В «потерявшемся» селе на Луганщине ныне стоят российские танки, а казаки занимаются мародерством
В прошлом месяце «ФАКТЫ» рассказывали о селе Желобок — населенном пункте на Бахмутской трассе, о котором в разгар боевых действий все забыли. Село оказалось «между небом и землей» — формально на оккупированной, а фактически на контролируемой Украиной территории. Чтобы сделать Желобок украинским де-юре, был подготовлен законопроект о переподчинении его Новотошковскому поселковому совету. Однако война внесла свои коррективы — сейчас в Желобке стоят российские танки, а казаки выносят из разрушенных снарядами домов все ценное.
Желобок «нашли» за полторы недели до Нового года. Можно сказать, случайно. Руководство Луганской облгосадминистрации, рядом с которым в тот момент оказался и корреспондент «ФАКТОВ», навещая бойцов на блокпостах вдоль Бахмутской трассы, обратило внимание на странный указатель «Колобок» — кто-то из местных шутников зарисовал левую часть буквы «Ж» (по-украински название села пишется как Жолобок). И решило свернуть с трассы, чтобы узнать, что это за населенный пункт.
Бывать в селах на линии огня мне приходилось и раньше. Однако если там следы войны встречались на каждом шагу — разрушенные дома, поломанные снарядами деревья, поваленные электроопоры, то здесь казалось, что человек попал в другое измерение — могучие столетние дубы, опрятные хаты со ставнями, и ни одной воронки от «Града» или минометной мины. А когда на одной из улиц на глаза попались ворота с нарисованным Чебурашкой, невольно возникла мысль, что война отсюда где-то очень-очень далеко.
В мирное время в Желобке проживало чуть больше сотни человек, а тогда, в середине декабря, осталось всего около 60. Селяне встретили руководство области с радостью и упреками: «Наконец хоть кто-то заехал за полгода!» «Почему нас бросили на произвол судьбы?» — возмущались люди. «Мы уже семь месяцев не получаем пенсий и социальных выплат…» «Как вы могли о нас забыть?» Оказалось, жители Желобка давно хотели, чтобы их официально присоединили к Украине, и даже написали коллективное письмо в облгосадминистрацию, в котором есть такие слова: «Мы, жители села Желобок, обращаемся к Вам за помощью. А именно — присоединить нас к поселку Новотошковское и считать жителями Украины. Наше село расположено в двух километрах от 29-го блокпоста и в четырех — от поселка Новотошковское на украинской территории… Территориально мы принадлежали поселку Фрунзе Славяносербского района, где сейчас сепаратисты… Они по другую сторону баррикад, и мы не хотим туда. Тем более что мы на украинской стороне и хотим жить в мире и согласии, как все нормальные люди…»
Однако лично в облгосадминистрацию это письмо почему-то никто не отнес.
Чтобы разблокировать финансирование села, нужно было изменить территориальное устройство Луганской области — забрать Желобок из Фрунзенского и передать в подчинение Новотошковского поселкового совета. В октябре прошлого года по такой схеме на Луганщине уже были взяты под украинскую юрисдикцию двадцать населенных пунктов. Соответствующий законопроект о переподчинении Желобка был подготовлен и внесен на рассмотрение Верховной Рады как неотложный. В том, что он будет принят, не возникало ни малейших сомнений. Однако после Нового года боевики резко усилили военную агрессию против контролируемой Украиной территории, на Бахмутке начались кровопролитные бои за 31-й блокпост. А когда он был захвачен, крайним блокпостом на автодороге стал 29-й, что автоматически «вынесло» Желобок на нейтральную территорию. Позже появилась информация, что в село вошли российские войска с бронетехникой.
О том, что происходит в Желобке, было известно: во время приезда в село корреспондент «ФАКТОВ» записал номера телефонов нескольких селян и регулярно общался с ними. Сначала люди с нетерпением спрашивали, когда наконец Верховная Рада примет их под юрисдикцию Украины. Позже, когда на Бахмутской трассе начались активные боевые действия, звонки прекратились (мобильная связь здесь нестабильная). А затем селяне начали звонить с единственной просьбой — обеспечить им гуманитарный коридор, чтобы выехать из Желобка в Новотошковку или Лисичанск. На вопрос, зашли ли в село военные, они приглушенно отвечали: «Да». А когда мы пытались уточнить, россияне ли это, ответ был такой: «Нам запретили это говорить».
Эвакуировать селян из Желобка было непросто. С представителями власти засевшие в селе военные переговоров не вели (они вообще не афишировали свое присутствие). Проблему взялись решить волонтеры и представители ОБСЕ, которые даже нашли автобус, чтобы за раз вывезти из поселка всех жителей. Однако эта попытка провалилась — добро на эвакуацию получено не было. Только 28 января местным жителям разрешили выехать в сторону контролируемой Украиной территории. Утром из Желобка к 29-му блокпосту двинулись две легковушки с девятью селянами. Через несколько минут одна из них подорвалась на фугасе, вследствие чего тяжелые травмы получили мужчина (ему пришлось ампутировать ногу) и три женщины. Второй автомобиль доехал до блокпоста благополучно. «ФАКТАМ» удалось пообщаться с двумя его пассажирами.
— И что же это за военные?
— Россияне. Сейчас там стоят четыре российских танка — поставлены в разных местах, и дула развернуты в разные стороны. Есть еще БМП, а раньше были две установки «Град». Время от времени заезжают грузовики с надписью «Новороссия» — привозят и увозят людей. Сегодня с утра привезли тридцать человек. А сколько их там всего, я не знаю, не было возможности сосчитать. Экипажи танков не из центральной России. Скорее всего, это буряты — у них раскосые глаза. В первый же день танки двинулись и дальше — на 29-й блокпост. Но получили отпор — вернулись с четырьмя ранеными солдатами и одним поврежденным танком… Кроме россиян, приехали также ополченцы, одетые в маскхалаты. Это, наверное, люди из соседних районов. Сразу после приезда ко мне в хату ворвалось несколько автоматчиков с криками: «Где „укропы“?» Я не разобрался и спрашиваю: «Какой укроп в январе?»
— Как они относились к селянам?
— Россияне нормально, а ополченцы бесцеремонно заходили в поврежденные дома, напихивали мешки всяким добром и уносили к грузовикам. Тащили и телевизоры, и посуду, и всякую мелочь…
— В селе остались не разрушенные снарядами дома?
— Ни одного. Некоторые полностью разрушены и сгорели, некоторые без окон, дверей и крыш. Целого дома ни одного нет.
— Кто еще остался в селе из местных жителей?
— За время боевых действий никто не погиб?
— Нет, только ранило одну женщину, сейчас она в больнице.
Выехавших из Желобка селян приютили родственники. Поскольку люди остались ни с чем, областная власть предоставила им гуманитарную помощь — самые необходимые вещи и деньги. Сейчас в Северодонецке думают, как из заблокированного села вытащить оставшихся там местных жителей.
Самый непростой вопрос — что с Желобком будет дальше. Судя по масштабам разрушений, он вообще может прекратить свое существование. Сегодня от уютного села с опрятными хатами и могучими дубами остались лишь воспоминания.
Боевые действия захватили и соседние села. В Крымском, что в нескольких километрах от бывшего 31-го блокпоста, разрушены десятки домов, повалены электроопоры, есть погибшие. Большинство жителей отсюда уехали. В Новотошковке, к которой пытались присоединить Желобок, снаряды также разрушили жилые дома и повредили системы жизнеобеспечения. Здесь нет ни света, ни тепла, ни воды, более семидесяти процентов селян уехали в безопасное место, подальше от обстрелов. Война на Донбассе продолжается.
Фото автора
Фото в заголовке с сайта uapress. info