Двух из трех членов организованной преступной группировки, которая выкрала, пытала и держала в заложниках киевского бизнесмена, суд… выпустил на свободу. Еще как минимум трое бандитов до сих пор не задержаны, а предприниматель, за которым неустанно ведется слежка, по-прежнему вынужден опасаться за свою жизнь
В январе прошлого года «ФАКТЫ» писали о вооруженном нападении на столичного предпринимателя Николая Попереко, которого бандиты взяли в заложники, тяжело ранили и даже грозили убить. Один из организаторов похищения Василий Щеглов, бывший директор компании, принадлежащей Попереко, спился, был уволен и решил отомстить хозяину. Для этого он договорился со своими друзьями — бывшим сотрудником уголовного розыска Григорием Борсуном, его пасынком Русланом Маринчуком и бывшим зэком Юлием Дробием — о том, чтобы те выкрали Николая Попереко и хорошенько избили. Члены банды долго выслеживали жертву, изучали распорядок дня бизнесмена, выбирали удобный для нападения момент. Однажды вечером, когда Николай Борисович возвращался домой после работы, в гараже на него напади люди в масках. Угрожая мужчине пистолетом-пулеметом, предупредили, что сейчас будут убивать…
Николай Попереко успел схватиться за глушитель и отвести ствол оружия от себя, поэтому пуля преступника угодила ему не в грудь, а в ногу. Как выяснилось позже, бандиты не собирались стрелять в бизнесмена, хотели только попугать. Но когда произошел эксцесс, злоумышленники вынуждены были решать — либо добивать свою жертву, либо оставлять ее умирать от кровопотери, либо везти в больницу. Первые два варианта втягивали бы похитителей в «мокрое» дело, а третий вариант был чреват арестом — ведь, увидев огнестрельное ранение, медики обязательно вызвали бы милицию.
Тогда Борсун, Дробий и Маринчук попросили о помощи своего знакомого хирурга, который перевязал рану и правильно наложил жгут (до этого сам пострадавший пытался остановить себе кровотечение и по неопытности так сильно перетянул ногу, что ткани уже начали отмирать). Тем временем похитители вели переговоры с женой Николая Попереко о его выкупе. Несмотря на то что дома у женщины уже было полно милиционеров, она сумела провести переговоры с похитителями так хладнокровно и убедительно, что они не заподозрили подвоха и согласились встретиться, чтобы обменять Николая Борисовича на сто пятьдесят тысяч долларов. В сумке у Аллы, приехавшей на встречу с вымогателями, были пачки нарезанной бумаги, обернутые долларами. Двух похитителей спецподразделению «Сокол» удалось задержать на горячем. Третий (Григорий Борсун, остававшийся в машине) сбежал, когда его подельники перестали выходить с ним на связь. Как бывший милиционер, Борсун сразу догадался, что Маринчук и Дробий арестованы.
Три года Григорий скрывался от правоохранителей, которые, судя по всему, не очень-то его и разыскивали — все это время мужчина жил по адресу своей постоянной прописки и никуда не уезжал. Так же «рьяно» милиция искала и Василия Щеглова (того самого бывшего директора компании Николая Попереко, который натравил на него бандитов). Тернопольский горотдел милиции (а прописан мужчина именно в Тернополе) уже несколько раз пытался организовывать привод Щеглова в суд, но Василия или не заставали дома, или брали с него расписку, что он явится в суд (куда тот, конечно же, и не собирался приходить). При этом на досудебном следствии Щеглов сознался следователю, что именно он накануне преступления дважды показывал Маринчуку и Борсуну дом Николая Попереко. И даже знал, для чего именно «незнакомцам» нужен был адрес бизнесмена. Установить «незнакомцев» у милиции «не получилось», несмотря на то, что в деле есть материалы о том, что Щеглов, Борсун и Маринчук несколько лет вместе жили на съемной квартире. Но на скамью подсудимых ключевой фигурант дела не попал до сих пор.
В августе 2011 года двум обвиняемым по этому делу был вынесен приговор. За захват заложника и вымогательство, разбой, совмещенный с насилием, угрожающим жизни и здоровью человека, Руслан Маринчук был осужден на восемь лет лишения свободы с конфискацией имущества, а Юлий Дробий — на два с половиной года лишения свободы (хотя санкция его статьи предусматривает минимум пять лет заключения). Броварская межрайонная прокуратура подала апелляцию на приговор. Прокурор требовал приговорить Маринчука к девяти, а Дробия — к семи годам лишения свободы. Апелляционный суд Киевской области отменил приговор Броварского суда, и новый судья Олег Пошкурлат вынес обвиняемым новый приговор, опять чрезвычайно мягкий — Маринчук был осужден на восемь, а Дробий — на три с половиной года лишения свободы.
Пострадавший Николай Попереко еще во время предыдущей встречи жаловался корреспонденту «ФАКТОВ», что и ему, и судьям постоянно угрожают расправой. На телефон Николая Борисовича время от времени приходили анонимные sms-ки с угрозами. А начиная с января 2014 года за домом бизнесмена началась неустанная и неприкрытая слежка.
— Мы с Аллой не можем спокойно жить, спокойно спать, — рассказывает Николай Попереко. — За женой следят отдельно, за мной — отдельно. Машина прячется на соседних улицах, под забором постоянно кто-то топчется. Я заявлял о слежке в правоохранительные органы, передал видеоматериалы с номером автомобиля, который зафиксировал на свой видеорегистратор, — ноль эмоций. Тогда обратился с жалобой на бездействие милиции и рассказал об угрозе своей жизни на заседании Комитета по вопросам борьбы с организованной преступностью и коррупцией Верховной Рады. Там же я пересказал свою беседу с прокурором Броварского района Игорем Брагиным, к которому пришел на прием. Брагин сообщил мне, что заказчик покушения на меня давно известен правоохранительным органам, «посажен на счетчик» и хорошо «отстегивает», чтобы его фамилия не прозвучала в суде. «Для того чтобы вас убрать, нужно гораздо меньше денег. Задумайтесь: оно вам нужно?» — спросил меня Брагин. Я сказал, что сейчас меня убивать уже поздно, я все равно уже наделал много шума. После значительной паузы прокурор ответил: «Да, Николай Борисович, убивать вас надо было раньше».
— Услышав мой доклад на заседании комитета, Виталий Ярема (нынешний генеральный прокурор, а тогда — заместитель председателя комитета Верховной Рады) заявил, что я не выйду из здания, пока мне не обеспечат личной охраны, — продолжает Николай Попереко. — Но «Грифон» приехал ко мне домой лишь через десять дней, привезя с собой бронежилет… второго, минимального, класса защиты. При этом сторожить меня (как сказали охранники, «спать со мной в одной кровати») они не собирались. Я попросил у «Грифона» выдать мне хотя бы мобильную тревожную кнопку на случай нападения. Они пообещали сделать это и уехали. Кнопку я жду до сих пор. 18 февраля, когда к моим воротам в очередной раз пришли трое незнакомых мужчин, я набрал телефон одного из охранников и попросил о помощи. «Мы не приедем — заняты на Майдане», — был ответ. Позвонил следователю, но тот, зевнув, объяснил, что моя защита не входит в его обязанности. Я в отчаянии пригрозил, что буду стрелять, если на нас с женой нападут. «Стреляйте, мне по фиг», — ответил следователь и положил трубку.
С самого начала уголовное дело спускалось на тормозах. Во время третьего суда первой инстанции вдруг обнаружилось, что следователи даже не удосужились снять информацию с каналов связи изъятых у преступников мобильных телефонов. К счастью, мы вовремя подали ходатайство и, пока не истек трехлетний срок хранения информации у телефонных операторов, успели взять почти все распечатки. По ним обнаружилось еще как минимум пять человек, которые имеют самое непосредственное отношение к организации, совершению и финансированию моего похищения. Но задерживать их никто не собирается! Следователи меня уговаривали: мол, давайте сначала объявим приговор хотя бы арестованным злоумышленникам (они ведь так давно сидят в СИЗО!), а потом уже займемся неизвестными. Дошло до того, что прокуратура и следствие в обвинительном акте написали, что «неустановленное лицо совершало разведывательные действия, направленные на установление объекта нападения, состав семьи, маршруты перемещения; непосредственно приникало в домовладение потерпевшего, управляло транспортным средством, на котором прибыли остальные злоумышленики на место совершения преступления». Откуда известны такие подробности, если в протоколах допроса задержанных об этом человеке (а имеется в виду Яценко, водитель «Шкоды», на котором прибыли Маринчук, Дробий и Борсун) нет ни слова? И раз такие подробности известны следствию, значит, известен и сам человек — Яценко. Тогда какое же он неустановленное лицо?
Конечно, «неизвестные» были отлично известны следствию с самого начала: кроме Яценко, это врач, «случайно» оказавшийся с хирургическим набором среди ночи в поле, Щеглов, которого никак не может привести в суд тернопольская милиция. Их фамилии и номера телефонов даже фигурируют в материалах дела, но они почему-то продолжают оставаться «неизвестными». Во-вторых, если разделять подозреваемых на задержанных и «неустановленных», это разрушит с таким трудом выбитую нам в прокуратуре квалификацию злоумышленников, как организованную преступную группировку, где у каждого была своя роль — наводчика, водителя, стрелка, врача, координатора…
После того как дело было передано в следственное управление Главного управления МВД в Киевской области, Григория Борсуна — бывшего сотрудника уголовного розыска, который сам уже третий год находился в розыске — наконец «нашли» по адресу постоянной прописки, в городе Малин Житомирской области, и арестовали. Вместе с ним была задержана его сожительница — мать второго злоумышленника Маринчука.
— Следователей, ведущих наше дело, несколько раз проверяли и наказывали за бездействие, — продолжает Николай Попереко. — Но это ничего не поменяло. Даже после того, как им вменили в обязанность установить ряд обстоятельств и фактов, которые следствием были проигнорированы, выяснить роль каждого из лиц, задействованных в похищении (начиная с Василия Щеглова и заканчивая людьми, с которыми бандиты беседовали по телефону во время совершения преступления), ничего сделано не было. Что говорить, если за четыре с половиной года следствие не установило даже истинных мотивов и заказчика преступления, хотя и то и другое правоохранителям отлично известно. Меня поразил следователь Загамула, которому поручили мое дело после четвертого возврата на досудебное расследование. Я спросил его, что он собирается предпринимать. И Загамула заявил: «Я не буду портить отношения с прокуратурой, не буду рисковать своей карьерой и совершать какие-либо действия. Мне дали указание не делать ничего…»
Судья Броварского суда дала прокуратуре месяц на доработку всех несоответсвий по делу, прокуратура в свою очередь палец о палец не ударила. А Маринчук и Дробий воспользовались новым законодательством, согласно которому содержание под стражей не может длиться больше года. И сейчас их обоих… выпустили на свободу. Не под подписку, не под залог, даже не под личное обязательство. Просто выпустили преступников на свободу. Следующий на очереди — Борсун. Непонятно, как дальше расследовать дело, если следствие не только не ловит остальных членов преступной группировки, но и освобождает задержанных. Что делать нам с женой, если бандиты начнут мстить? Как обезопасить свою жизнь? У меня единственная надежда на генерального прокурора. Виталий Ярема выслушал меня на личном приеме, взял дело под личный контроль и пообещал сделать все возможное, чтобы людей, похитивших и истязавших меня, наконец-то наказали по закону. Если и он не поможет, значит, в нашей стране правды искать не у кого.
— Пятнадцатого сентября прокуратура направила обвинительный акт касательно трех злоумышленников в Броварской районный суд, — прокомментировал ситуацию начальник пресс-службы Генеральной прокуратуры Украины Юрий Бойченко. — Именно там будет приниматься решение об избрании им другой меры пресечения. Еще на стадии досудебного расследования следователь вынес постановление о защите Николая Попереко и направил документ в службу «Грифон». Сейчас в суде прокуратура будет ходатайствовать об усилении мер безопасности пострадавшего.
P.S. Имена и фамилии всех бандитов и их «неустановленных» подельников изменены.