75-летний мужчина, в недавнем прошлом успешный бизнесмен, скульптор и дизайнер, после рейдерского захвата его предприятия остался без квартиры и средств к существованию
Полтора года назад «ФАКТЫ» впервые написали о «лесных детях» — трех сыновьях и дочери Владимира Мельникова, жившего со своими малышами в лесу под Борисполем, в шалаше, обтянутом клеенкой. Первая волна всеобщего негодования быстро сменилась восхищением: оказывается, даже вдали от цивилизации любящий отец умудрялся обеспечивать детей всем необходимым, вкусно их кормить, учить и развивать. Все четверо детей оказались грамотными, коммуникабельными и, несмотря не отсутствие прививок, полностью здоровыми. Государственная система всего этого предпочла не заметить. «Лесных детей» определили в интернат. Лишь спустя полтора года, после многочисленных судов, Владимиру удалось отвоевать детей и забрать их в новый дом, подаренный жителем одного из сел Житомирской области.
А на днях в социальных сетях киевский актер Вадим Залесский рассказал историю отца-одиночки, чем-то похожую на судьбу Владимира Мельникова. На окраине столицы в деревянной пристройке площадью десять квадратных метров живут 75-летний киевлянин Виталий Коваленко и двое его детей — 12-летняя Настя и 11-летний Андрей. Еще недавно это была обеспеченная семья, но из-за тяжелых жизненных обстоятельств Виталий Георгиевич оказался в нищете. Он узнал телефон Залесского и позвонил актеру: «Помогите! Если у нас и дальше не будет ни еды, ни воды, мы просто сдохнем». Вадим разместил призыв отца-одиночки в «Фейсбуке», и десятки людей тут же откликнулись.
*Виталий Коваленко: «Настя и Андрюша — смысл моей жизни. Я их воспитал, всю душу в них вложил. Никому не позволю снова отобрать у меня детей» (фото из социальных сетей)
Даже зная адрес, найти домик, где живет семья Коваленко, оказалось очень непросто — глухая неосвещенная улица на Новобеличах, где с одной стороны — промзона, а с другой — лес. Вышедший мне навстречу мужчина напоминал обычного сельского старичка — тщедушный, лысоватый, с седой щетиной на лице и в шлепанцах на босу ногу. Тем разительнее был контраст со взглядом его умных глаз, интеллигентным поведением и правильной речью.
— Детей я сегодня отправил в лагерь под Черниговом — добрые люди помогли, — улыбнулся Виталий Коваленко. — Так что пока один. Простите, что не приглашаю в дом — после того, как здесь побывали телевизионщики, хозяин, сдающий пристройку, обозлился и запретил приводить гостей. Не хочет, чтобы наши бытовые условия стали достоянием общественности. Тут действительно не все так, как хотелось бы: комнатка в деревянной пристройке, сколоченная из досок кровать, на которой я сплю вместе с детьми, обшарпанные стены… Отопления и газа нет — зимой включаю обогреватель, еду готовлю на электроплитке. Хорошо, когда есть, из чего готовить. Недавно было так туго с деньгами, что даже на хлеб не хватало.
— Как же вы оказались в нищенских условиях?
— Раньше я был вполне обеспеченным и жил, можно сказать, на широкую ногу. Окончил Киевский строительный институт, работал главным архитектором Дарницкого района. Уволился, когда меня пытались заставить вступить в Компартию. Пошел на художественный комбинат оформителем, занялся декоративным искусством. В перестроечное время, когда денег стало не хватать, наклепал гипсовых статуэток и безделушек, раскрасил и повез во Львов. За полдня продал весь товар и вернулся домой с четырьмя с половиной тысячами рублей! В советское время это были огромные деньги. Потом нанял мастеров для изготовления гипсовых статуэток, реализаторов… Получал больше двух тысяч рублей в день. У меня было все: кооперативная квартира, коттедж, шесть машин. Я перечислял большие суммы армянам, пострадавшим от землетрясения, помогал школе олимпийского резерва…
— И куда все делось?
— Почти все имущество оставил первой жене. У нас с ней две дочери, Лера и Лиля. Они уже взрослые, обе замужем. Перестали со мной общаться, как только я обеднел. Когда мы с женой развелись, собрал свои вещи и ушел, дележки не устраивал. Машины продал, вырученные деньги вложил в тырсу — открыл предприятие по производству дверей. Изготавливал очень качественный продукт, не хуже канадского. Продавал двери оптом — по тысяче, по три тысячи штук. Каждые полчаса у меня с конвейера сходило полотно, продавал я его в четыре с половиной раза дороже себестоимости! Прибыль была огромная. И на меня «наехала» налоговая — насчитали штраф 750 тысяч гривен, хотя я исправно платил все налоги. Предоставил копию декларации. Но ребята хотели большую взятку. Стали требовать оригинал декларации — хотели его уничтожить и таки повесить на меня долг. Когда я отказался предоставлять документ, меня арестовали. Возбудили уголовное дело, продержали два с половиной месяца в СИЗО и выпустили… за недостатком доказательств вины. Пока я сидел в изоляторе, рейдеры захватили мое предприятие. Кстати, действовали они вместе с теми же налоговиками. Все было разгромлено, сейф с документами уничтожен. Выйдя на свободу, я смог продать два пресса за 55 тысяч долларов, а остальное оборудование сдал на металлолом. Снова пришлось начинать все с нуля, но я не опускал руки — ведь нужно было кормить семью. Тогда я уже жил в гражданском браке с молодой женщиной.
— Где вы познакомились?
— На дискотеке, — улыбается. — В молодости я на танцы не ходил, увлекался чтением, театром. Слушал классическую музыку — очень люблю балет «Бахчисарайский фонтан», второй концерт Рахманинова, «Вечернюю серенаду» Шуберта. А на старости лет решил наверстать упущенное в молодости, и меня потянуло на танцульки. Мы с Александрой как-то сразу решили жить вместе. Ей тогда было 18, мне — 62. Ее это не смущало, я хорошо выглядел, следил за собой, прилично зарабатывал. Когда меня забрали в СИЗО, у нас уже была Настенька. Потом жена забеременела вторым ребенком, но рожать его не очень хотела. Я сказал ей, что, учитывая нашу разницу в возрасте, пойму, если она влюбится и уйдет. Но дети при этом останутся со мной. Она так и сделала — изменила мне с моим же рабочим и ушла, когда сыну Андрюше было десять месяцев. Хуже всего то, что мать не сделала детям метрики. Александра родом из Ровно, в Киев приехала без паспорта. Я просил ее съездить за документом, обещал, что, если она оформит детям свидетельства о рождении и напишет нотариально заверенный отказ от опеки, дам 5 тысяч долларов и отпущу на все четыре стороны. Но Александра документов не сделала, обокрала меня и сбежала.
— И вы не смогли работать, оставшись один с двумя маленькими детьми?
— Я нанимал нянь и хорошо им платил, а сам занимался новым бизнесом — облицовкой каминов. Делал порталы, отливал гипсовые скульптуры. Один камин стоил семь тысяч долларов, за месяц я мог сделать три. Потом меня подставили партнеры, из-за которых школа олимпийского резерва, где я арендовал помещения под производство, выгнала меня. В одночасье остался ни с чем. Ни жилья, ни оборотных денег, ни предприятия. Это произошло в 2010 году. С того времени у меня в жизни начался тяжелый период. Дети мои привыкли хорошо жить и вкусно питаться — семгой, мясом, фруктами. Настенька любила среди зимы съедать в день по паре килограммов винограда. Объяснить малышам, что папа вдруг обеднел, я не мог. Последние деньги тратил на то, чтобы кормить детей вкусной и полезной пищей. А сам практически ничего не ел. За несколько месяцев похудел на 15 килограммов. В августе 2013 года детей забрали в интернат…
— Из-за плохих условий проживания?
— Нет, тогда я снимал в Фастове четырехкомнатный дом, держал огород. Забрали сына с дочкой из-за отсутствия у них метрик. А я ведь сам перед этим пришел в Службу по делам детей и попросил оформить документы. Но вместо того чтобы помочь, чиновники отобрали у меня Андрюшу с Настей и отправили в Копылов, в центр социально-психологической реабилитации. Я мотался туда каждую неделю, возил малышам фрукты, а воспитателям — гостинцы, чтобы не обижали моих ребятишек. Потом попросил Службу по делам детей перевести Настю с Андреем в фастовский интернат, чтобы мне было не так накладно кататься. Сам тем временем разыскал их мать (Александра на тот момент уже состояла в браке с другим мужчиной и даже успела родить ему ребенка) и потащил ее в фастовский загс — оформлять метрики нашим детям. Сотрудница загса презрительно заявила, что я не могу в таком возрасте быть отцом. «Да мне еще футбольную команду по силам сделать!» — вскипел я. Наконец, свидетельства о рождении Насти и Андрюши, записанных на мою фамилию, были у меня на руках. Новый 2015 год мы с детьми уже встретили вместе.
— Детям, наверное, трудно после жизни в просторном доме ютиться в одной комнатушке, где нужно и спать, и играть, и уроки делать…
— Учатся ребята на 9 и 10 баллов. При этом растут сознательными и самостоятельными — я им с уроками не помогаю. Наоборот, они мне помогают по хозяйству — и убрать, и еду приготовить. После того как Вадим Залесский рассказал о нас в Интернете, люди стали приносить и пересылать продукты, одежду, подарки. Но и сотрудники Службы по делам детей Киево-Святошинского района тоже сразу появились у меня дома: мол, кто тут да что тут, а не отобрать ли детей? Ненавижу их, вы уж меня простите! Нет чтобы помочь, им надо все разрушить! От греха подальше отправил пока ребятишек в лагерь. Они после детского дома стали очень нервными и болезненными — у Насти постоянные бронхиты, Андрюша начал заикаться. Добрые люди пообещали мне помочь снять квартиру на первое время, а потом надеюсь снова открыть производство — формы и оборудование есть. И заказчики звонят: одним нужны настольные бюсты Тараса Шевченко (в свое время отлил и продал их немало), другим — скульптуры героев Небесной сотни. Один заказчик ждет, пока я сделаю бетонную беседку по готовому эскизу. У меня уже и компаньон есть — вложит деньги, раскрутимся, через пару лет куплю детям квартиру. Они для меня — смысл жизни, я их воспитал, всю душу в них вложил. И никому не позволю снова отобрать у меня детей.
— В детдоме было плохо, меня поначалу девочки обижали очень, били, — рассказала «ФАКТАМ» по телефону 12-летняя Настя Коваленко. — Здесь, в лагере, конечно, лучше, но все равно хочу домой. Не страшно, что там тесно и нужно спать всем вместе на одной кровати. Мы папу любим. Он лучший. И так вкусно нас кормит, как ни в одном лагере, — и борщ, и суп, и картошечка, а особенно шашлыки! Все спрашивают про маму. Мы с ней созванивались, но она никогда не приезжала, не помогала. А папа для нас делает все. И чужие люди помогают. Сколько они сейчас подарков привезли! И сладостей, и игрушек, и одежды. Мне классные очки солнцезащитные купили, Андрюше в день рождения подарили его мечту — ноутбук. Папа хочет, чтобы я выучилась и пошла работать в банк. Думаю, у меня получится.
— Пока дети отдыхают и оздоравливаются, нам нужно будет все проверить и перепроверить, — заявила после посещения семьи Коваленко руководитель Службы по делам детей Киево-Святошинского района Оксана Лукьянчук. — Собрать информацию и выяснить, откуда эти ребятишки, на самом ли деле этот мужчина — их отец, где мать. А потом будем решать дальнейшую судьбу детей.
P. S. Все, кто хотел бы помочь этой семье, могут перечислить деньги на карту Приватбанка 5168 7420 3048 3170. Получатель — Коваленко Виталий Георгиевич.