«Серебро» континентального первенства, завоеванное советскими футболистами, в стране было воспринято как неудовлетворительный результат
В 1972 году, после финального матча чемпионата Европы-72, убедительно выигранного сборной ФРГ, без труда расправившейся со сборной СССР — 3:0, впервые заговорили о немецкой машине. Интересно, что незадолго до финала эти же соперники встречались в товарищеском матче по случаю открытия Олимпийского стадиона в Мюнхене. И тогда счет 1:4 (все голы забил Герд Мюллер) не оставил никаких сомнений в истинном соотношении сил.
Демонстрировавшая в течение десятилетия (1966-1976 гг. ) самобытный немецкий стиль сборная ФРГ доминировала на международной арене. После мексиканского чемпионата мира (1970 г. ) Хельмуту Шену удалось создать великолепную команду, диктовавшую не только свою игру соперникам на поле, но и моду на тотальный футбол. «Моя команда состоит из крови и металла и способна вытянуть любой матч на жилах», — говорил он.
Тотальный футбол возник не на пустом месте и не за один год. Идея его долго витала в воздухе, пока, наконец, не пришел человек, сумевший объединить все, накопленное ранее, — от разделения футболистов по линиям и звеньям до слияния стилей европейской и латиноамериканской школ. Имя этого человека — Ринус Михелс. Он выступал за полупрофессиональный амстердамский «Аякс» из третьего дивизиона, игроки которого тренировались несколько раз в неделю, занятые по месту основной работы. Сборная Голландии в те годы проигрывала Люксембургу. Но в походном ранце Михелса был спрятан маршальский жезл.
Он действительно совершил с «Аяксом» революцию в футболе, выведя его на первые позиции в Европе, разработал и воплотил на практике философию тотального футбола. Основная идея Михелса заключалась в том, чтобы создать коллектив, в котором все игроки имели бы равный уровень технических возможностей и физической подготовки, были бы способны в любой момент поменяться друг с другом ролями, если этого требовали обстоятельства. Свою систему он называл вихрем в действии. «Тотальный футбол по плечу лишь команде, чьи игроки безукоризненно физически подготовлены и обладают первоклассной техникой, — говорил Ринус Михелс. — Когда команда овладевает мячом, все игроки устремляются вперед, причем действуют быстро и осмысленно, не теряя связи друг с другом. Все маневры и перемещения осуществляются на высших скоростях и с полной выкладкой сил. При потере мяча команде нужно как можно быстрее перегруппироваться, чтобы объединенными силами встретить контратакующего противника».
Для тотального футбола старые исполнители не годились, нужна была новая, свежая, молодая кровь. Вскоре после обретения профессионального статуса в клубе из Амстердама появляется молодой талантливый нападающий, выпускник тогда никому не известной, а ныне знаменитой во всем мире школы «Аякса». Йохан Кройф стал олицетворением философии «тотального футбола», он пришел, чтобы играть главную роль в постановке Михелса. В результате на какое-то время его слава затмила славу Пеле, игра которого казалась архаичной. И случилось чудесное превращение: к концу 60-х «Аякс» под руководством Михелса трижды подряд завоевывает звание чемпиона Голландии, дважды — Кубок страны, на международной арене громит «Бенфику» и «Ливерпуль», в сезонах-1971/73 завоевывает Кубок европейских чемпионов.
Достойный ученик Зеппа Гербергера, того самого Хитрого Лиса, который привел сборную ФРГ к первому мировому триумфу 1954 года, обставив в финале непобедимых венгров, Шен считал создание лучшей за всю историю немецкого футбола команды делом всей своей жизни. С тех пор от немцев всегда ждут именно такого — искрометного и высокотехничного — футбола, фундамент которого был замешан на отменной физической подготовке и атлетизме.
Именно средняя линия задавала тон в игре сборной ФРГ. В отличие от своих коллег Хельмут Шен создал своеобразную «центральную суперось», через которую строилась вся игра. В эту конструкцию входили, кроме номинальных полузащитников, вратарь Зепп Майер, стержень обороны «либеро» Франц Беккенбауэр — сильнейший игрок команды, центральный полузащитник, через которого шли атакующие действия, Гюнтер Нетцер и забивной форвард Герд Мюллер.
Главными действующими лицами в игре сборной ФРГ образца 1972 года были один из лучших защитников планеты Франц Беккенбауэр (Железный Кайзер) и хавбек Гюнтер Нетцер (Белокурая Бестия). «Кайзер» Франц обладал великолепным ударом, при этом прекрасно играл головой, нередко забивая решающие голы. Игру немецкого капитана отличали необходимый прагматизм и настоящее мужество. Например, в мексиканском полуфинале с Италией он вывихнул плечо, и все дополнительное время его рука была привязана к туловищу ремнем.
То, как играл энергичный и расчетливый Беккенбауэр, понимали все. Действия же длинноволосого Нетцера, который поспевал всюду и воплощал неудержимый порыв и страсть, причем сохранял при этом неизменную улыбку на устах, явились откровением. Игроков такого диапазона в сочетании с легкостью и непринужденностью в обращении с мячом мир еще не видел.
«Труднее всего было удержать Герда Мюллера, — вспоминает Евгений Рудаков, признанный лучшим вратарем Евро-1972. — В сборной СССР в матчах с командой ФРГ его пытался опекать Хурцилава, но даже от такого классного защитника немец убегал и забивал голы. Его вообще никто не мог нейтрализовать. У него было потрясающее чутье на голевые ситуации: Мюллер набрасывался на мяч, стоило вратарю зазеваться хоть на мгновение».
Было что-то символичное в том, что восхождение сборной Германии началось не где-нибудь, а именно в Англии, где шесть лет назад она уступила хозяевам в финале чемпионата мира в дополнительное время. Перед первым четвертьфинальным поединком, казалось, у команды гостей шансов нет: группа ведущих игроков — Оверат, Фогтс, Шнеллингер, Вебер, Зеелер — в силу различных причин не смогла выйти на поле. У тренера Шена были причины для головной боли. Немецкая пресса писала, что даже поражение с минимальным счетом будет неплохим итогом перед ответной встречей в Берлине. Но команда, ведомая Беккенбауэром и Нетцером, удивила весь футбольный мир, продемонстрировала фантастическую игру, не оставив питомцам Альфа Рэмзи ни единого шанса. Переполненный «Уэмбли» пребывал в шоке: впервые в истории немцы победили англичан на их поле — 3:1, показав совершенно новое качество футбола, который после триумфа на чемпионате Европы в Бельгии стали называть тотальным. «Против немцев надо было попробовать действовать с пулеметом. Без него их останавливать нельзя», — писала итальянская Gazzetta dello sport.
Финальный матч сборная ФРГ выиграли со счетом 3:0 благодаря двум мячам Герда Мюллера и голу хавбека Виммера. Потрясающая команда, игроков которой называли инопланетянами, действовала на совершенно иных, нежели соперники, скоростях. Участник финала Анатолий Коньков как-то сказал: «Немцы в том матче передвигались, если сравнивать их с советскими футболистами, на мотоциклах, проносившихся мимо так быстро, что оставалось только успевать оборачиваться им вслед».
Советский футбол, к сожалению, оказался в стороне от современных веяний. Хронический кризис на долгие годы поразил в первую очередь московские клубы, безраздельно господствовавшие на всесоюзной арене с 1936-го до 1960-х годов. Категорическое неприятие идей Виктора Маслова, а позже Валерия Лобановского и Олега Базилевича, упорное нежелание замечать «периферийных» футболистов, новые веяния в игре прежде всего динамовцев Киева — безусловного лидера советского футбола тех времен — сыграли со сборной СССР злую шутку.
В федерации футбола, где всем заправляли московские специалисты, даже не пытались скрыть болельщицких симпатий к столичным клубам. Из года в год продолжалась бессмысленная чехарда с заменой тренеров, которые, в свою очередь, дабы угодить чиновникам, экспериментировали с составом. Где уж следить за новшествами европейского футбола, если нет уверенности в собственной судьбе. Гавриил Качалин, Валентин Николаев, Николай Гуляев, Александр Пономарев (которому и достались все шишки за проигранный финал) — перечень наверняка имен неплохих специалистов, менявших друг друга в ходе одного лишь турнира — чемпионата Европы-72. Чтобы как-то скрыть отставание, в Союзе практически не транслировались по телевидению матчи «Аякса», сборной Голландии и ФРГ. Когда же сборной СССР выпадало играть с ними, то крупные поражения объясняли случайностями, кознями судей, качеством полей.
Правда, и в этом хоре нашлись журналисты, пытавшиеся объективно проанализировать игру сборной и ее фиаско в финале. Одним из них был Лев Филатов, который, в частности, отмечал: «Как же совместить серебряные медали, завоеванные сборной СССР, с тем горьким осадком, который остался после финального матча? Видимо, уровень игры и подготовки команды вполне соответствует занятому месту. Другое дело, что у нас уже давно ждут и на чемпионатах Европы, и на чемпионатах мира от сборной команды не относительных, а абсолютных успехов. Но для этого надо не просто играть чуточку сильнее, а совсем по-другому. По-другому — это значит диктовать свою волю, постоянно вести атакующую игру, держать руку на переключателе скоростей, и чтобы сил у каждого игрока было на три тайма. Тогда появляется «своя игра» и дружное стремление не к какому-нибудь приличному месту, а только к первому».
И снова «серебро» чемпионата Европы в Союзе было воспринято как неудовлетворительный результат. На этот раз оказалось, что советские футболисты проиграли в финале «не тому» сопернику. Команда поступила из ЦК КПСС. «Разве можно было проигрывать фашистам?» — упрекали футболистов партийные функционеры. Появился приказ Спорткомитета СССР по результатам чемпионата Европы 1972 года. В нем, в частности, отмечалось: «Второе место в первенстве Европы можно было бы оценить как несомненный успех, если бы не ряд серьезных недостатков в игре сборной команды, особенно остро и неприглядно проявившихся в финальной встрече с командой ФРГ». Нашли и виноватых. Ими стали Анатолий Коньков (кстати, автор победного гола в ворота венгров в полуфинале), игравший в финальном матче с травмой, Анатолий Банишевский, Анатолий Байдачный (он-то и подал угловой, после которого Коньков «расписался» в полуфинале) и львовянин Эдуард Козинкевич. Напомним, Банишевский и Козинкевич в четвертьфинале забили югославам.
«Тот сезон посчитали провальным, — вспоминает один из участников финального матча Анатолий Байдачный. — Когда мы проиграли в решающем матче, все забыли, кого мы прошли на пути к финалу. Мы оказались сильнее сборных Испании, Югославии и Венгрии. Тогда считалось, что советский человек должен обыгрывать всех. Кроме того, в спорте было много политики. Идеологи сразу же припомнили войну: мол, тогда мы немцев победили. Короче, национальная трагедия. Правда, трагедия это была лишь для чиновников. Здравомыслящие люди понимали, кому на самом деле мы уступили. Ведь через два года сборная ФРГ победила на чемпионате мира. Было принято решение команду расформировать, всех уволить».