60 лет назад венгерское восстание в поддержку демократизации страны жестоко подавили советские танки. Нынешние кремлевские пропагандисты назвали это репетицией расправы с цветными революциями
В эти дни ровно 60 лет назад Венгрия восстала против коммунистического просоветского правительства. Протестные выступления начались со студенческой демонстрации в Будапеште и охватили всю страну. Правительство возглавил сторонник реформ и демократизации Имре Надь, инициировавший выход Венгрии из Варшавского договора (противостоявшего НАТО) и обращение к ООН с просьбой о помощи в защите суверенитета. Но 4 ноября в Венгрию вторглись советские войска и жестоко разгромили антикоммунистическое восстание, восстановив прокремлевский режим. По разным данным, тогда были убиты до трех тысяч венгров, а около 13 тысяч получили ранения, погибли также более 600 советских солдат. Не менее 200 тысяч венгров бежали на Запад. Имре Надь, а также члены его правительства, спрятались в посольстве Югославии, у которой тогда были натянутые отношении с СССР. Однако лидеров восстания выманили из безопасного убежища и заключили под стражу на территории Румынии, а спустя два года казнили…
Ведущий российского федерального телеканала и один из главных пропагандистов Кремля журналист Дмитрий Киселев в сюжете, посвященном событиям в Венгрии 1956 года, заявил: «Антисоветские настроения венгров были поддержаны западными разведками, которые уже в те времена отрабатывали технологию превращения изначально мирного протеста в кровавый хаос, погром… По сути, восстание в Венгрии стало первой в дружественных нам странах „цветной“ революцией, „оранжевой“ революцией»…
В связи с этим заявлением Киселева Министерство иностранных дел Венгрии вызвало посла России, чтобы заявить: «Венгрия не потерпит, чтобы кто-то говорил в унизительной форме о революции и ее героях».
Журналист «Радио «Свобода» Михаил Соколов в программе «Лицом к событию» анализировал венгерские события 1956 года вместе с историком, автором книги «Прерванная революция» Александром Стыкалиным, а также репрессированными властями СССР за поддержку Венгрии в 1950 годы профессором Виктором Шейнисом и писателем, переводчиком Никитой Кривошеиным (Париж). «ФАКТЫ» предлагают читателям фрагменты беседы, участники которой считают, что интервенция СССР в Венгрию 60 лет назад похожа на нынешнюю войну путинской России с Украиной…
Михаил Соколов: — С нами на скайпе из Парижа Никита Кривошеин. Я хочу попросить Никиту Игоревича вспомнить свою реакцию на события в Венгрии в 1956 году. Вы тогда были в Советском Союзе, да еще вы были реэмигрантом, то есть человеком, который после войны, в юные годы, вместе с отцом вернулся в СССР из Франции.
Никита Кривошеин: — Я всегда стараюсь уточнить: я не реэмигрант, я не возвращался, хотя мои родители привезли меня в 1948 году в бывший СССР.
Что касается Венгрии, то подумалось, что полное торжество венгерской революции увенчало главу переходного периода, начавшегося с того дня, как сдох Сталин, затем был ХХ съезд КПСС (на котором с докладом о культе личности выступил Никита Хрущев. — Ред.), потом венгерские события. А полное торжество того, что произошло в Будапеште в 1956 году, было… Вспомним, как пала Берлинская стена (9 ноября 1989 года. — Ред.), и Венгрия, единственная из стран так называемого социалистического лагеря, открыла свою границу для обитателей советской зоны оккупации Германии, так называемой ГДР. Немцы из ГДР хлынули поездами, автомобильными колоннами, самолетами — кто как мог, чуть ли не пешком, и из Венгрии переходили в Австрию. Берлинская стена потеряла смысл, обвалилась. Венгрия была катализатором торжества следующего переходного периода, так называемой перестройки…
Михаил Соколов: — Недавно в России «Левада-Центр» провел опрос. Респондентов спросили: «В конце 1956 года советские войска штурмовали Будапешт и подавили восстание в Венгрии. Как вы считаете, правильно ли поступило правительство, пойдя на этот шаг?» Спрашивали тех россиян, кто что-то знает или слышал о событиях в Венгрии. Вот такие интересные ответы: определенно поддерживают — 15 процентов, скорее да — 50 процентов. То есть агрессивную имперскую прокоммунистическую политику, как выясняется сегодня, спустя 60 лет (из которых 25 лет Россией не управляют коммунисты), поддерживает половина опрошенных. Что вы думаете об этом?
Виктор Шейнис: — Я думаю, эти цифры свидетельствуют не столько о реальном положении вещей, о реальном смысле происходивших событий, сколько об эффективности пропагандистской машины, которой вновь овладело наше государство, которая может формировать среди большинства населения те оценки, те настроения, те подходы, которые нужны власти.
Скажем, удалите, извините за выражение, этих мошенников, которые заправляют сегодня телевизором, и поставьте туда ответственных людей, и вы получите другие ответы того же самого большинства нашего населения.
Михаил Соколов: — Никита Игоревич, вы за Венгрию отсидели «пятерочку», как сейчас говорят. Вы довольны состоянием российской исторической памяти?
Никита Кривошеин: — Меня оно приводит в отчаяние. Оно подтверждает то, что пишет Оруэлл в «1984»: «Кто владеет прошлым, того и власть». Это есть владение прошлым. Я отказался от нынешнего российского телевидения, потому что оно вызывало во мне слишком сильные чисто физиологические реакции.
Но, возвращаясь к Венгрии, мне хотелось бы вспомнить людей, вспомнить, что Борис Пустынцев по отбытии наказания стал основателем ныне действующего общественного движения «Гражданский контроль». Вспомнить Володю Стрельникова, которого вызвали к начальнику КГБ по Ленинграду, чтобы сообщить, что он свободен, поскольку улик против него почти не было… Володя почувствовал, что нехорошо выходить, и, обратившись к начальнику КГБ, сказал: «Позвольте загадать загадку — кто над нами вверх ногами? Вы думаете, мухи? Нет, это венгерские чекисты». Получил свои 10 лет.
В лагерях мы встретились и с двумя советскими солдатами, участвовавшими в подавлении венгерского мятежа. Одного из них звали Евгений Милин, очень простой парень, деревенский, три или четыре класса образования. Он был стрелком в танке на улицах Будапешта. По внутренней связи командир танка дал ему координаты и скомандовал: «Огонь!» Он навел оружие и увидел, что стоит очередь у булочной: «Товарищ лейтенант, это ошибка, там очередь». — «Огонь!» Тогда он в ответ неласково отозвался о маме этого лейтенанта и… получил 10 лет.
Другой солдат, тоже деревенский, Женя Русанов, увидев, как противно давить мирных людей, сделал, как делали многие венгры тогда: перешел австрийскую границу и получил убежище. Вскоре консульские работники его нашли и сказали, что он ошибся, родина без него скучает. Русанов получил 10 лет.
*1956-й. Советские танки на улицах Будапешта
— Наконец, никто из нас не вспомнил одну из трех замечательных речей покойного Бориса Ельцина, произнесенную в венгерском парламенте. Это был образец того, к чему призывал нас Александр Солженицын, образец покаяния, — напомнил участникам дискуссии Никита Кривошеин.
«На советском режиме она навсегда останется несмываемым пятном. Следы от гусениц танков, которые перепахивали улицы Будапешта, навечно отпечатались в душах тех, кому дороги идеалы свободы и демократии, — сказал Борис Ельцин, выступая в Будапеште. — Убежден, что таких большинство и в Венгрии, и в России. Тогда человечество получило еще одно подтверждение тому, что тоталитаризм, любая тирания никогда не замыкаются рамками одной страны. Они стремятся протянуть свои ядовитые щупальца как можно дальше. Для них не существует границ и моральных запретов.
Горько сознавать, что по приказу тогдашних кремлевских руководителей в те трагические события были втянуты солдаты-россияне. Это произошло всего через десять лет после того, как они ценой огромных жертв освободили Венгрию от коричневой чумы фашизма. Но на смену одной идеологии насилия пришла другая. Считаю глубоко символичным, что первым восстал против порабощения именно венгерский народ. Национальное восстание не было напрасным. Оно показало, что не только отдельные личности, но и целые народы начинают осознавать, что без освобождения от коммунистической диктатуры для них нет будущего.
Сегодня мы склоняем головы перед всеми жертвами 1956 года. Месть системы, которая получила ощутимый удар, была жестокой. Она не ограничилась рамками Венгрии. Новые узники ГУЛАГа появились в России и в других странах так называемого социалистического лагеря. Весь мир получил тогда яркое подтверждение тому, что каждая страна, каждый народ рождает не только героев, но и палачей. К сожалению, здесь не бывает исключений.
Граждане и Венгрии, и России должны знать всю правду о том трагическом времени. И они ее обязательно узнают. Причем не много лет спустя, а уже в ближайшее время. Она нужна не для того, чтобы вызвать мутную волну слепой мести. Без полной правды не восстановить справедливости, не добиться очищения. Без полной правды не привести в действие такие мощные рычаги прогресса, как суд совести, покаяние и прощение… Будем же в своих помыслах постоянно помнить о том, что мы прежде всего европейцы — наследники и хранители величайшего достояния. И соответственно действовать».
Михаил Соколов: — Насчет «постоянно помнить» есть какие-то большие сомнения. Может быть, вы виноваты, историки, что люди ничего не знают или так легко покупаются на эти штампы — «оранжевая» революция, Майдан, мятеж, контрреволюция, — и пропаганда ловит их на этот крючок?
Александр Стыкалин: — Надо чаще, видимо, историкам выступать перед более широкой аудиторией. На самом деле еще в 1998 году был опубликован основной массив документов российских архивов, отражающих советскую политику в Венгрии в октябре-ноябре 1956 года. Это и записи заседаний Президиума ЦК, и донесения советского посольства из Будапешта… и донесения высокопоставленных советских партийных эмиссаров Суслова и Микояна, и тогдашнего председателя КГБ Серова…
Михаил Соколов: — Ни про ЦРУ, ни про какие разведки — ни слова.
Александр Стыкалин: — Там, наоборот, говорили, что Америка не вмешается, большой войны не будет. Англия и Франция заняты Египтом, Суэцким каналом, им не до Восточной Европы. Наоборот, в советском правительстве были уверены, это можно цитировать: международная обстановка не таит неожиданностей для нас, большой войны не будет. Поэтому те документы, которые публикуются, если их внимательно читать и если их адекватно интерпретировать, они сами подводят нас к мысли о том, что-то, что произошло в Венгрии в 1956 году, — это прежде всего было результатом факторов внутренних, а не каких-то попыток извне подорвать коммунистический режим.
Михаил Соколов: — У меня интерпретация советской интервенции в Венгрию господином Киселевым… вызывает ассоциацию с путинской контрреволюционной антимайданной агрессией в Украине. Масштабная тоже, правда, не всю страну захватили и не посадили марионеток в Киеве, но аннексировали часть территории и пытаются затормозить реформы в Украине. У вас таких ассоциаций нет?
Виктор Шейнис: — Конечно, именно эта ассоциация прежде всего и возникает.
*2014-й. Российские танки в Луганске
Михаил Соколов: — Получается, что традиция и дальше такая: давить, душить.
Виктор Шейнис: — Совершенно верно. До тех пор, пока в России будет та власть, которую избрали 86 процентов или какое-то количество большинства, до тех пор, пока эта власть внутри себя будет решать, как жить России, как жить Венгрии, как жить Украине, как жить Донбассу, до тех пор, покуда общество не произнесет свое слово, свой вердикт, это безобразие будет продолжаться и у нас, и в Венгрии. Потому что, к сожалению, сегодня о венгерских событиях мы не можем говорить так, как говорили в 1989 году, когда казалось, что Венгрия вступила на какой-то разумный путь. Потому что сегодня мы имеем (в Венгрии. — Ред.) режим — здесь уже произносилась эта мысль, — сходный с путинским режимом в советизированной России. Освобождение от представления, навязанного людям, — это долгий и сложный путь.