Третий год длится оккупация Донбасса. Люди устали от обещаний так называемых властей, от неопределенности, от страха за себя и близких. Но они не отчаиваются и верят в скорое освобождение
«Моя мама родом из Воронежской области, — пишет Андрей из Макеевки. — Несмотря на это, „русский мир“ люто ненавидит. Вы бы слышали ее комментарии, когда она смотрит шоу Соловьева, Киселева и прочих „рупоров Кремля“. Она человек простой, поэтому выражений не выбирает. „Придурки“ и „уроды“ — это самое приличное. На Донбасс ее привез мой отец — „вышла взамуж“ (так и не переучили ее за всю жизнь говорить по-другому!). И она всей душой полюбила Украину: „Пожила в России, больше не хочу“. А о „ДНР“ даже слышать не хочет, она видит себя только в единой и неделимой стране.
Маме постоянно снятся одни и те же сны. То наши бойцы на танках въезжают в город, то вокруг реют украинские флаги, то какой-то митинг на центральной площади, и все стоят в вышиванках. А однажды приснилось, как она выходит после работы из шахты на поверхность (мама почти полвека трудилась под землей) — куда-то в бескрайнюю степь, залитую солнечным светом, а вниз, в шахтных клетях, спускается очень много солдат. Она не поняла, кто они — боевики или наши. Но трактует так: все будет хорошо, но погибнет много военных.
Единственное, чего боится, — не дождаться, когда украинские воины выгонят всю эту нечисть с нашей земли. Ее оптимизму и вере в то, что Донбасс Украине нужен, можно позавидовать. Как только я начинаю ныть, что всякое может произойти и нас „сольют“, едва ли не на крик срывается. Так стыдно сразу становится: пожилой человек верит и ждет Победу, а я позволяю себе „крамольные“ мысли. Впрочем, мы с ней уверены на все сто процентов, что страна выстоит в этой войне. Я с друзьями тут изо всех сил „шатаем“ режим. Обязательно потом расскажу, как это делаем.
Самая главная проблема в „ДНР“ сейчас — безработица. Люди согласны на все: сторожить, мыть посуду или полы в кафешках, ухаживать за лежачими, разгружать фуры, копать огороды. Когда-то перебирали: там грязно, там жарко, там дышать нечем, там начальник сволочь. Сейчас им все равно. Кто работает — терпит любые неудобства и унижения, лишь бы не выгнали. Раньше думали, что неправильно, когда на рынке торгуют учителя или инженеры. Теперь же педагоги и строители, бухгалтеры и металлурги считают такой труд счастьем.
Если мужчина не имеет работы, у него один путь — в „ополчение“. Знаю очень многих, кто, как говорят, пошел воевать за тарелку супа. Люди терпели-терпели, надеялись, ждали, что все как-то разрулится, а становилось только хуже. Вот и взяли в руки оружие. Никакие они не идейные, фраз о защите Родины вы от них не услышите. Они просто хотят есть и как-то обеспечить семьи. Не знаю, как потом в судах отнесутся к таким аргументам. Но, по большому счету, оправдания тем, кто даже вынужденно стал воевать на стороне россиян, нет. Поверьте, у нас немало людей, которые готовы даже стоять на паперти, но никогда не смогут поднять оружие против своих — имею в виду защитников Украины».
***
«В нашем поселке стали исчезать собаки и кошки, причем не только бродячие, но и домашние, — пишет Наталья из небольшого города в «ДНР». — Сомнений нет, что ими кормятся, поскольку пропадают, извините за подробности, не исхудавшие и с лишаями. На таких никто не зарится, в отличие от упитанных и ухоженных любимцев.
Совсем недавно почти одновременно пропали немецкая овчарка моей дочери и беспородный, но очень умный и преданный пес ее соседей. Когда хозяев не было дома, нелюди зашли во двор и увели собачек. Вечером и одна семья, и вторая бросились на поиски, а им старушка, живущая неподалеку, рассказала, что такие набеги теперь не редкость. Оказывается, у очень многих посельчан тоже исчезли братья наши меньшие. Барсики и мурзики, мухтары и рексы стали пищей, понимаете?
Знаете, что страшно? Никто, ни один человек не возмутился происходящим. Более того, все сочувствуют тем, кто пошел на такое. Ведь бывают обстоятельства, о которых вам лучше не знать. Вот в чем ужас.
В свое время с содроганием читала о блокадном Ленинграде. История повторяется.
Моя сотрудница в 1990-х приехала на Донбасс из Абхазии. Она вообще не рассказывает о том, через что прошла. Но недавно обронила такую фразу: «Знаете, девочки, к чему нельзя привыкнуть? Привыкнете и к бомбежкам, и к смертям вокруг. Вам будет все равно. Никогда не привыкнете к голоду».
***
«Душа болит, когда слышу, что сейчас несет моя внучка, — пишет Анна Михайловна из Донецка. — Машка выпускница. Неплохо учится. Славная, веселая, трудолюбивая. Естественно, дочь с зятем хотели, чтобы она поступала в какой-то донецкий вуз. Все-таки страшно отпускать далеко. Думали, что курс-другой отучится, а потом переведем «на большую землю». Но недавно взрослые решили, что не стоит вообще связываться с институтами, не имеющими никаких легальных документов, надо сразу поступать в украинский вуз. В общем, переиграли. Когда родители завели об этом разговор, с Машкой случилась настоящая истерика.
Так вышло, что дома мы давно не говорим о политике. Изначально дружно решили, что мы за Украину, потому «пылить» особо не будем, просто тихо подождем, когда все нормализуется. Мы ни на секунду не сомневаемся, что все будет хорошо.
Наша роковая ошибка в том, что с Машкой никаких бесед о патриотизме не вели. Думали, что она взрослая девочка, сама разберется, видя наш скепсис по отношению к «ДНР». Телевизор вообще не включаем, «республиканские» газеты в руки не берем. По вечерам смотрим старые добрые фильмы, читаем книги, играем в шашки. Выстроили какой-то свой мир.
А надо было с утра до вечера беседовать с ребенком. Вместо нас это сделали другие люди. Когда мы сказали внучке, что неплохо бы учиться в Днепре (там есть у кого пожить), ее начало трясти. Вы бы видели ее глаза! Там страх, ненависть, злость, обида. Мы опешили и очень сильно испугались. «Не хочу в вашу Украину!» — орала она. Дальше, к нашему неописуемому ужасу, выдала весь набор — про «бЕндеровцев», которые обязательно ее изнасилуют, про «хохляцкий» язык, про фашистов на Майдане, про «укров», обстреливающих Донецк. Крик, слезы, проклятия… Мы, трое взрослых, не знали, что ответить.
«Тебе здесь нравится?» — взвинтился зять, превратившийся за три года из неунывающего добряка в неврастеника. Выяснилось, что не очень. «Хочешь в «ДНР» всю жизнь прожить?» — кричала моя дочь, постаревшая и подурневшая раньше времени. Да нет, Машке и в Италию хочется, и в Штаты.
«Вам меня не жалко?» — визжала она, словно мы ее отправляем на съедение акулам. Вот тут, где обстрелы, беспредел, кругом ворье и бандиты, ей, видите ли, спокойно. А в Украине ее слопают и не подавятся.
Понимаю, что мы упустили что-то очень важное в ее воспитании, потому что все силы бросили на то, чтобы выжить. Бытовые проблемы теперь занимают уйму времени. Дочь с зятем то ищут в магазинах что дешевле, то пешком домой с работы ходят, чтобы сэкономить на проезде, то соседке-старушке помогают. Как-то не до разговоров было. А пропагандисты орды тем временем работали. В школе одно мероприятие за другим. Какой бы тематика ни была — хоть олимпиада по химии или физике, — все равно ввернут туда «патриотизм», «деды воевали», «жить в СССР было счастьем», «ДНР — страна будущего». Вот и уверовала наша девочка во всю эту белиберду. «Вырастили сепаратистку», — сокрушается зять.
И ведь даже если мы ее уговорим и она уедет, должно пройти очень много времени, чтобы в ее голове что-то «щелкнуло», чтобы дошло: Украина — ее страна. А как она будет реагировать, когда кто-нибудь что-то нелестное скажет о жителях Донбасса (такое обязательно случится), даже боюсь представить».
***
«Сейчас в «ДНР» руководителей местных ячеек общественной организации «Донецкая республика», то есть карманной партии Захарченко, награждают грамотами, если охват сотрудников в этом движении — сто процентов, — пишет Анна из Донецка. — На каждом предприятии, в каждой организации, офисе кипит «партийное строительство» — все строчат заявления о приеме в «передовые ряды». Моя отчаянная подруга, когда к ней подкатили с подобным предложением, ответила, что у нее партбилет Партии регионов, из которой она не выходила. Знаете, номер прошел. Отстали. Сохранить лицо можно. Эти швондеры всегда чувствуют, с кем общаются. Их не надо бояться. Скоро они нас бояться будут.
Украина для оккупантов — страна 404 (в Интернете так обозначают несуществующую страницу). Так вот, твари, знайте: мы были, есть и будем. Вы можете сколько угодно провоцировать наших ребят на фронте, вбивать в голову несчастных бабок, что Украина им должна кучу денег, заставлять их ностальгировать по «совку» и внушать, что в Киеве или Полтаве живут фашисты. Это не поможет. Даже не надейтесь.
Вы можете выдать «партбилеты» даже новорожденным младенцам, загонять всех на ваши чертовы митинги, контролировать каждый наш шаг — все бесполезно, и не старайтесь.
Недавно встретила приятельницу свекрови, с которой не виделась года два. Пожилая нездоровая женщина, проработавшая всю жизнь в горкоме партии, оказалась своей до мозга костей. Я-то думала, что сейчас начнется: «При коммунистах жили лучше», «Зря прогнали Януковича», «Донбасс кормил Украину». Ага, сейчас! Выдала такое, что любо-дорого слушать.
Говорит мне: «Аня, ну как такое могло произойти? Не могу видеть этих идиотов. Слышала, на Киев они собрались? Ну не придурки?»
Потом рассказала, что, когда встречает «туристов Путина» на улице, спрашивает у них: «Вы что здесь забыли?» И предлагает отправиться по известному адресу. Я оторопела: «Вы с ума сошли!» Она в ответ: «Да кто бабку тронет? Я в своем городе. Пусть они боятся».
Знаете, как приятно встречать единомышленников! Мы есть, нас немало. Мы ждем…»
***
«Меня смешит, когда орки заверяют, что они построят в «ДНР» Швейцарию, — пишет Наталья из райцентра, расположенного на неподконтрольной Украине территории. — «Мы сделали правильный выбор. Наше государство — лучшее в мире», — вещает с экрана какой-то обрюзгший толстяк с заплывшими от беспробудного пьянства масляными глазками. «Нашу молодую республику поддерживают во всем мире», — выкрикивает на очередном «торжестве» тетка с начесом на голове и килограммом «штукатурки» на лице. «Нам помогает Бог», — ласково внушает пастве батюшка на проповеди. Люди верят.
Когда предлагаю им оглянуться вокруг, называют меня зомбированной. «Сколько тебе «укры» платят?» — спросила недавно соседка. Ответила, что она таких денег отродясь не видела. Что еще скажешь?
Соседка попала под сокращение, ее сын работу найти не может. Поехал в Россию с «дипломом Донецкого университета» (настоящий ДонНУ выехал в Винницу. — Ред.), там от ворот поворот: «Что это за документ?» Сидят у бабушки на шее и ждут процветания «республики» под мантру «надо потерпеть» и «Москва не сразу строилась». До «ватоголовых» так до сих пор и не дошло, что никто ничего здесь не собирался и не собирается делать.
У меня на работе сплошные «адепты русского мира». Каждое утро здороваюсь с коллегами словами «Слава Украине!» Ничего, терпят. Я хороший и опытный специалист, они мне в подметки не годятся. Понабирали «преданных «ДНР», а работать некому. Гимн наш пока им не включаю. Но эти акции не за горами. Пусть слова учат».
Подготовила Маргарита ЛЕВАНОВА, «ФАКТЫ»
Фото в заголовке EPA/UPG