После обнародования результатов расследования панамских документов не прошло и месяца, а чуть ли не каждый второй украинец уже считает себя специалистом по офшорным зонам. В курилках и раздевалках, в метро и кафе, дома и на работе можно услышать разнообразные околоофшорные разговоры о Панаме, Каймановых или Британских Виргинских Островах.
Панамские документы настолько больно ударили по общественному мнению в Украине, что в потоке праведного гнева граждане, как всегда, перестали замечать любые отличия между разными фамилиями, попавшими в список расследователей.
А ведь на самом деле они отличаются, и разница эта огромна.
К примеру, президент России Владимир Путин, что подтверждено документами, банально украл около двух миллиардов долларов у собственного народа, спрятав их в недвижимость через офшоры и на подставных лиц. В то же время президент Украины Петр Порошенко не сделал ни одного платежа через зарегистрированные за рубежом компании и даже не пытался использовать фирму, зарегистрированную на свой зарубежный паспорт.
Наверное, логика Петра Порошенко была простой: какой смысл прятаться, если он это сделал для выполнения предвыборного обещания продать бизнес? Договор с юридической компанией, которая начала регистрацию фирм за рубежом, Петр Порошенко подписал в июне 2014 года, то есть практически сразу после инаугурации, сразу занявшись целым ворохом намного более важных для страны проблем.
Интересно, что предвзятость создателей фильма отметили не только на «Громадському ТБ», откуда «родом» журналисты-расследователи, но даже в фонде Сороса, где уточнили, что авторы фильма «не признают нарушения журналистских стандартов и не хотят видеть искусственности привязки ситуации с офшорами к трагедии в Иловайске».
Похоже, что до января 2015 года еще оставалась надежда продать бизнес. Но, к сожалению, эскалация боевых действий сделала активы Порошенко практически неликвидными. Ни один зарубежный инвестор не хотел покупать фабрику в России и становиться врагом Путина. С крайней осторожностью предприниматели отнеслись и к возможности покупки активов в Украине, на востоке которой полыхала война.
Поэтому с января 2015-го юристы Петра Порошенко начали подготовку к передаче концерна в «слепой траст» под управлением Rothschild Trust с безупречной более чем столетней репутацией. Этот процесс длился долгих 12 месяцев, и начиная с 14 января этого года президент своим бизнесом практически не управляет.
В англо-саксонском праве это называется «доверительная собственность». Суть дела в полной передаче прав управления собственностью другому лицу, которое получает процент от прибыли. При этом собственник не имеет права вмешиваться в его действия.
Другими словами, если Ротшильды решат открывать магазины Roshen в Лондоне или Париже, то, как бы ни хотелось избежать этого Петру Порошенко, исходя из соображений политического PR, повлиять на их решение он не сможет.
Таким образом достигается исключение «конфликта интересов», когда президент не может использовать свои полномочия в пользу своего бизнеса. Разрешать ему такое вмешательство и рисковать своей репутацией Ротшильды точно не станут.
«Но зачем регистрировать в офшорах?» — спрашивают оппоненты президента, намекая на его желание избежать налогов.
Дело в том, что зарегистрированные компании используются исключительно в юридических документах, а Roshen как платил, так и продолжает платить налоги в Украине. Даже если бы удалось продать корпорацию, то Петр Порошенко как физическое лицо заплатил бы налоги в украинский бюджет, и это было бы отображено в его декларации. Кстати, по результатам 2015 года сумма налогов, уплаченных концерном Roshen, составляет почти два миллиарда гривен.
Необходимость регистрации компаний за рубежом возникла из-за того, что в украинском законодательстве не существует понятия «доверительная собственность». Поэтому легально передать Ротшильдам право на управление можно только за границей.
«Зачем же регистрировать в офшорах, — не унимаются оппоненты, — почему не в США или Великобритании?» Этот вопрос желательно задавать Ротшильдам, а не украинскому президенту. Но можно предположить, что это сделано для того, чтобы не платить налоги дважды: сначала в Украине, а потом в какой-то другой стране.
Наверное, найти управляющего для компании Порошенко было не менее сложно, чем покупателя. Поэтому пришлось идти на условия и компромиссы, чтобы выполнить предвыборные обещания.
Надо сказать, что политическая шумиха вокруг бизнеса главы государства выглядит нарочито и неубедительно. Намерение Москвы дестабилизировать президента, единственный устойчивый институт украинской власти, вполне понятно. Но эгоистичное желание попытаться вырвать власть на досрочных выборах не делает чести украинским политикам.
Тем более что большинство критиков президента сами имеют не один работающий офшор. Причем, в отличие от Порошенко, многие из них никогда не занимались бизнесом, но при этом выводили и выводят из Украины миллионы долларов, полученных неизвестно от какой деятельности.
Отмечу, что панамские документы рассказывают и о Павле Лазаренко, и об офшорах, принадлежащих компании ЕЭСУ, которая тесно связана с Юлией Тимошенко. В общем, говорят о 20 фамилиях, которые могут всплыть в ближайшее время в новых разоблачениях.
Такое повышенное внимание к номинальным зарубежным фирмам Порошенко — известный политтехнологический прием. Он должен отвлечь внимание от тех фигурантов скандала, офшоры которых действительно могли быть созданы с нарушением уголовного законодательства как минимум в части уклонения от налогов.
В политической практике такой прием называется «ярким пятном». Чем сильнее подсвечивается мнимый скандал с президентом, тем меньше внимания к остальным. И вот уже несколько народных депутатов высказались за создание временной следственной комиссии, но, конечно же, по их мнению, ВСК должна расследовать исключительно действия президента и не видеть действующих офшоров у всех остальных.
Поэтому, если вы заметите политика, самозабвенно играющего роль фермера и целующего корову, то должны понимать, что он только что мог снять пиджак от «Бриони», оставив его в не задекларированном собственном «Кадиллаке» за углом.