Героя публикации «ФАКТОВ», участника телешоу «Україна має талант!» Виталия Зинченко, как и десятки других жителей оккупированных территорий, спас дончанин Сергей Максимец. Сегодня волонтер сам нуждается в помощи — после перенесенного инфаркта мужчине сделали две операции на сердце
О 45-летнем жителе Дебальцево Виталии Зинченко «ФАКТЫ» впервые написали семь лет назад. Он стал участником телешоу «Україна має талант!», производя в уме сложнейшие математические операции. Виталий с детства страдал церебральным параличом, передвигался на костылях. Но природа наделила его уникальной памятью, которую он постоянно тренировал.
— Я беру калькулятор, набираю в нем числа и запоминаю их комбинации, мобилизуя свое подсознание, — рассказывал Виталий собкору «ФАКТОВ». — Применяю древнюю систему сосредоточения, которой пользовались еще египетские жрецы. Загадайте число и назовите мне одну или две первые цифры, скажите, сколько в нем цифр, — предлагал он журналисту, вооруженному калькулятором. Услышав, что первые цифры — 41 — в десятизначном не названном вслух числе, которое было загадано корреспондентом, он спустя 15 секунд озвучивал отгадку: — 4 миллиарда 182 миллиона 119 тысяч 424. Это число 84, возведенное в пятую степень. Правильно? Давайте я следующую цифру постепенно возведу со второй до пятой степени? Или извлеку корень из заданного вами 9—11-значного числа…
Благодаря своей целеустремленности и усилиям родителей Виталий окончил обычную школу, а затем — заочное отделение исторического факультета Донецкого национального университета. Мама, проводница, и папа, крановщик на Донецкой железной дороге, работали по такому графику, который позволял им водить сына в школу, затем возить на сессии в университет.
Уникальные способности пригодились Виталию для ведения познавательных кружков в местном дворце детского и юношеского творчества. Но после того как мужчина женился и у него появился сын, Виталий свои опыты с вычислениями забросил. Ребенка супруги ждали 12 лет. Их первый малыш, увы, не прожил и двух дней. А второго сына — Богданчика — жена Ирина благополучно выносила и родила благодаря врачам Донецкого регионального центра материнства и детства («ФАКТЫ» писали об этом). Ира тоже инвалид — у нее сколиоз, из-за чего ее рост остановился на отметке 138 сантиметров.
— Война нам всем добавила проблем со здоровьем, — вздыхает Виталий Зинченко. — Моя мама окончательно оглохла от обстрелов. А к тому времени, когда меня зимой 2015-го вывозили из холодной квартиры в Дебальцево, где последние полтора месяца уже не было никаких коммунальных услуг, я так промерз и ослаб, что волонтеру Сергею Ивановичу Максимцу пришлось взвалить меня на плечи, как мешок.
— В январе 2015-го мы с Богданчиком ушли жить к моей сестре, чтобы укрыться от обстрелов в их подвале и отогреться — дом находится в частном секторе, отапливается печкой на угле и дровах, — вспоминает Ирина, жена Виталия. — Дебальцево не газифицировано, а в ходе боевых действий из-за повреждения коммуникаций электроснабжение, отопление и централизованное водоснабжение тоже отключили. Пытались топить снег, чтобы добыть воду, но из-за холода он не таял в нашей квартире! Племяннице довелось под обстрелами ходить за водой к колодцу. Вскоре этот район тоже начали обстреливать. И мы, оглохшие и простуженные, твердо решили уезжать.
*Сейчас Виталий Зинченко с шестилетним сыном и женой живут в детском реабилитационном центре Харькова (фото из семейного альбома)
К тому времени семья жила только за счет гуманитарной помощи. Пенсии привозили в единственное оставшееся в осажденном городе отделение банка, но выстоять за деньгами очередь инвалидам было очень сложно. Большинство магазинов в городе закрылось. А в тех, что еще работали, осталось очень мало продуктов, да и те втридорога.
31 января 2015 года волонтерский микроавтобус забрал Ирину с сыном и племянницей от дома ее сестры и подъехал к пятиэтажке, где женщина планировала забрать свекровь, мужа и своего отца. Но старики вдруг заартачились, и Виталий заявил, что останется с ними. Ира расстроилась, но пришлось отправиться в путь. Вскоре они с сыном оказались в Харькове, где волонтеры нашли для них приют. А спустя неделю на эвакуацию решился и Виталий.
— В Дебальцево начался такой ад, что я понял: если нас не убьет снарядами, то умрем от холода и голода, — вспоминает он. — Приготовить еду на костре было уже невозможно — обстрелы не прекращались ни на минуту. Шестого февраля 2015 года Сергей Максимец вывез нас из Дебальцево в Харьков. В детском реабилитационном центре нам выделили комнату, где сейчас обитаем я, сынок, мама, тесть, супруга и ее племянница. Племянница работает, остальные на пенсии по инвалидности. Сыну уже шесть лет. Наверное, Богданчик в меня пошел: ему легко дается учить наизусть стишки. Он уже в своей детсадовской группе сорвал аплодисменты.
Виталий, прощаясь с волонтером, который вывез их в Харьков, попросил номер мобильного и периодически позванивал своему спасителю. Связавшись в очередной раз, узнал, что Сергей Иванович перенес инфаркт.
— Я расстроился, — говорит Виталий. — Наверное, мы были в числе последних, кому еще удалось выехать из города. Говорят, Сергей Иванович эвакуировал очень многих, и я даже не уверен, помнит ли он меня, но я ему очень признателен.
Сергей Максимец заверил, что рейс с инвалидами — слепым старичком, глухой старушкой и неходячим мужчиной, которого он снес на плечах с третьего этажа, помнит.
— Но эта семья была не последней, — рассказывает 64-летний Сергей Максимец. — Последний рейс из Дебальцево я сделал десятого января 2015 года. Вообще, откуда только я людей не вывозил: из Песок, Водяного… В середине марта нынешнего года под Песками прямо в пути у меня сердце и прихватило. Когда запекло в груди, подумал, что простыл. Оказалось, инфаркт.
15 марта ему сделали первую операцию, 16 мая — следующую. Средства на нее собрали волонтеры Ирина Солошенко и Наталья Воронкова — те, кто давал деньги и на заправку микроавтобуса Сергея Максимца.
*"Я вывозил мирных жителей из-под Песок, Водяного, из Дебальцево, — говорит Сергей Максимец. — Жалко людей, которые вынуждены оставаться в оккупации"
Сергей Иванович много лет трудился дальнобойщиком. Будучи водителем, работал и на Чернобыльской АЭС — возил на цементовозе глину для изоляции аварийного энергоблока от грунтовых вод. Но последние 15 лет занимался тем, к чему очень долго стремился: отливал колокола. Малиновый звон церковных колоколов покорил его еще в детстве. Повзрослев, Сергей прочел массу книг об изготовлении колоколов, познакомился со многими мастерами, у которых перенял опыт художественного литья, и даже разработал собственную шкалу размеров и веса для нот и тональностей, а также освоил технику изготовления прорезных колоколов — в которых есть сквозные отверстия, вырезанные, например, в форме крестов. Перед тем как открыть собственное производство, трудился в команде, запустившей литейный цех на заводе «Большевик» в Киеве.
В 1999-м Сергей Иванович собрал свою команду мастеров, приобрел оборудование и арендовал помещение на заводе «Электроремонт» в Донецке. До войны он успел отлить около полутысячи церковных колоколов, которые теперь звонят по всей Украине и даже в… Вифлееме — пять колоколов общим весом в две с половиной тонны Максимец изготовил на заказ для звонницы в Храме Девы Марии. Их звучание оценивали специалисты из Донецкой консерватории имени Сергея Прокофьева.
— Все пришлось бросить, — говорит мастер. — Литейное оборудование с собой не увезешь, сам же небольшой завод «Электроремонт», который выпускал оборудование для электростанции, теперь на ладан дышит, как и все в «республике». А я предостерегал своих товарищей по работе еще весной 2014-го, что их выступления под чужими флагами могут обернуться войной.
В конце мая 2014 года литейщика предупредили, что через пару дней его арестуют. Второго июня семья Максимца покинула Донецк.
— Мы уехали с женой и младшим сыном сначала в Харьков, затем в Киев, — вспоминает волонтер. — На фронт меня уже не взяли, но я очень хотел помогать нашим военным.
Случай представился, когда жена Сергея Ивановича нашла в «Твиттере» объявление: «Требуются профессиональные водители — перегнать технику на Донбасс». Максимец снова сел за баранку. Сначала гонял бронетехнику в Курахово на Донетчине, затем стал возить на фронт передачи от волонтеров. Обратно — эвакуирующееся население и раненых бойцов.
— Был третьего мая на могиле «Эндрю» — известного волонтера Андрея Галущенко, — рассказывает Сергей Иванович. — Когда он числился еще бойцом батальона Кульчицкого, мы с ним не раз ночевали в одном окопе, попадали под обстрел — и в Дебальцево зимой 2015-го, и в мае 2014-го в селе Крымское на Луганщине, куда я привез 30-й бригаде тепловизоры, дальномеры и форму от волонтеров. В Крымском меня контузило.
Собеседник не считал, скольких мирных жителей эвакуировал в тыл. А чаще всего ему доводилось вывозить раненых. Украинских бойцов, раненных в боях за Саур-Могилу и Иловайск, он забирал из домов сельчан, где их прятали хозяева.
— Нашлись добрые люди, которые помогали нашим солдатам, попавшим в окружение, — рассказывает собеседник. — Сельчанки вручную, как умели, доставали из тел ребят осколки, благодаря чему те выжили.
С осени минувшего года Сергей Иванович не въезжает в Донецк, так как его фамилия есть в «расстрельных» списках «ДНР». Но до этого вывозил людей и оттуда, в том числе бывших узников подвалов Донецкого областного СБУ, куда жителей Донецка бросали за преданность Украине. Однажды Максимец вместе с одним волонтером тоже угодили в подвал СБУ.
Осенью 2014-го года в центре Донецка напротив библиотеки имени Крупской машину Сергея Ивановича остановил патруль «ДНР». В салоне нашли карту, на которой были отмечены блокпосты боевиков.
— Это всего-то удобная памятка для водителя, часто пересекающего линию разграничения, — объясняет собеседник. — Но нас отвезли в СБУ, где разместили в разных камерах. Меня допрашивали чуть ли не двое суток подряд, практически не давая спать. Моего пассажира отпустили лишь спустя месяц. А мне удалось доказать, что приехал в город за своими вещами и за 300 гривен взял попутчика. Меня отпустили, отдав мне те самые 300 гривен и авто. Возможно, сыграло роль то, что многие из ныне работающих в здании СБУ знали меня и в недавней мирной жизни ценили мое мастерство. Жаль людей, которые в силу обстоятельств вынуждены оставаться в оккупации.
Сергей Иванович мечтает поскорее подлечить сердце и снова сесть за баранку своего 15-летнего микроавтобуса, который тоже нуждается в «лечении». Но средств ни на больницу водителю, ни на ремонт его машины в семье явно не хватает. Поэтому для желающих помочь публикуем номер счета в «ПриватБанке» 5168 7420 1806 0040, получатель Максимец Сергей Иванович.
Фото в заголовке с сайта donbass.ua