135 лет назад родился фактический руководитель Октябрьского переворота и создатель Красной армии
На протяжении многих десятилетий истории СССР Льва Троцкого, урожденного Лейбу Бронштейна, изображали врагом советского народа, предателем, контрреволюционером и вредителем, а его литературное наследие находилось под запретом вплоть до горбачевской перестройки. Убежденный сторонник идеи мировой революции, проигравший борьбу за власть Сталину, Лев Давидович Троцкий в 1927 году был исключен из Всесоюзной коммунистической партии (большевиков), а в 1929-м выдворен из СССР. После Турции, Франции и Норвегии в 1936 году эмигрировал в Мексику, где первые два года жил в доме четы художников Фриды Кало и Диего Риверы.
В изгнании апологет «красного террора» неустанно критиковал политику своего близнеца-антипода Сталина, создавал международные организации, писал о «самой выдающейся посредственности в партии» и утверждал, что «если бы его и Ленина в 1917 году не было в Петрограде, то и революции не было бы». Бывший нарком по военным и морским делам, создавший Красную армию, которая штыками утверждала советскую власть, в том числе и в Украине, чем уничтожила в начале ХХ века ее надежды на независимость, окончил свои дни в Койоакане (сейчас в составе Мехико). В мае 1940 года на Троцкого было совершено покушение, но он не пострадал. Через три месяца испанский коммунист Рамон Меркадер, агент НКВД, ледорубом проломил «демону революции» череп. Отсидев 20 лет в мексиканской тюрьме, Меркадер в 1960-м получил в Кремле орден Ленина и звание Героя Советского Союза, солидную пенсию и разрешение жить на Кубе, а после смерти — могилу на престижном Кунцевском кладбище в Москве.
На могиле Троцкого стоит небольшая стела, на которой высечены… серп и молот. Ровно через полвека после смерти Троцкого, 20 августа 1990-го, на вилле, где он был убит и похоронен, открыли его дом-музей.
*В сжатые сроки из разношерстных добровольцев и… белых офицеров Троцкий создал боеспособную Рабоче-крестьянскую красную армию, дисциплина в которой поддерживалась в том числе и с помощью заградотрядов, беспощадно расстреливавших отступавших красноармейцев
Лейба Бронштейн родился 26 октября (7 ноября) 1879 года в глухом селе Яновка тогдашней Херсонской губернии (ныне Кировоградская область) в 25 километрах от города Бобринец. «День моего рождения совпадает с днем октябрьской революции. Мистики и пифагорейцы могут из этого делать какие угодно выводы. Сам я заметил это курьезное совпадение только через три года после октябрьского переворота», — как бы между прочим писал Лев Троцкий в своей автобиографической книге «Моя жизнь». Он был пятым ребенком в семье зажиточных еврейских колонистов. Впрочем, дома у них разговаривали не на распространенном тогда идише, а на суржике украинского и русского языков, с преобладанием первого. «Я грошей не люблю, но я не люблю, когда их нема. Беда, когда грошей треба, а их нема», — любил повторять отец Лейбы — Давид Леонтьевич, оправдывая свою прижимистость.
«Октябрьская революция застигла отца очень зажиточным человеком, — вспоминал Троцкий. — Мать умерла еще в 1910 году, но отец дожил до власти Советов… Октябрьская революция отняла у него, разумеется, все, что он нажил. Свыше года отец управлял небольшой государственной мельницей под Москвой. С ним любил беседовать по хозяйственным вопросам тогдашний народный комиссар продовольствия Цюрупа. Отец умер от тифа весной 1922 года, в тот час, когда я выступал с докладом на IV конгрессе Коминтерна».
Десять лет будущий революционер почти безвыездно провел в отцовском селе, среди мужиков, пшеницы и овец. Затем учился в реальном училище в Одессе, потом в Николаеве. Но до 18 лет ежегодно приезжал в родную Яновку на лето, иногда на Рождество и на Пасху. В деревне Лейба охотился на сусликов (за каждого убитого вредителя полей земство платило по копейке), играл в крокет, катался на велосипеде и лошадях. Во время учебы в Николаеве вступил в социал-демократический кружок, и вскоре началась обычная жизнь революционера: тюрьмы, ссылки, побеги, эмиграция. И… Ленин.
Троцкий очень любил вспоминать о теплых, дружественных отношениях с Владимиром Ильичом и рассказывать, как они в голодные революционные годы трескали красную икру в Кремле. «В марте 1918 года правительство переехало в Москву, — писал в мемуарах Лев Давидович. — С Лениным мы поселились через коридор. Столовая была общая. Кормились тогда в Кремле из рук вон плохо. Взамен мяса давали солонину… Только красной кетовой икры было в изобилии: вследствие прекращения экспорта. Этой неизменной икрой окрашены — не только в моей памяти — первые годы революции. Музыкальные часы на Спасской башне перестроили. Теперь старые колокола вместо «Боже, царя храни» медлительно и задумчиво каждые четверть часа вызванивали «Интернационал».
Не найдя поддержки у населения Украины, большевистская Россия неоднократно посылала войска для установления власти Cоветов в Киеве. Хорошо зная особенности характера своих земляков, Троцкий предупреждал красных агитаторов, что казацкий дух «заставляет украинцев творить чудеса храбрости». Но при этом успокаивал: «Только безграничная доверчивость и уступчивость, а также отсутствие сознания необходимости постоянной крепкой спайки всех членов государства — и не только во время войны — каждый раз губили все завоевания украинцев… Помните также, что так или иначе, а нам необходимо возвратить Украину России. Без украинского угля, железа, руды, хлеба, соли, Черного моря Россия существовать не может, она задохнется, а с ней и советская власть и мы с вами».
В 1920-м советская власть была установлена на большей части украинских земель. А спустя два года председателя Совета народных комиссаров Владимира Ленина постиг первый удар. В Политбюро быстро сформировался триумвират Сталина, Зиновьева и Каменева, очень боявшихся, что в случае смерти Ленина власть узурпирует Троцкий, имевший тогда огромный авторитет и в партии, и в стране. Первые годы после гражданской войны во всех госучреждениях на стенах висели сразу два портрета — Ленина и Троцкого. В 1923 году состояние Владимира Ильича резко ухудшилось. Он лежал в Горках, а Троцкий в то же время болел в Кремле. Промочив на охоте ноги, Лев Давидович сильно простудился и пролежал в постели всю осень и зиму. «Это значит, что я прохворал дискуссию 1923 года против «троцкизма». Можно предвидеть революцию и войну, но нельзя предвидеть последствия осенней охоты на утку», — с сожалением констатировал он. Зимой 1924 года, когда Троцкий по настоянию врачей отправился оздоровляться в Сухуми, в дороге он получил от Сталина телеграмму о смерти Ленина: «Похороны в субботу, все равно не поспеете, советуем продолжать лечение». На самом деле прощание с усопшим было назначено на воскресенье. Сталин решил не хоронить Ленина, а дать народу нетленного забальзамированного фараона, назначив себя главным жрецом культа и единственным преемником вождя.