У киевлянки Елены на 30-й неделе беременности оторвавшийся под коленом тромб перекрыл легочную артерию. Чтобы спасти женщину с диагнозом тромбоэмболия и не дать погибнуть малышу, специалисты столичного роддома № 5 в течение двух месяцев растворяли тромб и «доращивали» ребенка
Малышу уже месяц. Этот очаровательный ребенок с интересом разглядывает окружающие его предметы. Мимика постоянно меняется — он улыбается, удивляется, обижается. А выглядит почти взрослым и очень смышленым. Возможно, сказались переживания и борьба за жизнь еще в маминой утробе. Мы ведь не знаем и никогда не узнаем, что чувствовал ребенок, когда его мама чуть не погибла от тромбоэмболии, как прислушивался к суете и чужим голосам в реанимации, как радовался спасению…
Первые 30 недель беременности у Елены прошли хорошо. И вдруг 9 мая, во время прогулки, женщина почувствовала слабость, одышку. Но поначалу это ее не встревожило. Подруги помогли добраться домой.
— Когда мне стало хуже, я набрала номер «скорой» и сказала, что беременна, что очень участился пульс, не хватает дыхания, началось сильное сердцебиение, — вспоминает Елена. — Врачи приехали быстро. Сразу выяснили: меня примет роддом № 5, в котором постоянно оказывают помощь женщинам с проблемной беременностью. Даже представить себе не могла, что у меня развилось одно из самых грозных осложнений — оторвавшийся под коленом тромб попал в легочную артерию и почти полностью перекрыл ее. Конечно, теперь понимаю: я могла погибнуть мгновенно, ведь смертность при тромбоэмболии составляет 50—70 процентов… Значит, родилась в рубашке.
— Такие симптомы, как у Елены, у беременных встречаются достаточно часто, — говорит главный врач столичного роддома № 5 Михаил Макаренко. — Мы начали оказывать женщине помощь, но сразу обратили внимание: препараты, которые обычно применяются, ей не помогают. В медицинской карточке было записано, что у Елены в начале беременности воспалялись вены, обострялась варикозная болезнь нижних конечностей. Это натолкнуло на мысль о том, что у женщины мог оторваться тромб и закупорить сосуды сердца. Для консультации вызвали специалистов Института сердца. Они подтвердили диагноз тромбоэмболия, но были удивлены, что при таком размере тромба Лена находится в сознании, не на искусственной вентиляции легких, и с ней можно говорить. Встал вопрос, что же делать? Обычно показана операция с остановкой сердца. Тогда надо вызывать искусственные роды, а это ставит под угрозу жизнь и женщины, и будущего ребенка. Мы хотели спасти обоих. Посоветовавшись с коллегами, приняли решение растворять тромб с помощью специальных препаратов. Елена находилась в реанимации, ей постоянно ставили капельницы, контролировали состав крови, следили за состоянием ребенка. Через неделю тромб значительно уменьшился, стало ясно, что тактика лечения выбрана правильно. Пациентка находилась под нашим пристальным вниманием почти два месяца, до самых родов.
*Михаил Макаренко: «Мы мечтаем, чтобы женщины, планируя беременность, заранее проходили обследование и знали, есть ли у них проблемы со здоровьем»
— И что самое удивительное, за это время тромбы и в ноге, и в сердце полностью рассосались, от них не осталось и следа, а я смогла родить малыша самостоятельно, причем без кровопотери, несмотря на то, что постоянно получала препараты для разжижения крови, — говорит Елена. — Еще в родзале сыночка положили мне на живот, приложили к груди — и я поняла, что наконец стала мамой.
— С первых дней беременности я очень ответственно относилась к своему здоровью, — вспоминает Елена. — И когда у меня начала болеть вена на ноге, отправилась к сосудистому хирургу. Он назначил лечение на десять дней. Боль ушла, врач не дал никаких дополнительных рекомендаций, и я успокоилась. Как выяснилось позже, мне надо было постоянно находиться под наблюдением специалиста, контролировать свертываемость крови, принимать препараты, не позволяющие образовываться тромбам. Но обстоятельства сложились по-другому.
Когда с Леной случилась беда, ее родители были в отъезде, и все же мама почувствовала неладное.
— Дочь сообщила, что попала в роддом, а затем перестала отвечать на звонки, — говорит Ленина мама. — Я ужасно испугалась. В мозгу пульсировала одна мысль: «Лена при смерти». Так оно и было. С Леночкой у нас очень тесная психологическая связь. Не могу выразить, как я благодарна врачам роддома № 5, которые, не теряя ни минуты, начали применять все самые действенные методы, чтобы спасти дочку и внука, организовали консилиум, вызвали специалистов из другой больницы. Когда я приехала в Киев и познакомилась с врачами, медсестрами, всем медицинским персоналом роддома, была поражена их профессионализмом, отзывчивостью. Здесь работает слаженная команда. Могу судить об этом, так как в течение почти двух месяцев видела, как все боролись за здоровье Леночки, не давали нам отчаиваться, не принимали поспешных решений. И, в конце концов, теперь и с дочкой, и с малышом все в порядке.
— Уверенность в том, что у нас действительно все будет хорошо, пришла ко мне во сне, когда я находилась в реанимации под капельницами, и даже врачи еще не могли предположить, как поведет себя мой организм, — рассказывает Елена. — Это фактически был полусон: у себя на кухне я увидела 16-летнего парня и подумала: «Мой сын!» А потом поняла: он ведь еще не родился. Но с этой минуты стало ясно, что все плохое позади. Я очень хотела выжить, говорила с ребенком каждый день, стала представлять наше будущее. Мысленно пела колыбельную сыну: «Подрасти немножко, я тебя так жду…» Время от времени даже врачей успокаивала, убеждала, что чувствую себя замечательно, что операция кесарева сечения не понадобится. Меня дважды возили в Институт сердца, делали УЗИ вен, эхокардиографию. Видя, насколько быстро рассасывается тромб, как уходит гипертензия, нормализуется дыхание, специалисты института говорили, что аплодируют врачам роддома. А в родильном доме корректировали схему лечения, делали все необходимые анализы, следили за моим состоянием, за тем, как развивается ребенок.
Врачам действительно удалось «дорастить» малыша до положенного срока. Лена поступила в роддом в начале мая на 30-й неделе беременности, плод весил один килограмм 600 граммов. А родился малыш в июне, его рост — 48 сантиметров, вес два килограмма 900 граммов.
— У нас с мамой были партнерские роды: она не отходила от меня ни в предродовой, ни в родзале, — продолжает Елена. — И первая фотография малыша — еще в смазке, с длинной пуповиной — хранится в мамином телефоне. Врач-неонатолог сразу проверила, все ли у малыша в порядке. Ведь он в течение двух месяцев получал одновременно со мной различные препараты! Но претензий к его здоровью у специалистов нет. Сейчас сын набирает вес по 40 граммов в день, ест каждые два—три часа и отлично себя ведет: не капризничает, не кричит понапрасну. Зато часто улыбается.
О Лене и ребенке заботятся ее родители и брат. К сожалению, когда женщина забеременела, будущий отец предупредил, что к отцовству не готов, и ушел. Те испытания, которые выпали на долю семьи, она перенесла с честью. Но теперь возникли финансовые трудности.
— Все наши сбережения оказались заблокированными на счетах неплатежеспособного «Дельта-банка», — говорит Елена. — Я сама работаю юристом, разбираюсь в документах, писала множество обращений на имя руководства этого банка, в Нацбанк. Но результатов это не дало. Никто не учитывает то обстоятельство, что из-за моей болезни семья финансово истощена, что я одна буду растить ребенка. Конечно, радость, которую все мы испытываем, глядя на малыша, невозможно чем-то омрачить. Но ведь трудно смириться с такой вопиющей несправедливостью: даже Фонд гарантирования вкладов не выдает нам гарантированную государством сумму. А деньги нам сейчас очень нужны.
Так получилось, что в этом году в роддом № 5 особенно часто поступали женщины, у которых на фоне беременности возникли обострения хронических заболеваний. Кроме того, были случаи редчайших осложнений.
— До сих пор мурашки идут по коже, когда вспоминаю о 39-летней Ольге, которая сразу после родов на три недели впала в кому, — говорит главный врач роддома № 5 Михаил Макаренко. — У женщины развился хелп-синдром, при котором кровь перестает сворачиваться, сосуды становятся проницаемыми, возникает множество кровоизлияний, в том числе мозговых. Цифра смертности от хелп-синдрома, согласно мировой статистике, достигает 98 (!) процентов. Так вот, у Ольги была самая тяжелая форма заболевания, а нам не только удалось спасти женщину, вывести ее из комы, но и сделать это с минимальными осложнениями. («ФАКТЫ» писали об этом 10 июля 2015 года. — Авт.). Предметом гордости для наших врачей является и спасение Елены. Разве не чудо, что на фоне тромбоэмболии она выносила и сама родила здорового ребенка? Но чудеса такого рода случаются лишь в тех случаях, когда врачи действуют быстро, профессионально, слаженно, когда у них под рукой есть все необходимое — самая современная жизнеспасающая аппаратура, эффективные препараты. И главное — умение работать командой.
Недавно в этом медицинском учреждении побывал мэр Киева Виталий Кличко. После встреч с беременными женщинами и теми, которые только стали мамами, он сказал:
— Моя жена родила в Америке троих детей. И вот что я отметил: в пятом роддоме условия, оборудование, уровень оказания медицинской помощи ничуть не хуже, чем в американских роддомах. Теперь наши врачи мечтают создать новый перинатальный центр и уже многое сделали для этого. Для реализации идеи необходимо 30 миллионов евро. Думаю, с помощью инвесторов через год центр будет построен.
*Виталий Кличко поддержал идею создания перинатального центра на базе роддома № 5 (фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»)
— В нашем роддоме ежегодно на свет появляется около четырех тысяч малышей, — отметил Михаил Макаренко. — По десятибалльной шкале Апгар, характеризующей уровень здоровья, новорожденные получают разные оценки, и далеко не все из них «отличники». Ведь здоровье самих мам часто оставляет желать лучшего, да и дети оказываются ослабленными из-за плохой экологической ситуации. Для таких мам и новорожденных особенно важно, чтобы в столице появился новый перинатальный центр, в котором врачи смогут выхаживать ослабленных детей, наблюдать за тем, как они развиваются. Результатом нашей работы будет здоровый малыш и счастливая мама.
Фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»