Известный деятель культуры рассказал «ФАКТАМ», как добивался учреждения в Украине национального праздника — Дня матери, который теперь отмечается и в нашей стране во второе воскресенье мая
Немногие знают, что «крестным отцом» этого светлого праздника был известный поэт, заслуженный деятель искусств Украины и России, главный редактор журнала «Днiпро» Мыкола Лукив.
Тема неоплатного долга детей перед матерями — одна из ведущих в его творчестве. Вспомним хотя бы песни, написанные в содружестве с композитором Анатолием Горчинским, «Росте черешня в мами на городi», «Приўжджайте частiше додому» и многие другие, ставшие всенародно любимыми.
Нынешней весной поэт, которому недавно исполнилось 60, решил отметить День матери своим творческим вечером, запланированным на 10 мая в Национальной филармонии. А накануне Николай Владимирович рассказал «ФАКТАМ» некоторые подробности рождения праздника.
- Николай Владимирович, говорят, вы даже с нынешним премьер-министром России Владимиром Путиным хорошо знакомы?
- Ну-у, это слишком сильно сказано. Я Путина видел-то всего лишь раз. С ним хорошо знаком мой друг, петербургский композитор Александр Морозов, с которым мы написали много песен.
Несколько лет назад в Киеве, во Дворце «Украина», состоялось торжественное открытие Года России в нашей стране с участием представительной делегации российских артистов, литераторов, политиков во главе с тогда еще президентом Путиным. А после грандиозного концерта организаторы устроили, так сказать, в неофициальной дружественной обстановке прием, на который пригласили президентов России и Украины, известных деятелей искусств Анатолия Авдиевского, Богодара Которовича, писателя Александра Сизоненко и меня. На мероприятии Владимир Владимирович Путин вручил мне диплом заслуженного деятеля искусств России и сказал: «Когда-то наш ленинградский композитор Саша Морозов представил мне ваши песни, еще не переведенные на русский. Украинский язык я знаю не очень. Но мелодичность и содержательность их великолепны». Извини, что хвастаюсь.
- Так и слава Богу, если есть чем. Знакомый киевский офицер Погранвойск, который по службе бывает на заставах в разных концах Украины, рассказывал, что там во всех ресторанах поют и заказывают вашу «Черешню… ».
- У каждого есть или была мама. Я по своей начал тосковать в 14 лет, когда после восьмилетки ушел из родного села в Немировское педучилище. Потом поступил в Киевский университет. Жизнь закрутила, к родителям приезжал реже, чем хотелось бы. А ведь они ждали. Теперь каюсь.
В молодости моя мама очень хорошо пела, рисовала, вышивала. Окончила всего лишь курсы ликбеза. Но память у нее была удивительная — весь «Кобзарь» наизусть знала. Я еще читать не умел, а от нее многие стихи выучил, колядки, как празднуют Ивана Купала, другие праздники. В пять лет в библиотеку записался.
Помню, перед Троицей садился в лодку, переплывал к другому берегу нашей речки Домахи, жал серпом траву татарник, мяту. Мама устилала травами пол в хате, под стриху цепляла, ворота украшала… От нее исходила какая-то особая материнская мудрость. Видела мою склонность к литературе и поддерживала это стремление…
Последние двадцать лет жизни мама часто болела. Хорошо, что успела услышать мои песни. И я счастлив, что они ей понравились. Ее оценка для меня выше всех наград.
Незадолго до кончины мама рассказала (никогда раньше не рассказывала!), что, когда рожала меня, роды принимала бабка-повитуха. Появившись на свет, я минут десять не подавал признаков жизни. Закричал, лишь когда хорошенько отшлепали. И кричал целый год. Врачи ничего не могли сделать. Родители повезли меня к знахарке. Она поколдовала надо мной — я перестал кричать, а потом сказала: «Бережiть цю дитину. Вона прославить ваш рiд… »
Однажды декабрьским вечером возвращаюсь из Дома художника, где отмечали юбилей Васыля Симоненко. И вдруг звонок от сестры Юли, ныне покойной: приезжай, маме очень плохо. Я поехал. Помочь ничем не могу. Наш журнал в то время был органом ЦК комсомола Украины. Должность главного редактора — она и сейчас не сахар — тогда вообще была как раскаленная сковородка. Надо возвращаться в Киев.
Мама говорит: «Езжай, сынок. Мне уже легче». Она действительно повеселела, увидев меня. Я уехал. А через три дня мамы не стало.
У меня прекрасная семья, растут внуки. Но все равно без мамы, как и без отца, на меня даже в зрелом возрасте порой накатывает щемящее ощущение сиротства. И сожаление, что не всегда был внимателен, не спешил сказать что-то важное, доброе.
- Еще в 1976 году я в составе группы молодых депутатов Верховного Совета СССР и Украины побывал в США. Америка готовилась отмечать 200-летие. Это был период потепления в отношениях между нашими странами. Мы посетили Нью-Йорк, Вашингтон, Лос-Анджелес, Сан-Франциско, побывали в лучших музеях и университетах Америки, а также в Диснейленде, Голливуде, Санта-Монике…
Нас принял у себя на загородной вилле, а потом в редакции ведущий журналист «Нью-Йорк таймс», фамилию его уже запамятовал. Он занимался проблемами культуры Восточной Европы. Помню, меня поразило, что американцы — достаточно простые и раскрепощенные в общении люди — знают о нашей стране, в том числе и об Украине, пожалуй, больше, чем мы сами. Их трудно было чем-либо удивить.
Но когда мы поставили пластинку с песней «Два кольори» и другими произведениями Александра Билаша, наши новые знакомые пришли в восторг. Парадокс: будучи равнодушными к советским писателям Михаилу Шолохову, Михаилу Алексееву, Константину Симонову (это идеология!), они зачитывались Василием Шукшиным и Юрием Трифоновым, а вот собственных американских поэтов и писателей не знали. Даже Хемингуэя!
Оказалось, американцы — глубокие профессионалы только в той сфере, которая их кормит. Относительно же поэтов один из участников принимающей стороны вообще сказал: нам, дескать, нет никакого дела до людей, которым нечего делать и они пишут стихи. Другой, представившийся «поэтом Биллом», неплохо знал Ахматову, Мандельштама и классическую российскую литературу. В ответ на просьбу прочесть что-нибудь свое, пробормотал: жизнь поэта в Америке очень сложна, поэты в Америке — лишние люди.
И все-таки там, за океаном, меня больше всего сразило, что в Америке, этой прагматичной, казалось бы, не склонной к сантиментам стране, ежегодно во второе воскресенье мая отмечается общенациональный праздник — День матери!
На семейном уровне — муж, взрослые дети, если они живут недалеко, приезжают в этот день к маме с подарками, садятся за стол. Традиционная индейка, обилие разных яств по принципу шведского стола. Правда, мы, украинцы, как мне показалось, хоть и беднее живем, но гостей потчуем, наверное, лучше.
Американское телевидение в этот день показывает программы, посвященные матери. А на государственном уровне проводятся различные акции, которые транслируются на всю страну.
- Мне было приятно, что мы и американцы чем-то похожи. И одновременно показалось странным, что в нашей стране такого праздника нет. Восьмое марта — хорошо. Надо чествовать всех женщин — жен, дочерей, сестер, подруг, любовниц, сотрудниц… Но мать — человек особенный! Она дает нам жизнь! В старые времена украинский казак снимал шапку с головы только перед матерью. И кланялся только матери и образам!
В редакции газеты «Лiтературна Украўна», где я тогда работал, к предложению опубликовать мои размышления отнеслись тепло, тихо, спокойно и… не напечатали ни единой строчки!
Иду в газету «Сiльськi вiстi». Рассказал обо всем заместителю главного редактора, тоже поэту (увы, уже покойному), Александру Михайловичу Матийко. Он, человек мудрый, фронтовик, много познавший в этой жизни, говорит: «Мыколо, если я опубликую то, что ты напишешь, меня завтра же уволят. Но я с тобой согласен. Мы должны чтить маму. Подумай, найди более дипломатичный ход… »
Я решил назвать этот праздник Днем памяти. Ведь он идет вслед за Днем Победы. А в любой войне больше всех страдают матери.
Матийко прочел и говорит: «Ну ты тут уж слишком поосторожничал. Это все-таки должен быть День матери!» Я еще раз переделал статью, ее опубликовали. И ни мне, ни подписавшему ее в набор руководителю ничего не было. Впрочем, и дело не сдвинулось ни на миллиметр. Более того, мне говорили: не морочь голову, есть Восьмое марта — и точка.
Не могли достучаться до высоких инстанций даже поддержавшие меня авторитетные писатели Олесь Терентьевич Гончар и Борис Ильич Олийнык! И лишь после 1991 года ко мне неожиданно обратилась редакция «Лiтературноў Украўни» (я тогда уже работал в «Днiпрi») с просьбой рассказать о Дне матери, каким он видится в нашем, украинском, варианте. К тому времени я, продолжая журналистские поиски, выяснил, что, оказывается, до 1939 года в Западной Украине был такой праздник, отмечался красиво, с украинским колоритом. И тоже во второе воскресенье мая! Как символ весеннего рождения новой жизни.
Я написал статью на целую полосу… На этот раз ее заметили в президентской команде Леонида Кучмы. Стараниями руководства Министерства семьи, молодежи и спорта — министра Валентины Довженко и ее заместителя Ирины Голубевой — мероприятия, посвященные Дню матери, начали проводить сначала в Киевской области, затем в столице и других областях.
Однажды Леонид Данилович пригласил меня на разговор. Спросил, кто из современных исполнителей может быть самым интересным, глубоким. Я порекомендовал моего друга Виталия Билоножко. Прекрасный баритон, поет с душой… Президент рассказывал о своем отце-фронтовике, могилу которого сумел разыскать лишь в 90-е годы, и о своем чувстве вины перед матерью, которую проведывал не так часто, как надо бы… А потом — ну все ведь нормальные люди, расчувствовались — взял гитару и запел. Разные песни, в том числе и мою «Черешню… ».
А два года назад Президент Украины издал указ об учреждении национального праздника — Дня матери. Я даже не ожидал, что у меня появится столько единомышленников.
Когда мы отмечаем День матери в Национальной филармонии, параллельно с нами во Дворце «Украина» его празднует со своим университетом мой товарищ Михаил Поплавский. Были времена, когда он несколько раз выигрывал суды, и его восстанавливали в должности ректора, но кто-то продолжал не пускать его в кабинет. Я по своим каналам выходил на Президента Леонида Кучму и помогал Мише вернуться на работу.
В знак благодарности он предлагал мне преподавать в университете. Но это не входило в мои планы — других забот хватает. Правда, мне очень приятно, что Поплавский поет несколько моих песен, что подхватил эстафету всенародного чествования матери. Ведь с матери начинается нация, народ, государство, Родина!
Об этом еще лучше, пожалуй, сказал в своих стихах мой старший товарищ и учитель Борис Ильич Олийнык в книжке «Сива ластiвка». Его отец погиб на фронте, мама одна поднимала сына. Тяжело работала в колхозе, полола сахарную свеклу. Борис сам нередко ей помогал и знает, какой горький на самом деле тот сахар… Мама его тоже рано ушла с этого света, слишком нелегкой была жизнь. Как и у всех украинских женщин. Мы должны постоянно думать, как сделать жизнь матерей легче.