Сегодня любимцу миллионов советских кинозрителей исполнилось бы 75 лет
История жизни Савелия Крамарова полна драматизма. Сын врага народа, он должен был почти всю жизнь доказывать свое право на существование. Пройдя путь от простого рабочего на лесотехническом заводе до звезды советского кино, Крамаров не захотел останавливаться на достигнутом и решил попробовать себя в Голливуде, уехав из Союза в октябре 1981 года. Многие его не поняли. Советская пропаганда обвинила в предательстве.
Вопреки сложившимся стереотипам, Крамаров был приверженцем здорового образа жизни. Он занимался плаванием, гимнастикой, соблюдал религиозные посты, на дух не переносил алкоголя и был твердо уверен, что проживет минимум сто лет. Увы. В Штатах у актера обнаружили рак. После неудачной операции по удалению раковой опухоли произошло осложнение — эндокардит. Затем последовали тромбоз, два инсульта, слепота, утрата речи… 6 июня 1995 года артиста, вписавшего свое имя в историю отечественного кино яркими ролями в фильмах «Друг мой, Колька!», «Неуловимые мстители», «Джентльмены удачи», «Большая перемена», «Иван Васильевич меняет профессию», «Афоня», «Трембита», «12 стульев» и многих других, не стало.
О своих встречах с Савелием Крамаровым в последние годы его жизни «ФАКТАМ» рассказал друг артиста — известный шоумен, автор и ведущий знаменитой в 1970-х годах программы «Радионяня» Александр Левенбук.
- Когда Крамаров засобирался в Штаты, его решение вызвало огромный резонанс, — вспоминает Александр Семенович. — Я поддерживал Савелия в намерениях уехать за границу. Не потому, что не любил страну, в которой живу. Просто я видел, как сильно Крамаров желал уехать. Достаточно было посмотреть в его глаза, чтобы понять: Савелий не передумает! Но просто так его никто не отпустил бы, поэтому Крамаров написал письмо самому президенту США Рейгану, в котором как коллега коллегу (Рейган когда-то успешно снимался в кино. — Авт. ) просил помочь ему реализовать себя как актера в Америке. Но главная причина была даже не в этом. Крамаров был очень религиозен, свято чтил все каноны иудаизма. А вы знаете, как к этому относились в Советском Союзе. Достаточно сказать, что тогда на всю Москву была только одна синагога.
На следующий день после того, как письмо было зачитано в прямом эфире «Радио Свобода», начались звонки. В основном негодовало Госкино. Поначалу они пытались решить все мирным путем. Даже, по слухам, предлагали Савелию звание народного артиста, но он наотрез отказался. В отместку чины из Госкино вырезали фамилию Крамарова из титров всех фильмов, в которых он снимался. Однако это его абсолютно не волновало. Савелий тщательнейшим образом готовил программу «под Америку», днями просиживал у меня дома, доводя каждую реплику до совершенства. После напряженных репетиций мы шли с ним в ресторан. Не успевал Крамаров присесть за столик, как на него буквально сыпались подарки: бутылки различных вин, цветы, всевозможные блюда… Но от них было мало толку, потому как Савелий вообще не пил, а питался только кошерной пищей, так что отдуваться приходилось мне. (Смеется. )
- Правда, что в Штатах Крамаров жил очень скромно?
- Он всегда жил скромно. В Лос-Анджелесе у Савелия была небольшая двухкомнатная квартира, куда часто наведывались мы с Хайтом (Аркадий Хайт — известный советский и российский писатель-сатирик, один из авторов юмористической программы «Радионяня», сценарист мультсериалов «Ну, погоди!» и «Приключения кота Леопольда». — Авт. ). Признаться, мы с Аркадием подшучивали над Савелием. Он был таким наивным. Сейчас, оглядываясь назад, думаю: может, лишнего чего себе позволили?
- Расскажите подробнее.
- Однажды у нас с Хайтом были гастроли в Лос-Анджелесе. Договорились с Крамаровым, что после концерта он заедет за нами… Проходит час, два — Савелия нет. Мы уже замерзать начали. Зашли перекусить в ресторан в здании концертного зала, поели, а Крамарова все нет! Звоним ему домой — никто трубку не снимает. И тут мы понимаем: сегодня ведь шабат, вечер пятницы, он же дома молится! Спрашиваем у друзей, где живет Крамаров, — никто толком не знает. «Методом научного тыка» все-таки нашли. Дверь в квартиру Савелия была приоткрыта, мы вошли. Он молился, склонившись над Торой. Мы тихонько прошли в свободную комнату, улеглись и заснули. А утром говорим Крамарову: «Савелий, ну вот ты честно скажи: ты ночью вставал в туалет?» Он отвечает: «Да». «Тогда объясни, почему религиозному еврею одну «трубку» в руках можно держать, а другую, телефонную, — нельзя?» Он задумался: «Это интересно! Я спрошу у раввина».
Или вот случай. Как-то к нашему с Хайтом очередному приезду в Америку Крамаров приготовил угощение — разные деликатесы. Мы с Аркадием договорились, что сделаем вид, будто сомневаемся в кошерности этих продуктов. Нужно было видеть Крамарова, когда он поставил еду на стол, а мы, сморщив носы, стали привередничать и демонстративно отказываться от этой вкуснятины. Он крутился, вертелся, клялся, что мы ошибаемся: «Давайте пойдем в магазин, спросим, кто это готовил!.. » «Не-е-ет, — отказывались мы, — на этикетке «кошер» не написано, мы не можем это есть!» Ему и на ум не могло прийти, что мы, хоть и евреи, но не ортодоксальные, и, в принципе, едим все.
В общем, все три дня, которые гостили у Крамарова, мы не притронулись к этим деликатесам. Хотя нам очень хотелось. А потом мы позвонили ему из Москвы и признались в розыгрыше. Реакция Крамарова была вполне логичной: «С… ки, сво-олочи!» Нужно добавить, что сам Савелий никогда никого не разыгрывал.
Как мы с Хайтом были счастливы, что не только у нас в стране бардак! Это был праздник! Крамаров умирал со смеху вместе с нами. И повторял свою любимую фразу: «Этого не может быть!»
- Правда, что Крамаров был настолько религиозен, что даже отказывался работать, если съемки приходились на шабат?
- Едва звезды появлялись на небе — все, привет, пишите письма! Никакой работы! И ни за какие деньги! Бывало, ему предлагали шестикратный гонорар — тщетно! Этот «пунктик» еще в Союзе был за ним замечен. Многие не понимали, обижались, думали, прихоть какая-то. Далеки были, не понимали…
Когда он приходил в гости, к еде не притрагивался. Носил с собой воду для чая, пил только из своего стакана, который должен был быть идеально вымытым. Блюда с хозяйского стола не ел — потому что не кошерная пища. Многие обижались…
- Говорят, Крамаров очень следил за своим внешним видом, за здоровьем…
- Да он часто ходил к врачам, проверялся. Одно время постоянно бегал к офтальмологу. Боялся за свое зрение — все-таки у него косоглазие было. Офтальмолог как-то предложила ему: «Давай я тебе здесь чуть-чуть глазные мышцы подрежу — у тебя косоглазие пройдет». Сперва он отказывался: «Ты что, с ума сошла? Это же мой хлеб!» А потом решился. Почему — не знаю. Но операция ничего не изменила в выражении его лица (смеется). Может, он думал, что с таким внешним видом у него будет больше шансов засветиться в Голливуде. Не помогло.
- Как вы считаете, почему у него не сложилась карьера в Голливуде?
- Савелий так и не осилил английский, говорил с ужасным акцентом. Поэтому диапазон его ролей был небольшим: он мог играть только русских эмигрантов, кагэбэшников… Да и к тому же американское кино другое. Мне однажды Савелий сказал: «Когда русский актер снимается в американской ленте, основное слово, которое звучит от режиссера в его адрес, — «true» (в переводе с английского «правда». — Авт. ). А вот когда снимается американский актер, режиссер этого не кричит, потому что они играют правду, а мы просто играем».
- В Америке Крамаров не только искал себя в кинематографе, но и пытался устроить личную жизнь…
- Да. И что характерно: как только он, казалось, обрел настоящую любовь, его жизнь внезапно оборвалась.
С первой его женой, Людмилой (однокурсницей Крамарова по ГИТИСу. — Авт. ), я знаком не был. Со второй женой, Машей, они не сошлись характерами. Прожили вместе больше десяти лет, но расписаны не были. Маша была одесситкой. Она оказалась для Крамарова слишком шумной. А Савелий любил побыть в тишине. Но Крамаров очень тепло относился к Маше. Когда он уезжал в Америку, то все немногочисленное имущество оставил ей.
В браке с третьей женой, Мариной, у Крамарова родилась дочь Бася, которую Савелий безумно любил. А последняя жена, Наташа, была его настоящей любовью. По крайней мере, мне так казалось…
- Наталья утверждала, что, если бы не халатность американских докторов, то Савелия Викторовича можно было бы спасти…
- Мне сложно об этом судить. Меня не было в больнице, я не был свидетелем того, как Крамаров после неудачной операции ослеп и перестал говорить. Мне об этом только рассказывали. Он всегда очень доверял врачам. Но… Видите, как вышло…
- В последние годы жизни Крамаров дважды, в 1992 и 1994 годах, приезжал в Россию. Как его принимали?
- Замечательно! Его здесь по-прежнему любили и узнавали. Перед тем как приехать в Москву, он мне часто звонил, спрашивал, что здесь изменилось, помнят ли его… Вспоминаю такой эпизод. Когда мэр Москвы собирал ведущих театральных деятелей, Савелий захотел пойти на эту встречу повидаться с друзьями. Я не был уверен, что ему дадут пропуск. Но мои опасения не подтвердились. И вот когда Крамаров появился в зале, все забыли о мэре и начали фотографироваться с Савелием! К нему очень хорошо относились. А он очень скромно вел себя в актерской среде. Знал цену своим коллегам, себе и успеху…
Особого достатка в Америке у Савелия не было. В последние годы он почти не снимался. Но Крамаров состоял в Американской гильдии актеров, и у него было неплохое пособие, благодаря которому он мог позволить себе приехать на родину. Савелию понравилось в России, но возвращаться он не захотел…