Недавно Минюст России заявил, что не исключает выдачи Украине народного депутата, члена делегации в Парламентской ассамблее Совета Европы Надежды Савченко после вынесения ей приговора. Адвокат украинки Илья Новиков считает, что вердикт будет обвинительным. «Надежду приговорят к 25 годам заключения, но это не имеет значения, потому что уже есть очень определенные признаки того, что российские власти приняли решение обменять ее или освободить в течение следующих нескольких месяцев, — сказал защитник в интервью Радио Свобода. — Мы слышали заявление от российского Минюста, который говорил, что «да, при определенных условиях есть возможность того, что Надежда будет отправлена отбывать наказание на родину… На дипломатическом языке это признак того, что Россия уже соглашается с тем, что Савченко через некоторое непродолжительное время будет освобождена. Может, будет обмен, может, освобождение, может, будет какое-то иное решение, но процедура уже не имеет такого значения, как тот факт, что Надежду освободят».
Тем временем горсуд Донецка Ростовской области продолжает рассматривать дело Надежды Савченко, которую российские власти назначили виновной в гибели двух российских журналистов. По версии следствия, украинка не только корректировала минометный обстрел, под который попали журналисты, но и незаконно перешла государственную границу, после того как боевики, взявшие Надежду в плен, отпустили ее. Хоть эта версия и не выдерживает элементарной критики, обвинение старательно подыскало под нее нужных свидетелей. В частности, по видеосвязи из Воронежа был допрошен некто Алексей Почечуев, представившийся сотрудником ФСБ. По его словам, именно он выезжал на вызов патрульных дорожно-постовой службы России, якобы задержавших украинку из-за отсутствия у нее документов.
Но в ходе заседания случились некоторые технические «нестыковки»: в Воронеж не смогли отправить документы, и туда пришлось ехать одному из защитников украинки Илье Новикову. Таким образом всего лишь его присутствие при видеодопросе Почечуева показало «правдивость и надежность» свидетелей обвинения. Дело в том, что все, кого ранее допрашивали по видеосвязи, обязательно «узнавали» Надежду Савченко. Как выяснил Илья Новиков, на самом деле это было невозможно.
«У свидетелей, которых суд допрашивал по видео, прокуроры всегда спрашивали, узнают ли они подсудимую, и все отвечали, что узнают. Так вот, я — единственный из участников процесса, кто посмотрел на него с обеих сторон экрана. Клетка стоит так, что в камеру (допрашиваемому. — Ред.) не видно… ничего. Видно лишь, что в клетке кто-то есть. Лицо Надежды полностью закрыто от видеокамеры бликующим бронированным стеклом. Когда Надя надела на голову кулек и спросила свидетеля, что она делает в этот момент, ни он, ни я этого не видели», — написал защитник на своей страничке в социальных сетях.
Что же касается Алексея Почечуева, скрывшего свою внешность при помощи темных очков и парика, то адвокаты усомнились в том, что свидетель — тот, за кого себя выдает. В своих показаниях, данных ранее, он утверждал, что лишь приезжал за Надеждой на пост ДПС. Однако адвокаты стали подозревать, что именно его подпись стоит под протоколом допроса Сергея Руденко и Сергея Бобро — свидетелей обвинения, которые заявили, что подобрали Надежду Савченко по дороге и довезли до поста ДПС, где их машину остановили для проверки документов. Украинка же настаивает, что оба Сергея были среди ее похитителей.
«Когда я попросил его поставить подпись на просмотренных им четырех страницах, из-за которых все началось, прокуроры наперебой стали возражать: это не предусмотрено Уголовно-процессуальным кодексом, — написал Илья Новиков. — Все это укрепляет меня в конспирологической теории, что вместо реального подполковника ФСБ Почечуева нам могли привести в суд подставного. За Савченко действительно приехала группа из пяти чекистов в масках и с оружием (а не один представитель ФСБ, как уверяет следствие. — Ред.). В первоначальных показаниях дэпээсников о них сказано. Потом кто-то в Следственном комитете России (СКР) сообразил, что это уже точно смотрится как арест, а не „добровольная проверка документов“. Решили переиграть и оставить одного».
По мнению Ильи Новикова, «поскольку Почечуев изначально засветился в деле на этих письменных объяснениях, которые он, похоже, действительно брал в то время, которое указано, этим одним выбрали его. Но в суд зачем-то послали человека, который реально ехал с Надеждой в Воронеж. Она его узнала. Ехали, конечно, не семь часов, а три. Семь нужно было, чтобы не объяснять, почему простого свидетеля ждали в СКР глухой ночью. А настоящий Почечуев в это время как раз беседовал с Бобро и Руденко. Все это выглядит как ересь, но, к счастью, эту теорию легко проверить. От Почечуева в деле осталась куча образцов почерка, а от человека в парике — подпись на формуляре воронежского суда. Если графологи все-таки скажут нам, что их писали разные люди, это будет самая странная загогулина в этом деле. Где и без того ими все вымощено».
В суде также дали показания свидетели, которых… запретили снимать. Житель Луганска Елфимов, бывший таксист, а ныне сержант «вооруженных сил» так называемой «ЛНР» (именно он год назад подвозил российских журналистов Волошина и Корнелюка к блокпосту боевиков, где они попали под обстрел) назвал Надежду Савченко врагом. Она ответила, что для нее свидетель не враг, а противник, который запутался, в каком государстве живет. Следователи и защита пообщались и с двумя боевиками, принимавшими участие в захвате украинки. Дмитрий Ословский из батальона «Заря» рассказал, как лично задерживал Савченко, а его подельник Алексей Лангавый заявил, что Надежда говорила о себе как о корректировщике огня и просила… изнасиловать ее. Эти слова зал встретил смехом. На большинство вопросов адвокатов боевики не отвечали, ссылаясь на «военную тайну «ЛНР».
Сегодняшнее заседание началось с допроса еще одного боевика — самозваного заместителя начальника криминальной милиции Лутугино (Луганская область) Лелюха. Илья Новиков пытался выяснить, почему никого из пленных просто так не отпускали, а для Савченко сделали исключение? Однако судья этот вопрос снял. «Лелюх украинских военнопленных называет „чудачками“. Пожалуй, это все, что стоит знать об этом свидетеле», — прокомментировал допрос сепаратиста адвокат Николай Полозов.
Фото с сайта ombudsman.gov.ua