали. Кое-какие детали судебного следствия нашей газете рассказал сам Игорь Завадский, передав в редакцию письмо, где ответил на некоторые наши вопросы.
«Как выяснилось в суде, все уголовное дело построено лишь на одном (!) заявлении, якобы поданном в день моего задержания, — написал музыкант. — Это заявление директора одного из киевских интернатов для детей-сирот. Но в суде директор сказала: «Ни одного слова в этом документе я не писала. В заявлении моя подпись, но то, что там написано, — неправда. Возможно, я подписала чистый лист бумаги». При этом добавила, что 23 марта (дата на документе) вообще не могла быть в милиции, так как находилась на работе.
Что уже говорить о других подписях под немыслимыми по своему абсурду показаниями лжепотерпевших и их свидетелей! Одному из «потерпевших», воспитаннику интерната, которого директриса охарактеризовала как вруна, постоянно убегающего из учебного заведения, я задал вопрос: почему под тремя, противоречащими друг другу показаниями, которые якобы он давал, стоят подписи разных людей! Его ответ обескуражил: «Рука дернулась». Прочитав в суде свои же свидетельства, подросток повторить их не смог. И проговорился, что его доставил в суд бывший оперуполномоченный Шевченковского райуправления милиции Степан Степанович, отвечавший, как выяснилось, за «обработку» потерпевших.
Об этом стало известно еще на первом судебном заседании, когда один из лжепотерпевших сообщил, что именно человек по имени Степан Степанович трижды проводил с ним «работу» в здании Шевченковского райуправления милиции, оказывая моральное давление и угрожая посадить в тюрьму, если он не оговорит меня и Андрея. Причем в третий раз Степан Степанович, по словам парня, похитил его прямо с улицы и на своей дорогой машине (он указал марку и цвет) привез в участок. Дальше мальчик подробно описал, как ему угрожали. Сказали, что если он меня не оговорит, «его найдут и устроят большие неприятности». Сразу после того, как подросток дал эти показания, он… исчез".
— Один из телеканалов показал отрывок видео, на котором мужчина (по телосложению похожий на вас, однако лица его не видно) совращает подростка. В прокуратуре утверждают, что это одно из основных доказательств вашей вины.
«Видео сфабриковано, хоть съемки действительно велись в моей квартире, — утверждает Завадский. — Но на нем нет ни меня, ни Андрея. Задержав меня, милиция месяц не отдавала ключи от квартиры моей крестной. Наверное, тогда этот постановочный фильм и сделали. К тому же заметьте: снято было так, чтобы в кадр ни разу не попали лица „героев“ этого кино».
По словам Игоря Завадского и его адвоката, рассмотрение дела умышленно затягивали.
— Подсудимых просто не доставляли в СИЗО, — говорит адвокат музыканта Владислав Помилуйко. — Отказ объясняли тем, что «сотрудники правоохранительных органов задействованы на охране общественного порядка». На днях состоялись дебаты, на которых мой подзащитный еще раз заявил о своей невиновности. Объяснить явные нестыковки в материалах уголовного дела государственный обвинитель так и не смог.
Между тем государственный обвинитель просила для Игоря Завадского 14 лет лишения свободы.
— Кроме свидетельств потерпевших, в материалах уголовного дела есть и другие неоспоримые доказательства вины подсудимых, — отметила гособвинитель Оксана Коваленко. — Это видео- и аудиозаписи, показания свидетелей, результаты экспертиз.
На оглашение приговора Игорю Завадскому в Подольский райсуд пришли несколько десятков человек. Это были поклонники аккордеониста, которые держали плакаты: «Свободу Завадскому! Долой милицейский и прокурорский беспредел!» Ни потерпевшие, ни их родители, как и следовало ожидать, на суд не явились. Приговор оглашали два часа. В результате аккордеонист получил тринадцать лет лишения свободы, его помощник Андрей Бригида — семь лет и три месяца заключения. Водитель музыканта, который все это время находился на подписке о невыезде, получил три года ограничения свободы. Сам Завадский выслушал приговор спокойно. Только потом, когда после окончания судебного заседания к нему подошли журналисты, сказал: «Это дело от начала до конца сфабриковано. И я уже не раз говорил, кому и зачем это понадобилось».
— Игорь и не ожидал другого приговора, — сказал «ФАКТАМ» адвокат аккордеониста Владислав Помилуйко. — Я сам его к этому готовил. Такие сложные дела в суде первой инстанции, как правило, никогда не заканчиваются оправдательным приговором, суд идет на поводу у прокуратуры. Это негласные правила игры. Если бы Игоря сейчас оправдали, пришлось бы сажать за решетку всех правоохранителей, которые сфабриковали дело. Суд бы на это не пошел. Мы обязательно будем подавать апелляцию.