Один из кандидатов на должность независимого аудитора Национального антикоррупционного бюро Украины (НАБУ) Найджел Браун согласился дать интервью украинским журналистам, чтобы рассказать о своем видении борьбы с коррупцией, а также ответить на обвинения, которые звучат в его адрес со стороны как народных депутатов, так и общественности.
- Насколько важно, на Ваш взгляд, создание в Украине специализированного антикоррупционного суда?
- Если речь идет о суде, то я считаю, что этот вопрос должен рассматриваться отдельно от вопроса аудита. Ведь аудит касается именно деятельности НАБУ. То есть вопрос создания антикоррупционного суда не в моей компетенции, хотя я слежу за сообщениями прессы и вижу, что этот вопрос горячо дискутируется.
Но если вы спросите мое личное мнение по этому поводу, то в вопросе создания такого суда нужно учитывать все факты и все моменты, которые есть при обсуждении этой темы. И не стоит преувеличивать ожидания, нельзя считать, что этот суд станет панацеей от всех проблем.
- Как Вы оцениваете деятельность НАБУ?
- На мой взгляд, неправильно иметь какое-то предвзятое отношение к какому-то органу. Я могу делать выводы, только исходя из того, что я читаю в прессе. Я считаю, что НАБУ является очень важным органом в системе борьбы с коррупцией, но если учесть все ресурсы, которые тратятся на ее деятельность — деньги, человеческие ресурсы, — то тогда нужно, наверное, сделать вывод о том, что результаты деятельности на сегодняшний день являются посредственными.
- О каких конкретных недостатках Вы можете сказать?
- Я не могу об этом говорить сейчас, ведь для того, чтобы утверждать, нужно разбираться в системе, знать, как проходит процесс следствия, собираются доказательства.
- Нужно ли, по Вашему мнению, дать НАБУ право на «прослушку»?
- В мире есть много серьезных структур, которые стоят на страже закона и используют очень широкий спектр возможностей, в том числе прослушивание телефонов. Мне тяжело оценить, насколько эффективно то, что в Украине обсуждаются очень узкие вопросы — касательно конкретного суда или прослушивания телефонов, ведь речь идет об очень широкой системе, у которой есть много разных средств для достижения результата.
Прослушивание — это очень инвазивное средство, ведь фактически предоставляется доступ к частной жизни человека и человек уже не может защититься. Поэтому здесь должен быть определенный баланс интересов, чтобы этот процесс не переходил определенные рамки.
Нужно понимать, что во многих странах для сбора доказательств, прослушивание применяется не только в отношении конкретного человека, но и членов его семьи. Речь идет о широком круге лиц, и очень важно понять, где целесообразно провести грань дозволенного.
- То есть Вы поддерживаете предоставление такого права при условии обозначения четкого механизма на законодательном уровне?
- Да.
- Как Вы считаете, должна ли Специализированная антикоррупционная прокуратура быть независимой от Генпрокуратуры?
- Если речь идет о функционировании независимой антикоррупционной прокуратуры, то этот вопрос комплексный и сложный. Ведь для Генпрокуратуры может не хватать времени, квалификации или ресурсов, чтобы раскрыть именно это преступление. Если привести пример Великобритании, то там есть специальный офис борьбы с крупным мошенничеством, который занимается именно этими вопросами. Объем информации, которую они собирают, измеряется сотнями гигабайтов.
Вторая причина создания независимой антикоррупционной прокуратуры — злоупотребления внутри самой Генпрокуратуры. Если Генпрокуратура нечистая, то этот орган важен для расследования ее деятельности.
- Но все же, должна ли быть Специализированная антикоррупционная прокуратура независимой от Генпрокуратуры?
- Вы имеете в виду высокую сложность преступлений или вопрос коррумпированности Генеральной прокуратуры?
- Я имею в виду с годами сложившееся в обществе недоверие к Генеральной прокуратуре и наоборот — высокие ожидания от новосозданных антикоррупционных органов, в том числе от антикоррупционной прокуратуры.
- Я не могу это комментировать, ведь это общественное мнение, эмоции или оценки. Для меня важны факты и доказательства. Это ваша страна.
- В ближайшие дни состоится голосование за кандидатуру независимого аудитора НАБУ. Может, Вы бы хотели что-то добавить накануне решающего голосования?
- Я хочу добавить, что никогда не разговариваю с прессой, но в этот раз дал согласие на интервью.
Ведь когда меня пригласили приехать в Украину, я согласился, исходя из соображений прозрачности и искреннего желания помочь вашей стране. И как только я согласился на это, меня буквально забросали всякими обвинениями касательно моей профессиональной нечестности, недостаточной квалификации и так далее. И эти обвинения звучат отовсюду — в парламенте, в обществе, в СМИ. И я чрезвычайно шокирован, что именно так все происходит.