За героизм, проявленный при выполнении боевых задач на оккупированной боевиками территории, 38-летний полковник милиции получил служебную квартиру в Мариуполе
— Артем Кисько был участником спецоперации, в ходе которой с оккупированной территории под носом у боевиков были вывезены около 600 единиц табельного оружия и флаг милиции Донецка, — рассказал начальник главка Национальной полиции Донетчины Вячеслав Аброськин, вручая ключи и ордер 38-летнему полковнику милиции. — Он до последнего дня защищал жителей Дебальцево, где и был ранен.
*Ключи от квартиры Артему и его жене Инне вручили городской голова Мариуполя Юрий Хотлубей и начальник Главного управления Национальной полиции Донетчины Вячеслав Аброськин
— Ключи от служебной квартиры в подарок, как я понимаю, очень кстати, ведь свое жилье в Донецке, наверное, пришлось оставить? — спрашиваю у Артема Кисько.
— Да. Моя жена и двое детей-школьников кочевали с лета прошлого года: жили то у друзей в Закарпатье, то в Седово, откуда после оккупации Новоазовского района Донецкой области пришлось под обстрелом срочно бежать к друзьям на Днепропетровщину. Затем мы снимали квартиру в Мариуполе. Жилье, оставшееся в Донецке, не проведываю. Я в черном списке сепаратистов как предатель. Но это абсурд — я же не давал клятву на верность «ДНР». Хотя «Абвер» и просил меня об этом («ФАКТЫ» писали об одном из командиров боевиков, уроженце Винницкой области Сергее Здрилюке с позывным «Абвер». — Авт.).
— И как это было?
— Третьего июля 2014 года вооруженные люди захватили меня на улице и привезли в здание областного СБУ, где тогда командовал «Абвер». Я на тот момент исполнял обязанности начальника управления милиции Донецка, так как наш начальник покинул этот пост, а я был его первым замом. Боевик стал внушать мне, что милиция должна «присягнуть народу», а я обязан подать пример коллективу, «присягнув» первым. Пытаясь войти ко мне в доверие, «Абвер» рассказал, что сам родом с Виннитчины. Налил водки и предложил: «Помянем моих ребят, которые погибли сегодня в Славянске». «Наши ребята сегодня тоже погибли», — заметил я, имея в виду нападение на патруль ГАИ на площади перед железнодорожным вокзалом Донецка. И сказал «Абверу», что уже давал присягу народу Украины и давать ее снова не буду, а склонять к этому подчиненных — тем более. Он был явно разочарован. Но отпустил меня с миром, посоветовав еще подумать.
— Это была ваша первая встреча с террористом?
— Не первая. 29 апреля 2014 года, вызволяя из здания захваченной облгосадминистрации студентов, которых взяли в заложники после митинга за единую Украину, мне с напарником пришлось, можно сказать, выкрасть этих ребят. Мы представились террористам коллегами, сказав, что перевозим арестантов для продолжения следственных действий. Нам их отдали. Истерзанных заложников мы передали их родственникам.
А девятого мая пришлось вести переговоры с отрядом приезжих кавказцев, которые окружили здание профилактория «Шахтерские зори» в Пролетарском районе Донецка. Перед тем мы поселили туда сотрудников патрульной службы милиции из Хмельницкого, которых командировали в Донецк для усиления мер по охране правопорядка во время празднования Дня Победы. Ожидались провокации. Днем их не случилось. А ночью диверсанты окружили профилакторий, требуя, чтобы милиционеры передали им свое оружие и… сдались. Началась перестрелка, в ходе которой один боевик погиб. Чудом удалось остановить развитие конфликта и в ходе переговоров добиться, чтобы террористы дали возможность милиционерам покинуть здание. Мы эвакуировали коллег из города, никто из них не пострадал.
Спустя 17 дней, 26 мая, началось противостояние в Донецком аэропорту. Этим воспользовались мародеры, решившие обчистить гипермаркет «Метро», расположенный по пути в аэропорт.
— Вчерашние заключенные, наводнившие Донецк после амнистии, «штурмовали» торговый комплекс, — продолжает собеседник. — Тем временем мы, чтобы не допустить мирных людей в зону боевых действий, стояли в оцеплении на подъездах к аэропорту и удивлялись безрассудству мародеров. Нам в легких бронежилетах было страшновато. А «освободителей» в футболках не смущало ни наше присутствие, ни низко пролетавшие над головами военные самолеты, ни стрельба. Поначалу мы изымали у них товары, добытые в гипермаркете. Но вскоре боевые действия приблизились к «Метро», и мы вынуждены были сдвинуть линию оцепления, отступив от магазина. Мародеры снова бросились к гипермаркету, который за неделю окончательно опустошили.
— Знаю, что вы были ранены в Дебальцево…
— Да, это случилось накануне выхода из окружения. Наша милицейская группа, командированная для выполнения специальных оперативных задач, прибыла в город восьмого февраля — как раз в тот день, когда его окружили, за десять дней до оккупации Дебальцево. Нашим легковушкам еще на подъезде к городу преградили путь два «Урала», из которых высыпали военные с желтыми полосками скотча на рукавах — такими маркирует свой камуфляж украинская армия. Неподалеку от нас на дороге мы увидели танк с украинским флагом и решили, что это свои. Вышли из машин, поздоровались. Они, вероятно, тоже решили, что мы свои, и уступили путь нашим авто. После чего их техника и бойцы стали занимать позиции в окрестностях.
*Разрушений в Дебальцево так много, что город превратился в руины (фото пресс-службы Главного управления Национальной полиции в Донецкой области)
О том, что это были российские войска, маскирующиеся под украинские, мы узнали, уже въехав в город. Товарищи по работе, только что угодившие в засаду к таким «зеленым человечкам», сообщили нам, что это оккупанты, маскирующиеся под ВСУ, которые обстреливают любой транспорт, выезжающий из города…
Однажды автомобиль наших правоохранителей попал в засаду. Сергей Поповский (милиционер полка патрульной службы Артемовска), Николай Баулов (старший участковый гор-отдела милиции Дебальцево), Игорь Небаба (заместитель начальника Дебальцевского гор-отдела милиции) и оперативный дежурный Артем Кладько ехали в соседний город Артемовск. Когда боевики дали автоматную очередь по их машине, милиционеры чудом не пострадали. Выкатившись из машины, затаились в трубе большого диаметра, лежавшей вдоль трассы, где переждали начавшийся бой. А с наступлением темноты ползком, полями, вернулись обратно в Дебальцево.
Город был окружен, на окраинах начались интенсивные бои. Спустя двое суток, десятого февраля, в 400 метрах от горотдела милиции диверсионной группой противника прямо в своей машине был убит начальник милиции Дебальцево Евгений Юханов.
— Сколько милиционеров оставалось в городе к моменту оккупации?
— Чуть больше двадцати. Жили мы прямо на работе, обороняя здание горотдела милиции, пока туда прямой наводкой не угодил снаряд, после чего несколько стен сразу сложились. С жителями оккупированного города делились всем, чем могли. Электроэнергии в городе к тому времени уже не было, а у нас был генератор, и мы заряжали мобильные телефоны всем обратившимся. Отопления и газа в Дебальцево тоже не было. Так мы делились и топливом (мы подтапливали себе помещение горючим, которое «черпали» на разбитой артобстрелами заправке). Делились водой. Выезд за водой был самым опасным: до криницы нужно было проехать два километра под обстрелом. А обстрелы в последние дни осады города практически не прекращались.
Делились и продуктами, которые волонтеры успели привезти в город до полной блокады. Но продовольствия, откровенно говоря, было мало. Ведь приходилось и самим питаться, и подкармливать осужденных, которых мы разместили в изоляторе временного содержания. Военнослужащие доставили к нам порядка пятнадцати обитателей колонии из соседнего поселка Чернухино (Луганской области), которые разбежались оттуда после мощного артобстрела. После захвата Дебальцево оккупанты сразу выпустили зэков и приняли их в свои ряды, выдав им оружие.
После того как здание горотдела милиции было разрушено, мы по приказу руководства примкнули к батальону «Артемовск», вместе выполняли боевые задачи и вместе покинули город.
По словам Артема Кисько, все, кто оказался в Дебальцевском котле, до последнего надеялись на подкрепление. Милиционеры держали оборону у зенитных орудий вместе с военной разведкой под непрерывными обстрелами противника. В ходе минометного обстрела Артем Кисько и был ранен — в последний день обороны города. Осколком ему раздробило кисть левой руки (на фото).
*Артем Кисько
— Отступали наши войска с боем, под непрерывным обстрелом, неся ощутимые потери. С бортовых машин, которые на рассвете 19 февраля прорывались из Дебальцево, свешивались тела раненых и уже умерших от ранений, — вспоминает Артем Кисько. — Меня и раненого военного офицера уложили в малый легкобронированный тягач. И не успели мы отъехать от города, как болванка снаряда угодила в его заднюю часть. Удар был мощным. Тягач встал. А вскоре, услышав, как кто-то топает по броне над моей головой, я решил, что, как говорится, «приехали». Но водителю все же удалось сдвинуть с места поврежденную технику. Спустя несколько часов мы, петляя полями под непрерывным обстрелом, выбрались к поселку Мироновский, где раненых забирали «скорые». Наш пулеметчик на броне без устали прикрывал нас в пути.
Моим коллегам, выехавшим с военными на КамАЗе, пришлось выбираться из окружения пешком. Старший участковый Николай Баулов затем рассказал, что водитель «Урала», идущего впереди автоколонны, был ранен. «Урал» остановился, и за ним вынужденно остановилась вся колонна. Боевики из засады тут же открыли по машинам шквальный огонь. Наш милиционер-водитель Александр Лаврушко был ранен в голову, остальные не пострадали. Все бросились врассыпную. Участковый Баулов смог доползти до посадки и несколько километров пробирался к нашим пешком. Сейчас он работает в прифронтовой зоне. А Лаврушко до сих пор на лечении — ранение оказалось очень тяжелым.
Я провел в госпиталях и на реабилитации семь месяцев, но, спасибо врачам, кисть мне собрали по кусочкам, только мизинца теперь не хватает.
— Вы руководили операцией по вывозу из Донецка 600 единиц табельного оружия и знамени милиции. Как это было?
— Весной 2014 года, как только сепаратисты начали атаковать здания милицейских офисов по всей области, мы раздали сотрудникам табельное оружие для постоянного ношения. А то, что осталось в запасе, тайком вывезли и спрятали. Когда первого июля милиция покидала Донецк, ни одного ствола в здании гор-управления милиции не было. Под руководством начальника облуправления милиции, а ныне Национальной полиции Вячеслава Аброськина, при содействии управления спецопераций Нацгвардии Украины мы тихо проникли в прифронтовой городской поселок на окраине Донецка уже в ноябре, откуда и вывезли в Мариуполь и наше оружие, и знамя.