На четвертый день после операции, во время которой Александре Павловне заменили сустав и «запломбировали» поврежденную кость, женщина смогла стать на ноги и сделать первые шаги
Александра Павловна — человек деятельный и жизнерадостный. Во всяком случае, такое впечатление у меня сложилось во время знакомства с пациенткой хирурга Николая Тернового. Николай Константинович, доктор медицинских наук, ведущий научный сотрудник Института экспериментальной патологии и онкологии Национальной академии наук Украины, 20 лет назад впервые в нашей стране провел операцию по замене тазобедренного сустава искусственным. С тех пор он постоянно совершенствует уже существующие методики и утверждает, что в медицине не бывает двух одинаковых ситуаций. Вот почему очень важно вникать в детали и выбирать оптимальное сочетание методов, позволяющих помочь человеку.
— У меня были страшные терзания: соглашаться на операцию или нет? — говорит Александра Павловна. — Ведь 14 лет назад, когда мне поставили диагноз рак молочной железы, я тоже сомневалась, надо ли действовать радикально. А затем приняла решение: надо. Грудь удалили, я прошла химиотерапию, она оказалась эффективной, но дала побочный эффект — кости стали хрупкими, развился остеопороз (снижение плотности костной ткани), затем начался некроз сустава. Ночью из-за боли не могла спать, днем боль не давала ходить. Что было делать? Искала аргументы в пользу операции, и нашла, вернее, помогли их найти семья и друзья.
Дочь сейчас живет в другой стране, но постоянно звонила и просила: «Мамочка, мы будем тебя любить всегда, даже если не сможешь ходить, но операция дает шанс жить нормально, передвигаться самостоятельно… А ты ведь хочешь видеть внука (ему шесть лет), играть с ним». И я подумала: конечно, хочу не лежать, как бревно, а ходить, быть активной, никому не портить настроение. И еще: моему мужу заменили оба тазобедренных сустава почти 15 лет назад. Он бегает, суставы не болят. И у меня все будет хорошо. Поверила в это и после операции чувствую себя нормально.
*"Уже несколько лет я постоянно испытывала боль в тазобедренном суставе, но решиться на операцию было сложно, — говорит Александра Павловна. — В конце концов нашла для себя нужные аргументы: хочу ходить, а не лежать, как бревно, общаться с шестилетним внуком. Моему мужу заменили оба сустава бедра еще 15 лет назад, и он отлично себя чувствует". Фото из семейного альбома
— Доктор, а мне можно уже ходить не с ходунками, а хотя бы на костылях? — спрашивает Александра Павловна. — И скажите, когда я смогу сесть на шпагат?
— С этим придется подождать, еще не время, — в тон собеседнице отвечает Николай Терновой. — А если серьезно, то в течение трех месяцев режим должен быть щадящим, а затем объем движений можно увеличивать. За это время вы привыкнете к эндопротезу и не будете ощущать, что он у вас есть.
— Я и сейчас не чувствую, что в ноге у меня инородное тело. Главное — ушла боль, и теперь я считаю себя абсолютно здоровой. Хирурги отлично сделали свою работу, остальное зависит от моего настроя, упорства.
Комментируя послеоперационный снимок, доктор Терновой отмечает, что протез установлен правильно и операция сделана вовремя.
*Николай Терновой: «Костную пломбу, которая не будет отторгаться организмом, мы готовим прямо в операционной, измельчая здоровые фрагменты тканей шейки бедра и впадины, которые пришлось удалить. Сейчас, по словам пациентки, она не ощущает, что в теле вместо родного появился искусственный сустав». Фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»
— Когда я до операции посмотрел рентгеновские снимки пациентки, то поставил диагноз деформирующий артроз тазобедренного сустава с кистовидной перестройкой, — продолжает Николай Константинович. — Таких пациентов к врачу приводят нестерпимые боли, часто ночные. Человеку приходится принимать нестероидные противовоспалительные препараты, а они очень вредны для желудка и через некоторое время перестают действовать. Люди очень страдают.
— Костные кисты встречаются редко?
— Нет, это довольно частое явление. Они бывают разными по размеру и месту расположения, у одних кисты множественные, у других — единичные, но крупные. Причины образования кист не выяснены. Но диагноз поставить просто: образования четко видны на рентгеновском снимке. Они имеют округлую форму и заполнены желеобразным веществом. В любой момент может произойти перелом, и не только шейки бедра. Если задета суставная впадина, то в ней иногда формируется довольно большое отверстие, есть риск, что головка сустава провалится в тело пациента. Это крайне опасная ситуация! К счастью, Александре Павловне этого удалось избежать.
— Как вы «пломбируете» кость? — спрашиваю Николая Тернового.
— Существуют разные методики. Основная задача — сделать так, чтобы эндопротез прочно стоял в кости, его ножка не расшаталась со временем. Пострадавшую часть кости надо фактически «запломбировать». Для этого используются измельченные фрагменты удаленной в ходе операции здоровой костной ткани и цемент. Со временем «пломба» по структуре становится такой же, как обычная кость. Она не отторгается, потому что состоит из родного для человека биологического материала. Иногда мы делаем «пломбы» из синтетического или донорского материала, что тоже достаточно эффективно.
… На прооперированной ноге у Александры Павловны специальный чулок.
— После операции всем рекомендуется носить такие, чтобы не образовались тромбы, — говорит женщина. — Честно говоря, я готовилась к более тяжелым последствиям хирургического вмешательства и даже удивлена, что все идет так гладко. А выполнять рекомендации врачей буду, потому что знаю, как важно избежать осложнений.
Когда удалили молочную железу, мне назначили химиотерапию, и из-за нее, очевидно, пострадала костная система. Чтобы затормозить развитие остеопороза, я по назначению врача принимала препараты кальция, выполняла различные процедуры, ходила на массаж, в сауну. Меня предупредили: мол, надо щадить себя, не поднимать ничего тяжелого, не перегружать ноги. Я отказалась от туфель на каблуке (надеваю их примерно три раза в год), стала чаще ездить на такси. Но эти меры результата не давали. Приходилось пить обезболивающие, а ночью искать положение, в котором боль была бы чуть меньше — подкладывать подушки, укладываться на один бок. Единственное, от чего не могла отказаться, — от танцев. Это мое увлечение. Я продолжала выступать, но однажды на сцене подвернула ногу и упала. В этот момент поняла, что откладывать решение проблемы больше нельзя.
— Сегодня лишь пятый день после операции, а вы уже начали ходить…
— Я почувствовала уверенность в себе. И на работу хочу вернуться побыстрее, и с друзьями встретиться, и родным не досаждать жалобами. Муж для меня просто живой пример того, как надо относиться к такой проблеме: «пользуется» искусственными суставами пятнадцать лет. Помню, как он расхаживался, как переживал, что ходить будет сложно. Все обошлось. Теперь у нас в семье три искусственных сустава на двоих Возможно, это рекорд…