Престарелая мать погибшего в зоне АТО бойца почему-то не попала в список претендентов на материальную компенсацию
— После смерти единственного сына я вынуждена ходить с протянутой рукой, потому что Министерство внутренних дел не считает меня членом семьи погибшего, — плачет 70-летняя Мария Бонякивская. — Валерий добровольцем ушел на войну и сражался так, что боевики давали за его голову 40 тысяч долларов!
Мария Карповна находит в себе силы продолжать заниматься волонтерством — передает на фронт консервацию, печет для солдат горы пирожков. Много делает для того, чтобы увековечить память сына. В областной краеведческий музей передала его личные вещи, в том числе простреленный во многих местах бронежилет, который не раз спасал жизнь Валерию и его боевым побратимам. На днях в Полтавском художественном салоне открылась уже третья выставка картин Валерия Бонякивского, организованная его мамой. Выставка приурочена к годовщине смерти художника.
Все, кто знал Валерия Бонякивского, говорят, что он всю жизнь боролся с несправедливостью. Увы, сейчас налицо несправедливость по отношению к его матери.
Мама воспитывала Валерия одна — ее муж трагически погиб, когда ребенку исполнилось всего полгода. Сыну она посвятила всю свою жизнь.
— Валерию было сорок четыре года, у него уже внук подрастает, — рассказывает Мария Бонякивская. — Решение идти на фронт сын принял после того, как на Донбассе появились чеченцы-кадыровцы. Валера мог бы отсидеться в тылу, у него ведь даже военного билета не было — вторая жена не отдала после развода. Но он, офицер запаса, летчик-истребитель, рвался в бой. Говорил: «Кому нужны мои картины, если в стране война?» Пошел в военкомат, сказал, что потерял военный билет, заплатил штраф, получил новый. Но повестки так и не дождался — в военкомате ему отказывали четыре раза. Тогда Валерий записался в «Правый сектор» и в мае 2014 года уже был на передовой, стал командиром разведывательно-диверсионной группы.
Ребята воевали на голом энтузиазме. У них не было ни оружия, ни средств защиты, ни обуви, ни одежды, ни еды… Об этом теперь знают все. А тогда мне пришлось срочно посылать сыну буквально все, вплоть до тактических очков и бронежилета. Сколько было счастья, когда полтавские художники по инициативе владелицы частной галереи «Арта» Юлии Петушинской организовали выставку-продажу своих картин и собрали сумму, необходимую для покупки современного бронежилета. Вот, думала, теперь спасу сыночка! А он позвонил через несколько дней и сказал: «Я отдал свой бронежилет молодому бойцу. Ему нужнее».
Сын приезжал в краткосрочный отпуск вместе с боевыми побратимами. Ребята рассказывали, что они ходили в разведку с двумя гранатами на пятерых… Еще знаю, что бойцы во время обстрелов надевали бронежилет на… страуса, которого бросили хозяева, убегая от войны. Под Песками, где стояло Валерино подразделение, осталось много живности — солдаты пустили ее под нож. А страуса, которого назвали Федей, сын запретил убивать. Ребята так берегли пернатого «побратима», что ради него рисковали жизнью. Когда Валеры не стало, я организовала эвакуацию Феди в Полтавский областной эколого-натуралистический центр. Дала страусу кличку Кабул — такой был позывной у Валерия. Теперь жду, когда стану «страусиной бабушкой» — у Кабула есть подруга, которая однажды ночью ради него разнесла свой вольер…
Об отваге бойца с позывным «Кабул» на передовой до сих пор ходят легенды. Сослуживцы вспоминают, как однажды под Песками нужно было перекрыть газовую трубу на жилом доме, которую «дээнэровский» снайпер держал на прицеле. Вызвался «Кабул». Едва он зашел за угол дома, как этот угол буквально снес выстрел вражеского стрелка. Валерий обернулся и показал ему фигу: «Научись стрелять, мазила!» Перекрыв трубу, вернулся на позицию, лавируя между выстрелами.
— В авиационном училище Валеру готовили для войны в Афганистане, поэтому он знал тонкости ведения боя, — продолжает Мария Карповна. — Умел рассчитывать и использовать время между выстрелами. В Афганистане ему не довелось воевать — он окончил училище, когда Советский Союз вывел оттуда свои войска. В девятнадцать лет сына отправили в запас в звании лейтенанта.
Еще Валера был тонким психологом и обладал чувством юмора, так необходимым на передовой. Однажды боевики устроили стрельбу по блокпосту, застав наших бойцов врасплох. Сын приказал своим спрятаться, а сам вышел под пули — в шапке и… трусах. От удивления противник перестал стрелять. А тем временем наши хлопцы схватили оружие и выбили вражеских стрелков из засады.
«Кабул» не раз спасал жизни своим подчиненным. За полгода его подразделение не понесло ни одной потери. Арсен Аваков, бывая на фронте, лично благодарил Валерия Бонякивского за отвагу и жал ему руку. Увы, во время одного из боевых заданий воин был смертельно ранен. Это случилось 16 октября прошлого года.
— Я горжусь тем, что Валерий погиб как герой, — говорит Мария Бонякивская. — Мне приятно, что боевые побратимы чтят его память, благодарят меня за сына. Один фронтовик, родом, кстати, из Донецка, сказал: «Он заставил меня жить по-новому. Моим девизом стала его фраза: «Неважно, кем ты был вчера, важно, кто ты сегодня». У этого бойца до войны были деньги, машины, власть. Когда на Донбасс пришел «русский мир», мужчина потерял все. И вместе с женой ушел воевать за Украину. Сейчас они живут в Харькове. В трудную минуту я с радостью помогла этой семье — выслала сэкономленные 300 гривен, чтобы супруги могли частично погасить долг за аренду квартиры.
В однокомнатную квартиру Валерия Мария Карповна временно поселила девушку солдата, тоже дончанина, который, рискуя жизнью, первым бросился на помощь «Кабулу», когда тот был смертельно ранен.
Теперь квартиру пытается отобрать через суд бывшая жена Валерия. В счет погашения алиментов. Девушку-беженку она выставила за порог и поменяла на двери замок.
— Бывшей невестке показалось мало 609 тысяч гривен, которые она получила в качестве единовременной помощи от государства за моего погибшего сына, — плачет Мария Карповна. — Она не позволяет взять из квартиры, когда-то мной же полученной, даже кисть, которой рисовал Валера, чтобы передать в музей. Не буду же я драться с ней…
*Одна из картин Валерия Бонякивского
— Валера был женат дважды, — говорит мама погибшего художника. — От первого брака у него две взрослые дочери, от второго — дочка, которой скоро будет пятнадцать. Со второй женой Галиной Валерий был в разводе уже пять лет. Она ушла к другому мужчине, но до сих пор считает, что мой сын ей что-то должен. Поэтому, пока мы со старшими внучками приходили в себя после похорон, Галина поехала в Главное управление МВД в Днепропетровской области, при котором был сформирован батальон особого назначения «Днепр-1» (через него легализовался Валерий), и получила на свою дочь, мою младшую внучку, всю сумму единовременной помощи, причитающуюся за погибшего в зоне АТО.
Такое кажется невероятным, поскольку для получения этих денег необходимо подать массу документов, которые должны проверить в Министерстве обороны. Это справка из жэка о составе семьи, копия свидетельства о смерти, извлечение из послужного списка погибшего, где тоже указаны данные о составе семьи, другие документы.
— Чиновники, по моему мнению, вообще не заглядывали в личное дело Валерия Бонякивского, — считает Мария Карповна. — Либо у них его… не было. Ведь туда вписаны я как мать, две дочери от первого брака и одна от второго. Как таковой семьи у сына перед войной не было, он жил один. Согласно постановлениям Кабинета министров, которыми предусматривается порядок выплаты компенсаций в случае гибели военнослужащего или работника милиции, деньги делятся поровну между членами семьи, родителями и иждивенцами. Знаю, многие родственники договариваются между собой и распределяют компенсацию даже между теми, кто утратил на нее право. Увы, моя бывшая невестка делиться ни с кем не собирается. Куда я только не обращалась с просьбами исправить ошибку, отовсюду получаю отписку: «Позитивно вирішити питання не є можливим». Дело ведь даже не в сумме (свою часть я разделила бы между старшими внучками), а в принципе.
Буквально за две недели до того, как деньги были переведены на имя младшей дочери Валерия Бонякивского, Арсен Аваков написал письмо матери героя со словами сочувствия и уверениями, что «керівники Міністерства внутрішніх справ та територіальних підрозділів органів внутрішніх справ не залишатимуть вас наодинці з горем і будуть робити все можливе, щоб піклування і допомога вашій родині хоч якоюсь мірою зменшили гіркоту втрати». Да, формально государство рассчиталось за гибель Валерия Бонякивского. Но не по справедливости, за которую он всю жизнь боролся.
Местное милицейское руководство сочувствует Марии Карповне, областное управление даже бесплатную путевку в санаторий выделило. Но повлиять на ситуацию здесь не могут.
— Мы намерены добиваться справедливости в суде, если не в украинском, то в международном, — говорит адвокат Марии Бонякивской Юрий Лазоренко. — По морально-этическим соображениям моя подзащитная не может предъявлять иск родной внучке, да и вины ребенка в сложившейся ситуации нет. Есть противоправные действия чиновников из МВД, которые не установили круг лиц, определенных законом для получения материальной компенсации в случае гибели участника АТО. И выдали деньги первому, кто подал документы. Получается, мать-пенсионерку не признали матерью!
— У добровольцев не было иной возможности получить статус участников АТО, кроме как легализоваться через батальон спецназначения, который подчиняется МВД, — признается Мария Бонякивская. — Ребят посылали выполнять боевые задачи, но зарплату им не платили. И старшиной милиции Валеру сделали задним числом, уже после смерти. Милиции были нужны герои…
Матери Валерия Бонякивского вручили орден «За мужество» ІІІ степени, которым государство посмертно наградило ее сына, и медаль «За верность народу Украины» І степени. Увы, по удостоверению члена семьи погибшего воина пенсионерка даже не может бесплатно проехать в городском автобусе…
Фото в заголовке из семейного альбома