Двое россиян — герои публикаций «ФАКТОВ», покинувшие родину из-за несогласия с путинским режимом, через суд добились получения в нашей стране статуса беженца
Российский актер Сергей Анисифоров, более трех лет назад открыто ставший на сторону Евромайдана («ФАКТЫ» писали о нем) и по этой причине покинувший Российскую Федерацию, отныне может рассчитывать на получение полноправного украинского гражданства.
Напомним, Сергей Анисифоров прибыл в Украину осенью 2013 года, когда в Киеве начались массовые акции протеста. Он не смог быть в стороне от происходящего и стал одним из участников Майдана. А когда из России начали поступать угрозы через социальные сети, понял, что возвращаться на родину опасно. Поэтому неоднократно обращался в управление Государственной миграционной службы (ГМС) Украины с заявлениями о предоставлении убежища. Однако Сергею отказывали, поскольку он не смог документально доказать, что в России его ожидают преследования. И Анисифорову пришлось написать заявление в суд с просьбой рассмотреть вопрос о предоставлении ему статуса беженца.
«Когда это решение вступит в законную силу, я сразу подам документы на получение гражданства Украины, возможно, непосредственно на имя президента Петра Порошенко», — этими словами Сергея заканчивался материал в «ФАКТАХ». Тогда очередной суд вынес вердикт о предоставлении ему статуса беженца, констатировав, что ГМС ненадлежащим образом анализирует информацию о стране происхождения Анисифорова. Казалось бы, вопрос решен, но представители миграционной службы подали апелляционную жалобу. Поэтому понадобилась еще одна судебная инстанция, способная поставить точку в затянувшейся эпопее. И вот на днях Одесский апелляционный административный суд под председательством Юрия Градовского принял решение, обязывающее ГМС предоставить Сергею Анисифорову, «россиянину, который четвертый год проживает в Украине и является активистом одесской «Самообороны», статус беженца.
— Это был уже восьмой (!) суд по данному вопросу, — говорит 46-летний Сергей Анисифоров. — Всего же судебные процессы с миграционной службой Украины длились почти три года. Ряд судей принимали решения в мою пользу. Летом 2015 года даже Высший административный суд Украины признал справедливыми мои доводы. Однако миграционная служба не меняла своего решения и не желала признавать, что я подвергаюсь опасности в случае возвращения в Россию.
Судя по всему, сейчас дело выиграно окончательно. Я искренне благодарен друзьям-«самообороновцам», активистам, журналистам, газете «ФАКТЫ» — всем, кто поддерживал меня в это время. Слава Украине!
Еще раз хочу сказать, что в Украине нет бандеровцев и фашистов, как об этом постоянно твердит российская пропаганда. Фашизм сейчас характерен как раз для России. Именно туда, где меня именуют не иначе как «бандеровцем» и «карателем», угрожают физической расправой, вернуться я никак не могу. Да и не хочу.
Потому удивительно, что представители украинской миграционной службы, подчеркивая, что ведут дело в рамках закона, почему-то то и дело ссылаются на нормы российского законодательства. На судебных процессах по делам беженцев из России, обосновывая отказ, цитируют Конституцию РФ — «демократического государства, в котором невозможны преследования по политическим мотивам». На одном из заседаний суда по делу другого российского беженца, Петра Любченкова, проживающего в Одессе, представительница миграционной службы заявила дословно следующее: «Это не моя мысль, это мысль, которая закреплена в Конституции Российской Федерации, а я как представитель закона могу ссылаться только на норму закона. В России нет ни пыток, ни бесчеловечного обращения, официально это нигде не закреплено».
Когда мои адвокаты использовали в качестве доказательной базы наглядные примеры политического преследования в России: дело Сенцова и Кольченко, дело Екатерины Вологжаниновой, а также аналогичное дело крымского активиста Костенко, — представители украинской миграционной службы с легкостью парировали. Они использовали формулировку, взятую из обвинительного заключения российского прокурора по вышеназванным делам: «Информация об аресте в Российской Федерации членов „Правого сектора“ Сенцова, Афанасьева и других лиц не имеет отношения к материалам дела искателя убежища. Согласно полученной информации, заявитель не является членом „Правого сектора“ и других организаций на территории нашей страны, деятельность которых запрещена в России».
Вместе с тем, как известно, ни Сенцов, ни Кольченко, ни Афанасьев активистами «Правового сектора» никогда не были. На это четко указали адвокаты, сославшись на имеющиеся показания свидетелей стороны защиты, а также заявление самого «Правого сектора», выдавшего российскому суду соответствующую справку.
К слову, миграционная служба подобным образом отказывала в предоставлении убежища российскому оппозиционному активисту Петру Любченкову. (О его злоключениях «ФАКТЫ» подробно рассказывали в июле 2014, феврале 2015-го и мае 2016-го.) Спасаясь от преследований спецслужб Российской Федерации, он был вынужден покинуть родной Краснодар, где был известным специалистом, организатором профильных фестивалей. Однако собственный, отличный от пропутинского, взгляд на политические события привлек к нему внимание органов госбезопасности. Со слов самого Петра, в России он поддерживал Евромайдан, последовательно выступал против политики президента России при аннексии Крыма и во время войны на востоке Украины. Свое мнение открыто высказывал в социальных сетях, после чего был включен в список «экстремистов и террористов». После одесских событий 2 мая 2014 года Любченков начал получать угрозы. Затем его арестовали на десять суток. А после того как он с единомышленниками провел акцию с требованием федерализации Кубани, в отношении Любченкова и еще нескольких человек открыли уголовные дела. В итоге Петр был вынужден бежать, бросив все. Так в 2014-м он оказался в Украине, где обратился в миграционную службу с просьбой предоставить ему статус беженца. Ему неоднократно отказывали, но Петр не остановился, прошел все судебные инстанции и в мае 2016-го получил статус беженца.
— После участия в протестных акциях на Евромайдане в Киеве я стал получать вполне реальные угрозы, — продолжает Сергей Анисифоров. — Исходили они от достаточно известных персон, в частности, от скандального депутата Госдумы России Виталия Милонова. Не говоря уже о том, что в отношении меня на родине заведено несколько уголовных дел.
Тем не менее сотрудники миграционной службы считают иначе: поскольку я не могу документально доказать факт уголовного преследования, то находиться в России для меня безопасно. По сути, чиновники предлагают мне съездить в Россию и проверить, захотят ли меня там задержать по какой-нибудь политической статье или нет. Если захотят, тогда уже, по их мнению, я смогу вернуться в Украину и подать заявление на статус беженца.
Это, конечно, здорово, но даже в кинофильмах мне не доводилось играть подобные роли. Такие «сценарии» реальны разве что в фантастической ленте, но никак не при режиме Путина.
Сергей отмечает, что статус беженца — это еще не гражданство, а лишь право легально находиться и работать в Украине, защита от экстрадиции в страну происхождения и… 17 гривен одноразовой помощи.
— Я не отказался от намерения подавать документы на получение украинского гражданства, — констатирует собеседник. — Президент Петр Порошенко в апреле 2015 года заявлял, что будет инициировать изменения в законодательство с целью упрощения получения гражданства лицами, которых притесняют за политическую деятельность в собственной стране, выделив Россию. Могу точно процитировать, — Сергей достает газету. — Когда Порошенко вручал украинский паспорт российской журналистке Екатерине Сергацковой, он сказал: «Буду инициировать законодательные изменения для упрощения процедуры принятия гражданства и предоставления политического убежища гражданам, преследуемым на родине, и в частности россиянам».
Анисифоров — человек не самой легкой судьбы, выросший в детдоме, оказавшийся затем в житейских жерновах и даже побывавший в местах не столь отдаленных, сумел все же сделать себя самостоятельно. Стал киноактером, мастером эпизода. Его, исполнителя небольших, но очень колоритных ролей, хорошо знают зрители по сериалам «Улицы разбитых фонарей», «Дорожный патруль», «Литейный», «Морские дьяволы», «Защита Красина», «Соло для пистолета с оркестром», «Бандитский Петербург», «Академик Ландау», «Сонька: продолжение легенды», «Возмездие», «Одесса-мама»… Известные актеры, с которыми довелось сотрудничать Анисифорову, очень хвалили его, присвоив неофициальное звание «заслуженного бандита и милиционера России» (в основном Сергей играл именно этих персонажей).
Прошедший Революцию достоинства, где был контужен, и получивший из рук Патриарха Филарета медаль Украинской православной церкви Киевского патриархата «За жертвенность и любовь к Украине», Сергей — не первый и не последний беглец от путинского режима.
— Путин стремился создать так называемую «Новороссию», он хочет быть богом и царем повсюду, — продолжает Сергей. — Однако ничего у него не получится, установленный им режим, который очень похож на режим Чаушеску в Румынии, также падет. Ему есть смысл задуматься над своим будущим.
Еще напомню: когда стольный Киев-град стоял, там, в Московии, еще ничего не было, только лягушки квакали… А сейчас кое-кто в России стал чересчур «крутым»…
Вместе с тем, как отмечают правозащитники, абсолютное большинство россиян, которые за последние несколько лет подавали заявления на статус беженца, получили отказ. А дела некоторых просителей политического убежища по нескольку раз ходят по кругу между судами и миграционными инстанциями.
— Люди едут сюда, поскольку считают, что их встретит молодая постреволюционная демократическая страна, а им приходится сталкиваться со старой, постсоветской бюрократической системой, — говорит правозащитник из организации «Без границ» Максим Буткевич.
По его словам, не все просители убежища из России подвергаются на родине политическим преследованиям и могут рассчитывать на получение статуса беженца. В то же время есть множество случаев необоснованных, по мнению правозащитников, отказов.
— Непонятно, почему люди, преследуемые в России по одним и тем же статьям Уголовного кодекса, могут либо получить, либо не получить статус беженца в Украине, — продолжает Максим Буткевич. — Общепризнанный факт, что в соседней стране лиц, занимающихся публичной оппозиционной деятельностью, реально притесняют по политическим мотивам. Однако нам известны ситуации, когда в украинских судах при рассмотрении дел о предоставлении статуса беженца чиновники территориальных миграционных органов заявляли, что Россия — вполне демократическое государство.
Возможно, это рудименты режима Януковича — тогда россиянин вообще не мог получить политическое убежище в Украине. Сейчас ситуация несколько изменилась, но все равно отказов очень много. Думаю, есть основания говорить и о вопиющем непрофессионализме конкретных людей, от которых зависит принятие решений.
По словам начальника отдела связей с общественностью Государственной миграционной службы Украины Сергея Гунько, число россиян, желающих получить статус беженца в Украине, уменьшается.
— В 2014 году таковых было 130 человек, а уже в 2015-м — 86, — приводит статистику Сергей Гунько. — При этом процедура рассмотрения заявлений о признании беженцем в Украине полностью адаптирована к Конвенции ООН 1951 года о статусе беженцев и унифицирована с аналогичными процедурами большинства государств — членов ООН, в том числе Европейского Союза.
Влияние человеческого фактора при рассмотрении дел минимизировано, поскольку процедура предусматривает привлечение — с согласия просителя убежища — общественных экспертов, представителей управления по делам беженцев ООН. Конечно, изучается и страна происхождения человека, обратившегося за статусом.
Тем временем 16 февраля Одесский окружной административный суд удовлетворил иск россиянина Сергея Сахарчука (который в знак протеста против путинской агрессии на Донбассе сжег свой паспорт на митинге возле Генконсульства РФ в Одессе в начале 2015 года), обязав миграционную службу повторно рассмотреть его документы на предоставление статуса беженца. При этом сам Сахарчук не смог принять участия в судебном заседании, поскольку находится в больнице.
Фото автора