Пенсионерка, вернувшись домой, увидела, что ее жилье… снесли. Начав разбираться, женщина обнаружила, что домом, полученным ею в наследство, владеют чужие люди. Несмотря на прямые доказательства аферы, прокуратура Соломенского района столицы отказалась вмешиваться в дело
Имени Татьяны Веремей в «черных списках» налоговой и жэков не было никогда — женщина всегда отличалась ответственностью и порядочностью. В нынешнем году она, как всегда, заплатила налог за землю, коммунальные услуги и, приехав домой остолбенела: вместо аккуратного одноэтажного дома она увидела... груду кирпичей и металлолома. Пыль стояла столбом, на участке суетилась бригада рабочих. «Ничего не знаем, — пожали они плечами. — Мы выполняем свою работу, хозяева сказали снести помещение». А женщине лишь оставалось стоять на месте и растерянно смотреть на то, что осталось от ее имущества...
— Дом на участке № 13 по улице Конечной в Соломенском районе Киева я получила в наследство от тети четырнадцать лет назад, — начала рассказ Татьяна Николаевна. — Вернее, полдома и приусадебный участок. А вторая половина досталась родственнице, которая жила в Белоруссии. В доме жила я одна, была в нем прописана и решила приватизировать земельный участок, на котором располагался дом. Давно уже хотела иметь жилье, которым сама смогла бы распоряжаться.
Для того чтобы приватизировать земельный участок, Татьяна Веремей должна была получить письменное согласие совладелицы. Но связь с родственницей была утеряна много лет назад.
— К сожалению, найти мы ее так и не смогли, — говорит женщина. — Поэтому об идее приватизации пришлось забыть. Жила я там не постоянно — мой сын Александр уже десять лет передвигается при помощи инвалидной коляски, и за ним нужен уход. В начале этого года сыну стало хуже, и мне пришлось остаться у него на несколько месяцев.
Тем не менее все налоги за землю и коммунальные услуги Татьяна Николаевна оплатила. Рассчитавшись с государством, женщина решила вернуться в дом лишь в конце апреля, когда состояние сына начало улучшаться.
— Подъехав к участку, я сначала подумала, что ошиблась адресом, — вспоминает пенсионерка. — Окрестности вроде бы те же, а вот дома... не было. Подойдя ближе, я увидела на месте своего жилья груду металлолома, которую разгребала бригада рабочих. Я остолбенела — мой дом снесли. Пыль стояла столбом. Дрожа от испуга и возмущения, я позвонила сыну, и он посоветовал вызвать милицию. Когда приехали правоохранители и стали разбираться с рабочими, те оставались невозмутимыми. Сказали, что их наняли хозяева жилья. «Какие хозяева? — говорю. — Дом ведь принадлежит мне! И прописана в нем только я!» Они в ответ лишь пожали плечами. По настоянию милиции, один из них все же позвонил «хозяевам». Через десять минут подъехала иномарка, из которой вышла худая женщина среднего роста, на вид лет тридцати. На ней был дорогой черный костюм. Было видно, что одевалась она наспех. Бросились в глаза ее черные ботинки с развязанными шнурками. Женщина молча показала сотрудникам милиции бумагу, на которой указывалось, что собственницей дома является она — Надежда Александрова. У меня потемнело в глазах. «Как же так? — спрашиваю. — Дом достался мне по наследству, я никому его не продавала!»
Правоохранители без лишних разборок забрали Татьяну Николаевну и Надежду Александрову в участок. Последняя объяснила, что несколько месяцев назад... купила жилье у некой Ольги Пьявки. Татьяна Веремей слышала это имя впервые.
— Работники милиции даже не выслушали меня, — говорит Татьяна Николаевна. — Я пыталась объяснить, что дом перешел ко мне по наследству, у меня есть свидетельство о праве на наследство по завещанию, которое это подтверждает. Правоохранители через каждые десять минут зачем-то бегали в кабинет начальства, шепотом переговаривались между собой. И, пообещав разобраться, сказали, что я могу быть свободна.
На следующий день Татьяна Николаевна решила пойти к нотариусу, чтобы прояснить ситуацию. В нотариальной конторе она выяснила, что... в июле 2007 года подарила свой дом той самой Ольге Пьявке. Такой же договор дарения подписала и совладелица дома из Белоруссии.
— Однако самого договора дарения нотариус так и не нашла, — вспоминает Татьяна Николаевна. — Она показала мне книгу регистрации нотариальных действий, в которой якобы стояла моя подпись. Но ведь если бы я заключала с кем-то договор дарения, оригинал свидетельства о праве на наследство по завещанию я должна была оставить нотариусу. А это свидетельство находится у меня. Спустя некоторое время нотариус нашла у себя... такой же «оригинал» свидетельства. Отличалась поддельная бумага от настоящей только шрифтом.
Несмотря на наличие весомого доказательства, пенсионерка поняла, что добиться справедливости будет нелегко. Ольга Пьявка, которой она якобы подарила дом, бесследно исчезла. А нынешняя владелица участка Надежда Александрова настаивает, что ничего не знала о фиктивной сделке и была уверена, что покупает дом, который бывшая хозяйка приобрела законным путем.
Татьяне Николаевне, наконец, удалось найти и родственников совладелицы из Белоруссии. Оказалось, что пенсионерка, которой досталась в наследство вторая половина дома, умерла. На момент заключения договора дарения, она была еще жива, но, по словам родственников, за пределы Белоруссии не выезжала.
Вскоре выяснилось, что не только Татьяна Веремей лишилась своего жилья. По такому же сценарию владелица дома на соседнем участке № 15 тоже пострадала от рук мошенников.
— В этом доме я провела все свое детство, — рассказывает Наталья Глотова, которая еще до недавних пор считала себя владелицей дома на участке № 15. — Когда вышла замуж, переехала в квартиру мужа, в доме осталась жить бабушка. После ее смерти мне в наследство досталась половина жилья, вторую половину бабушка завещала родственникам, которые отказались от наследства в пользу государства. Тринадцать лет я пыталась приватизировать участок, но мне говорили, что это невозможно, поскольку я владею только его половиной.
В доме Наталья не жила, но, как и Татьяна Веремей, регулярно платила налог и ухаживала за участком. Но в прошлом году квитанция об оплате налога почему-то не пришла. Решив выяснить, в чем причина, Наталья позвонила в налоговую инспекцию. Новость, которую ей сообщили в учреждении, чуть ли не повлекла за собой сердечный приступ — дом ей больше не принадлежал.
— Я подумала, что ослышалась, — вспоминает Наталья Глотова. — «Как? — спрашиваю. — Этого не может быть!» В ответ мне сказали, что им уже заплатила налог женщина, фамилию которой я слышала впервые. И что она и является владелицей дома. Все еще не веря в происходившее, я позвонила мужу. Он поехал на участок и увидел, что от дома... ничего не осталось. Только железный забор и замок, величиной с человеческую голову. Я тут же кинулась писать заявления в прокуратуру Соломенского района и в милицию, обратилась к нотариусу. От последнего я узнала, что подарила дом некой гражданке Мазжигоровой, которая впоследствии продала его нынешним владельцам. Причем свидетельство о праве на наследство у меня, как и у Татьяны Николаевны, лежит в банке в целости и сохранности. Но самое интересное, что нотариус показала мне... еще одно свидетельство о праве на наследство. Сравнив эту бумагу с оригиналом, я убедилась, что поработали настоящие профессионалы. Липовое свидетельство почти не отличалось от оригинала: мошенники даже специально подобрали старую бумагу. Но на обратной стороне, где стоит печать Бюро технической инвентаризации, есть запись, сделанная от руки. Так на моем настоящем документе чернила синие, а на поддельном — черные. Технический паспорт не совпадал, подпись в домовой книге и номер паспорта в договоре тоже были не мои.
Сначала мне казалось, что районная прокуратура активно взялась за расследование, но как только дело передали в районную милицию, все застопорилось. Звоню следователю каждый день, а результата нет.
Татьяна Веремей и Наталья Глотова не исключают, что могли угодить в сети к одному и тому же мошеннику. Ведь, несмотря на то, что фамилии гражданок, которым якобы были подарены дома, разные, схемы афер практически идентичны.
— Понятия не имею, кто этот аферист, — признается Татьяна Веремей. — Дом стоимостью в миллион долларов — бесспорно, лакомый кусочек, но мне ни от кого не поступало предложений продать его или же обменять. Поэтому подозревать некого.
— При первой же встрече с милицией я поняла, что от участковых помощи не дождусь, — говорит Татьяна Николаевна. — Так оно, к сожалению, и случилось. Оперуполномоченный Соломенского управления внутренних дел дал мне номер своего мобильного телефона, сказал, что будет разбираться, и на этом его деятельность закончилась. Сейчас звоню ему, а он или трубку не берет, или сбрасывает вызов.
Татьяна Веремей при мне набирает номер телефона оперуполномоченного Виталия Тодорова. В трубке слышатся лишь продолжительные гудки.
— Мы подали заявление и в горпрокуратуру Киева, но оттуда его перенаправили в прокуратуру Соломенского района, — говорит Татьяна Николаевна. — А прокуратура района, вместо того чтобы разобраться, передала дело... районной госадминистрации! Хоть речь идет о преступлении. Замкнутый круг. О женщине, которой я якобы «подарила» дом, известно лишь то, что она прописана в Киеве.
— Налицо факт подделки документов, но, к сожалению, правоохранительные органы упорно отказываются это видеть, — прокомментировал ситуацию адвокат Татьяны Веремей Валентин Никольчук. — А иначе как объяснить то, что до сих пор не возбуждено уголовное дело? Я показал оперуполномоченному оригиналы домовой книги (она в случае заключения договора дарения должна была бы перейти к следующему владельцу дома) и свидетельства о праве на наследство. А он мне в ответ предоставил копию домовой книги, которую дала им Александрова. Но тут мошенники ошиблись — в последней указано, что Татьяна Веремей является владелицей земли, хотя на самом деле приватизировать землю ей не удалось. Вызывает подозрения и поведение нотариуса. Она даже не смогла найти договор дарения, который Татьяна Веремей якобы заключала с Пьявкой, но тем не менее утверждает, что... помнит Татьяну Николаевну в лицо. Хотя в день она заключает множество сделок, а эта была заключена больше года назад! Да и каким образом она может ее помнить, если Татьяна Николаевна у нее даже не появлялась?
Нотариус, которая удостоверяла договор дарения между Татьяной Веремей и Ольгой Пьявкой, говорить с корреспондентом «ФАКТОВ» наотрез отказалась.
— На каком основании я должна предоставлять вам эту информацию? Существует тайна совершения нотариальных действий, — отрезала она. — Все вопросы к правоохранительным органам.
— На данный момент собирается информация и проводится расследование, — заверил оперуполномоченный Виталий Тодоров. — Я пока не хотел бы что-либо комментировать. Быть такого не может, чтобы Веремей не могла ко мне дозвониться — я постоянно на связи.
— На первых порах я была уверена, что мне удастся добиться справедливости, но с каждым днем надежды остается все меньше, — говорит Татьяна Веремей. — Я уже забыла, что такое спокойный сон, как начинаю думать, чем это может закончиться, становится страшно. У сына своя семья, я не могу поселиться у него навсегда. Где же мне теперь жить?! Правоохранителям ни я, ни Наташа Глотова уже не верим. У нее, кстати, недавно квартиру ограбили. И удивительно, что ни технику, ни украшение преступники почему-то не взяли. Зато все ящики с документами были перевернуты. Невооруженным взглядом видно, что искали документы. К счастью, свидетельство о праве на наследство находилось в банке. Оригинал свидетельства о праве на наследство она не дала даже милиции. И правильно сделала, ведь это единственное безоговорочное доказательство фиктивности сделки. А если бумага попадет в милицию — еще пропадет...