По словам начальника Главного следственного управления СБУ, на данный момент в заложниках у боевиков остается 680 граждан Украины
Почти ежедневно Служба безопасности Украины сообщает о задержании граждан, занимающихся пособничеством террористам на востоке страны. Не так давно промелькнула информация об аресте кадрового российского офицера, называвшего себя генералом ФСБ. Он якобы установил контакты с главарями бандформирований, организовывал поставки военной российской техники и так называемых добровольцев из российских танкистов и радикальных казацких организаций, обеспечивал вывоз погибших на территории нашей страны российских военнослужащих.
О подробностях расследования уголовных дел по терроризму и сепаратизму мы поговорили с начальником Главного следственного управления СБУ генерал-майором Василием Вовком.
— Василий Васильевич, задержанный россиянин действительно оказался генералом Федеральной службы безопасности?
— Давайте приземлимся: задержанных генералов ФСБ у нас нет. Самые крупные «птицы» — три офицера Главного разведывательного управления (ГРУ) России: полковник и два майора. Агент российской службы безопасности Николай Гречишкин, о котором идет речь, был задержан по подозрению в организации террористической деятельности. У него имелся загранпаспорт гражданина РФ и два украинских паспорта, удостоверения помощника депутата Госдумы и редактора интернет-издания «Российские новости».
Общаясь с террористами, он действительно для солидности представлялся генералом. Однако в ходе следствия удалось установить, что он — уроженец Луганской области и с октября прошлого года находится в российском уголовном розыске за мошенничество. Сейчас в отношении Гречишкина расследуется уголовное производство по факту незаконного хранения оружия. Во время обыска в частном доме в Святошинском районе Киева, который подозреваемый снимал в течение последнего времени, нашли гранату, патроны для стрелкового оружия и ручной пулемет российского производства.
На допросах российский агент пока молчит. Однако доказательства его связей с главарями террористов у нас есть. Интересно, что этот 51-летний мужчина очень боится, что его родители, украинские пенсионеры, живущие в Луганске, узнают, что он помогал российским оккупантам. Видимо, для стариков, уверенных, что их сын — успешный предприниматель, этот факт окажется ужасным.
Увы, встречаются предатели и среди украинских воинов. Одним из первых СБУ задержала сержанта воинской части, дислоцирующейся в Чернигове, который за вознаграждение сдавал россиянам всю информацию — вплоть до кодов доступа на режимные объекты, позывных и даже семейных данных командиров. Не секрет, что дежурный по части обладает даже большей информацией, чем командир подразделения. Ведь он принимает телефонограммы, координирует работу части. Так что противник знает, кого вербовать!
На днях в зоне АТО арестовали прапорщика Нацгвардии, который передавал информацию о дислокации своего батальона, а также количестве людей и боевых машин одному из бандитских главарей по кличке Ферган. Установлено, что боевики, воспользовавшись этой информацией, устроили засаду, уничтожили технику. Пострадали люди. В отношении 28-летнего прапорщика начато уголовное производство по статье «Терроризм», ему грозит наказание вплоть до пожизненного лишения свободы.
Предателя доставили в Киев, сейчас он находится под стражей. Выяснилось, что его завербовали во время кратковременного пребывания у сепаратистов. Когда его захватили, прапорщик сразу объявил, что «не хочет воевать за украинцев». После того как согласился сотрудничать, его отпустили. Предатель вернулся в украинское подразделение и стал наводчиком у боевиков. Никакого раскаяния в том, что по его вине гибнут сослуживцы, не выказывает, и мысль о тяжести возможного наказания его не смущает.
— Наверное, надеется, что его обменяют на сепаратиста? Хотя с объявлением так называемого перемирия процесс обмена пленными заметно замедлился…
— Я никогда официально не употребляю слово «пленные». Считаю, что лица, незаконно удерживаемые бандитами, являются заложниками. Процесс их освобождения по-прежнему идет. Освобождено более тысячи наших граждан, только за последние несколько дней — около 20 человек. С той стороны нам пишут списки, ставят определенные условия. Сепаратисты обычно предоставляют к освобождению украинских военнослужащих регулярных частей, гораздо реже — бойцов Нацгвардии и добровольцев. Не хотят освобождать офицеров, считая их более опытными бойцами. Иногда требуют от нас отдать им криминальных лиц, которые не имеют никакого отношения к событиям на востоке. Называли фамилии зэков, отбывающих наказание в исправительных колониях строгого режима за совершение тяжких преступлений, в том числе за убийства. Освободить их мы никак не можем.
— Самой результативной стала операция в июле, когда в обмен на Ольгу Кулыгину были освобождены 17 наших бойцов…
— Да, боевики очень хотели заполучить ее обратно, называли то «вдовой бойца», то «женой командира», то «тележурналисткой». Перед тем как передать женщину российской стороне, я беседовал с ней. Мне кажется, она находилась в шоковом состоянии из-за преувеличенного внимания, которое журналисты уделили ее персоне… Но и потом было много удачных операций по освобождению украинских воинов. Например, луганский казацкий атаман Петровский согласился освободить шестерых наших ребят, около месяца насильно удерживаемых в сарае в городе Красный Луч. За это хотел получить некоего Плучкина, содержащегося в Днепропетровском СИЗО. Родители этих военнослужащих передали мне такое вот «пожелание» атамана. Со взрослыми был шестилетний Андрейка, сын одного из заложников. Мальчик мне сказал: «Я приехал к вам, чтобы вы помогли освободить моего папу». Серьезный маленький украинец был уверен, что у нас все получится.
— Кто такой этот Плучкин?
— Обычный житель Луганска, воевал за самопровозглашенцев, стоял на блокпосту. В ходе боя был захвачен в числе прочих.
— Почему вернуть хотели именно его?
— Потому что он личный друг атамана. Вот и все.
— Сколько украинских граждан еще остается в заложниках?
— По нашим данным, сейчас в плену остается 680 человек, из них 324 военнослужащих, 124 бойца Нацгвардии, 44 сотрудника милиции, 12 волонтеров и другие. Эти цифры каждый день меняются. Кто-то может вернуться сам и на радостях забыть об этом сообщить. Кто-то, увы, мог скончаться от ранений.
— Тогда сколько лиц, совершивших преступления, связанные с военными действиями на востоке страны, вы уже задержали?
— Сейчас нами расследуется около двух тысяч уголовных производств в отношении более 300 человек по делам о терроризме и сепаратизме. Из них более 220 человек находятся под стражей, некоторые — под домашним арестом или под залогом. Еще примерно столько же задержаны милицией. В основном это местные жители, проходящие по статье о незаконном хранении оружия. Причем оружие — самое разное: один с пистолетом на улице попался, а у другого танк с действующей пушкой во дворе стоит.
— Вы сказали: несколько человек под домашним арестом. Как можно отпускать террориста под домашний арест? Ясно же, что уже на следующий день он сбежит. Вот, например, зачем-то отпустили скандально известного «молодогвардейца» Клинчаева…
— Действительно, в мае лидер радикальной организации «Молодая гвардия» Арсен Клинчаев, помощник народного депутата Александра Ефремова, причастный к организации захвата здания Луганской областной госадминистрации, был отпущен под домашний арест. Не скрою, со стороны его единомышленников шли активные месседжи, мол, «отпустите его, лучше он будет вам помогать». Помню, тогда по Киеву прокатилась волна возмущения: «Почему Клинчаев свободно разгуливает по столице, жарит с друзьями шашлыки на берегу Днепра?». Однако мало кто знает, что в один из острейших моментов «регионал» действительно помог убрать с центральной площади Луганска почти полсотни своих «молодогвардейцев», чем, возможно, предотвратил гибель многих людей.
Клинчаев до сих пор находится в столице, является на вызовы следователя и готов обменять себя на 10—20 украинских солдат, остающихся в заложниках. Другое дело, нужен ли он своим бывшим соратникам… Кстати, в ходе следствия он рассказал, что несколько лет назад стал бороться за продвижение программы «Луганск плюс Львов», направленной на сближение жителей востока и запада Украины. Но тогда, увы, никто не хотел этим заниматься. Значит, надо искать пути понимания сейчас. Я знаю жизнь не по разговорам в политических кулуарах. Бывал на оккупированных территориях. Многие там сочувствуют боевикам, помогают им. Но на всех ведь статью о пособничестве террористам не заведешь… Как с ними разговаривать? Думаю — через их «лидеров». Иного пути нет.
В Минске во время переговорного процесса я встречался с Пургиным, Захарченко, Плотницким и другими. Тогда они заявляли: «Взять Донецк и Луганск у вас не получится. Мы под защитой России, и она нас не отдаст». Надо искать точки взаимопонимания. Вот пример, который привел один из моих «подопечных» сепаратистов. На одном из домов в центре Киева вывесили плакат «Молiться за Україну». А потом рядом появился второй — на русском языке: «Молитесь за Украину». И это, по его мнению, было правильно, потому что сразу снизило напряжение среди «украинофобов» процентов на двадцать.
И разве это не стоит того, чтобы делать хотя бы такие маленькие шаги навстречу друг другу?
Фото real-vin.com