40 дней назад перестало биться сердце известного музыканта, художественного руководителя и дирижера Государственного камерного ансамбля «Киевские солисты»
Богодар Которович — личность легендарная. Он единственный из украинских музыкантов был удостоен чести дать в 1999 году два публичных концерта на скрипке самого Никколо Паганини — в Киевской филармонии и Национальной опере.
Несколько лет назад в интервью «ФАКТАМ» музыкант рассказывал мистическую историю о том, как во время игры на скрипке «дьявола» (это название закрепилось за инструментом Никколо Паганини, ведь считалось, что человек так виртуозно играть не может) он слышал, что кто-то играет… за его спиной. Пару раз даже обернулся и строго сказал: «Прекратите играть!»
А буквально через пару дней у Богодара Антоновича отнялись два пальца, которые так больше и не восстановились, в результате чего скрипач вынужден был «переквалифицироваться» в дирижеры. Кроме того, дважды во время игры над скрипкой кружили четыре мухи, которые, по легенде, появляются всегда, даже если на улице зима и взяться им совершенно неоткуда.
Умер народный артист Украины Богодар Которович на следующий день после своего 68-го дня рождения. Похоронен на Байковом кладбище рядом с Павлом Загребельным.
- У Богодара в жизни действительно было много мистики, — рассказывает первая жена Богодара Которовича, известная киевская арфистка Наталья Кметь. — Дважды он уходил от смерти самым невероятным образом! В середине 1970-х годов Богодар возвращался с гастролей из Новосибирска и сразу же должен был лететь на следующие гастроли. Чтобы выиграть время, просился на ближайший рейс, умолял, требовал, настаивал. Но ему… отказали. И именно этот самолет разбился. Второй раз Богодар опоздал на поезд, билет на который был уже на руках. И поезд тоже потерпел катастрофу — сошел с рельсов. Богодар был везучим…
- Вы прожили с Богодаром Антоновичем более 20 лет. Как вы познакомились?
- Мне было 16 лет, я училась в Москве, домой в Киев приехала на каникулы. Даже летом приходилось заниматься, поэтому нужна была арфа и ключ для ее настройки. Богодар мне предложил помощь в настройке инструмента, пришел с ключом и… гвоздичкой (улыбается). Потом пригласил на свой концерт, проводил домой. Мы встречались каждый раз, когда я приезжала на каникулы или он бывал в Москве.
- На сколько лет он был старше вас?
- На одиннадцать. Очень обаятельный, красиво ухаживал. Ни разу не пришел на встречу без цветов. Только на свадьбу забыл букет — видно, очень волновался (улыбается).
- Богодар Антонович рассказывал мне, что в доме у вас всегда бывало много гостей.
- Это правда. К тому же мы жили недалеко от железнодорожного вокзала, поэтому гости в нашей небольшой трехкомнатной хрущевке были постоянно. Одно из любимых занятий мужа — игра в детский настольный хоккей. Устраивались целые турниры! Развлекались, как мальчишки, хотя и Богодару, и его друзьям было уже за тридцать.
У нас дома гостил и Сережа Иванов, знаменитый Кузнечик из фильма «В бой идут одни «старики», и Владимир Спиваков — помню, он даже с собой попросил баночку консервированных помидоров. Гастролеры всегда ценят домашнюю еду (улыбается). Особых изысков у нас, правда, никогда не было, часто приходилось что-то соображать на скорую руку. Делала бутерброды с килькой, которая стоила копейки, колечком лука и листочком петрушки. В те времена — настоящий деликатес, ведь о таком изобилии продуктов, которое в магазинах сейчас, мы и мечтать не могли.
- Богодар Антонович любил покушать?
- Он обожал домашнее — супчики, биточки… По выходным же у нас была традиция обедать в ресторане. Каждый раз шли в новое заведение. Даже собрали коллекцию… тарелок — каждый ресторан ведь имел свою фирменную посуду.
- Разве из ресторана разрешали выносить такие вещи?
- Обычно все происходило так. Подходила официантка, и я спрашивала ее: «А если тарелка разобьется, что будет?» «Придется платить», — отвечала она. Я интересовалась сколько, Богодар тут же выкладывал нужную сумму, и мы забирали тарелку на память (смеется).
- Я его хвалила обычно: мол, какой же ты у меня, Дадочка (домашнее имя Богодара Которовича. — Авт. ), золотой. Но об истинных мотивах его хозяйственности, честно говоря, долгое время и не догадывалась, пока он их не «рассекретил».
- Знаю, у вашего мужа, как у великого Растроповича, была привычка чистить ботинки… гостиничными шторами.
- Несколько раз машинально он и домашними шторами пытался натереть обувь. Как-то я застала его за этим занятием в кухне. Он поставил ногу на батарею и, где-то витая в мыслях, стал чистить туфли. Я стою, смотрю на него, а он даже не реагирует! Тогда я говорю: «Ты бы в комнате лучше натирал обувь, там шторы подлиннее, подороже!» «Ой, я забыл, что я не на гастролях», — спохватился.
- Точно говорят, что творчески люди «не от мира сего»…
- В этом есть доля правды (улыбается). Многие удивлялись, как Богодар обходится без машины. А ведь у него когда-то была «копейка» — он ее купил на премию, полученную на международном конкурсе имени Паганини в 1971 году в Генуе. Но вскоре Богодар продал автомобиль, так как в технике совершенно не разбирался. На станциях техобслуживания его обдирали как липку. Хотя, уверена, если бы он захотел, разобрался бы.
Помню один случай. Богодар ждал очень важного звонка по работе, и вдруг у нас поломался домашний телефон. Муж молниеносно разобрал аппарат по шурупчикам и так же быстро собрал. Телефон заработал! Я тогда глазам своим не поверила… «Ну и симулянт ты, — говорю, — оказывается, все можешь, если захочешь».
- После того как ваш муж ушел из семьи (второй женой Богодара Которовича стала известная пианистка Евгения Басалаева. От этого брака у него остался сын Антон), вы не общались?
- Я никогда никому не рассказывала, что пережила. Это очень личное. И не буду рассказывать. Скажу только, что я очень отходчива. И мне было жаль Богодара во многих ситуациях. В последнее время он был очень дружен со мной и дочерью Мирославой. Многие знакомые даже были уверены, что он вернулся в семью.
- Один из коллег Богодара Которовича рассказывал мне, что он жил один, снимал однокомнатную квартиру… Когда вы виделись в последний раз?
- За день до случившегося. Мы с Миросей пришли к нему — принесли жареную картошечку, его любимые биточки. Никакого пышного сабантуя Богодар не устраивал. Мы посидели впятером — я, Мирося, Богодар и двое его друзей. Говорили, смеялись… Ничто не предвещало беды. Абсолютно никаких предчувствий не было (вздыхает). Богодар строил планы. О том, что его может завтра не стать, и в голову не приходило! А на следующий день вышел из дому, на лестнице ему стало плохо с сердцем. Соседи вызвали «скорую». Но спасти его не удалось.
- У Богодара Антоновича было больное сердце?
- Вы знаете, он никогда ни на что не жаловался, не ныл. Такой был человек…
- С папой всегда было весело, — вступает в разговор дочь Богодара Которовича Мирослава, скрипачка и концертмейстер коллектива «Киевские солисты». — Например, у него была любимая кепочка, которую он всегда возил с собой на гастроли. Когда садились в автобус, эту кепочку он вешал на футляр виолончели, и инструмент сразу превращался в «Ивана Ивановича». «Ну, где там Иван Иванович?» — обычно переспрашивал отец. Это значило, что кепочка уже на месте, «Иван Иванович» готов ехать, и мы можем трогаться.
Однажды ночью на границе таможенник стал проверять паспорта. Все были сонные и вялые. И вдруг он подошел к нашему «Ивану Ивановичу» и на полном серьезе спросил: «А ваш паспорт где?» Все тут же проснулись и, конечно же, потом еще очень долго смеялись.
- Ваш коллектив много гастролировал. Что папа обычно привозил из поездок?
- Он коллекционировал футболки с названиями стран. У него их было, наверное, «миллион» (улыбается).
- Ваш отец выглядел гораздо моложе своих лет.
- Его любимое выражение — «задрав штаны, бегу за комсомолом». Он же всегда работал с молодежью и сам был молодым душой, энергичным, жизнерадостным. Будучи профессором Национальной музыкальной академии Украины, как мальчишка, хвастался, что еще никому не удалось его заставить надеть профессорскую мантию (улыбается). Ученики папу очень любили — многим он помогал найти работу, следил за их судьбами.
Когда преподавал в Сиднее, у него был ученик Жошва. Талантлив, но очень строптив. На любое замечание Жошва реагировал так: «А вот Яша Хейфиц (американский скрипач-виртуоз, один из выдающихся скрипачей ХХ века. — Авт. ) играет так!» Тогда папа ему сказал: «Жошва, ты кем хочешь стать — маленьким Яшей Хейфицем или большим Жошвой?» Всегда считал, что музыкант только тогда интересен, когда имеет свое лицо. Кстати, фото своего учителя Юрия Исаевича Янкилевича (известный советский скрипач и педагог. — Авт. ) было всегда с ним в футляре его скрипки.
- Папа часто дарил вам подарки?
- Он всегда привозил мне что-то из-за границы, где гастролировал. Когда мне было 11 лет, помню, попросила, чтобы он мне купил какой-то необычный ранец. И он приволок из-за рубежа красочный портфель, такой огромный — примерно вполовину меня. Учебники в нем «утопали», не говоря уже о ручках и линейках. Но я этот ранец обожала, потому что такого ни у кого не было.
А с угадыванием размеров у папы всегда проблемы были (смеется). Как-то, увидев мои детские колготки, сушившиеся на веревке, — как известно, когда они намокают, становятся раза в два длиннее — папа очень удивился. «Ната, в Миросі що, такі довгі ноги?» — спросил у мамы.
Самая же дорогая вещь, которая осталась как память об отце, — Библия. С ней он не расставался в последние годы, был очень верующим человеком. Его дед был священником. Да и само имя Богодар связано с Богом, который всегда папу хранил, в том числе от катастроф, о которых вам рассказала мама. А назвали отца Богодаром потому, что появиться на свет у него не было практически никаких шансов. У его мамы были серьезные проблемы со здоровьем. Но Бог подарил ей здорового и очень талантливого сына.
- Какое ваше самое яркое впечатление детства, связанное с отцом?
- Его концерты в Мариинском парке на летней эстраде. Я себя чувствовала тогда принцессой — дочкой короля (улыбается). Ведь цветы, которые ему дарили, не помещались в одну машину. Обычно мы заказывали два такси, чтобы забрать все букеты домой.
- Правда, что ваш отец был чуть ли не близким другом Папы Римского Иоанна Павла II?
- С Папой Римским он был действительно знаком. Отец проводил в Италии мастер-класс, а в этот период Папа Римский благословлял ведущих музыкантов мира на творчество. И к нему тогда выстроилась целая очередь! Благословляя, Папа Римский каждому дарил серебряный крестик на память. Когда же настала очередь моего отца, он попросил молиться за соотечественников, пострадавших от Чернобыльской катастрофы. Папа Римский вручил ему золотой(!) крестик, но его украли из нашей квартиры. Воры вынесли из дома аппаратуру, золотые украшения и крестик в том числе.
Кстати, обворовать папу пытались не однажды. Думали, наверное, раз народный артист, значит — миллионер. Отец же богатым никогда не был. Часто он выступал вообще бесплатно. Некоторое время оставлял домушникам записку: «Уважаемые! Золота и денег нет. Сам расстроен по этому поводу. Хозяин».