Корреспондент «ФАКТОВ» побывала на «секретном» участке добычи солнечного камня
Ровно год назад власти объявили войну «янтарным старателям» и перекупщикам, зарабатывающим огромные деньги на нелегальной добыче солнечного камня в Ровенской, Житомирской и Волынской областях. Практически по всей территории украинского Полесья залегают породы, содержащие окаменевшую ископаемую смолу (наша страна занимает одно из ведущих мест в мире по запасам этого ценного минерала). В Украине существует только одно государственное предприятие с полным циклом переработки солнечного камня — «Янтарь Украины». В то время как госпредприятие добывает четыре тонны ценного минерала в год, нелегальные старатели извлекают из недр земли, по оценкам СБУ, от 150 до 300 тонн!
Пытаясь остановить незаконную деятельность, власти перебрасывали в регион батальоны с фронта и сотни спецназовцев из разных областей Украины. Были частые и жестокие стычки правоохранителей с «копачами», драки, аресты, штрафы… И каков результат? Нелегальная добыча солнечного камня продолжается, но уже в условиях строгой секретности. В этом корреспондент «ФАКТОВ» убедилась лично, побывав на «пятаке», — так называют место, где с помощью мотопомп вымывают янтарь.
Чтобы проникнуть на место непосредственной добычи янтаря, журналисту «ФАКТОВ» пришлось приложить немало усилий и испытать некоторые неудобства. Но обо всем по порядку. Итак, моим проводником в закрытый мир нелегального янтарного бизнеса стал знакомый перекупщик из Ровно. По легенде, я его невеста, и мне страшно захотелось пережить экстремальные ощущения. Ну такой женский каприз — своими глазами увидеть, как добывают янтарь. И вот угодливый кавалер Вася везет меня на «пятак».
Ближе к закату приезжаем в один из райцентров Ровенской области. Как мне объяснили, местные полицейские получили приказ жестко контролировать, чтобы на вверенной им территории не проводилась нелегальная добыча солнечного камня, и безжалостно гоняют «копачей». Поэтому теперь ценный минерал добывают в темное время суток. По неписаным законам неизвестных (таких, как я) на «пятак» не пускают. Мы с «женихом» направляемся к «смотрящему»: нужно получить его разрешение на «небольшую экскурсию для невесты». Пока сижу в машине, Вася беседует с мужчиной лет сорока, одетым в шорты и голубую майку. Накачанные бицепсы и крепкие икры выдают в нем бывшего спортсмена.
— Все нормально: «смотряга» не против, — докладывает Вася, вернувшись в машину. — Надо только поменять транспорт и переодеться. На «пятак» нужно добираться на машине с местными номерами, иначе будут проблемы. Какие — тебе лучше не знать. В общем, сейчас едем на хату, которую здесь снимает мой знакомый, бригадир «копачей» из Ровно.
Подъезжаем к подворью, заросшему высокой травой. К крыльцу ведет протоптанная дорожка. Вася открывает дверь своим ключом. Первое, что бросается в глаза, — несколько пар одинаковых резиновых сапог. Рядом на вешалке висят камуфляжные куртки. И обувь, и одежда измазаны рыжеватой глиной. В комнатах замечаю три просторные кровати, телевизор и электрочайник.
— Натягивай сверху на джинсы спортивки, — командует Вася, протягивая мне мужские штаны с тремя белыми полосками по бокам. — Надевай китель и спрячь свои блондинистые волосы под панамку (найдешь на вешалке). Будешь так меньше внимания привлекать.
Послушно выполняю Васины указания. Самым сложным было подобрать резиновые сапоги: все оказались чересчур большими. Но Вася нашел выход: предложил намотать на ноги вместо портянок валявшиеся рядом грязные футболки — и сапоги стали почти впору. После этого заходим в гараж, садимся в старенькую иномарку и выезжаем с другой стороны двора. На улице уже смеркается.
— На теплый прием не рассчитывай, — готовит меня к встрече со старателями Василий. — «Копачи» сейчас злые. Во-первых, к скупщикам относятся плохо. Цены падают: их регулируют китайцы и, по прогнозам, искусственно занижать стоимость камня будут еще как минимум полгода. Во-вторых, «скупы» перестали брать камни зеленых оттенков. Местные пройдохи часто выдают за янтарь обычное бутылочное стекло, переплавленное в автоклаве. Из-за этого мы вообще отказались покупать зеленые камни. И будь аккуратна с расспросами, а то, если заподозрят неладное, закопают на месте.
Едем долго: сначала через села по разбитой брусчатке. Когда почти стемнело, сворачиваем на узкую лесную дорогу и катим по ней еще минут сорок. В нескольких метрах от дороги горит костер: пламя освещает троих сидящих на корточках мужчин. «Здесь что, шашлыки жарят?» — удивляюсь.
— Это «фишкари» дежурят, — поясняет Василий. — Они следят, чтобы к «пятаку» не подобрались чужие. Эту машину они хорошо знают, потому мы проезжаем спокойно. «Фишкари» окружают место добычи янтаря в несколько линий. Выглядят неприметно: то пацан на мопеде едет, то бабушка ягоды собирает, а эти вроде как пикник устроили.
Лесная дорога выводит нас на большой, заросший высокой травой пустырь. Это и есть «пятак». Я насчитала пятнадцать «копачей»: значит, работает три бригады (по пять человек в каждой). У рабочих на головах фонарики на резинке. Как объяснил Вася, это часть экипировки: в лучах этих фонариков янтарь светится в темноте. Едва мы приблизились, «копачи» бросили работу и уставились на нас настороженным, недобрым взглядом. Выходим из машины, направляемся к ним, под ногами хлюпает вода — ее здесь по щиколотки. Как уже рассказывали «ФАКТЫ», чтобы вымывать янтарь с помощью мотопомпы, необходим доступ к воде. А воду на «пятак» проводят через канавы: их роют экскаваторами от ближайших водоемов.
Узнав Василия, работяги скривились: «Шо, гусь, снова будешь скупать за копейки?» — «Да я ж ни при чем, — оправдывается скупщик. — Рынком рулят китайцы». — «Зеленый тоже не возьмешь?» — «Пацаны, ну поймите! Допустим, возьму, заплачу вам кэш. И что мне с этим товаром делать? Печку им топить?»
Пока «жених» препирается с «копачами», разглядываю, как, собственно, добывают янтарь. Благо освещение позволяет: на пустыре стоят переносные электрогенераторы, несколько хлопцев держат в руках большие фонари, похожие на прожекторы. К мотопомпе (это большой мотор на колесах) с двух сторон крепятся пожарные шланги. Один забирает воду из канавы, насос ее перекачивает и подает в другой шланг, растянувшийся на несколько десятков метров. Со слов Василия уже знаю, как создается нужное давление: к пожарным шлангам крепятся специальные переходники.
«Копачи» тычут в болото металлический штырь с прикрученным к нему концом пожарного шланга. Образуется бурлящая воронка — вода вылетает из трубы со скоростью 20 литров в секунду. Для противовеса в то место, где вода размывает грунт, вставляют еще один-два штыря и постепенно опускают «конструкцию» все глубже и глубже.
Время от времени в бурлящей воронке мелькают камни — в свете фонарика их хорошо видно. «Копачи» выхватывают янтарь из воды руками или ловят сачками и тут же запихивают его в карманы спецовок. «О-о-о, красавчик!» — один из мужчин держит на ладони крупный камень насыщенного медового цвета.
«Давай сюда!» — оживляется «жених», извлекая из внутреннего кармана что-то похожее на смартфон. Приглядевшись, я поняла, что это миниатюрные весы. Откинув крышку, Василий кладет на верхнюю часть весов камень, внизу на экране возникает цифра «86». «Будем считать, здесь 80 граммов, — деловито говорит скупщик. — Видите, на камне бугры и ямки? Придется с ним поработать. Беру как „пятидесятку“. Сейчас посчитаю… Восемьдесят умножить на пять с половиной — получается 440 долларов».
Актуальные на сегодня расценки на янтарь
Напомним, что цена зависит от фракции (это размер природного камня в миллиметрах).
«Минусовка» (наименьшая фракция диаметром до 2 миллиметров) — 70 долларов за килограмм.
«Двойка» (от 2 до 4 миллиметров) — 380 долларов.
«Пятерка» (от 5 до 9 миллиметров) — 800 долларов.
«Десятки» (10—20 миллиметров) — 1800 долларов.
«Двадцатка» (от 20 до 50 мм) — 4500 долларов.
«Пятидесятка» (от 50 до 90 миллиметров) — 5500 долларов.
«Сотка» (от ста миллиметров) — 6500 долларов за килограмм.
— Это «спичка», — объясняет мне на ухо Василий. — Так называют янтарь весом от пятидесяти до ста граммов. Хороший камешек. Из него можно сразу сделать шарик, даже обтачивать не надо. Такие камни — округлой формы — очень любят китайцы.
После продажи камня старатели заметно веселеют, начинают шутить: «Солярку уже «отбили». Чтобы отпраздновать сделку, достают из рюкзака бутылку водки и, отхлебывая прямо из горлышка, пускают ее по кругу. С нами тоже делятся. Я тихо радуюсь: алкоголь сделает «копачей» более разговорчивыми. Подождав, пока мои собутыльники немного охмелеют, начинаю задавать вопросы.
— Сколько килограммов камня можно добыть за одну смену?
— Смотря где. В урочище Гальбин (это Сарненский район Ровенской области. — Авт.) за пять часов по 15 килограммов получают, — отвечает один из «копачей». — Здесь же в среднем выходит по три-четыре килограмма.
— Как вы узнаете, в каких местах залегает янтарь?
— Подробные геологические карты советских времен есть только у старших «смотрящих», — отвечает бригадир. Кстати, он трудится наравне с другими. — Эти карты исчезли еще лет десять назад. Иногда появляются аферисты: врут, будто владеют настоящими картами. За одну штуку просят от 30 до 40 тысяч долларов. Некоторые ведутся, покупают. В нашем селе жил мужик, его называли «янтарный экстрасенс». Придет на поляну, бросит лопату наугад, а в том месте камня видимо-невидимо. Жаль, в прошлом году разбился на машине… Бывает, хлопцы приходят к ворожке с картой местности. Где бабка ткнет пальцем, там и копают. Вроде бы это работает.
В свете фонарей видно, что пустырь изрыт глубокими, в человеческий рост, ямами.
— Вокруг столько ям! Почему их не засыпают?
— Так ведь за это не платят, — дружно хохочут «копачи».
— Почему работаете по ночам?
— Днем в небе кружат квадрокоптеры и снимают все на камеру. Потом сразу приезжают полицейские, изымают оборудование.
— А разве квадрокоптеры не оснащены камерами ночного видения?
— При желании со всеми можно договориться… — чуть помедлив, говорит бригадир. — Как работали, так и работаем, только «тихо». Раньше платили бандитам и милиции. А теперь в бизнес вошли еще и военные. Недавно в Ельно (село в Рокитнянском районе Ровенской области. — Авт.) были серьезные «качели». Бодались из-за того, что у одной бригады закончилась вода (за доступ к воде платят отдельно), и хлопцы залезли в чужую канаву. На защиту своих встало все село — с охотничьими ружьями, лопатами, камнями. И стреляли, и лопатами друг друга колотили…
Как мне объяснили, после этого случая в «конфликтные» районы ввели военные подразделения — для поддержания порядка. Однако поговаривают, будто военнослужащие быстро сориентировались в ситуации и стали продавать «билеты», то есть разрешение на работу. По слухам, за «билет» на пятичасовую смену для одной бригады берут сто долларов.
— Это правда, что сейчас стараются нанимать на работу жителей других районов и даже областей?
— Иметь дело с приезжими работниками намного проще, — отвечает бригадир. — Местные постоянно создают проблемы. Если найдем «сильный пятак» и об этом узнают местные жители, — все, считай, участок потеряли. Люди бросаются туда толпами и роют землю, как кроты. Если в ситуацию вмешиваются бригады и «крышующие», начинаются бунты.
— В новостях сообщали, что здесь подстрелили 15-летнего подростка из Луцка. Паренька взяли в бригаду, он хотел заработать маме на лекарство и как раз ехал на «пятак». Неизвестные выстрелили в него из охотничьего ружья, прострелили печень.
— Так местным ведь не нравится, что на работу берут чужаков, — с ухмылкой говорит молоденький старатель в камуфляже. — Наверное, решили так припугнуть.
— Каждый день приезжаете на «пятак» или бывают выходные?
— В воскресенье и на большие христианские праздники никто не работает, — разъясняет бригадир. — Сколько раз проверяли: если выйти на участок в праздничный день, обязательно несчастье приключится. В лучшем случае мотопомпа сломается.
После короткого перекура «копачи» активно включаются в работу и перестают реагировать на мои вопросы, тем самым давая понять, что мы с Васей и так здесь задержались. Бредем обратно, загребая сапогами воду, к машине.
— Ну как впечатления? — интересуется Василий, проворачивая ключ в замке зажигания.
— Я еще столько хотела узнать! Например, сколько реально зарабатывают «копачи»?
— В среднем бригада с мотопомпой зарабатывает от двух до семи тысяч долларов в день. Тому, кто держит «тычку» (штырь с пожарным шлангом), за смену платят тысячу гривен. Хлопцы, подающие шланги, получают по 800 гривен. Деньги приличные, поэтому попасть в бригаду считается за счастье.
— После всего увиденного задумалась: если народные депутаты все-таки узаконят добычу и реализацию янтаря, ситуация в регионе изменится?
— Конечно! Главное, грамотно создать биржу труда для «копачей» и взять под контроль закупку камня. На динамику цен должны влиять не китайские скупщики, а мы, украинцы. Было бы разумно создать ряд предприятий по переработке янтаря. Если экспортировать не сырье, а готовые изделия, доходы возрастут в разы. Проблема в том, что такой вариант экономического развития региона не устраивает «крышующих» янтарный бизнес. Кто захочет расстаться с миллионами долларов, которые буквально рекой текут в карманы?
Как уже сообщали «ФАКТЫ», в минувший понедельник на Ровенщине началась масштабная операция по борьбе с янтарной мафией. По словам министра внутренних дел Украины Арсена Авакова, удалось разоблачить мощную преступную группировку с участием правоохранителей, сотрудников СБУ и чиновников райгосадминистраций (в махинациях задействовано как минимум 32 человека). Местные стражи порядка не только «крышевали» нелегальную добычу янтаря, но и похищали изъятый ранее ценный минерал со складов вещественных доказательств.
В ходе спецоперации «Янтарь» проведено полторы сотни обысков у сотрудников полиции, прокуратуры и чиновников. Прокурор Ровенской области отстранен от работы. В кабинете его заместителя найдены полные мешки янтаря, золотые слитки и большая коллекция дорогих часов стоимостью около полутора миллиона долларов.