Анна Артемовна и Андрей Алексеевич Мокляк из райцентра Новые Санжары на Полтавщине занесены в Национальный реестр рекордов как самая возрастная семейная пара
Андрею Алексеевичу 97 лет, Анне Артемовне — 93. Вместе 190. Тринадцатого января отметят «благодатную» свадьбу — их семье исполнится 70 лет. За все это время супруги ни разу серьезно не поссорились. Они и сейчас, как два голубка. Дедушка Андрей частенько поет бабушке Анне любимую песню «Ніч яка місячна». Когда-то у него был прекрасный тенор, который он унаследовал от матери. И в художественной самодеятельности выступал долгие годы — играл на мандолине и балалайке в оркестре народных инструментов. А Анна Артемовна любила танцевать. Они и встретились в сельском клубе. Она, 17-летняя, училась на втором курсе фельдшерско-акушерской школы в Полтаве, а он заканчивал физико-математический факультет Полтавского пединститута. Как-то приехали на выходные к родителям в село Пологи-Низ, и с тех пор у них началась любовь.
Андрей Алексеевич большей частью лежит на диване — три года назад сломал шейку бедра и теперь без посторонней помощи не может обходиться. Жена возле него, как возле маленького ребенка.
— Если ему не спится, так и я не сплю, — нежно глядя на супруга, говорит Анна Артемовна Мокляк, хозяйка уютного дома в центре Новых Санжар. — Не дает мне забывать профессиональные навыки. Я медсестрой до 60 лет работала, ушла на пенсию из неврологического отделения Центральной районной больницы. Могу и сейчас укол в вену сделать. Но Андрею Алексеевичу колю в основном обезболивающие препараты. Когда ему было 70 лет, районные врачи побоялись удалить ему желчный пузырь с небольшими камнями, а теперь камни увеличились и не дают покоя.
Память у Андрея Алексеевича уже не та, однако, разбуди его среди ночи, основные законы физики повторит без запинки.
— Муж преподавал физику и астрономию знаменитому нынче украинскому поэту Борису Олийныку, когда тот в восьмом классе пришел из Зачепиловки в Новосанжарскую среднюю школу, — хвалится Анна Артемовна. — Правда, точные науки Боре не давались. Зато украинский язык и литературу знал отлично. Учительница математики Вера Ивановна иногда и двойки ему ставила. А он, став поэтом, посвятил ей стихотворение. Стихи Олийныка звучали по районному радио, когда он еще в третьем классе учился. Мы с Андреем Алексеевичем до сих пор следим за творчеством нашего земляка, хотя, признаюсь честно, не всегда понимаем значения некоторых слов, которые он использует. Сложно пишет…
По ходу разговора бабушка Аня то и дело называет фамилии, имена и отчества тех, с кем ее сводила судьба на долгой ниве жизни. Я только удивляюсь ее памяти.
— А то, что было вчера, могу и не вспомнить, — улыбается она. — Но это еще полбеды. Тут артроз замучил, без палочки на улицу не выйду. Хорошо, дочка Лида несколько раз в год из Ужгорода приезжает поддержать нас с дедом. А вообще, мое глубокое убеждение, нельзя детей далеко отпускать от себя, нужно всем в куче держаться. Это же Лидин муж, наш зять дорогой, Дмитрий Иванович, подал заявку в Национальный реестр рекордов. Когда нам сообщили из Киева, что приедут вручать сертификат, мы целую неделю не спали. В таком возрасте это только лишние волнения.
— В чем же все-таки секрет вашей долгой счастливой семейной жизни?— спрашиваю Анну Артемовну.
— Думаю, что в уважении друг к другу. Мы никогда не копили обид. С чем были не согласны, говорили об этом прямо и так же прямо признавали свои ошибки. Мой муж никогда не пил, не курил, денег от меня не прятал. Правда, по хозяйству помогал мало — старая, единственная на райцентр школа работала в две смены, а по вечерам в ней занимались еще взрослые, которые хотели получить среднее образование. Поэтому Андрей Алексеевич находился в школе с утра до ночи. В общем, времени для выяснения отношений не было.
Их любовь прошла испытание разлукой, которая длилась шесть лет, включая Великую Отечественную войну.
— После института Андрей получил направление на работу в Винницкую область, — рассказывает Анна Мокляк. — Оттуда его забрали в армию. Как специалист с высшим образованием он должен был отслужить всего год, после чего мы собирались пожениться. Но началась война, которая разбросала нас в разные стороны: его отправили на передовую, в Ленинград, а я в составе сформированного в Полтаве военного госпиталя Киевского военного округа уехала в глубокий тыл, в город Кинешму Ивановской области. Мы с Андреем на долгое время потерялись. Только в 1943-м, когда освободили Полтавщину, он написал родителям письмо, и его племянница передала адрес моим родственникам. После этого наша переписка возобновилась.
— Раненые, наверное, заглядывались на такую симпатичную медсестричку?
— Да, случалось. Но я всем говорила, что уже замужем, — с улыбкой отвечает Анна Артемовна. — Андрей был моей первой и единственной на всю жизнь любовью. Даже в мыслях не могла допустить измены. К тому же, некогда мне было по сторонам глядеть — работала старшей перевязочной сестрой. Это огромная нагрузка и большая ответственность — делать внутривенные переливания крови, следить, чтобы всегда были стерильные инструменты и перевязочные материалы.
Когда Анна Артемовна оформлялась на пенсию, в бухгалтерии посчитали, что ее война длилась четыре года, четыре месяца и четыре дня. В 1945-м госпиталь располагался в Мукачево Закарпатской области, которая тогда входила еще в состав Венгрии. Когда госпиталь расформировали, командир политчасти предложил Анне — младшему лейтенанту медицинской службы — получить высшее образование в Ужгородском медицинском университете. По результатам вступительных экзаменов она была зачислена студенткой лечебного факультета.
— «Куда же ты поедешь? Мы тебя столько лет не видели!» — заупрямились мои родители, когда 26 ноября 1945 года я вернулась с войны в Пологи-Низ, — продолжает Анна Артемовна. — А через девять дней демобилизовался и мой Андрей. «Нет! — сказал и он. — Поженимся и останемся дома». Я пыталась убедить жениха уехать в Ужгород, но это было бесполезно. Взвесив все «за» и «против», я выбрала семью. Так и не стала врачом. Вскоре у нас родилась Лида, а через восемь лет — сын Володя. Имеем двух внуков и одного правнука.
Андрей Алексеевич прошел войну мотористом авиационных истребителей. 15-й истребительный авиаполк, в котором он служил, базировался в Ленинграде во время блокады. Молодой моторист чуть не умер от голода. Когда перестал подниматься — сил не было, пилоты начали его подкармливать хлебом из своих пайков. У летчиков было хорошее питание, в отличие от наземных служб.
— Муж рассказывал, что коллектив пилотов часто менялся — потери среди них были огромными, — вспоминает Анна Артемовна. — Фашисты боялись только Покрышкина — когда его самолет поднимался в небо, они прятались. И вот однажды среди нового пополнения летчиков Андрей, который от слабости ходил, опираясь на палочку, встретил земляка Ивана Семиволоса, моего одноклассника из села Клюсовка. Они не знали раньше друг друга, но стали как родные. «Будем тебя спасать», — сказал Иван и начал делиться с Андреем своим пайком. И в самом деле спас. А себя уберечь не смог. В первый же вылет на самолете, который ему отремонтировал Андрей, Иван был сбит врагом над Балтийским морем…
Домой Андрей Мокляк вернулся с медалями «За победу над Германией» и «За оборону Ленинграда», позже к ним добавились другие награды. Медали «За победу над Германией» удостоена и Анна Артемовна.
|
|
|
| *Андрей окончил институт, отслужил в армии, а в начале войны его отправили на передовую в блокадный Ленинград | *Анна всю Великую Отечественную работала медсестрой в военном госпитале |
Свадьбу сыграли скромную, в кругу самых близких людей. Жених нарядился в довоенный костюм, а невеста надела юбку с блузкой, которые сшила модистка в Мукачево. Из деликатесов на столе стоял большой пирог.
— Тогда без справки из кожвендиспансера не расписывали, — рассказывает Анна Мокляк. — Во время войны венерические заболевания были широко распространены, и таким образом боролись с этой заразой. На проверку ходили в Новые Санжары, за семь километров, поскольку лошадей тогда не было. И хорошей бумаги на документы тоже не было, — бабушка Аня показывает скромное, на простой серой бумаге свидетельство о браке. — А начинали мы совместную жизнь в бараке, в котором жили учителя. Оттуда выбрались только через 11 лет, купив хату. Самим сложно было построиться — невозможно купить стройматериалы.
*В 1946 году свидетельства о браке печатали на простенькой серой бумаге
— А секрет долголетия в чем?
— Думаю, что в генах. Один из братьев Андрея Алексеевича умер на 90-м году жизни. Моя бабушка, мамина мама, прожила 95 — дождалась меня с войны и умерла через неделю. Маме судьба отвела 88 лет. Вы же понимаете, что мы тогда понятия не имели о правильном питании или о диетах. После войны и голода, помню, варили очень наваристые борщи. В нашей семье все любили вареники и галушки со сметаной, свинину. Кур всегда держали, кроликов. Обычно мясо кролика я сначала поджаривала на сковородке, после чего клала в гусятницу, добавляла лучка и тушила, а за пять минут до окончания готовки приправляла чесночком… А вот картошку и сейчас не жарю — либо тушу, либо варю и делаю пюре.
— Уход за кроликами держался на папе, — делится своими наблюдениями 69-летняя дочь рекордсменов Лидия Андреевна, долгие годы работавшая инженером-конструктором на военном заводе. — Это было его любимое занятие. А в остальные хозяйственные дела он не особо вмешивался. Да и здоровье не позволяло — вернулся с войны контуженым, страдал от сильных головных болей. А мама никогда не присаживалась, все время находила себе работу. Она и сейчас еще бодренько держится. Даст Бог, это только начало рекордов. Ведь смотрите, папа с мамой прожили сто девяносто лет на двоих, мы с братом — сто тридцать, а вместе родители с нами, детьми, — триста двадцать…
— Я до сих пор люблю свою жену, — признается дедушка Андрей. — Она у меня красавица и труженица, каких еще поискать нужно.
*Супруги Мокляк вместе уже почти 70 лет
Фото автора и из семейного альбома